Валерий Столыпин

    Мишка даже представить себе не мог, что судьба заставит его стать таксистом. Как и у многих прочих она закрутила спираль событий слишком замысловато, нарезая серпантин случайных обстоятельств, ни в коей мере от него не зависящих. Один несуразный, неожиданный эпизод наслаивался на другой, словно жизнь готовила специально для него из непредсказуемых ингредиентов некое немыслимое блюдо, вроде многослойного салата, создаваемого руками кулинара-самоучки, обремененного множеством идей, приходящих в голову внезапно. Результат, как правило: пробовать боязно, но приходится. 
    Вот и ему пришлось отведать суету таксистского рая. А что, некоторым нравится. Многое. Например, независимость, хоть она и призрачна, поскольку клиент всегда прав, машина ломается без предупреждения, а дорожное движение и вовсе непредсказуемо. Зато сколько общения, к тому же всегда есть повод для знакомства по поводу чего-то, волнующего здесь и сейчас, например информации, адресов нужных заведений, а то и предложения: купить, достать, изготовить, познакомить с нужными людьми. Всегда есть некие потребности, удовлетворить которые хочется, но не получается до поры.
    Работу эту Мишка выносил с трудом: не его профиль - слишком непредсказуемые последствия каждого следующего заказа, капризность пассажиров, вечные поиски адресов, масса не очень приятных неожиданностей. Не от хорошей жизни занялся извозом.
    Конечно с опытом масса вопросов решается на автомате, не особенно обременяя, да и заработки порой неплохие. Бывали случаи, когда на чай давали больше, чем он мог заработать
    Совсем недавно заказ был из частной фирмешки, вышли девчонки под градусом. Веселые, молодые, симпатичные. Всю дорогу ха-ха. Обсуждали по большей части коллег, да все в ироничном ключе. Спереди сидела самая смешливая, ее я последней отвез. Настроение у той было приподнятое, если не сказать перевозбужденное, говорила много, балагурила, смеялась. Выходя, расплатилась за всех пассажирок, деньги они еще по дороге приготовили, даже в щеку чмокнула. Бывает у людей хорошее настроение. Мишка таких клиентов любит: проблем никаких, зато удовольствие и материальный прибыток при этом. 
    Девчонки и на чай не забыли сброситься, не очень щедро, но дали. После, когда коврики начал вытряхивать, обнаружил кошель.  В нем больше тридцати тысяч новенькими купюрами. 
    Почесал Мишка репу, задумался, кто мог обронить. По всему выходило - та смешливая брюнетка, которую в конце смены высадил. Позвонил диспетчеру. Та не знает, с какого телефона звонок был - не определился.     
    Мишка принялся искать предполагаемую хозяйку сказочного богатства, пытаясь подкараулить возле той проходной, откуда забирал. Времени, конечно, жалко - мог бы заработать, но и за девчонку переживает. А ну как это последнее, хотя по ней такого не скажешь. В жизни случается всякое, а чужое никогда счастья не принесет. По опыту знает, что теряешь, как правило, больше, чем находишь. 
    Понятно,  никто жизнь по буквам не расписывает, она сама складывается из отдельных элементов, как в детском конструкторе, но след в биографии оставляет, если не материальный, то философский. Судьба,  тихо,  но настойчиво, разговоры ведет с каждым: попробуй , изловчись, обмани, укради, наври, исхитрись... Отважился, проверил, можешь? Получилось, понравилось? А вот такую скверну отведай, авось бинго выпадет. Чувствуешь, как в кармане прибывает? И совесть не тормоши - она в организме лишняя. Лучше о прибытке подумай. Честные, безгрешные и порядочные всегда на любой дележ прибывают к шапочному разбору, когда искушенные да расторопные все блага земные основательно перемерив,  отобрали для личной выгоды. 
    Деньги к деньгам. Доход, выгода - ловкому и проворному. Торопись, не скупись, покупай живопись... Да не оглядывайся, мало ли кто чего скажет, подумает. От большого ума проблем много. Дуракам,  везет. И поглядывай, наблюдай, где что плохо лежит. Было ваше - стало наше. Ловчи, изворачивайся. Научишься - всегда у тебя все будет. Это обычно совесть  нашептывает да посматривает - усвоил или нет.
    Была... была, эта сволочная мыслишка  у Михаила, только он ее сразу приструнил. Нужно вернуть. Добро, оно от доброты, а когда чужое, ничего хорошего не жди, аукнется неприятностью. Не нужны Мишке эти деньги. Нет, не так... нужны, да только не такие. Ему бы заработать, честно и своими руками.
    А девчонку нашел. Правда она Мишку не признала. Настроение ее, не в пример вчерашнему,  не радовало, да и с чего веселиться, если потеха ущербом обернулась.
— Девушка, а ведь я вас жду. Часа два здесь толкусь.
— С незнакомыми людьми на улице не разговариваю. Мне знакомиться с вами - повода нет. И вообще, проваливайте, пока охранников не позвала.
— Зря сердитесь. Спросить хочу: с вами вчера ничего неприятного не случилось?
— С какой стати мне перед вами отчет держать! 
— Просто ответьте, и я уйду со спокойной душой. Мне кажется, вы попали в затруднительное положение. Дело в том, что если это так, я в этом уверен, могу вам помочь. Ну, же, решайтесь. Было чего или не было, и я пошел...
— Кажется, было. Только какое вам до этого дело?
— Уже теплее. Итак, вы...
— Ну, я... премия вчера была. Квартальная. Мне тридцать с лишним тысяч отвалили. Только что с того, даже помечтать, как следует, не успела, они тю-тю, испарились. Да и черт с ними, только вам чего?
— Наконец-то! А вот это похоже на вашу премию?
— Откуда у вас мой кошелек? Когда украли? Все, зову охрану.
— Да, пожалуйста. Думал, приятное человеку сделать, утерю вернуть... Вот, значит, вы какая!
— Как вернуть?
— Целиком. До копеечки. Вместе с кошельком, который вы у меня в такси обронили.
— Вот оно что! Я согласна. Давайте.
— В этом не сомневаюсь. Берите. А спасибо где?
— Меня Таня зовут. Спасибом, сыт не будешь. Вот вам пять тысяч. И не вздумайте отказаться. Это от всего сердца. А можно я вас в кафе приглашу, отметим премию, находку и знакомство заодно?
— Я, за. Только тогда платить мне. Так вышло, что вы в убытке, а я с прибылью. Теперь я вас благодарить должен. Меня Михаил зовут. Прямо сейчас пойдем?
— Ну что вы, я же девушка, мне носик нужно напудрить, переодеться, макияж там всякий и прочее. Кстати, насчет прибыли, я тоже не в накладе, для меня возврат премии тоже доход, причем неожиданный. Тратить будем с удовольствием. Через два часа встретимся у кафе " Встреча". Не вздумайте обмануть - найду.
    В кафе Татьяна пришла не одна, с женихом. Так даже лучше, а то пришлось бы ухаживать, чего Мишка не очень любит по причине отсутствия опыта. Хоть и прожил он с женой полтора десятка лет, но альтернативного опыта общения с женщинами не имеет. Так уж вышло, что расстались они, успев не только наделать глупостей, но и возненавидеть друг друга. От любви до ненависти... О том все знают, только значения не придают, пока сами не отведают отравы  из той чаши. По совести сказать, не просто горько - невыносимая гадость эти взвинченные до состояния перегретого пара эмоции.  Они убивают все, созданное до того совместными усилиями. Похоже на цветок, который из чайника кипятком облили,  а после еще и растоптали, чтобы выжить не посмел ненароком.
    Не всегда, конечно, Мишка такой праведник. Бывает, позарится, не то, чтобы украдет или присвоит, нет, просто воспользуется неожиданной ситуацией в свою пользу. Не со зла, скорее от растерянности, которую вовремя успевает уговорить нужда. 
    Однажды, возвращаясь с заказа, на  кольцевой остановился,  увидев протянутую руку. Пассажир на ломаном русском попросил довезти до трех вокзалов. Время терпело, решил Мишка подработать, попросил семьсот, чего не уточнил. Клиент помялся, затем махнул рукой, видимо торопился, и сел. Домчались быстро, без пробок. Достает иностранец семьсот долларов и протягивает. Мишка в ступоре, но берет, деньги все же, хоть и не наши. Прикинул сколько и присвистнул в уме - две с лишним тысячи. Пассажир руку пожал и был таков, а у Мишки праздник - на ровном месте, чистоганом,  недельный навар. Конечно, совесть свербила, но недолго: он ведь не грабил, не насиловал - вежливо обслужил, быстро подвез, разве только уточнить забыл, семьсот чего. Ладно. Деньги, они и есть деньги. Даже если не наши. Для себя уточнил: теперь стали наши. Дочке джинсы куплю, платье и кофточку. Большая уже. Стыдно - в чем попало ходит. Отец я или кто? Если не Мишка, кто еще приголубит девочку, ставшую сиротой при живой матери. Она Мишку папа-мама называет. Ему нравится. Еще бы... доченька.
    Сегодня день выдался суматошный. Пассажиры по большей части нервные, торопятся, покрикивают, а то нервы поднимут, наговорив чего ни попадя. Короче, с утра не заладилось.
    Вез рано утром из ночного клуба молодую чету, только недавно их свадьбу обслуживал. Парочка тогда счастьем светилась, от изобилия исходившего от них потока феромонов прохожие останавливались с отвисшими челюстями. Свадьба пела и плясала, не было конца-края положительным эмоциям. Вот, думал Мишка, пара так пара... Эх! Он уже и не помнит, каким был на своей. Может и он тогда восхищал окружающих везучестью, что отхватил красотку с косой чуть не до пояса да бирюзовым оленьим взглядом. Когда это было?
   Молодожены натанцевались, отдохнули или что там в этих ночных барах делают. Не его ума это дело. Сидят, голубки, сзади, воркуют еле слышно. Мальчик смотрит на нее преданно, с обожанием. Потом в поцелуе слились. Минут на десять. Только чмокают. В зеркале заднего вида изображение что надо. Завитки берут. Какая парочка, загляденье!
    Наконец, молодой  муж отрывается от нежного мероприятия и обращается к девочке с просьбой или пожеланием, — дорогая, так хочется после этого вертепа чего-нибудь домашнего. Сваришь мне супчика? — на что это неземной красоты создание ему отвечает, 
— Милый, ты ничего не перепутал? Не облезешь? Не для того я за тебя замуж пошла, чтобы херней заниматься. Супчик ему! Проси больше. Может, еще трусы заставишь меня стирать? Маме своей позвони - она сварит. 
— Не сердись, зайка. Я же тебя люблю.
— Любовь на хлеб не намажешь. Горы золотые сулил, а сам на облезлую шубку еще не заработал. 
    На этом инцидент был исчерпан и они снова принялись облизываться и чмокать. Настроение у Мишки упало: ну нет, не до такого же... Выходит я пятнадцать годков в сахарном сиропе варился, из люльки со счастьем не вылезал? Это, как? Зачем? Разве это семья, если жена палец о палец не ударит, чтобы мужу угодить. Это ведь радость великая, счастье, любимому потрафить, приятное сделать, услужить. Бывало, Лизавета Мишкина спит еще, а он варит-парит, деликатесы выдумывает. Да и жена, несмотря на природную лень, щедра была на сюрпризы. Семья это не только вовремя ножки раздвинуть да губки бантиком подставить под поцелуй, это работа и ответственность, служение и щедрость, даже жертвенность в определенной мере. Неужели за полтора десятка лет все настолько кардинально поменялось? И как дальше жить?
   Следующая пара громко, чересчур эмоционально выясняла прямо в машине, кто будет платить за такси, за чей счет коммуналка и вообще, когда этот мудак, наконец, уедет на свою гребаную рыбалку. Эмоции сначала бурлили, затем превратились в вихрь, немного погодя в ураган. Они, не стесняясь в выражениях, перемыли косточки ближней родне, потом не очень, после чего переключились на друзей, подруг и знакомых. Их общение напоминало серфинг на прибойных волнах, на одной из которых дама, сверкнув лазером черного ока, залепила супругу оплеуху, а тот в ответ плюнул ей точнехонько в сверкающий глаз, после чего полились рекой слезы и муж добровольно заплатил по счету, не забыв потребовать пятьдесят копеек сдачи. 
    Работать сразу расхотелось. И не в сдаче дело. Время и обстоятельства натворили в его стране такое, чего ни понять, ни принять, тем более усвоить, Мишка не в состоянии. Может, домой? А дочурка тетрадки просила, контурные карты, чего-то еще. Холодильник пустой. Машина разваливается. Техосмотр... Работать, работать... и опять работать. Забыть всякую блажь. Пускай, у них своя свадьба, у нас... развод. Еще одиночество, хроническое безденежье, двое детей, куча проблем оптом и в розницу. Не беда, вывезет, справится. Не из такого выкарабкивался. Дети мотивируют, почище жареного петуха.
    Дальше сели три разудалые девицы. Шумные, разговорчивые, жуть. Малым лет по шестнадцать.  Судя по обилию красок на лицах и бархатистости кожи, наверняка школьницы. Похоже со стажем. Это Мишка чуть позже понял, по тематике трепа. Все байки у троицы ниже пояса. Откровенно, до жути похабно, с картинками. Мишке поплохело  слегонца, но заказ есть заказ. Везет.
— Мужик, а ты чего притих, баб боишься?
— Да какие вы бабы. Чуть старше дочурки моей. 
— Хоть бы и так. У нас к тебе предложение. Коммерческое. Выполнишь - получишь на чай, тысячу, — и гогочут. Михаил молчит. Недосуг ему с детьми толковать, деньги зарабатывать нужно. Одна из девиц достает из сумочки косметичку, из нее стопку пакетиков с иностранными изделиями номер два.
— Мы тут на свиданку едем. Хотим, чтобы с удовольствием вышло. Примерь пару гандонов, хотим заранее знать как да чего.
— Не шалите, дурачье, высажу. А это непотребство уберите.
— Ну и дурак. Тебе, наверно денег не нужно. Думаешь, лапшу на уши вешаем? Смотри, вот они, денежки. Много. А хорошо поработаем, еще больше будет. Вот твоя тысяча, надевай.
— Идиотки,  малолетние, голову включите, иногда помогает... Детский сад, вторая смена. Ну, за что мне все это? Если я маньяк, педофил или просто озабоченный, тогда как? 
— Бесплатно не даем. По тарифу. Хотели доброе дело сделать, подзаработать дать. Машина-то твоя скоро развалится.
— Побежите по такой дорожке - скорее моей машины на свалке окажетесь. Но, то ваше дело. Хозяин - барин. 
    Эх, ма... что происходит? Сексуально озабоченные дети, молодожены, готовые развестись сразу после свадьбы, супруги с раздельной жизнью, индивидуальным бюджетом и повадками холостяков. Почему раньше ничего подобного не было видно? Тоже, спросил: а отчего ты ни разу в жизни не видел голубого, а еще ни одного живого карманника, наркомана... то-то и оно - параллельные линии не пересекаются. Ходи по своим, проторенным, где живут люди со схожим менталитетом и здоровой психикой.
    Только подумал, даже не так, случайно обронил слово о том, что наркомана не видел - на, получи. Да не один, целых два. Сначала шифровались, перебрасываясь, словно цыгане, непонятными словечками, обозначающими, невесть что. Потом звонить начали, а им везде отказывают. Позже распсиховались, чуть не головой о стекло бьются, видно прижало. Еле освободился от их назойливого присутствия. Нашли. Главное, заплатили. Светятся от удовольствия. Абсурд: несколько часов работы и ни одного нормального клиента. Мир перевернулся или Мишка от своего поезда отстал на перевалочной станции, пока наслаждался семейной идиллией. Больное общество. Люди: нормальные, добрые, честные... ау, где вы? Молчат. 
     Одно к одному. Не везет, так не везет! Колеса пробил. Сразу два. Одно поменял, другое пришлось пешком на шиномонтаж  тащить. Вернулся мокрый, злой, усталый. Сучья фортуна: поманит и в кусты, лежит там, смотрит, насмехается. 
    Немного погодя, когда Мишка немного успокоился и сумел-таки уговорить себя трудиться дальше, ему всучили чужой заказ.  Самое неприятное, что можно придумать: машина из-за поломки и чего-то еще, опаздывает. Минут на двадцать или больше. Отбрыкаться, не вышло. Мамаша и двое детишек.  Льет дождь, в аккурат вписываясь по времени в опоздание. Женщина смотрит вопрошающе, с укоризной. Не орет как я того ожидал. Садятся молчком. Сзади, все трое. Слышу один, — мам! А мам!
— Чего тебе? Сиди уже спокойно, горе мое. И зачем только я вас с собой взяла, надо было бабушке оставить.
— Мам, это тот самый таксист?
— Тот, тот, сиди...
— А когда ты его убивать начнешь?
— Извините! Дети... Молотят всякий вздор.
— Это вы меня извините, точнее нашу фирму. Мне ваш заказ в последнюю минуту перебросили.
— Да ладно уж, чего там. Едем ведь.
— Мам, а мам... ты же обещала убить его, если еще пять минут не приедет. А сама сидишь.
— Отстань. Прямо здесь что ли? Вот завезем в лес, тогда, пожалуйста. Вместе и укокошим.  Сиди уже, утомил.
— Мам, а когда до леса доедем? Вот так проживешь до старости, как папка, и никогда не увидишь как таксиста убивают.
— Сейчас тебя убью, потом на неделю к бабушке.
— Ага, хитрая. Если убьешь — к бабушке не пойду. Лучше в углу стоять буду. Потом посмотрим, как ты реветь будешь, если я от голода умру.
    И так до конца поездки. Ну и выносливость у этой мамы. Мои, тоже порой бред несли, но такого еще не слышал. Хотя иногда и они корки мочили будь здоров.


    Сидит Мишка, читает. Заказов нет. И тут его пронзает внезапное желание поднять глаза. Идет. Бомба. Женщина-сказка. Его возраста, но такая... Походка легкая, плывущая, волосы рассыпаны по плечам, личико - образец симметрии и идеальных пропорций, фигура... такого просто не бывает. Не то, чтобы влюбился, скован,  восхищением.
    Она к нему. Открывает дверь, улыбается, словно дарит бирюзовую сказку. Просит покатать по городу по часовому тарифу. Сколько, пока не знает, но дел много, наверно, долго. 
    Докладываю диспетчеру, получаю добро. Волшебная дама грациозно усаживается сзади, умудрившись в, этом малом пространстве закинуть ногу на ногу. С лица не сходит радостное солнечное выражение. В салон вместе с ней проникает облако легкого элегантного парфюма, от которого голова идет кругом, а вместе с этим сгусток напряжения, характер которого Мишка не в состоянии опознать: зачарованность, воодушевление, восторг? Возможно. 
    Только оно, предчувствие, мечется, желает идентификации, поскольку рождают ощущения прежде неведомые, а это обычно тревожит, возбуждает, волнует... Во-во, вероятно волнует. Или действительно, возбуждает. Ладно, не важно, разберется. Давно без женщины, вот крыша и поехала. Возбужденец, чертов. Стоять! То- есть, наоборот.  
    Имей в виду - у тебя двое детей, во вторых - зачем тебе такая красота, с лица воду не пить, практической пользы от нее ноль, в третьих - работать нужно и вообще , наслаждайся,  молча. Радуйся жизни. Разве твоя жена была хуже? В смысле тонкой настройки потенции, провокации любовного зуда и вообще. Лизка разогреть умела. Этого у нее не отнимешь. Да о чем, черт возьми, он думает? Устал наверно. Пора бы и выходной взять, сводить ребятишек, хотя бы в парк, в Сокольники. На аттракционах покатать. Вот только на что? Снова все в денежную наличность упирается, мать ее... Ну и зарабатывай, коли у тебя монет нет, а у пассажиров имеются. 
    Проехали мы с девушкой до центрального универмага. Попросила подождать. Оставила плащ и красивую импортную коробку, наверно обувь.   
    Сидит Михаил, ожидая, и думает, как же должен быть счастлив человек, которого жизнь наградила такой выдающейся внешностью. Какие нежные пальчики, да и на лице кожа, словно у младенца. Помнит, как безумно хотелось поцеловать маленькую дочку в попку, в животик, потискать ласковую сладостную нежность, как млел от каждого прикосновения.   
    Размышления незаметно перенесли его в параллельную вселенную, где он ласкал губами розоватую кожицу этой незабываемой женщины, оголив непреднамеренно чувствительные зоны уже у себя, от чего и очнулся. 
    Оказалось совсем не от этого: два подвыпивших мужичка долбятся в окно, желая куда-то поехать. Придурки, бля! Досмотреть не дали. Теперь не знает, что там дальше было... Да, задерживается, подруга.
    Ходила минут тридцать. Пришла, возбужденная, верхняя губа влажная, словно зацелованная и губки разрумянились. Но это так, впечатление. Принесла еще одну коробку, еще круче на вид. 
    Дальше  поехали к ресторану. Сказала, на встречу с подружкой, которая на ее свадьбе свидетельницей будет. Минут десять марафет наводила:  сначала влажными салфетками все вытерла, после начала по новой мазаться, да так ловко, словно только этим всю жизнь занимается. 
    В зеркальце лишь изредка заглядывает, сама сосредоточенно наводит на лицо лоск и глянец. Честно говоря, Мишке она больше понравилась без грима: простота, естественность, свежесть. Еще пару росинок на щеки - настоящий цветок, расцветший, конечно, но чудо как хорош. В макияже тоже здорово. Как так выходит, что ей идет все? Небось,  фотомоделью работает. Мимо таких равнодушно не продефилируешь. Каждый остановится, вслед поглядит, языком причмокнет. Совершенство.
    Неожиданно, но вполне предсказуемо, каждый день о ней вспоминает, в воображении всплывает образ бывшей, конечно не в сегодняшнем облике,  той, с которой был безумно счастлив. Вот он прикасается  к Лизке, глядит в ее изумрудные очи, утопая в их зелени.  Она вырывается,  начинает плакать и бежит, бежит от него... Куда бежит? Разве плохо им было вдвоем, а точнее вчетвером: он, она и двое замечательных детишек?
     Как же Мишка мечтал, чтобы обязательно девочка, а потом мальчик, наследник фамилии. Наследовать, правда, нечего, кроме этой самой  родовой особенности, состоящей лишь из букв,  которая перешла к нему от отца. Непременно нужно ее сохранить. Значит, обязательно, сын. 
    Где она теперь, с кем? Ведь никто, кроме Мишки, о ней не позаботится. Да и он забывать стал, успокоился, отпустил, смирился. Чего ей не хватало, обожания, преклонения, денег? Ничего не жалел, себя тоже - все в дом, все для нее. Не скупился. 
    Все принца ждала на белом коне, а находила по большей части подвыпившего, если не в хлам пьяного, мужичка, но в белых портах, приобретенных на последнее. Для форсу. Сама на стакан подсела. Но это потом. Поначалу счастье ложками хлебали. Про телесную радость и вовсе молчит парень - вдосталь было, хоть отбавляй. Нынче, только труха от подгнившей памяти, ошметки,  которые не успел пока вымести по причине душевной хвори. 
    Любил ее, заразу, все по этой причине прощал. Видно, зря. Строже надобно было: где вольница, там разврат, анархия. А как же: делай, что хочу. О свободе все мечтала. 
    Разве бывает она, свобода, ничем не ограниченная, абсолютная? Сомневается парень.  Не даром:  порядок только там, где ответственность и дисциплина, где доверие не подвергается сомнению, но находится под неусыпным контролем. Прикинь такой вариант: увидел бабенку, симпатичную, вроде той, что катаешь, и говоришь жене, — ты, малек погоди, пока я ту особь женского пола, наделенную природной красотой и грацией, какой тебя обделили, быстренько чпокну, а потом проверю с тобой, с кем из вас чудеснее. 
    Оба-на! Не соглашается. А почему? Потому, что твоя личная свобода выстраивается на ее от тебя зависимости. Ты свободен от всего, включая ответственность, но желаешь, чтобы тебя обслужили. Причем качественно и вовремя. Свобода, это осознанная необходимость, только и всего. О-соз-нан-на-я! 
    Если делаешь, что угодно, по добровольному согласию, с удовольствием и желанием, при этом не ждешь оплаты или вознаграждения - ты самый свободный в мире человек. И при всем при этом рад каждому мгновению жизни.  Тебе сопутствует удача и все получается как нужно, даже лучше, чем хочется. Вот такой механизм: делай добро и бросай его в воду. Блаженство - это радость, разделенная с кем-то, кто тебе дорог. Да  что, Мишка  мало для Лизки делал или не делился самым дорогим? 
    Все так и одновременно не так. Не только ты любить должен, но и тебя. Иначе больно и одиноко, даже вдвоем. И вообще, чего его на философию пробило, да и с кем полемизирует, не понятно. Задерживается, красотка. Это начинает напрягать. Аванс бы, хоть дала, для спокойствия. Только чего нервничать, если вон сколько добра лежит: одни туфельки или чего там, небось, больше моей зарплаты за месяц стоят. Одно слово - совершенство. Людям доверять нужно, верить, тогда и тебе воздастся. Таким женщинам хочется писать стихи, дарить цветы, обожать.  Такую,  и обождать за счастье... вот, и она.
    Девушка села на переднее сиденье. От нее слегка, чуть заметно, пахнет дорогим алкоголем и неким посторонним амбре, к ее запахам я адаптировался,  перестал замечать, эти учуял сразу. А Лиза духи не любила, кроме последнего времени, когда начала усиленно искать белого коня. Все-таки она лучшая. Была... Интересно, как там дети? Ничего, дочка выросла, справится. Еду им Миша на несколько дней наготовил, уроки вместе сделают. Зато заработает. Будет лишняя копеечка, на что потратить – не проблема.
    На лице дамы появились усталость и бледность, макияж местами поредел, оголив и выставив напоказ некую неприглядность. Но ведь это все еще она, та самая, от которой Михаил и пришел в некое подобие экстаза. Все мы иногда бываем не такие как на самом деле, да и знает ли кто из нас, какие мы? Самого себя иногда невозможно понять.
— Устали, наверно? Я тоже немножечко. Нам еще кое-что купить нужно, потом к жениху поедем. Никуда не торопитесь? Тогда  в магазин одежды: мне еще много чего нужно.
    Женщина присовокупила к тому, что уже лежало, свою сумочку, вытащив из нее кошелек, и ушла. Чего только за это время не передумал Мишка. В голову лезла всякая хрень: то Лизка без трусов, но со своим конем в белых штанах, то считал, сколько же наездила его пассажирка. Выходило много, даже очень. По его личным меркам и представлениям. Вдруг у той женишок миллионщик? А чего, нынче развелось их как собак нерезаных. На дороге одни иномарки, одна другой шире. Такая стоит как две его квартиры, если не больше.
    Через час, когда темнеть начало, девушка принесла ворох свертков. Запах алкоголя стал резче и явственней. Она вытащила портсигар, неужели еще такое бывает, закурила уверенным жестом и пустила струю дыма Мишке в нос. Он закашлялся, поскольку не курил уже больше года, но ничего не сказал. Теперь все заднее сиденье занимала поклажа.
— Все потратила. Не волнуйся, дома отдам. Или жених вынесет. Для него это копейки. Хочу для встречи с ним коньячку фирменного купить. Ты мне займи, прибавишь к оплате.
    Она подмигнула и натянула на лицо улыбку, немного фальшивую, но ведь еще недавно она чувствовала себя не очень хорошо, может поэтому. 
    Мишка призадумался, внутри что-то сопротивлялось, но и отказать не было сил. Вон, на сиденье, какое обеспечение - мало не покажется. С лихвой окупит любую поездку, может  и вдвое. И он отсчитал, сколько сказала девушка,  не скупясь. Впрочем, крахоборничать не привык.  Пусть уж порадует милого дружка.
    Доехали до большого гастронома, пассажирка забрала сумочку и вышла за коньяком.
    Больше Мишка ее не видел. В коробках и свертках лежали бумажки, бутылки и прочий мусор. Все в тему: свобода, которая обретает бытие за чужой счет, наивно полагая, что изворотливость равносильна счастью. Жизнь рано или поздно все расставит по своим местам, воздав каждому по заслугам его. А деньги, какое отношение они могут иметь к порядочности. Оказывается и совершенство бывает дешевым фарсом. 
    Мишка закрыл заказ, обреченно выслушав величину набежавшей суммы, прикинул в уме, сколько останется должен после того как отдаст всю наличность диспетчеру и поехал домой.Эх, с утра не заладилось. Лучше бы отдохнул. 
    Дети уже спали. Он выпил стакан молока с куском батона и тоже улегся.  Во сне он увидел пассажирку, которая обиженно пеняла ему за то, что не дождался. Его мозг никак не мог смириться с тем, что в наше время никому нельзя верить.
    

© Copyright: Валерий Столыпин, 2018
Свидетельство о публикации №218041801908 

http://www.proza.ru/2018/04/18/1908 [показать]