Синий не бывает одинаковым. У Врубеля он сияет, как россыпь драгоценных камней, а у Ван Гога надрывными мазками говорит о душевном состоянии. Для кого-то это цвет мечты и света, для кого-то — печали и тишины. Мы собрали картины, где синий раскрывается в самых неожиданных настроениях и оттенках.

Константин Коровин: синий в объятиях моря и сада


Константин Коровин. «Цветы и фрукты», 1911–1912 годы, Костромской государственный историко-архитектурный и художественный музей-заповедник © Public domain

Настроение: радостное

Синий может наполнять светом, воздухом и жизнью — именно таким он был в работах Константина Коровина. Один из самых ярких представителей русского импрессионизма, он умел наслаждаться моментом и передавать это ощущение на холстах. Целая серия его картин посвящена натюрмортам на залитых солнцем балконах и террасах. Многие из них были написаны в Крыму, в Гурзуфе, где у художника была дача с оригинальным названием «Саламбо» — в память о работе над декорациями к одноименному балету Андрея Арендса по роману Гюстава Флобера.

В гости к нему приезжали Фёдор Шаляпин, Илья Репин, Василий Суриков, Александр Куприн. Море, розы, кипарисы в саду, узкие улочки — все это наполняло их души радостью и вдохновением.

«В Крыму, в Гурзуфе, я нашел прекрасный кусок земли у самого моря, купил его и построил дом, чудесный дом. Туда ко мне приезжали гости, мои приятели — художники, артисты, и многие все лето гостили у меня», — вспоминал художник.

Шаляпин настолько очаровался местной атмосферой, что хотел купить неподалеку скалу и построить на ней свой «дворец», куда со всей России приезжала бы талантливая молодежь: художники, писатели, музыканты, актеры и певцы. К сожалению, этим планам не суждено было сбыться.

Ван Гог: синий как зеркало души


Ван Гог. «Автопортрет с кистями и палитрой», 1889 год, Национальная галерея искусства, Вашингтон © Public domain

Настроение: тревожное

Ван Гог написал более тридцати автопортретов — по ним искусствоведы любят прослеживать эволюцию его творчества. Реалистичные и мрачные работы сменяются мягкими пастельными изображениями, а затем наступает настоящий взрыв цвета. На выбор палитры и резкость мазка влияли не только обстоятельства, но и душевное состояние художника.

«Автопортрет с кистями и палитрой» был написан во время лечения в психиатрической клинике. Ван Гог попал туда вскоре после известного инцидента с отрезанием уха. В моменты прояснения ему разрешали гулять и работать. Но даже тогда внутреннее напряжение художника передавалось в работах: мазок был подвижным, текучим, а цвета неожиданно и смело сочетались между собой.

Про один из автопортретов этого времени он писал своему брату Тео:

«Говорят — и я очень охотно этому верю, — что познать самого себя трудно — но и нарисовать себя не так уж и легко. Итак, в данный момент я работаю сразу над двумя своими портретами — другие натурщики отсутствуют, а мне уже пора немного поработать с фигурами. Я начал трудиться над первым в тот же самый день, когда встал с постели; я был худ и бледен, как привидение. Картина темно-фиолетово-синего цвета, моя голова на ней беловатая, с желтыми волосами, именно поэтому полотно и имеет такой цветовой эффект».

Художник работал неустанно: периоды припадков сменялись относительным улучшением самочувствия. Он много читал, размышлял об искусстве, писал брату. В больнице Сен-Реми Ван Гог провел год — с мая 1889-го по май 1890 года, а затем отправился в Париж к Тео.

Михаил Врубель: синий как переливы самоцветов


Михаил Врубель. «Шестикрылый серафим», 1904 год, Государственный Русский музей, Санкт-Петербург © Public domain

Настроение: мистическое

Синие, голубые, лиловые и золотые оттенки у Врубеля переливаются, словно самоцветы в шкатулке. Это его фирменный прием — выкладывать краску мастихином, будто мозаику, добавлять бронзовые порошки и лаки, смешанные с маслом. Мозаичный эффект он открыл еще в начале своего творчества, когда работал над фресками для церквей и изучал византийское искусство. Не раз художника упрекали в том, что он шарлатан, раз его краски могут так «гореть» на холсте. Впрочем, почти все творчество Врубеля долго вызывало критику, непонимание и даже раздражение.

«Шестикрылый серафим» — поздняя работа, созданная в перерывах между лечениями в клиниках для душевнобольных. Впервые он оказался там после нервного срыва, вызванного изнурительной работой над «Демоном поверженным». Даже после того, как картину показали на выставке «Мира искусства» в 1902 году, Врубель продолжал переписывать лицо героя снова и снова. Та же история повторилась и с «Серафимом»: его супруга вспоминала, что художник почти не спал, бесконечно менял черты ангела.

К этому времени отношение публики и критиков к Врубелю стало меняться в лучшую сторону: ему посвящали целые номера журналов, заказывали портреты. Так, по просьбе журнала «Золотое руно» он написал портрет поэта Валерия Брюсова.

В облике серафима чувствуется торжественное, внеземное величие. Словно напоминанием о небесном мире, откуда явился ангел, звучит окружающая его особенная, звенящая синева.

Эдгар Дега: синий как магия кулис


Эдгар Дега. «Раздевалка балерин», 1878 год, частная коллекция © Public domain

Настроение: воздушное

Дега виртуозно обращался с пастелью. В его работах синий мог рассеиваться в легкую, едва заметную голубую дымку, а мог накаляться до плотного, насыщенного ультрамарина. Манера Дега отличалась удивительной свободой: он накладывал пастель смелыми, ломаными штрихами, и иногда видно, как один цвет прорывается сквозь другой, создавая мерцающий эффект. Одним из его открытий стала обработка картины паром — после этого пастель размягчалась, и ее можно было растушевывать кистью или пальцами, добиваясь мягких переходов цвета.

А еще он всегда внимательно относился к кадрированию. Его героини расслаблены, заняты привычными делами и словно не замечают, что за ними наблюдает художник. Картины будто написаны очень быстро, как зарисовки. За этой кажущейся легкостью и эскизностью скрывалась долгая и кропотливая работа.

«Нет искусства менее спонтанного, чем у меня. Что я делаю, это результат размышлений и изучения великих мастеров», — говорил живописец.

Василий Кандинский: синий как виолончель


Василий Кандинский. «В синем», 1925 год, Художественное собрание земли Северный Рейн — Вестфалия, Дюссельдорф © Public domain

Настроение: музыкальное

Не секрет, что у Кандинского была собственная теория восприятия цвета. Он считал, что зритель получает от оттенков и их сочетаний не только визуальное впечатление, но и отклик всех органов чувств. Каждому цвету соответствовал свой звук, и картина превращалась в композицию, которая буквально «звучала» для человека. В его системе синий был похож на виолончель.

«Голубой цвет, представленный музыкально, похож на флейту, синий — на виолончель и, делаясь все темнее, на чудесные звуки контрабаса; в глубокой, торжественной форме звучание синего можно сравнить с низкими нотами органа», — писал художник в работе «О духовном в искусстве».

Но с синим Кандинского связывало не только это. В 1911 году в Мюнхене он вместе с другом Францем Марком основал арт-объединение «Синий всадник». Его цель — освободить живопись от устаревших академических традиций. Художники стремились к «чистым формам», насыщенным и выразительным цветам, придавали особое значение линии и развивали идеи экспрессионизма.

Увидеть больше синего в работах русских художников можно на выставке «Наш авангард» в Русском музее, организованной при поддержке ВТБ. Проект показывает творчество Наталии Гончаровой, Владимира Татлина, Казимира Малевича. Еще больше новостей из мира искусства, культуры и спорта — в канале «Цвет настроения» в Telegram и «ВКонтакте». Про синий цвет в искусстве там тоже есть :)

Источник