Память преподобной Марии Египетской – извечного идеала православной аскезы – указывает на беспредельность человеческого совершенствования на пути к Богу. Духовное преображение, явленное преподобной Марией, показывает возможность обрести то, что, по обычным человеческим меркам, обрести невозможно, и избавиться от того, от чего, по тем же меркам, избавляться не только невозможно, но и не нужно. Это праздник, для которого исключена опасность превратиться в какие-нибудь народно-фольклорные или массово-популистские торжества– таковая "социальная нагрузка" может накладываться на Пасху, Рождество, Крещение или еще какие-либо праздники, но только не на память преп. Марии Египетской.


Память событий, связанных с жизнью великой пустынницы, вносит острейший контраст между ориентирами Церкви и ориентирами общества - так сказать, сверхвысоковольтную разность потенциалов между двумя "мирами": христианским и светским, у которых есть разные полюса.

И эта острота со временем только обостряется. Пожалуй, справедливо будет сказать, что от христиан с каждым годом требуется все больше внутреннего исповедания веры для того, чтобы не забыть, где истинная реальность, а где рекламно-эрзацевый мир постсексуальной революции с православными "брендами". Ведь с позиций современного цивилизованного общества, воздержание от сексуальных отношений не только не нужно, но просто вредно, и, в частности, поэтому Марии Египетской нет места в "святцах секулярного мира", куда усиленно пытаются затащить святого Валентина. С позиций светского общества, преп. Мария Египетская, если говорить о втором периоде ее жизни, – не иначе как мазохистка с нарушенной психикой. Зато применительно к первому периоду – как раз нормальная "незакрепощенная" или, как говорят, "реализовавшая себя" женщина, берущая от жизни то, что необходимо от нее брать, прежде всего, секс.

Ведь сам секс сегодня, с одной стороны, провозглашается самоцелью – "высшим моментом наслаждения", с другой, оказывается удобным средством для выколачивания финансов с податливого населения.

Интересно, что в наше время толерантности и борьбы за свободу человека "сексуальный молох" не дает человеку выбора. Кто бы вы ни были и какие бы взгляды ни разделяли – на улицах современных city вас заставятстолкнуться взглядом с эротической рекламой, вам предложат "сексуальные услуги" по интернету, вам покажут "клубничную сценку" по телевизору. С той же степенью "свободы" вы сможете проехать до дома в метро, прочесть газету, купить тот или иной товар. Ведь, взглянув почти на любой коммерческий лоток, вы увидите брелки с сексуальными картинками, презервативы, секс-журналы, да еще по соседству с маленькими иконами, крестиками и "распятиями".

Да, со всей горькой очевидностью нельзя не признать, что рекламно-потребительский подход находит в торговле блудом, пожалуй, великолепную область для того, чтобы паразитировать на данных Богом ресурсах. Сексобесие задействовало не только сферу материального, но и "религиозного производства". Заявления лидера какого-нибудь нео-религиозного течения о том, что "секс – ступень к Богу", как, например, это делал популярный ныне Ошо Раджниш, - уже не новость. Но коллизия состоит в том, что общество не может оставить в покое и христианство.

Так, от англиканской Церкви требуют отменить запрет на секс до брака. И она уже всерьез задумалась о том, как признать блуд "промежуточным этапом от холостяцкого состояния к браку". В частности, доклад "Сожительство: отражение в христианстве", подготовленный для экстраполяции сексуальной революции на Церковь, направляется на днях во все приходы для обсуждения всеми клириками Церкви Англии.

Но как же быть тем, кто, испытывая на себе весь гуманистический цивилизационный пресс, все же желает следовать словам Христа, тем, кто, находясь повседневно в рекламно-потребительской реальности, еще взыскует реальности духа? И что делать, чтобы, в ходе бесконечной внутренней борьбы с этим добровольно-принудительным "миром свободы", не сделать его объектом ненависти?

В ответ на этот вопрос, наверное, можно привести пророчество святых скитских отцов, вопрошавших "о последнем роде":


"…Что сделали мы? На это отвечал один из них великой жизни Авва, по имени Сирион: мы сохранили заповеди Божии. Его спросили: а что сделают люди, которые будут жить после нас? Авва отвечал: они сделают половину нашего дела. Его спросили еще: а которые будут жить после них, те что сделают? Они совсем ничего не сделают. Придут на них искушения, и те, которые в то время окажутся добрыми (dokimoi) , будут больше нас и отцов наших".
Антон Виноградский для "Portal-credo.ru"