Встреча.

Недели две они не общались, он держал паузу, а она всё обдумывала и взвешивала, и вот решилась. О встрече они договорились загодя, и он снял на сутки небольшую однокомнатную квартирку. Он приехал пораньше и в ожидании её готовил свой, пусть не слишком богатый, арсенал атрибутов. Она ехала с работы вместе с ней была ее рабыня, впереди были выходные. Он дал ей небольшое задание, как знак повиновения, она должна была приехать без трусиков, особых условий не было, но при встрече их быть не должно. Конечно, мысль провести без них целый рабочий день её возбуждала, но она ещё не была готова к таким решительным поступкам, и поэтому она остановила кабину лифта между этажами, нажав на кнопку «стоп», приказала рабыне избавить ее от этой детали своего гардероба, а затем вылизать ей клитор. Почувствовав, что она готова к встрече с Господином, сунула трусики в сумку, вновь нажала на кнопку нужного этажа. Вот и заветная дверь, сердце бешено колотится, как будто она поднималась пешком. Что ждёт её за этой дверью? Не дожидаясь звонка, чёрный прямоугольник двери плавно проваливается вглубь и вправо, последние колебания переступать или не переступать порог, прочь сомнения, прощайте мечты, здравствуй реальность; она входит. От неожиданности она ничего не успела понять, оказавшись прижатой лицом к стене и только услышав стук захлопнувшейся двери. «Молчи!» - прозвучал у неё около уха его голос, что вернуло некоторое спокойствие. Она чувствовала, как её заголяют сзади, уходят вверх подолы плаща, платья. Он взял её здесь же, сзади, прижатую к стене, было не много больно. Ее волновало просто само положение, унизительная поза, не снятая одежда, да и вообще она себе всё представляла по другому. Краем глаза она увидела, что он бросил рабыню на пол и придавил ногой. Из глубины комнаты доносилась плавная и ритмичная музыка, напоминавшая чем-то церковные песнопения в мужском монастыре, где мужской тенор изредка пропевал: «Амен», а женский голос, как бы искушая, в такт, произносил какие-то французские слова. Всё закончилось, и он приказал рабыне раздеть ее, униженная - она покорилась. Он начал её осматривать и ощупывать, его наглые и упрямые пальцы казалось, ничего не пропускали, там погладят, там стиснут, до вскрика, у неё в голове мелькнула мысль, что так, наверное, выбирали наложниц на невольничьем рынке. Осмотр закончен, он надел на нее колье в виде ошейника, браслеты на руки, на щиколотках их застегнула рабыня. Он протянул рабыне одежду для Госпожи и приказал одеть ее. Странный обтягивающий костюм, стягивал ее обнаженные груди, на сосках которых он тут же замкнул изящные зажимы с цепочкой, живот полностью обнажен, на промежности был большой разрез, делающий ее доступной Господину. Наконец она одета. Господин с явным удовольствием осмотрел ее со всех сторон. Запрокинув голову и сжав рукой щёки, он крепко её поцеловал, его язык ворвался к ней в рот.
- Покажи мне свою сучку!
Она приказала рабыне раздеться. Та поднялась и начала раздеваться. В четыре руки Господа ощупали ее, не обращая на то, что делают ей больно.
- Наклонись вперед, тварь! Посмотри какой у нее анус! Какая п-да!
Госпожа услужливо раздвинула ягодицы сучки. Его пальцы быстро и нагло все ощупали. Поставил ее на четвереньки и бесцеремонно трахнул в анус. Затем туго перевязал ей груди и расплющил их прищепками. На неё надели оковы. «Вперёд!» - он подтолкнул её в сторону комнаты. Музыка уже стихла, и только позвякивание цепи нарушало установившуюся тишину. Начинался вечер обоюдного исполнения желаний.
Он усадил Госпожу в кресло и завел ее руки за спинку кресла, связал там. Ноги разведя положил на подлокотники и привязал их крепко. Теперь госпожа вся раскрыта перед ним как цветок. Он начал целовать ее, опускаясь все ниже... Двигаясь медленно, медленно переходил с округлостей к сокровенному месту, пока, слегка стиснув зубами «заветную кнопку», не начал быстро, из стороны в сторону, водить по ней языком. Он продолжал, пока её тело не изогнулось в попытке, сдвинув ноги прикрыться, чтобы его остановить, путы, которыми она была привязана, не позволяли ей закрыться и оторваться от его губ, зубов и языка. Когда он оторвался, она вся обмякла, и только дыхание, как у загнанного зверя, выдавало, что жизнь не покинула её тело. Оставив Госпожу отдыхать, он занялся рабыней.
Порка сучки, сначала поперёк, испытавших первую атаку округлостей, и она покорно вслух отсчитывала удары, ложившиеся хлёстко и оставляя красные рубчики следов. Потом вдоль, когда толстая кожа хлыста периодически бороздила промежность, и тут она была благодарна ему за то, что он вставил резиновый кляп, и можно было впиваться зубами в него, а не закусывать губы.
Потом он припадал губами к этим рубцам и медленно проводил языком по их поверхности, одного за другим, влажный язык казался холодным для разгорячённой кожи, а он на некоторых вздутостях оставленных телом хлыста ощущал солоноватый привкус крови. Открыть глаза заставила рука, взявшая её за волосы. Чёрная повязка мягкой, велюровой поверхностью, коснулась век, и она напряглась в ожидании чего-то, проваливаясь в темноту и тишину. Но ожидание затягивалось и ничего не происходило, напряжённое тело, устав, по предательски начало расслабляться. И когда, вторя телу уже и сознание готово было расслабиться, чьё-то тело вдавило её в кровать, и кто-то резко вошёл между раздвинутых ног. Потом она опять осталась одна, только со своими мыслями, теряя ощущение времени, и своего положения в пространстве, казалось, что вращается вместе с ложем, к которому привязана. Ей поменяли позу, она оказалась как бы сложенной пополам, и где-то внутри даже была рада этим прикосновениям, возвращающим чувство реальности происходящего. Опять провал во времени, и только свист кнутовища и резкая боль от его, как бы скользящего прикосновения к натянутой коже ягодиц, возвращают её из небытия. Удары не частые, размеренные с оттягом, кожа не горит, а просто пылает, и кажется что, истончается, всё это не продолжается долго, но передышки нет, вновь её берут сзади и теперь ещё соприкасающаяся кожа ритмичными толчками напоминает о недавней порке. Но и это не всё, ещё один ствол, вбуравливается в её плоть, вызывая чувство, что она сейчас разорвется, а если этого не произойдёт, они сотрут разделяющую их перегородку и срастутся в один огромный член, который будет предназначен для её пещерок, объединённых в одно отверстие. Это длится, наверное, целую вечность и она уже как будто заблудилась в испытываемых чувствах и ощущениях. Всё! Будучи связанной, в данной позе, она как бы остаётся открытым и доступным гротом мужских утех, но теперь она полностью расслаблена и её уже не пугает навалившаяся опять тишина и темнота; время, пространство, всё потеряло смысл, и воспринимается всё как бы со стороны, не участником, а наблюдателем происходящего действа. Её выводит из оцепенения, когда развязанные ноги позволяют ей распрямиться на кровати, следом освобождаются и руки. Господин вставляет ей в анус и влагалище два больших искусственных фаллоса, третий короткий и толстый в ее рот.
Он возвращается к Госпоже. Она все еще в кресле. Она наблюдала за его игрой с сучкой. Все это сильно возбудило ее. Ее промежность вся мокрая от сока желания. Он опустился перед ней и нежно слизал эти капельки. Развязал ее и приказал встать на колени в кресло, спиной к нему. Нежно целует ее плечи, спину, ягодицы, раздвигает их и целует ее анус, тут же вводит в него небольшой вибратор. Она вздрагивает, но его член уже проник в ее влагалище и ласкает его. Одной рукой он ласкает ее груди, а второй тискает клитор. Под его ласками она вся напрягается. Тихие стоны наслаждения становятся все громче и громче. Он отпускает ее и подхватив на руки несет к кровати. Опускает на шелковые простыни, которые уже застелила рабыня. Она вся раскидывается перед ним в томной неге, готовая отдаваться ему бесконечно. Он дает свечи в руки рабыни и приказывает ей смотреть. Переворачивает Госпожу на живот и ставит на четверньки. Ее голова и грудь лежат на постели, а ягодицы максимально подняты. Они зовут и манят его к себе. Обхватив ее за бедра он входит во влагалище, и начинает все быстрее и глубже входить в нее. Она тяжело дышит, стонет, ее руки вцепляются в простынь, все тело напрягается и с криком она кончает. Его подстегивает ее крик, и он заполняет ее влагалище как драгоценный сосуд до краев своим живительным соком. Оба в изнеможении падают на постель.
Какое-то время они лежат без движения. Он приходит в себя первым и вынув изо рта рабыни искусственный фаллос, приказывает ей облизать его член и мошонку. Госпожа блаженно раскинувшись спит. Сучка старательно обсасывает его член, вылизывает мошонку, опять начинает сосать член. Под ее ртом и языком член начинает подниматься. Господин оглядывается на Госпожу. Та все еще спит. Он защелкивает ее браслеты за спинку кровати и разведя сильно ноги пристегивает их.
- А теперь сука, вылижи Госпоже вульву и высоси остатки спермы у нее из вагины! И не смей дотрагиваться до клитора, тварь!
Рабыня забирается между ног Госпожи и начинает тщательно лизать вульву, опускаясь к вагине. Присасывается к ней и начинает вылизывать и высасывать из нее остатки спермы. Он в это время начинает ласкать ее тело. Целует ее лицо, присасывается жарким поцелуем к ее полураскрытым губам, покрывает поцелуями шею и плечи, добирается до груди, сжимает ее руками и начинает страстно целовать и терзать соски. Она не открывает глаз, но ее дыхание изменилось, она постанывает и извивается под его ласками и действиями рабыни. Он чувствует как она всем телом рвется к нему. От ощущения ее желания, его член встает колом. Он отстегивает ее руки и она моментально обвивает его руками. Он приказывает рабыне отстегнуть ее ноги и встать у кровати на колени. Почувствовав свободу Госпожа садится перед ним на колени и обняв за шею прижимается к нему обнаженными грудью и животом. Ее тело все горит от страсти. Он освобождает ее жаждущее тело от оков одежды. Она благодарно целует его в губы, ее язык врывается в его рот. Она наклоняется и восхищенно целует его вздыбленный член. Их тела сплетаются в единое тело, борясь со страстью она катаются по постели, оказываясь, то один, то другой сверху. То она в позе всадницы с криками скачет на его члене, то он своей тяжестью придавливает ее к шелку простыней. Наконец ее тело выгибается дугой и мощная судорога оргазма пробегает по ее телу, протяжный крик радости вырывается из ее груди. Но он не кончил, а задержав на несколько секунд свой оргазм, хватает рабыню за волосы и изливается в ее рот. Она не успевает сглотнуть и часть спермы попадает на пол. Он приказывает ей вылизать все до капли.
- Закончишь лизать, сучка, приготовь нам ванну!
Сам же падает рядом с Госпожой. Ее обнаженное тело все еще бьется в судорогах оргазма. Он обнимает ее и прижимает к себе пытаясь успокоить. Оба постепенно проваливаются в сон.
- Господин, ванная готова…
Он поднимает полусонную Госпожу на руки и несет ванну. Опускает в теплую воду и устраивается рядом. Теплая ароматизированная вода придает ей силы. Какое-то время они плещутся и обмывают друг друга. Вдруг она поднимается.
- Я скоро вернусь.
Он остается один. Блаженно закуривает и потягивает из рядом стоящего бокала виски со льдом. Но ее все нет. Допив виски и докурив сигарету, накидывает на себя махровый халат и выходит в комнату.
Она порет сучку, поставив на колени около кресла. Вся ее спина, задница уже покрыта и так рубцами от его плети, а Госпожа порет ее тонким хлыстом, который оставляет глубокие рубцы и рассекает кожу до крови. Он подошел к ней и нежно остановил ее руку с хлыстом, поцеловал.
- Хватит, милая! Пойдем лучше завтракать, накань на себя что-нибудь.
Она подчиняется ему и накинув на себя тонкий шелковый халатик и дет за ним на кухню. Рабыня поднимает и плетется за ними. В ее анусе и влагалище все еще торчат искусственные фаллосы, которые при каждом движении трутся друг о друга и возбуждают ее. Тихо позвякивают цепи ее оков. Она прислуживает Господам.
Они завтракают, яичницей, на кухне, сидя друг против друга и смотря, друг другу в глаза, он включает приемник, и голос наполняет пространство кухни:
Как хороши в России вечера…
Потом медленно пьют кофе, и она снова чувствует себя хорошо и спокойно с ним.
- Тебе понравилась моя сучка?
- Да, милая! Ты хорошо вышколила ее.
- Я дарю ее тебе! Можешь забрать себе эту суку. Ты слышала тварь? Теперь это твой Господин!
- Да Госпожа…
- Спасибо, милая!
Они допили кофе. Рабыня помогла ей одеться. Он с удовольствием наблюдает за этой процедурой. Наконец она одета и причесана.
- Тебе пора! Внизу ждёт машина, она отвезёт, куда скажешь - его голос звучит уверенно и спокойно. Он целует ее крепко и нежно.
Почему-то ей не очень хочется уходить, и она медленно спускается по лестнице, а в голове всё звучат слова песни:
- Как хороши в России вечера…