Глава 13. Первый раз

- Вроде должно сработать. Конечно, если Наамо скинул нам верную информацию.

Арво Тойванен, старший по отделению кибербезопасности, ещё раз пробежался пальцами по кнопкам, повернулся ко мне. Водянистые глаза рассеянно скользнули по моему лицу.

- Вы готовы, старший лейтенант?

Сглотнув, я выдавила из себя:

- Готова.

Ладонь Михайлова хлопнула меня по плечу:

- Давай уж, не подведи.

- Отойдите, капитан, - пробормотал Тойванен. – Вы в камеру попадаете.

Михайлов попятился на несколько шагов.

- Так нормально?

- Угу.

Проворные пальцы ввели в компьютер какой-то длиннющий набор цифр, и экран моргнул, показывая нам самодовольное лицо Нардалла. За спиной его развевались лар-лассийские и ниффийские гербовые ленты.

- …и мы обезопасили себя от ударов извне, - гулким властным голосом произнёс он. – Прочный мир с Ниффией гарантирует нам спокойствие и процветание, неприкосновенность наших границ. Экономику и промышленность Лар-Ласса ждёт небывалый подъём.

Откуда-то снизу донёсся одобрительный гул, загремели аплодисменты.

- Последние месяцы ярко показали: земляне стоят несравненно ниже нас в своём развитии. Они ещё не способны быть для нас равноправными партнёрами. Лишь наша защита и покровительство может помочь им преодолеть это отставание.

Тойванен легонько подтолкнул меня локтем.

- Запускаю программу внедрения. Активирован обратный отсчёт: десять, девять, восемь…

Я выпрямилась, развернула плечи.

- Вы – самая совершенная раса Галактики, - страстно, уверенно говорил Нардалл. – Именно от вас зависит, какой ей быть. И я хочу, чтобы прямо сейчас каждый спросил себя…

Картинка мигнула, и вместо Нардалла на экране оказалось моё бледное лицо. Многоголосый вздох изумления донёсся до меня сквозь динамик.

- Лар-лассы! – выкрикнула я, надеясь, что голос не сильно дрожит. – Вас обманывает человек, предавший правительство, которому присягал. Он хочет натравить вас на нашу планету. Мы не враги вам, мы не хотим воевать. А от союза с Ниффией вы не получите ничего, кроме рабства.

- К’хадасса! – от яростного, полного злобы возгласа я вздрогнула. – Вырубите трансляцию немедленно!

- Вам говорил это Наамо, - произнесла я. – Это же говорю и я, Дочь Четверых.

Что-то затрещало, заскреблось в динамике. Экран погас.

Я опустилась в кресло, прижала холодные ладони к щекам.

- Быстро же они очухались, - покачал головой Тойванен.

- Ничего. Всё самое главное Зайцева сказать успела.

- Надеюсь, к этому хоть кто-нибудь да прислушается, - нервно усмехнулась я.

Подошедший Вульф дружески подтолкнул меня локтем:

- Зато каково было Нардаллу! Не удивлюсь, если его удар хватит.

- Его так просто не свалить, - я покачала головой.

Тойванен поднялся со своего места:

- Я могу идти, капитан?

- Идите. Вы хорошо поработали, я сообщу об этом в рапорте командованию. Кстати, старший лейтенант, - Михайлов оглянулся на меня, - зайдите после смены ко мне в каюту.

Вытянувшись в кресле, забросив ногу на ногу, я барабанила на панели управления марш Космофлота. Вика Казанцева, моя соседка с пульта F-6, c любопытством поглядывала на меня.

- «Броня крепка, и шаттлы наши быстры»?

- Не-а, «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью».

- Ты аккуратнее, - хмыкнула она, - а то попадёшь по спусковой кнопке. Зашибёшь ещё ненароком кого-нибудь.

- Тут никого и нет, - я покосилась на радар. – Чисто.

- Тем лучше.

Наклонившись ко мне, она слегка понизила голос:

- Я с трудом могу представить, что мне придётся стрелять настоящими боевыми лучами.

- А желательно ведь ещё и попадать, - усмехнулась я. – Ну ничего, Вик. Справимся. Куда нам деваться?

- И то верно.

- Слушай, а ты из какого отдела? Что-то я тебя плохо помню.

Вика буркнула: 

- Химик я. Когда меня зачисляли в состав, все только и говорили, что о тебе и твоём посольстве.

- Посольство, как видишь, кончилось бесславно… - я подперла подбородок ладонью. – Я вообще не знаю, зачем туда ездила.

- Ты же не виновата, - мягко сказала Вика. – И потом, говорят, смысл есть во всём, надо его только разглядеть.

- Угу, Виктор Франкл, логотерапия.

- Чего-чего?

- Ты сейчас в общих чертах обрисовала взгляды Франкла. Был такой австрийский психотерапевт, я о нём на третьем курсе работу писала. Знаешь, он ведь прошёл фашистский концлагерь, потом ещё полвека прожил… По сравнению с тем, что он преодолел, наши неприятности – просто цветочки.

Вика уважительно кивнула:

- Здорово было бы про него почитать. У тебя, случайно, нет… 

Осекшись, она беззвучно шевельнула губами и ткнула пальцем в экран радара.

Из дальнего квадранта неумолимо наползали красные точки.

Я дёрнулась, ткнула пальцем в кнопку связи:

- Капитан, в квадранте А7-56 замечены корабли противника. Ориентировочная скорость приближения…

Вновь повернувшись к экрану, я выругалась про себя. Ну никак у меня с математикой, и не произведу я сейчас расчёт: даже формула вылетела из головы.

- Двенадцать с половиной световых единиц, - выручила меня Вика.

- Вас понял. Внимание всем, - разнёсся голос Михайлова по громкой связи, - боевая тревога! Поднять отражатели, приготовиться к атаке.

Вика сцепила подрагивающие пальцы на коленях.

- Три… нет, четыре корабля, - пробормотала она. – У них, кажется, орудия мощнее наших.

- Ничего, - я принуждённо улыбнулась, - заставим их побегать.

Молодой, звонкий голос вахтенного произнёс:

- Входим в зону видимости. Предполагаемое время до контакта – три минуты.

- Мария, вы как? – окликнул меня Вульф из-за своего пульта.

- Лучше всех! – бодро выпалила я.

- Держитесь.

Точки на экране всё росли, росли. Мои растопыренные пальцы застыли над панелью.

Эх, встретился бы нам флагманский корабль с Верховным стратегом на борту. Я, по крайней мере, палила бы со спокойной совестью.

- Приготовиться. Орудия к бою, наводитесь на цель.

Я указала Вике на левый корабль, она кивнула, ткнула пальцем в ближний борт. На спуск никто из нас нажать не успел: «Королёв» тряхануло так, что пристежной ремень больно впечатался мне в грудь.

- Перенавожусь, - машинально пробормотала я, набирая нужные кнопки. – Так… совпадение траектории… девяносто девять… сто… пора.

И что есть силы жахнула по спуску.

Из-за стекла иллюминатора вырвался сноп жёлтых лучей, устремляясь к кораблю. Йесс! Попала!

Затылком меня чуть не приложило о спинку, откуда-то потянуло горелым.

- Запустить пожарную систему, - скомандовал Михайлов.

Снова жёлтый всполох – это Вика стрельнула. Молодец, зацепила корму.

- Капитан, повреждена палуба бета, - сообщил Баркович. – Четверо раненых.

- Лазарет, займитесь.

Я подумала о Вальке, ползущей на палубу с медицинской сумкой через плечо, но тут нас тряхнуло снова, и свет погас. Мыслей никаких в голове не осталось, кроме «только бы выбраться».

Приборы слабо подсвечивались, и мы даже пытались стрелять, но выцеливать было трудно. Если и попали пару раз, то благодаря везению. Про Барковича я не говорю сейчас, он из другого теста. Он и без приборов всё чует.

- Уходим, - расслышала я наконец сквозь грохот в ушах. – Стивенсон, обходной маневр.

Наш корабль вильнул, резко забирая в сторону, но ниффины не отставали, продолжали поливать нас дождём снарядов. Под потолком что-то заискрило – я машинально пригнула голову.

- Ускоряемся, ребята, ускоряемся!

- Так на максимуме идём, товарищ капитан первого ранга.

- Ныряй под ниффинов, Стивенсон. Надо сбить их с толку.

У меня аж перекрутило всё внутри, когда стена и экраны поехали куда-то вбок и ноги мои зависли над полом. Но постепенно корабль выровнялся. Красные точки удалялись, и нас больше не трясло.

- Оторвались, - сипло выдохнул Баркович.

- Всё-таки маленько мы их потрепали, - в низком голосе капитана слышалось удовлетворение. – Отбой боевой тревоги. Продолжайте интенсивное наблюдение.

Ремень щёлкнул, змеёй сползая с моей талии. Я поднялась на нетвёрдых ногах.

- Ты куда? – тихонько спросила Вика. – Ещё полчаса до конца смены.

- Я никуда. Хоть постою немного.

Ремонтники вовсю латали пробоины, и, направляясь к капитану в каюту, я несколько раз переступала через провода на полу. Кисловато-металлический запах никак не выветривался из воздуха, несмотря на вентиляцию.

- Разрешите?

- Заходи, Зайцева, - он махнул рукой. – С боевым крещением тебя. Сильно испугалась?

Я развела руками:

- До поросячьего визга, капитан.

- Так у всех нас было в первый раз, - он добродушно кивнул. – Тут на тебя из штаба бумага пришла. «За проявленное мужество и высокий профессионализм – слыхала? – при выполнении специального задания на планете Лар-Ласс считаю необходимым присвоить Зайцевой Марии Сергеевне внеочередное воинское звание – капитан-лейтенант». Во как, - довольная улыбка расплылась по его усталому лицу. – Пора тебе примерять погоны с четырьмя звездочками.

- Служу Отечеству! – я приложила руку к виску.

- Свободны, капитан-лейтенант. Отдыхайте.

Отдохнуть мне и вправду не помешает. Забегалась сегодня. Странно: помимо этого и ощущений почти никаких. Словно ничего и не изменилось оттого, что мой сегодняшний выстрел угробил бог весть сколько людей.

Раньше, судя по книжкам, война была грязной, неотделимой от крови, пота и прочих биологических прелестей. Зато сейчас ты не видишь лиц тех, кого убиваешь, даже числа их точного не знаешь. Были – и нет. А ты сиди себе в каюте, попивай чай… пока следующий луч не разнесёт на атомы тебя.

Хорошо это или плохо? Меньше боли, меньше страданий для тех, кто умирает и убивает. Меньше колебаний. Нажал на кнопку, забыл.

А всё-таки, кто же они были, эти ниффины, которым не повезло попасть под луч?

У нас трое погибли: двое – от прямого попадания и один – уже в лазарете. Тот стрелок с ниффийского судна тоже о них ничего не знает.

Паршиво. Зря я не ценила дипломатическую службу.

- О чём задумалась?

Вульф мягко улыбался, поглядывая на меня. Я ответила честно:

- О попадании.

- А я сегодня так ни в кого и не попал. Растерялся, наверное, - он смущённо развёл руками. – Всё-таки тренажёры и реальность – это совсем разные вещи.

- Может, оно и к лучшему.

- Утешаешь, - вздохнул он. – Зачем? Я же сам вижу, как далеко мне до хорошего стрелка.

- Я тебя люблю совсем не за это.

Чёрные глаза Вульфа потрясённо расширились.

- Ты меня любишь?

- Очень, - я крепко сжала его руку. – Ты лучший человек на этой консервной банке – а ведь здесь хорошего народу немало.

Проведя свободной ладонью по спутанным тёмным волосам, он сказал:

- И я тебя люблю. Давно уже. Помнишь, я приходил к тебе консультироваться? Долго смелости набирался.

- Я тогда решила, что тебе Валька нравится, - засмеялась я.

- Серьёзно? И мысли не было.

Подойдя совсем близко, я провела подушечками пальцев по его гладкой, чуть влажной шее.

- Знаешь, у меня что-то в последнее время с отношениями всё идёт вкривь и вкось. Но мы можем попробовать встречаться. Без каких-то там клятв и обязательств, просто проводить время вместе.

Он засиял, щёки под лёгкой щетиной чуть порозовели.

- Давай.

По-девчоночьи прикрыв глаза, я потянулась ему навстречу, и тёплые губы мазнули по моему подбородку, коснулись моих губ. Стиснув плечи Эдвина, я прижалась крепче. Наконец-то я была не одна.

Глава 14. Гости

В каюте было темно, лампочки на потолке едва-едва светились. Я ступала по ковру босиком, чтобы не шуметь.

Там, на кровати, привязанный к ней за руки и ноги прочными кожаными ремнями, лежал Нардалл. Его грудь под тканью форменного мундира тяжело вздымалась, полуоткрытые золотистые глаза смотрели куда-то сквозь потолок. Он, казалось, не замечал меня – это нужно было исправить.

Аккуратно я извлекла из-за пояса длинный нож, коснулась прохладного лезвия. Мои пальцы легко обхватили удобную рукоять.

Медленно, не нажимая, я провела концом лезвия вдоль скулы Нардалла, спустилась к его бледным губам. Он распахнул глаза.

- Мария?..

- Получай, - выдохнула я и, подняв руки над головой, с размаху воткнула нож ему в грудь, прямо в середину.

Он дёрнулся всем телом, выгибаясь. Серебристая кровь брызнула мне на руки, обожгла кожу до локтей.

Я вздрогнула, рванулась с криком… и открыла глаза.

Моя постель, моя собственная каюта. Одеяло валяется в ногах, простыня сбилась комом. И сердце моё всё колотится, никак не успокаиваясь.

Да уж, приснится же такое.

Сколько там до подъёма? Семнадцать минут. Засыпать уже нет смысла, да у меня, наверное, и не получится. Лучше в Спейс-ком зайду, почту проверю.

Как следует умывшись прохладной водой, дождавшись, пока загнанное дыхание придёт в норму, я вернулась в каюту, запустила комп. Экран моргнул пару раз, дедушка Фрейд на заставке насмешливо глянул на меня.

Нет, Зигмунд, ваше мнение о моём сне меня не интересует. Давайте будем считать, что я хочу убить Нардалла – и только. Так проще.

Ух ты, и правда, новое сообщение. От Оксанки.

«Привет, Машка! Как ты там? Мама вчера получила твоё письмо – мы все очень рады, что тебя повысили. Соскучились мы жутко по тебе. Хоть бы на часик увидеться! 

У нас странные слухи ходят: будто бы власти собираются сдать Землю и подписать капитуляцию. Скажи, это ведь неправда? Нам не придётся инопланетянам подчиняться?

Эх, жаль, мне нет ещё шестнадцати, меня даже в ополчение не возьмут. А то бы обязательно пошла. Но зато мы с девчонками уже договорились: если ниффины или даже лар-лассы высадятся к нам в Липецк, мы станем партизанами и не дадим им спокойно жить. Ты, наверное, уже знаешь, какие у них слабые места? Напиши мне, пожалуйста, а то мы инопланетян только на фотках в интернете видели.

Павел Алексеевич у нас устроил кружок самообороны – мы туда всем классом ходим. Я уже почти научилась высвобождаться из захвата со спины. А ещё я, кажется, в Павла Алексеевича влюбилась: он такой стройный, у него волосы прямо золотистые – и на щеках ямочки. Говорят, он женился три года назад. Эх…

Пожалуйста, береги себя. Мы все тебя очень ждём.

Пусть ни один луч тебя не заденет и каждый твой выстрел попадает в цель!

Твоя Оксана».

- Вот так вот, - придвинув к себе тарелку, я взглянула на Вульфа. – Сестра моя партизанить вздумала.

- Я надеюсь, до этого всё-таки не дойдёт. До меня не доходило никаких разговоров о капитуляции. Наоборот, Нордгрэм хочет идти до конца.

- Сражаться за каждый дом? Наверное, у нас нет иного выбора.

Вульф задумчиво подпер подбородок ладонью.

- Объективно мы слабее – особенно теперь, когда ниффины объединились с лар-лассами. Вся надежда на учёных. Может, им удастся создать какое-нибудь более мощное оружие.

- Времени мало, - я дёрнула плечом.

- Во всяком случае, лар-лассам тоже несладко. Слышала? После твоего выступления в столице начались волнения. Тут и до гражданской войны недалеко.

Я глотнула горячего какао, потянулась за очередной ватрушкой.

- Посмотрим.

- Ты такая хорошенькая сейчас, - улыбнулся Вульф, касаясь прядей у меня на затылке кончиками пальцев. – Мне очень нравится, как твои волосы отросли. Не подстригай их, ладно?

- Только подровняю немного, чтобы было каре. С неделю уже собираюсь, но…

За моей спиной скорбно взвыли сирены.

- Внимание всем, боевая тревога! Занять позиции! Союзное судно «Эмео» просит помощи.

- Пошли, - я вскочила, отставив кружку с недопитым какао. – Когда же наконец новеньких пришлют? Пашем, как роботы, за все смены.

Что-то буркнув в знак согласия, Вульф проскользнул вперёд. Я бежала за ним, стараясь не сильно отставать.

До палубы добраться мы не успели. Что-то полыхнуло, прошибая обшивку, и со сдавленным вскриком Эдвин прижался лопатками к стене.

Сквозь синюю ткань водолазки под рёбрами расплывалось пятно.

- Эди! – я кое-как подхватила его, помогла сесть на пол. Прижала пальцы к сенсорному браслету:

- Повреждение на площадке М-4, ранен Вульф.

- Вас понял.

С треском оторвав от его водолазки широкую полосу, я шепнула:

- Подними руку. Больно? Чшш… Всё, уже всё, сейчас завяжу.

Дым разъедал горло и глаза, я с трудом удерживалась, чтобы не раскашляться. Корабль встряхнуло. Вульф стиснул зубы, на нижней губе выступили капельки крови.

- Что тут у вас? – паренёк в медицинском халате вынырнул из бокового коридора.

- Осколком, наверное, задело.

Я встала и, не оглядываясь, побежала к дверям. Об Эдвине позаботятся, а мне надо за пульт.

С нашего борта Вика вела огонь в одиночку. Судя по картинке на экране, два лар-лассийских корабля преследовали третий, тщетно пытающийся от них оторваться. Что они не поделили, интересно, и причём тут мы?

- Бери левый, - сказала Вика. – У него управление повреждено, левый поворот почти не работает. Лупи под брюхо.

Я застрочила по кнопкам, кто-то из ребят с носовой установки присоединился ко мне. Выплюнув несколько очередей, нападавшие дали задний ход.

Правильно, уносите ноги, лузеры. 

Второй корабль оказался настырнее. Долбал нас так, что я уж подумала, не выдержит защита. Но у них самих, видимо, энергия кончалась – решили отойти.

- На «Эмео» частичная разгерметизация, - передал связист. – Просят разрешения на стыковку.

Капитан скомандовал:

- Готовьте шлюз.

Пальцы Эдвина были тёплыми, расслабленными. Он даже побледнел лишь совсем чуть-чуть. Но всё равно что-то у меня в груди болезненно сжималось, когда я смотрела на опоясывающую его регенерационную повязку.

- Что там? Мы победили?

- Ага. Отбили корабль.

- Здорово… Мне сказали, что завтра я уже буду на ногах.

- Выздоравливай, - я провела ладонью по его лбу. – Эх, когда-то раненым было безопаснее, чем здоровым: медпункты ставили на отдалении от передовой. А сейчас без разницы: шарахнуть могут куда угодно.

- Процент лучевых и торпедных попаданий в лазарет почти вдвое меньше, чем в боевые палубы, - заметила Валя, подходя к Эдвину со сканером. – Замрите, пожалуйста, на несколько секунд.

- Откуда сведения? – поинтересовалась я. 

- Специально рылась на технических сайтах, чтобы успокоиться немного. Это вы у нас к пальбе привыкшие…

Я возмущённо ткнула пальцем в грудь:

- Ага, каждый психолог только и мечтает попасть на фронт.

- Всё, мистер Вульф, я закончила, - Валя убрала сканер. – Заживление идёт быстро.

Повернувшись ко мне, она добавила:

- Никто, Маш, не мечтает. Я уже с трудом припоминаю, как мы летали раньше – без боевых тревог, без перестрелок…

- А здесь у нас лазарет, - раздался от двери голос капитана. – Им заведует Валентина Марковна Гуревич – очень опытный и талантливый специалист.

Валя с довольной улыбкой повернулась и изумлённо подняла брови: вместе с капитаном в палату вошли Высокий служитель Наамо и Нелит Суан. Исхудавший, с посеревшим лицом, Суан бросился к ней, сгребая в объятия.

- Валя-амайре, - бормотал он, целуя её куда придётся. – Я не ждал, что снова тебя увижу.

Сурово сжав губы, капитан покосился на меня:

- Что значит «амайре»? Я не помню это слово.

- Его нечасто употребляют публично, - отозвалась я. – «Милая, родная».

Осторожно высвободившись из объятий Суана, Валя бросила тревожный взгляд на Михайлова.

- Я счастлива тебя видеть, Нелит. Какими судьбами?

- Нам с дядей пришлось бежать с Лар-Ласса. Мы пытались добраться до колонии Теан-Ласс, но нас атаковали. Если бы не вы… - Суан улыбнулся, но глаза смотрели невесело. – Извини, Валя, если это всё… некстати.

- Что ты, - она смутилась ещё больше. – Ты здоров?

- Пока ноги таскаю, - отмахнулся он. – Ну так что, капитан, вы нас подбросите до Теан-Ласса?

Михайлов наклонил голову:

- Из штаба пришёл положительный ответ. К сожалению, они не могут дать нам конвойное судно. Но я приложу все усилия, чтобы доставить вас благополучно.

- Мы вам очень благодарны, капитан, - сказал служитель Наамо. Без своей мантии он выглядел не так торжественно, но и старая коричневая роба до пят не могла скрыть его благородства и изящества.

- Вы собираетесь сформировать правительство в изгнании? – спросила я. Наамо с улыбкой покачал головой.

- Мы вернёмся домой. Надо только кое-что захватить из колонии.

- Что-то, что поможет одолеть ниффинов?

- Я надеюсь.

- Полагаю, вам сейчас лучше всего отдохнуть, господа, - капитан шагнул к двери. – Прошу вас. Я покажу вам ваши каюты.

Они вышли, и я присела на освободившийся стул. Валя устало покачала головой, подперев лоб кулаком.

- И кто его принёс?

- Ты уже ничего к нему не чувствуешь? – осторожно спросила я.

- Не знаю. Но то, что на корабле уже через час все будут знать, что у меня роман с Суаном – это факт.

Я невольно улыбнулась: там, на планете, сплетни Валю не смущали. Выходит, дело не в них, а в чём-то ещё. В ком-то ещё.

- Впрочем, какая разница, - Валя поднялась, покосилась на задремавшего Вульфа. – Всё равно мне ничего не светит. Пойду схожу вечером к Суану – может, хоть развеемся. Навоевался он, бедолага.

Двери палаты приоткрылись, и к нам заглянула стриженая голова молодого солдата:

- Товарищ капитан-лейтенант Зайцева, вас вызывает старший помощник.

- Поняла, иду.

Интересно, что от меня Барковичу понадобилось. Вряд ли психологическая консультация.

В каюте Барковича, как всегда, было душно: он очень не любил сквозняков. Оторвавшись от компьютера, он кивнул на стул:

- Садитесь, капитан-лейтенант. Я вызвал вас, чтобы поговорить.

О как. Обычно разговоры Барковича с подчинёнными ограничивались «смирно-кругом-упал-отжался». 

- Вы ведь обязаны не разглашать сведения, полученные в ходе консультации?

- Разумеется. Я никому ничего не скажу.

Поднявшись, Баркович заложил руки за спину, прошёлся от иллюминатора к двери.

- Я в течение года и двух месяцев испытывал влечение сексуального характера к одному из членов экипажа, - произнёс он механически, словно вбивая каждым словом гвоздь в деревяшку. Или оглашая собственный приговор. – К моему подчинённому. Разумеется, я стремился побороть это недопустимое чувство, но мне не всегда удавалось.

Опаньки. Хорошо, что он буравит взглядом стену, а не смотрит на меня: я не уверена, достаточно ли у меня невозмутимое выражение лица.

- Я не мог допустить, чтобы этот человек о чём-либо догадался. И я испытал огромное облегчение, узнав, что его переводят на другое место службы.

А что… всё ведь сходится. Нереализованное желание, невыплеснутая энергия – то-то он на нас так бросался.

- Но я скучал по нему, - почти жалобно произнёс Баркович. – И когда он написал мне на «Лучшем форуме об охоте», я не смог ему не ответить. Мы начали общаться. Он был там под своим настоящим именем, а я – нет.

Интернет-роман, значит. Это даже трогательно.

- А потом началась война. Его перевели обратно на «Королёв». Не сразу. Я даже и не рассчитывал, что мы снова встретимся. И вот, оцените, капитан-лейтенант, в какую задницу я угодил: по переписке мы с ним друзья, а на корабле я его командир.

- Сложная ситуация, - согласилась я.

- Надо было что-то делать. И я написал ему, что больше не хочу с ним общаться: надоело. Ответа так и не получил.

Баркович замолчал, глядя на меня напряжёнными, покрасневшими от усталости глазами. Ожидая чего-то.

- Вы разрешили проблему, которая тяготила вас, - медленно произнесла я.

- Да, но теперь-то мне паршиво! – он долбанул ладонью по столу. Планшет, подпрыгнув, звякнул. – Его каждый день угрохать могут. И меня тоже. Я не могу так.

- А чего же вам хочется? – я придвинулась ближе.

- Рассказать ему всё! Объяснить, что я тупой кабан, что он давно уже мне нравится. И чтобы… ну, это… он согласился. На всё.

- Так что вам мешает поговорить с ним?

- Как это? – каменное лицо Барковича аж пятнами пошло. – А устав? А если узнает кто?

- Да, это риск. Безопаснее, пожалуй, ничего не говорить: не будет угрозы всяких дисциплинарных расследований, комиссий… Правда, если лар-лассы или ниффины всё-таки изрешетят нас, это будет иметь не такое уж большое значение. 

- А вы бы что сделали на моём месте?

Я пожала плечами:

- Мы ведь сейчас не обо мне говорим. Решать вам и только вам.

- Да как я ему в глаза посмотрю? – выдохнул Баркович. – Это в сети мы с ним были не разлей вода. А в жизни…

Он махнул рукой.

- Ладно, капитан-лейтенант. Зря я тут перед вами так… Сам разберусь. 

Ага, как же. Разберётся он. Не завидую той девице или парню, которому он выносит мозг.

На консоли засигналила лампочка, и Баркович нажал кнопку связи:

- В чём дело?

- Прямо по курсу – лар-лассийский боевой фрегат. Запрашивает связь с командующими офицерами «Королёва».

- Соединяйте, - велел Баркович.

Откровенно говоря, я не слишком удивилась, увидев насмешливое лицо Нардалла.