А вскоре после того дня Митря-ежик исчез. Его родители получили квартиру в новом районе и Митря перешел в другую школу.
Казалось бы — радоваться Тинкуце. Никто теперь не станет дергать за косы на переменах или перепрятывать в другую парту ее портфельчик. Никто не будет плестись сзади. А ей почему-то вдруг сделалось скучно, и порой, возвращаясь из школы, она оглядывалась, не идет ли следом Митря.
Она уже, казалось, позабыла про него, но вдруг однажды встретила его в книжном магазине. Тинкуца удивилась, как вырос Митря, пока они не виделись. Она даже обрадовалась этой встрече. Но он будто лишился слов, как-то неловко поздоровался и, кажется, ничего не сказал Тинкуце. Стоял, наклонив голову, и все смотрел на книжку, которую купил, а на Тинкуцу почти не взглянул. Что это с ним? Ведь раньше был таким ежом-забиякой.
Так они тогда и расстались, будто почти не знакомые.

«Еж, ежик»,— задумчиво выводит Тинкуца мизинцем на запотевшем стекле. Крупные иглистые снежинки прилипают снаружи к окну и, прежде чем растаять, успевают полюбопытствовать, о чем думает эта одетая девочка в день своего рождения.
А Тинкуца уже думает о дядя Василе. Наверно, опять отправился в далекие края и забыл, что у Тинкуцы сегодня праздник. А, может быть, он не знает, куда написать. Ведь пока дяди Василе не было, она с родителями переехала в новый дом на Зеленой улице города.
— Тинкуца!— окликает ее мама.—- Что , ты там делаешь? Скоро придут гости. Гости!
Только дядя Василе про нее никогда не забывает. Случается, сам улизнет от гостей и что-нибудь рассказывает Тинкуце в другой комнате, пока его не хватятся. Как жаль, что его не будет сегодня. Он бы удивился, какая Тинкуца стала большая. И туфли у нее на модном каблучке — мамин подарок.
— Где же ты, Тинка?
— Сейчас, мамочка!

И тут Тинкуца видит в окне... Кто это?.. Неужели?! Кто-то появился во дворе. Без шапки, с копной темных волос. Смотрит снизу, шарит глазами по окнам. Кого-то ищет... Тинкуца прилипла лбом к холодному стеклу. Может быть, это дядя Василе ищет их квартиру? Снегопад и сгустившаяся синева за окном мешают рассмотреть вошедшего во двор.
— Я сейчас, мамочка!.. Я на минутку!..
Она бросилась в переднюю, схватила пальто в, накинув его на плечи, побежала по лестнице. Быстрей, быстрей!.. Новенькие каблучки дробью процокали по ступенькам. Их семьдесят две. Тинкуца давно сосчитала. Уже внизу услышала, как на их площадке отворилась дверь и мама взволнованно прокричала:
— Тинкуца, Тинка, куда ты?.. Что случилось?..
— Я сейчас!

Хлопнула дверь за спиной. Тинкуца выскочила во двор. Он все еще стоял, этот человек без шапки, и смотрел вверх. Но это был не дядя Василе. Это был... Откуда мог он здесь взяться?.. Тинкуца сразу же, по старой привычке, запрятала косы под воротник пальто. Это был он, Митря-ежик...
Да, конечно же, он. Тинкуца узнала его сразу, хотя было сумеречно и мешал снег. Он кружил над колючим ежиком волос Митри. Но его черные быстрые глаза... Их Тинкуца всегда бы отличила из сотни пар других глаз. Как же он вытянулся... Стал совсем взрослым парнем.
И Митря, конечно, узнал ее сразу. Глядя на нее, отступил на один шаг. Будто удивляясь, проговорил:
— Тинкуца, ты?! Откуда ты тут взялась?
— Я с неба, со снежинками,— сказала Тинкуца и протянула открытую ладонь, собирая в пригоршню падающий снег. Снежинки сыпались на ладонь и сразу же таяли. Рука становилась влажной. И на лоб, приятно холодя его, падал снег, словно живой водой умывал лицо девочки. Она не смотрела на Митрю,
но чувствовала — он не отрывает от нее взгляда.
— Надень пальто в рукава, простудишься,— сказал Митря.
Тинкуца послушалась и влезла в рукава. А косы теперь легли поверх воротника, и на них тоже садились снежинки.
— Мы здесь живем, на четвертом этаже,
мы переехали,— сказала Тинкуца.
Он кивнул головой, и Тинкуце показалось, что Митря уже знал, что она живет тут.
— Наш дом через два от твоего,— сказал
Митря.— Ты перейдешь в нашу школу?
— Нет, не хочу. Учиться осталось недолго.