Чувства возраста не имеют...
Если любишь – какая разница?
Просто знаешь, где быть смелее,
Просто знаешь, как нега плавится...
Просто тело умеет больше,
Просто сердце чуть – чуть послушнее...
Просто вкус расставанья горше –
Просто встретиться легче душами...
Чувства возраста не имеют...
Если любишь – не стОит каяться...
Просто нежность чуть-чуть острее,
Просто ласки – чуть – чуть пикантнее...
И чернила небес бледнеют –
Может, нам удалось
Рассвет спасти...
Чувства возраста не имеют –
Если любишь
Сильней,
Чем в юности...
Я живу, как умею.
Ни о чем не жалею.
Нахожу и теряю
и с нуля начинаю.
Я бы Вам рассказала,
да меня не спросили,
как порой предавали,
даже те, кто любили.
Только я не сдавалась.
Я сквозь слезы смеялась.
И чтоб там не случилось.
Я собою осталась.
Когда-нибудь ты вспомнишь обо мне…
Закончатся дела, поездки, встречи…
Замрёт душа, как бабочка в огне –
И ничего от грусти не излечит…
Когда-нибудь ты вспомнишь обо мне…
Рассвет угрюмый выстудит все звуки…
Застынет дождь слезами на окне –
И сдавят сердце горестные муки…
Когда-нибудь ты вспомнишь обо мне…
И лето вдруг покажется зимою…
И холод – тонкой струйкой по спине –
И боль потерь – свинцовой серой мглою…
Когда-нибудь ты вспомнишь обо мне…
Рассыплется мечта в хрусталь бездушный…
И с каждым мигом будет всё больней
Царапать память нежностью ненужной…
Когда-нибудь ты вспомнишь обо мне…
Закончатся дела, поездки, встречи…
И в жуткой нестерпимой тишине
Ты вдруг захочешь сделать вздох… а нечем…
Зареветь бы. Вцепиться в плечи…
И орать: почему так выходит?
Почему меня время не лечит?
Или это лекарство не в моде?
Захлебнуться, начать заикаться,
От таких долгожданных слёз.
Задолбалась уже улыбаться...
Зарекалась, что я не всерьёз...
Громко всхлипывать. Рваться криком.
Кулаками долбить в припадке.
А потом замереть и сникнуть.
Пропитать косметику ваткой...
Но сначала – орать. Беситься.
На фиг слать всех с тупыми советами...
... Ты же должен ведь был случиться!
Почему тебя нет и где ты!?
Успокоиться. Взглядом – в стену.
И подумать: «Блин, докатилась...»
Мои слёзы текут по венам...
Зареветь бы... Да разучилась.
Да, ты мой сон
Да, ты мой сон. Ты выдумка моя.
зачем же ты приходишь ежечасно,
глядишь в глаза и мучаешь меня,
как будто я над выдумкой не властна?
Я позабыла все твои слова,
твои черты и годы ожиданья.
Забыла все. И всё-таки жива
та теплота, которой нет названья.
Она как зноя ровная струя,
живёт во мне и как мне быть иною?
Ведь если ты и выдумка моя —
моя любовь не выдумана мною.
Лениздат, 1975 г.
Рассказы и повести.
Рассказы:
Алла Драбкина. Васька (рассказ),
стр. 7-29
Алла Драбкина. Далеко до апреля (рассказ),
стр. 30-44
Алла Драбкина. Паня и Фома (рассказ),
стр. 45-56
Алла Драбкина. Жених из Медведкина (рассказ),
стр. 57-71
Алла Драбкина. Черно-белые улицы (рассказ),
стр. 72-81
Алла Драбкина. Жёлтый запах купавы (рассказ),
стр. 82-108
Алла Драбкина. ...И чуть впереди (повесть),
стр. 109-200
Алла Драбкина. Белый билет (повесть),
стр. 201-279
https://vk.com/wall-1889081_5215?ysclid=m8t0xze0qr131673346
Это цитата сообщения well-ka Оригинальное сообщение
публиковала lubavka-l в группе Вяжем вместе он-лайн
Жакет "Мозаика", спицами
Он-лайн провожу первый раз
[показать] можно помогать [показать] или кидаться тапками [показать]Приглашаю всех желающих вязать жакет «Мозаика».
[показать]Опрос был здесь: http://www.stranamam.ru/post/9121882/
Идею вязания позаимствовала в теме по вязанию другого жакета в такой технике на «Осинке». Рассказывать буду про то, как вязала свой жакет.
Жакет связан спицами. Спицы №2,5 (или №3)
Пряжа Alize missisipi lanagold fine, номер цвета 3319.
[показать]
Это пряжа секционного крашения с длинной секцией и в ней семь цветов. Длина нити в 100г. – 390м. Длина секции примерно 2,25м-2,5м. На жакет ушло примерно 600г пряжи секционного крашения и 100г однотонной пряжи Alize lanagold fine для обвязки и пояса.
Жакет связан почти без швов. Каждый следующий квадрат вяжется на одном или двух уже связанных.
Чтобы освоить технику вязания и сделать расчет количества квадратов в жакете и количества петель в квадрате предлагаю связать первый квадрат.
Для вязания квадрата набрать нечетное количество петель. Я набирала 53 петли, включая 2 кромочные.
1 ряд: 1 кр., 24 лицевые, 3 вместе лицевой (провязывать так: 2 петли снять вместе лицевой, 1 лицевая петля и протянуть через нее снятые петли, средняя петля всегда должна быть сверху), 24 лицевые, 1 кр.
2 и все четные ряды вязать лицевыми петлями.
3 ряд: 1 кр., 23 лицевые, 3 вместе лицевой, 23 лицевые, 1 кр.
5 ряд: 1 кр, 22 лицевые, 3 вместе лицевой, 22 лицевые, 1 кр.
Так вязать до тех пор, пока на спице не останется 1 петля.
В описании модели в теме на «Осинке» кромочные провязываются с образованием узелкового края, я вязала с образованием края «цепочкой» (посмотреть разницу можно, например, здесь: http://vse-sama.ru/voprosy-po-vjazaniju/kak-vjazat-kromochnye-petli.html ).
В каждом лицевом ряду количество петель будет сокращаться на 2 петли. При последнем убавлении, когда на спице будет всего 3 петли, кромочную петлю и следующую петлю снять вместе лицевой, последнюю кромочную петлю провязать лицевой и протянуть ее через снятые петли. Последнюю петлю не закрывать.
Она любила его так сильно,
Что имя его превращала в стих.
И ничего для себя не просила,
А если просила — то для двоих.
Ему — звучанье трубы победной.
Ему — неотрывный взгляд вослед.
Любовь бывает только последней:
Шаг над бездной.
Нежность
И свет.
Татьяна Кузовлева
Если умру я, если исчезну,
Ты не заплачешь. Ты б не смогла.
Я в твоей жизни, говоря честно,
Не занимаю большого угла.
В сердце твоем оголтелый дятел
Не для меня долбит о любви.
Кто я, в сущности? Так. Приятель.
Но есть права у меня и свои.
Бывает любовь безысходнее круга —
Полубезумье такая любовь.
Бывает — голубка станет подругой,
Лишь приголубь ее голубок,
Лишь подманить воркованием губы,
Мехом дыханья окутать ее,
Грянуть ей в сердце — прямо и грубо —
Жаркое сердцебиенье свое.
Но есть на свете такая дружба,
Такое чувство есть на земле,
Когда воркованье просто не нужно,
Как рукопожатье в своей семье,
Когда не нужны ни встречи, ни письма,
Но вечно глаза твои видят глаза,
Как если б средь тонких струн организма
Новый какой-то нерв завелся.
И знаешь: что б ни случилось с тобою,
Какие б ни прокляли голоса —
Тебя с искалеченною судьбою
Те же теплые встретят глаза.
И встретят не так, как радушные люди,
Но всей
глубиною
своей
чистоты,
Не потому, что ты абсолютен,
А просто за то, что ты — это ты.
От того, что человек умер, его нельзя перестать любить, черт побери, особенно если он был лучше всех живых, понимаешь?
Джером Сэлинджер "Над пропастью во ржи"
Настроение сейчас - нет настроения
Моря мелеют и сохнут,
Ветшают и рушатся горы.
За тысячи тысячелетий меняется лик планеты.
Крошатся дворцы и храмы,
В песках погибают царства,
И даже галактики гибнут в космических катастрофах…
Но всё-таки есть на свете, незыблемое, святое…
Такое, что в памяти неба навек я запечатлела.
То несколько строк правдивых,
О нашей любви счастливой…
Ибо любовь долговечней всех гор, морей и созвездий…
[700x407]
Заполнить пустоту в душе кажется совершенно невозможным. Боль, даже если и утихает со временем, окончательно не проходит. А от воспоминаний болит еще сильнее.
Это цитата сообщения галина5819 Оригинальное сообщение
Предлагаю связать очень красивый ажурный джемпер. Этот джемпер привлёк внимание не только ажурным моноузором. Особое свечение издаёт пряжа, из которой он создан. Она называется Lang Yarns Canapa.
Видно лёгкое свечение, и это очень интригует.
Это цитата сообщения Наталия_Кравченко Оригинальное сообщение
"И всё, что ты любишь..."
Начало здесь.
Ирина Снегова родилась в 1922 году в Курске. Окончила Литературный институт им. М. Горького в 1948-ом. В том же году начала печататься. Автор поэтических сборников «Лирические стихи» (1958), «Август» (1963), «Лирика» (1966), «Крутизна» (1967), книги стихов для детей «Бьют часы» (1962). В 60-е годы была достаточна известна. Много печаталась в журналах, в основном это были переводы армянских и грузинских поэтов. Умерла в 1975 году.
Это все, что известно о ее жизни и творчестве.
Из воспоминаний Ирины Снеговой:
«Многие моря и реки жили как бы невдалеке от моего детства, но Волга прошла сквозь него. Любовь к ней отца, волжанина, была род недуга. Я никогда потом за всю мою жизнь ни у кого такого не встречала. Видела, как он вдруг начинал мрачнеть, «тосковал по Волге», словно бы она – человек, собирался и уезжал. Первые мои годы все мы ездили летом в Тутаев, в Ярославль, в Углич. И много раз плыли на уютных белых пароходах. Сверху, до Астрахани, и снизу вверх, к Рыбинску. Двигались медленно, прочно садились на мель, долго стояли у больших городов и маленьких причалов… И то особое, что подкатывало, тянуло под ложечкой, когда смотрела я на эту великую воду, на поблескивающие колоколенки дальних берегов, было сродни стихам, было, может быть, предчувствием их и началом».
Саратов. Волга.
Первая зелень — это без денег,
Это не хвостик редиски, не лук.
Первая зелень — это оттенок,
Лопнувшей почки внезапный звук.
Первая зелень — зыбкое пламя,
Горькая клейкость тугих ветвей,
Первая зелень — над головами
Свет незапамятных ранних дней.
Первая зелень — незащищенность.
Неискушенность. Люблю, люблю...
Сердцебиения учащенность,
Ртуть, ускользающая к нулю.
Первая зелень — поздние слезы.
Глухо гудит электронный век.
Режут ракеты пустырь межзвёздный,
В пальцах дрожит молодой побег.
Первая зелень, первая зелень,
Древняя нежность глубин земных...
Зеленью глаз твоих мир застелен,
Листья и травы смеются в них.
Стихи Снеговой не броские, в них нет вычурных метафор и необычных рифм. Но, вчитываясь в строки, вдруг понимаешь, что под каждым стихотворением могла бы подписаться словами: "Да, это всё так... я знаю, о чем тут речь… и со мной было такое же".
Приснился бы! Хоть мельком, в кой-то раз...
Как странно явь господствует над снами,
Что снятся нам обидевшие нас
И никогда - обиженные нами.
Из гордости... Не снятся нам они,
Чтоб нашего смущения не видеть...
А может быть, чтоб, боже сохрани,
Нас в этих снах случайно не обидеть.
«...нет в её стихах никакой заданности, никакой запрограммированности, но, может быть, именно в этом и сила её поэзии, на диво естественной, органичной, честной. Она пишет лишь о том, что её волнует, лишь о том, о чём задумывается, что ей важно, необходимо, и пишет так, как это ей дано, не пыжась и не стараясь выглядеть чем-то иным, чем-то не тем, что она есть. Только так, по-моему, может и должен
Мне говорят:
нету такой любви.
Мне говорят:
как все,
так и ты живи!
Больно многого хочешь,
нету людей таких.
Зря ты только морочишь
и себя и других!
Говорят: зря грустишь,
зря не ешь и не спишь,
не глупи!
Всё равно ведь уступишь,
так уж лучше сейчас
уступи!
...А она есть.
Есть.
Есть.
А она – здесь,
здесь,
здесь,
в сердце моём
тёплым живёт птенцом,
в жилах моих
жгучим течёт свинцом.
Это она – светом в моих глазах,
это она – солью в моих слезах,
зренье, слух мой,
грозная сила моя,
солнце моё,
горы мои, моря!
От забвенья – защита,
от лжи и неверья – броня...
Если её не будет,
не будет меня!
...А мне говорят:
нету такой любви.
Мне говорят:
как все,
так и ты живи!
А я никому души
не дам потушить.
А я и живу, как все
когда-нибудь
будут жить!
Это цитата сообщения Ada_Peters Оригинальное сообщение
| [показать] | Стефан Цвейг — австрийский писатель, критик, автор множества новелл и беллетризованных биографий. Родился: 28 ноября 1881 г., Вена, Австрия Умер: 22 февраля 1942 г., Петрополис, близ Рио-де-Жанейро, Бразилия |
Перед вами - очень необычная на первый взгляд книга. Книга, открывающая читателю талант великого Стефана Цвейга с совершенно новой стороны.
Возможно ли, что гениальный австрийский мастер психологической новеллы, подаривший миру отчаянные, страшные и прекрасные "Письмо незнакомки" и "Улицу в лунном свете", успел написать еще и поистине потрясающие воображение стилизации под средневековые легенды?..
Эдит Пиаф и Марсель Сердан...
Пусть навек погаснет небосвод,
Из-под ног уйдёт земная твердь,
Если в сердце живёт любовь,
Не страшна мне даже смерть.
У меня других желаний нет:
Мне бы только вечно быть с тобою
И за счастье, счастье это,
Заплачу любой ценою.
Я покорно и смиренно
Побреду на край Вселенной.
Если ты прикажешь мне
Я с небес Луну достану.
Для тебя, кем хочешь, стану,
Если ты прикажешь мне.
Откажусь совсем от жизни,
От друзей и от Отчизны,
Если ты прикажешь мне.
Ты скажи одно лишь слово -
Я на всё, на всё готова,
Если ты прикажешь мне.
Если вдруг покинешь ты меня
И в могилу от меня уйдёшь,
Не останусь жить ни дня я,
Как бы ни был день хорош.
Вечность мы с тобою обретём
Там, где звёзды любящих встречают
И в чертоге голубом,
Может, Бог нас обвенчает.
История их началась в известном парижском «Клубе пятерых», где Эдит представили «марокканского бомбардира», а Марселю – «Великую Эдит Пиаф». Потом они некоторое время не виделись, и только во время гастролей в Нью-Йорке, когда Пиаф чувствовала себя безмерно одинокой, раздался телефонный звонок и робкий голос, никак не вязавшийся с фигурой отчаянного бойца, произнес: «Вы, наверное, не помните меня, это Марсель Сердан. Боксер». Но она его тоже не забыла, и тот вечер они провели вместе в этом городе, «вставшем на дыбы», по меткому выражению Жана Кокто.
Что-то заставило Эдит тщательно подготовиться к этому свиданию. Лучшее платье, тонкий макияж, звенящий душевный настрой. Это было предвкушение неслучайного знакомства.
Но Сердан совершенно неожиданно повел «Великую Пиаф» в ближайшую забегаловку, где угостил американским «фастфудом» и бокалом дешевого пива. Увидев разочарованную физиономию Эдит, Марсель, спохватившись, извинился и чопорно пригласил ее в самый шикарный ресторан Нью-Йорка, где было весело и ярко, роскошно и достойно двух звезд – сцены и ринга. Они больше не расставались. Этот большой человек страшно робел перед крошечной женщиной. Часто ночами они гуляли по Нью-Йорку. Марсель как мальчишка обожал кататься на русских горках, а Эдит чувствовала себя девчонкой, и сердце ее замирало от ужаса и восторга. И трудно ей было понять – от чего оно замирало больше – от опасных виражей горок или от сумасшедших виражей любви. Их узнавали прохожие, публике нравилось, что два таких незаурядных человека так запросто развлекаются вместе со всеми, визжат на карусели и поглощают мороженое.
Марсель уговорил подругу прийти на его матчи, посмотреть его «за работой». Как радовалась она его победе, как кричала гортанным своим голосом, как сбежала по ступенькам к канатам ринга, чтобы отереть ему кровь и пот! На пресс-конференции, куда Марсель запретил приходить Эдит, он заявил прямо: «Хотите знать, люблю ли я Пиаф? Да, люблю! Да, она моя любовница, только потому, что я женат. Но пусть поднимет руку тот, кто никогда не изменял своей жене.» Зал, переполненный бойкими журналистами, замер в оцепенении. Наутро в газетах о них не было ни строчки, а в полдень Эдит получила громадную корзину цветов. Все слова журналистов уместились на маленькой карточке: « От джентльменов – женщине, которую любят больше всего на свете.»
Была в их жизни чудесная история, в сентябре 1948 года, когда Марсель, которому любовь, по мнению тренеров, реально могла помешать в подготовке к чемпионату мира в Нью-Йорке, придумал опасный и авантюрный ход. Он тайно привез Эдит в салоне своей машины в спортивный лагерь и поселил ее в старом бунгало без горячей воды и кухни. Марсель приходил туда после тренировок поздно вечером, с пакетами, разбухшими от гамбургеров и бутылок с молоком. Это была жизнь, совсем как у скаутов. Но с примесью опасности разоблачения, с тайной – верной подругой любви. Все ночи Марселя были посвящены Эдит. Ни о каком спортивном режиме не могло быть и речи. Но он и на этот раз одержал победу и стал чемпионом мира. Он был ее чемпионом! А потом опять были тренировки, которые совсем не нравились Эдит, потому что приходилось часто расставаться и подчиняться ненавистному режиму. Наконец, они купили роскошный дом в Булони, с ванной из черного мрамора, собственной телефонной станцией и огромным залом с колоннами, в котором Сердан мог даже тренироваться. Эдит и Марсель надеялись в нем жить и любить друг друга долго.
Он приходил на ее концерты – ее возлюбленный Марсель, этот непобедимый чемпион и робко прятался на галерке. «Я умираю от любви пятьсот раз за вечер», – уверяла Пиаф, и это было правдой. Безумно переживая за Эдит, Сердан уходил совершенно разбитым и взмокшим от волнения, пожалуй, больше, чем после самых значительных боксерских поединков: «Я чувствую себя счастливцем, она великая певица!».
После концерта он помогал Эдит собирать ее вещи: платки и лекарства, платье и грим. Такой у них был заведен порядок – он помогал ей, она опекала его.
Те,
Это цитата сообщения Dmitry_Shvarts Оригинальное сообщение
Woman In Love / история шлягера /
Барбра Стрейзанд – одна из самых ярких певиц двадцатого века. Ее феномен даже в изобилующем чудесами и рекордами американском шоу-бизнесе стоит особняком. И дело не только в редчайшем голосе, в котором нежность уживается с силой и страстностью. Она еще и талантливый композитор, яркая характерная актриса, одинаково преуспевшая в кино и на театральной сцене, успешный кинорежиссер и просто одно из наиболее выдающихся явлений современной музыки. Среди многочисленных поп-див ушедшего столетия Стрейзанд вне конкуренции, – так считают и критики, и поклонники певицы. Ее дискография насчитывает 47 золотых альбомов (это больше, чем у Beatles или Rolling Stones), из которых 28 стали платиновыми, а 13 - мультиплатиновыми. Первая из женщин она получила Oscar как композитор - за главную тему "Evergreen" из кинофильма "A Star Is Born" (1976). Ее дебютная сольная пластинка "The Barbra Streisand Album" выиграла две награды Grammy в 1963 году (в том числе как лучший альбом), а 20-летняя Барбра оказалась самой юной получательницей премии на тот момент.
Когда американцам предложили назвать обладателей лучших голосов 20 столетия, они были единодушны в своем выборе: среди мужчин первым остается Фрэнка Синатра, среди женщин - Барбра Стрейзанд.
Это цитата сообщения гельб Оригинальное сообщение
[300x]то она звучала бы так
Когда в 1841 году Адольф Сакс создал саксофон, он и представить себе не мог, насколько популярным станет этот музыкальный инструмент в будущем. Саксофон — это не только неотъемлемая часть джаза, но и идеальный транзистор, который может передать настроение и состояние души человека.
В честь 200-летия со дня рождения изобретателя саксофона AdMe.ru собрал лучшие мелодии, которые были сыграны на этом инструменте.
Елена Николаевская
Не затем, что продрогла,
Что искала тепла, -
Просто так, без предлога,
Я к тебе подошла.
Что тепло или жалость?
Просто сердце на миг
Сжалось:
Мне показалось -
Ты нуждаешься в них...
Я люблю тебя.
Знаю всех ближе,
Всех лучше. Всех глубже.
Таким тебя вижу,
Каким не видел никто, никогда.
Вижу в прошлом и будущем,
Сквозь разлуки, размолвки, года ...
Я одна тебя знаю таким,
какой ты на самом деле.
Я одна владею сердцем твоим,
больше, чем все владельцы,
владею!
Ведь оно у тебя, как заклятый клад;
не подступишься -
чудища, пропасти, бесы...
Я зажмурилась.
Я пошла наугад.
В черных чащах плутала,
взбиралась по кручам отвесным,
сколько раз готова была отступить,
сколько раз могла разбиться о скалы...
Я люблю тебя.
Я не могу не любить.
Не могу уступить!
Это я тебя отыскала!