Опять Охлобыстин натолкнул меня на тему этой статьи. В его рассказах на Дзене почти всегда какие-то жуткие картинки. Я подумала, что же творится в душе у этого человека, раз его тянет на такое и почему там такие страшилки. Пошел ответ про безотцовщину.
И мои мысли скакуны плавно перескочили на ярких личностей, которые очень заметно преобразовали Россию - Иван Грозный, Петр Первый и Сталин. Как им хватило духу так безжалостно и резко все перевернуть в привычном укладе людей?
Все родом из детства, как говорят модные нынче психологи - лекари душ. Все трое этих государственных деятелей рано остались без отца. Они росли без особого присмотра, как придорожная трава. Никто не объяснил им, что такое хорошо, а что такое плохо. Они не были приучены к традиционному укладу жизни, традиции им были чужды. Никто не научил их чувствовать боль других, зато свою боль они бережно хранили, делая в голове зарубки, высекая в памяти кто, когда и что злого сделал.
Когда выросли и стали править, то первым делом воздали обидчикам. Вот как Иванушка рассказывает про свое детство:
"Когда же суждено было по божьему предначертанию родительнице нашей, благочестивой царице Елене, переселиться из земного царства в небесное, остались мы с почившим в бозе братом Георгием круглыми сиротами - никто нам не помогал; осталась нам надежда только на бога, и на пречистую богородицу, и на всех святых молитвы, и на благословение родителей наших. Было мне в это время восемь лет; и так подданные наши достигли осуществления своих желаний - получили царство без правителя, об нас же, государях своих, никакой заботы сердечной не проявили, сами же ринулись к богатству и славе, и перессорились при этом друг с другом. И чего только они не натворили! Сколько бояр наших, и доброжелателей нашего отца и воевод перебили! Дворы, и села, и имущество наших дядей взяли себе и водворились в них. И сокровища матери перенесли в Большую казну, при этом неистово пиная ногами и тыча в них палками, а остальное разделяли. А ведь делал это дед твой, Михаило Тучков. Тем временем князь Василий и Иван Шуйские самовольно навязались мне в опекуны и таким образом воцарились; тех же, кто более всех изменял отцу нашему и матери нашей, выпустили из заточения и приблизили к себе. А князь Василий Шуйский поселился на дворе нашего дяди, князя Андрея, и на этом дворе его люди, собравшись, подобно иудейскому сонмищу, схватили Федора Мишурина, ближнего дьяка при отце нашем и при нас, и, опозорив его, убили; и князя Ивана Федоровича Бельского и многих других заточили в разные места; и на церковь руку подняли; свергнув с престола митрополита Даниила, послали его в заточение; и так осуществили все свои замыслы и сами стали царствовать. Нас же с единородным братом моим, в бозе почившим Георгием, начали воспитывать как чужеземцев или последних бедняков. Тогда натерпелись мы лишений и в одежде и в пище. Ни в чем нам воли не было, но все делали не по своей воле и не так, как обычно поступают дети. Припомню одно: бывало, мы играем в детские игры, а князь Иван Васильевич Шуйский сидит на лавке, опершись локтем о постель нашего отца и положив ногу на стул, а на нас и не взглянет - ни как родитель, ни как опекун, и уж совсем ни как раб на господ. Кто же может перенести такую гордыню? Как исчислить подобные бесчестные страдания, перенесенные мною в юности? Сколько раз мне и поесть не давали вовремя. Что же сказать о доставшейся мне родительской казне? Все расхитили коварным образом: говорили, будто детям боярским на жалованье, а взяли себе, а их жаловали не за дело, назначили не по достоинству; а бесчисленную казну деда нашего и отца нашего забрали себе и на деньги те наковали для себя золотые и серебряные сосуды и начертали на них имена своих родителей, будто это их наследственное достояние. А известно всем людям, что при матери нашей у князя Ивана Шуйского шуба была мухояровая зеленая па куницах, да к тому же на потертых; так если это и было их наследство, то чем сосуды ковать, лучше бы шубу переменить, а сосуды ковать, когда есть лишние деньги. А о казне наших дядей что говорить? Всю себе захватили. Потом напали на города и села, мучили различными жестокими способами жителей, без милости грабили их имущество. А как перечесть обиды, которые они причиняли своим соседям? Всех подданных считали своими рабами, своих же рабов сделали вельможами, делали вид, что правят и распоряжаются, а сами нарушали законы и чинили беспорядки, от всех брали безмерную мзду и в зависимости от нее и говорили так или иначе, и делали... Хороша ли такая верная служба? Вся вселенная будет смеяться над такой верностью! Что и говорить о притеснениях, бывших в то время? Со дня кончины нашей матери и до того времени шесть с половиной лет не переставали они творить зло!"
Иван Грозный в советском кинематографе. Обиженный на знать мальчик...)))
Что сделал с обидчиками Иван Васильевич? Набрал в свою личную гвардию незнатных людей "князь великий зело верит, а избирает их ни от шляхетского роду, ни от благородна, но паче от поповичей или от простого всенародства, а то ненавидячи творит вельмож своих» . Выглядели опричники как монахи - в черном подряснике ходили, на голове монашеские тюбетейки носили (шуточно их еще кликали "наплешником" - для прикрытия плеши), греки эти шапочки скуфейками называли. Их знаками отличия были собачья голова на шее у лошади и метла - они признаны искоренять измену, вынюхивая, подобно собакам, царских недругов, и выметая их, как помелом, с земли русской!)
Опричники - это некий монашеский орден, который предназначен был хорошие семена от плевел очищать - от еретических мудрствований и чужебесия в нравах.
По сути это было революция под предводительством самого царя. При помощи худородных людей Иван Васильевич избавился от знатных людей в своем царстве - бояр и стал единоличным правителем. Никто ему больше был не указ! В последствии опричники стали зваться сначала дворовыми людьми (верные дворняжки))), а потом они уже гордо именовались дворянами...Бояре же многие были убиты вместе со своими семьями и слугами, остальные разбежались на окраины страны и по заграницам...
Вот так и закончилась на Руси демократия земщина, если верно называть вещи.
