К праздничку Христову! Не конь везет, а Бог несет! [Изоматериал] : открытое письмо / Елиз. Бём. - С.- Петербург : издание "Ришар", [между 1904 и 1914] (Т-во Голике и Вильборг). - 1 л. : цв. автотип. ; 8,9х14 см. См. в эл. библиотеке
Бем, Елизавета Меркурьевна (1843-1914)
См. в эл. библиотеке
«Успех этого издания заставил нас обратиться к некоторым, в то время пользовавшимся известностью, художникам с просьбой о рисунках для дальнейших выпусков открыток.
Применительно к искусству Бем, возможно, следует говорить все же не о его индивидуальном созвучии с эстетикой бидермайера.
Стоит обратить внимание на некоторые утверждения, сделанные в свое время известным искусствоведом Е. А. Борисовой.
Во-первых, о том, что бидермайер оказал огромное, не до конца осознанное и исследованное воздействие на дальнейшее развитие многих художественных течений XIX и XX столетий 3.
Во-вторых, и это особенно важно для истории тиражной изобразительной открытки, что «первые приметы "массовой культуры" <...>, и в том числе "массовой художественной культуры", <...> зародились именно в искусстве бидермейера как одно из важнейших проявлений его сложной и противоречивой сущности» 4.
Бесспорно при этом, что существует внутренняя преемственность искусства Бем от русской культуры 1820‑х – 1850‑х гг.
Неслучайно ее работы начала XX в. столь органично согласуются с написанными за полвека до того строками святочных рассказов-воспоминаний писателя Ивана Ивановича Панаева (1812‑1862).
Детские годы Бем проводила в имении отца, в живописной глуши Ярославской губернии, в располагавшейся на берегу реки усадьбе 5.
А ведь «именно в старом деревянном доме, похожем на деревенские помещичьи дома», и должны были, по мнению Панаева, совершаться «старинные русские обычаи и святочные поверья <...>.
Каменные трехэтажные петербургские дома совсем не годятся для этого» 6...
С каким нетерпением ждал я этих праздников! Какое необъяснимое ощущение, к которому примешивалось что-то поэтическое, пробуждалось в душе моей по мере приближения к рождественским дням!.. <...>
Вот уж и сочельник...
У нас весь дом не ест до звезды, кроме меня, потому что и няня и бабушка с утра накормили меня сахарными булками, чтобы, в ожидании позднего обеда, не отощал мой детский желудок.
Мне есть не хочется; но я с большим нетерпением, чем все проголодавшиеся, жду этой таинственной звезды, сажусь в сумерки у окна и смотрю с любопытством, не мигая, на небо, потому что мне хочется уловить именно ту минуту, когда она зажжется; но этой-то минуты мне никак и не удается уловить: всегда появится незаметно несколько мелких звезд, тускло мерцающих в каком-то волнующемся пару; пар редеет, и небо вдруг загорается бесчисленными огнями, миллионами мигающих звездочек...» 7
Прошедшее и настоящее. (Святки двадцать пять лет назад и теперь)
«Святки имеют для меня <…> особенную, неизъяснимую прелесть, смешанную с чем-то таинственным, фантастическим…
Только один раз в жизни эти праздники прошли для меня почти незаметно, как обыкновенные дни, и то потому, что я был тогда за границей; но зато, перед наступлением их, мучительное чувство тоски овладело мною.
Я возымел непреодолимую потребность русской обстановки и русской природы.
Что бы я дал тогда за то, чтобы увидеть серое мутное небо, на котором сквозь туман мерцают звезды, землю, покрытую снегом, снежные порошинки в воздухе, стекло, расписанное морозом, дерево, пушисто покрытое инеем; чтобы услышать скрип полозьев по замерзшему снегу, чтобы вдруг очутиться в простом, добродушном русском старинном семействе» 8.
Святки. (Рассказ для детей)
«Наступили праздники. Весь дом в каком-то особенном настроении.
Маменька, няня, приживалки, ключницы, горничные - все гадают: топят воск, олово, жгут бумагу на подносах и все рассматривают на стене тени, рассказывают, что кому вышло, и все слушают с напряженным любопытством и от всего сердца верят своим толкованиям. <...>
Иногда маменька и приживалки устраивали гаданье в зеркало - самое страшное гаданье, к которому они приступали не без волнения. <...>
Кроме топления олова, воска, жжения бумаги, зеркал и проч., были и другие гаданья» 9.
Прошедшее и настоящее. (Святки двадцать пять лет назад и теперь)
«Святки, действительно, самое поэтическое время на Руси, и Пушкин, уловлявший во всем поэзию русской жизни, не мог не посвятить несколько строф русским святкам. Кто не помнит этих строф?..
Настали святки. То-то радость!
Гадает ветреная младость,
Которой ничего не жаль,
Перед которой жизни даль
Лежит светла, необозрима;
Гадает старость сквозь очки
У гробовой своей доски,
Все потеряв невозвратимо... и прочее
Может быть, внутри России святки сохраняют еще и теперь поэзию старины, воспетую Пушкиным; но Петербург давно утратил ее. <...>
Теперь и петербургские горничные <...> подсмеиваются над <...> обычаями старины! В Петербурге все помешаны на елках.
Начиная от бедной комнаты чиновника до великолепного салона, везде в Петербурге горят, блестят, светятся и мерцают елки в рождественские вечера» 10.
Прошедшее и настоящее. (Святки двадцать пять лет назад и теперь)
«Посредине залы, на круглом столе, стояла елка, досягавшая почти до потолка и увешанная конфетами, разноцветными фонариками и игрушками, которыми был живописно уставлен весь стол…
Все взрослые и пожилые ахнули от восторга при виде такой великолепной елки… <…>
Дети чинно и попарно вошли в комнату. <…>
Толпа больших расступилась перед ними и пропустила их вперед.
С минуту малютки стояли неподвижно, пораженные общей картиной, блеском свечей, фонарей и игрушек… и вдруг вскрикнули, не будучи в силах удержать своего восторга, и бросились к игрушкам» 11.
Святки. (Рассказ для детей)
«Я один раз в году постоянно чувствую непреодолимое желание помолодеть, но помолодеть внутренне, а не наружно. <…>
Все как-то светло и ясно становится передо мною, как будто никогда не касались меня эти ежедневно и незаметно подтачивающие человека мелочи и дрязги жизни, делающие его раздражительным, мрачным, желчным <…>.
Я делаюсь до крайности простодушен и доверчив, всякая безделица меня начинает занимать и радовать как в годы моего детства, которые вдруг воскресают ярко и живо в моей памяти, со всеми своими мелочными, но отрадными сердцу подробностями, и охватывают все существо мое, совершенно заслоняя от меня настоящее.
Я бы мог, кажется, превратиться в эти минуты в совершенного ребенка, если бы совсем не видел взрослых…
Это невероятное желание возвратиться к детству почему-то я постоянно ощущаю при наступлении рождественских праздников, во время так называемых Святок» 12.
Святки. (Рассказ для детей)
См. также
Русские рождественские и новогодние открытки
Русские рождественские и новогодние открытки периода Первой мировой войны
Пасхальные открытки Елизаветы Бем
