Потом над головами людей ударили струи воды и опустились вниз, в колонну. А надо всем этим висела праздничная голубая растяжка с белыми буквами «С праздником, дорогие россияне!» Люди вокруг начали скандировать «Позор! Фашисты!» Накликали. Шум и крики возникли вдруг совсем рядом. Оказалось, что часть омоновцев обошла колонну по дворам сбоку и выскочила на нас. Это были не такие, каких я видел на Якиманке. Щиты у них были меньше, прозрачные, и шлемы были другие, с полностью закрытыми мордами. И они били дубинками! Били женщин и детей, потому что мужчин рядом с нами в Нескучном были единицы. Все бросились бежать.
Некоторые комментаторы меня попрекают, что я такие темы поднимаю, в грязи ковыряюсь. Мне просто хотелось показать российскую "элиту", тех, кто раскручен как герои нашего времени. Именно раскручен, многие россияне намного лучше и чище них. Только раскрутить их образы некому.)
Сам Андрон Кончаловский хотел, чтобы люди увидели в нем себя.
Лично я ничего общего с ним не увидела.
Наверное те, кто возмущаются моими комментариями, увидели. У них такая жизнь и такое поведение как у Андрона Михалкова-Кончаловского норма жизни.
А для меня это извращение и деградация человеческого существа.
На протяжении многих месяцев работы над этими страницами я не раз приходил к выводу, что книга может вызвать у читателя тягостное чувство. Ну и что, успокаивал я себя, почему эти горькие мысли я должен обдумывать в одиночестве? Почему, уж если кто-то заинтересовался моими размышлениями, не разделил бы со мной хотя бы толику моих разочарований и сомнений? Я, конечно, понимаю, что найдутся люди, которые, прочитав эти страницы, скажут: «Ну и дурак! Разоткровенничался! Я бы такого никогда не стал писать». Готов понять и такую реакцию, у каждого человека есть нечто, скрываемое от других. Но все же во мне сохраняется надежда, которая и подвигает меня писать все это. Надежда на то, что кто-то скажет: «А я? Как я чувствую, думаю, отношусь к этим нравственным проблемам?» Что он заглянет в закоулки и бездны своей души. Хотя бы самому себе признается в собственной погрешимости. В принципе нельзя рассчитывать на то, что любые откровения сейчас могут изменить что-нибудь в мире или в человеческой природе. Придется любить человека таким, каков он есть, со всеми его экскрементами.
Хотя, готов признаться, трудно это — любить человека такого, каков он есть. И мне как автору совсем не просто убедить себя полюбить читателя, вполне равнодушного к тому, что я хочу поделиться с ним чем-то важным, сокровенным, дорогим для себя. Гоголь был очень расстроен успехом «Ревизора», просто впал в депрессию от оваций и восторгов. Ему-то хотелось, чтобы зритель уходил потрясенный, раздавленный, увидевший себя в героях пьесы, размышляющий, ужаснувшийся: «Неужели это я?» Ничего похожего! Все кричали: «Ура!» Радовались: «Эк, придумал! Эк, загнул!» Он был убит тем, что его не поняли.
Мама, Наталья Кончаловская, начала пить с 14 лет, сливая остатки выпивки с рюмок гостей, выпивала, а потом шла в школу. Об этом рассказал ее старший сын Адрон Кончаловский в своих воспоминаниях о "Низких истинах" их семьи. Зачем такие подробности описывать , не понимаю, наверное, какая-то психологическая травма от мамы у автора:
"Во времена революции семья Кончаловских жила в мастерской Петра Петровича на Садовом кольце у Триумфальной площади, в том самом подъезде, где жил Булгаков. Мастерская, кстати, сохранилась и до сих пор принадлежит Кончаловским.
Родители часто поздно засиживались, стол оставался неубранным. Мама с дядей сливали все недопитое из рюмок — коньяк, водку, вина — в один большой стакан, делили пополам, выпивали., и шли в гимназию. Маме было четырнадцать лет, дяде — девять."
Зачем Кончаловскую красавицей называют, спросил один из комментаторов. Пиар. Сознательное создание образа. Когда часто повторяют одни и те же слова, в сознании людей они становятся истинными. Нужно создать хорошую репутацию человеку, сделать из него популярный бренд. Женщина. Должна быть красивой, будем везде писать, что она такая, от ухажеров отбоя нет. Но, если самому начать изучать ее биографию, то увидишь обратное. В 18 лет проводит время в мастерской своего крестного, скульптора Коненкова, славившегося своим пьянством и развратным образом жизни. В мастерской одни мужчины. ЧТО там делает молодая девушка? Непонятно, в народе рождались слухи, но наговорить можно что угодно...Сама Наталья Петровна рассказывает о тех временах просто:
Я была очень привязана к Сергею Тимофеевичу все эти годы, он жил тогда один, с женой своей давно развелся, и она жила где-то отдельно с сыном Кириллом. И потому я была единственным молодым существом в мастерской, в этом царстве мужиков — дворника дяди Григория, формовщика Сироткина, каменщиков с Ваганькова — и кота Вильгельма.
Сергей Тимофеевич любил меня, как свою дочь, скучал, если я долго не приходила, и я привыкла к этой удивительной жизни среди скульптур, уже занявших в ней свое место, и среди только заканчивающихся в глине, в деревянных чурках, в корневищах или в глыбах мрамора.
Диковинный мир тянул к себе, и часто я от школы, от Никитских ворот, бежала прямиком к зоопарку и через трамвайную линию — в мастерскую.
Затем ее замужество - увела мужчину из семьи. Чем взяла? У тех не было детей, а она от него забеременела, за что была проклята женой, кстати. Шесть выкидышей, один мертворожденный ребенок - проклятие или самовнушение, но семейная жизнь не заладилась.
Женитьбу на Кончаловской Сергей Михалков описывает в своих воспоминаниях. И выглядит все это не завидно. Ни свадьбы, ни торжеств, все под водочку....Выпили, пошли в ЗАГС , расписались, потом пошли к друзьям и обмыли брак:
Скульптор Коненков издевался над вождями СССР, создавая их в таких образах:
Какие у вас ассоциации от этой скульптуры?
Может у меня что-то не так, но создается впечатление, что Ленин не может вылезть из чего-то и кричит от мучений.
Сталин рогатым показан:
На основании бюста рукою автора сделана надпись:
«Сын Бога Навуходоносор-Сталин — Иез. 26.1–16 29. 17–20 ИС. 19.1–04. Ты царь царей,
которому Бог небесный даровал царство силу и славу Дан. 21–37».
Моисей был с рогами, которые выросли у него после общения с Яхве, святым считается у иудеев. Сталин ему уподобляется?
Коненков привез в СССР документы для атомной бомбы из Америки, полезный для страны человек. Но отношение к социализму у него было таким же, как и у его друга художника Петра Кончаловского - неприятие.
Крестный папа Натальи Кончаловской, мамы Никиты Михалкова, всем известного нынче Бесогона...
Либералы мне доказывают, что на Западе лучше, привели в доказательство этого пример, что в США численность населения больше , чем у нас. В России 146 424 000 тысячи человек. В США 301 693 000 человек.
А ПО ДРУГИМ ПОКАЗАТЕЛЯМ ЧТО МОЖНО УВИДЕТЬ???
В КАКОЙ СТРАНЕ БОЛЬШЕ ВСЕГО СЕРИЙНЫХ УБИЙЦ?
Америка! На долю США приходится 76% подобных преступлений. По «плотности» серийных убийц на душу населения рекордсменом является штат Калифорния.
Второе место занимает Европа – 17%. Однако статистика маньяков по странам сильно отличается. На долю Англии приходится 28%, Германии – 27%, Франции – 13%.
По странам количество серийных убийств таково:
- Соединенные Штаты — 3,204
- Англия — 166
- Южная Африка — 117
- Канада — 106
Мои размышлялки. 105 лет в этом году со времен перенесения столицы нашей страны из Петербурга в Москву. Юбилей.
12 марта 1918 года большевики перенесли столицу из Петербурга в Москву. Временно, до завершения Гражданской войны. А что временно, то, как известно, становится постоянным. В 1922 году, после образования СССР, именно Москву решили оставить столицей нового государства.
Город Москва построило племя русь. Русь - это пришельцы из Скандинавии. К тому времени они уже в Киеве свое государство создали, оттуда к нам перебрались. Расплодилось Рюриковичей видимо-невидимо, не хватало княжеств на всех князьков. Город Москва коренные жители нашей страны разрешили им построить лишь для того, чтобы они тайгу в тех местах повырубали. Степняки не любили по лесам гулять, а гипербореи-русы умело пользовались топориками. Они же родились средь лесов. Русы же, наученные греками, свою империю на территории степняков создали. Москва стала столицей этой империи.
Кладбище в центре столицы, парады на этом кладбище - это как-то странно. Нельзя маршировать возле покойников. На кладбище должны быть тишина и покой. А у нас там "Гойда" кричат. Нехорошо. Нужно дать покой правителям прежних государств!
Никита Сергеевич был с автоматом. Откуда автомат у кинорежиссера? Ельцин выдавал? А сам Андрей Сергеевич испугался и улетел в Лондон...Два брата, а разные все-таки, по темпераменту хотя бы. У Кончаловского разум побеждает, Никита более эмоции слушает. Поэтому у Никиты Сергеевича столько защитников среди комментаторов.)))
…Мы сидим с Никитой у меня дома, на кухне, в мой день рождения, 20 августа 1991 года. Я только что сделал перезапись «Ближнего круга», меня ждут с музыкой в Лондоне, нужно заканчивать фильм. Никита, возбужденный, забежал всего на двадцать минут, у него в машине противогаз и автомат — он приехал из Белого дома и сейчас же вернется в Белый дом — защищать демократию.
— Куда ты лезешь? — говорю я. — Чего тебе там надо? Ты кино снимай.
— Нет, нет, — отвечает он. — Надо.
В его глазах светится решимость. Он сделал свой выбор. Это давний спор о том, нужно ли было Вагнеру лезть на дрезденские баррикады, Байрону погибать в Мессалонги, а Хосе Марти — на Кубе. Ответить может только сам художник. Ему решать, что есть дело его жизни и чести. Никита в тот момент напоминал мне молодого декабриста, забежавшего к себе домой с Сенатской площади выпить рюмку водки, обнять брата, чтобы через несколько минут возвратиться назад, к товарищам.
Политика уже стала для него делом, серьезным и настоящим. Думаю, его очень увлекло ощущение, что теперь в политике вовсе не обязательно быть членом партии, бывшим секретарем райкома или директором завода. В политику мог прийти любой, кто чувствовал в себе силу стать политиком. Он ее чувствовал.
На мой взгляд, идти в Белый дом было бессмыслицей, чистым безумием. Мы обнялись, перекрестили друг друга. Он уехал.
На следующий день я улетел в Лондон. На прощание телевидение взяло у меня интервью в аэропорту, которое безобразно обкромсало, пустило в эфир лишь
Многое она говорила по-французски. Я не все понимал, но кивал головой. Мне было грустно. Я чувствовал рядом с ней свою несостоятельность. Мне она казалась настолько недостижимой!
Мы гуляли по Праге. Я купил шесть открыток с репродукциями Ван Гога, дал их ей. Сказал:
— Каждый месяц 5-го числа (это было 5 сентября) посылай мне, пожалуйста, одну открытку. Письма не дойдут, а на открытки КГБ не слишком обращает внимание. Пиши о чем угодно — о погоде, что в голову взбредет. Если открытки придут, я буду знать, что ты все еще меня любишь, и скажу моей жене о наших отношениях.
Мы разъехались. Первая открытка была как гром среди ясного неба. После нее я уже жил только тем, что ждал следующую.
Вторая открытка. Третья. Четвертая…
После четвертой открытки я не выдержал. Наташа возвращалась от родителей из Казахстана, везла с собой моего дорогого мальчика. Я встретил ее, мы ехали на машине. На коленях у нее сидел маленький Егор. Я сказал, что люблю другую.
Среди моей аудитории пара сотен французов, статья посвящается им. Забавное совпадение, Ив Монтан в своей песни тоже поет о флюгерах):
Весной
На крышах флюгера
Кружатся и кокетничают
С первым весенним ветерком,
Который безразлично проносится мимо,
Равнодушный.
У ветра,
Когда он в Париже,
Одна забота -
Повеселиться
Во всех красивых кварталах
Парижа.
Во Франции у Михалковых очень много родни. У Андрона там дочь от его третьего брака и внуки от нее. После революции младшая сестра отца гимнописца Ольга Михалкова-Глебова с мужем в Париж сбежали и там их колено до сих пор проживает. Младшая сестра деда, Виктория Кончаловская, также бежала в Париж после революции. После войны и
младший брат деда, Дмитрий Кончаловский, со своей семьей в Париж перебрался, потому что немцам служил и после проигрыша в войне он больше не мог притворяться полезным советской власти.
Родители княжны Гагариной как многие дворяне после революции 1917 года уехали из России, князь Гагарин стал управляющим цитрусовых плантаций в Марокко. После его смерти мама с тремя дочерьми переехали в Париж. Мария Гагарина пошла работать в 16 лет, снимаясь в фильмах. Несладко князьям было во Франции, как и в СССР, они становились актерами и писателями, работать сами стали...Став актрисой, княжна Гагарина взяла псевдоним Маша Мериль.
Мериль: «Я не люблю, когда меня называют княгиней, — говорила моя мама Мария Гагарина. — Те, кто это знает, пусть знают. А тем, кто не знает, знать необязательно». Мы никогда не кичились своим происхождением, не выставляли его напоказ, не требовали никаких привилегий. Я это качество унаследовала. На родовом гербе Гагариных на французском языке начертан девиз
Следующее запомнившееся с детства эротическое удовольствие — женская баня. Происходит дело где-то в Уфе, моются бабы, пар, шайки, гулкие голоса. Мама держит меня на руках, потом опускает на пол, мой взгляд с высоты лиц и голов опускается на уровень толстых задов и лобков. Приятно тереться возле здоровых баб, пусть я всего-то не выше их ног, касаться плечами рубенсовской плоти, видеть перед самым носом обилие пышных телес, кучерявых завитков над загадочными треугольниками. Непонятное волнение, неосознаваемое удовольствие, неосмысленное желание осязать. Мама рядом — покой, безопасность. Когда во мне оживает это воспоминание, я просто физически ощущаю себя тем самым пятилетним мальчиком, впервые заглянувшим, как монах на средневековой гравюре, в какой-то запредельный, прежде сокрытый мир.
Все побежали играть в футбол, я играть не стал, потому что играл плохо. Вместо футбола стал подглядывать за девочками, которые нагишом купались в пруду. Одна вдруг увидела меня, завизжала, все выскочили из воды, похватали свои трусики.
— Сейчас мы тебя будем бить, — сказала девочка.
Анастасия Вертинская в 15 лет уже стала знаменитостью, снявшись в главной роли в фильме "Алые паруса". Затем был не менее популярный в стране фильм "Человек-амфибия", где она также снялась в главной роли, играя Гуттиэре. Кстати, сама актриса эти роли терпеть не могла. В ней не было романтики и своих героинь она считала детскими сказками, реалистка говорила об этом следующее:
«Я их просто ненавижу! Эти роли принадлежат к периоду моего бессознательного творчества. В то время мне было всего пятнадцать лет, и больше всего на свете я любила играть в баскетбол. Понятия не имела, что делать перед камерой, хотя очень старалась и все время улыбалась режиссеру».
Никита Михалков считал Анастасию Вертинскую недосягаемой для себя, поначалу она не приняла его ухаживания, он завел роман с другой, с балериной Леной:
А кем был я? Мальчиком из «Приключений Кроша» и «Туч над Борском»? Смешно! Несопоставимые величины!
Конечно, фильм «Я шагаю по Москве» пользовался успехом, меня начали узнавать на улицах, но это было несравнимо с популярностью Насти! Я понимал, что не бывать нам вместе: слишком уж высоко она взлетела…
Признаться, эта недосягаемость Насти тогда сильно меня «обломала», внутренне осадила. Там не было и призрачного шанса на победу!.. Я мог разве что набить морду кому-нибудь из очередных Настиных ухажеров. Так сказать, «для самоутешения». И бил.
Хотя многочасовое ожидание с букетом цветов у подъезда в надежде на случайную встречу не мой жанр,
Весна, поэтому хочется писать про любовь.) Примечательно, что предки Сергея Михалкова выбрали в супруги представителей одной семьи. Марица, ее брат Владимир (отец ГИМНОПИСЦА), их сводная младшая сестра Ольга вступили в брак с представителями семьи Глебовых. В царское время подобное возбранялось и их опекуны брали специальное разрешение на эти браки. И Андрей с Никитой повторили эту ситуацию, они стали также встречаться с представительницами одной семьи. Андрон не захотел создавать брак с Марианной и коротко рассказывает об этом эпизоде в своей жизни:
У Марьяны были синие глаза, вздернутый нос и рыжие волосы. Когда она сидела на подоконнике, казалось, что перед тобой картина Магритта: глаза сливаются с окружающим небом. Лицо, а за ним сквозь дыры глаз небо просвечивает. У меня есть замечательная фотография, где нас вроде как и не видно: мы с ней идем по бульвару. Есть еще очень хорошая фотография: мы сидим на съемках, там и Гена Шпаликов. Естественно, кончаловка при всем этом не могла не присутствовать. Съемочные дни часто оканчивались у нас дома. Был момент в жизни, когда на вопрос, что такое счастье, я мог бы ответить только единственным образом: «Счастье — это сидеть у Вертинских, когда за окном идет снег, смеркается, еще не зажегся свет — сидеть и пить чай с Марьяной».
Были у нас такие времена, когда я стоял перед ней на коленях и говорил: «Марьяна, я хочу, чтобы ты была с нами на Новый год». Она отказалась, у нее были другие планы. Марьяна курила, что мне не нравилось, вела неспортивный образ жизни, что мне тоже не нравилось, была очаровательна, что мне очень нравилось. Она была вся такая легкая, непредсказуемая, небесная! Была и такой же сейчас осталась — добрая, безалаберная, с детскими маленькими руками, с бесшабашным хипповым пренебрежением к условностям жизни. А рядом была девочка с раскосыми, гранеными, как стаканы, глазами, уже покорившими зрителей в «Алых парусах», — Настя. Ребенок! Шепелявый ребенок! Очаровательный. Конечно, эти сестры были звезды. Уже надвигался «Гамлет», где Анастасия сыграет Офелию. Впрочем, в то время мы думали, что «Гамлет» не состоится и что Смоктуновский сыграет Андрея Рублева.
В те годы тусовки происходили по квартирам. После двенадцати посидеть было негде, кроме ресторана внуковского аэропорта. К нам домой приходило каждый вечер человек пять или восемь.
В отличии от своего брата Андрона, который низкие истины в своих воспоминаниях больше вспоминает, Никита Сергеевич рассказывает о том, что с детства крутился в самых высоких кругах российского общества. Еще в школе он любил своим знакомством со знаменитостями козырнуть:
Помню, как дед писал мой портрет. Меня ели комары, мухи, но я позировал с детской стойкостью…
Это была естественная жизнь в большом семействе с сильной корневой системой. Я долго не мог понять, почему на меня изумленно смотрит класс, когда я утром честно признаюсь учительнице, что опоздал, потому что Рихтер играл на пианино до трех часов ночи и не давал спать. Я не понимал, что в этом особенного?
Ведь в застольных воспоминаниях у нас такие имена витали, что мало не покажется: Сережа Рахманинов, Паша Васильев…
Велимир Хлебников, по рассказам мамы, спал у нас на рояле, а Маяковского бабушка спустила с лестницы, сказав, что отказывает ему в доме. И все это казалось естественным.
Никита Сергеевич рассказывает как папа его отматерил и другие свои впечатления от встречи с Хрущевым:
Помню «гениальную» встречу советского руководства с интеллигенцией на одной
Читаю рассказы замечательного советского режиссера Михаила Ильича Ромма о встречах Хрущева с интеллигенцией и там эту историю про "маленького Пиню" нашла:
Наконец, берет заключительное слово. Из этого заключительного слова запомнились мне несколько абзацев.
Начал он его опять же мягко.
– Ну вот, – говорит он, – мы вас тут, конечно, послушали, поговорили, но решать-то будет кто? Решать в нашей стране должен народ. А народ, это кто? Это партия. А партия кто? Это мы. Мы – партия. Значит, мы и будем решать, я вот буду решать. Понятно?
– Понятно.
– И вот еще по-другому вам скажу. Бывает так: заспорит полковник с генералом, и полковник так убедительно все рассказывает, очень убедительно. Да. Генерал слушает, слушает, и возразить вроде нечего. Надоест ему полковник, встанет он и скажет: «Ну, вот что, ты полковник, я – генерал. Направо кругом, марш!» – и полковник повернется и пойдет – исполнять! Так вот, вы – полковники, а я, извините, – генерал. Направо кругом марш! Пожалуйста!
Вот такое заключение. Или вот еще другое:
– Письмо тут подписали. И в этом письме, между прочим, пишут, просят за молодых этих левых художников, и пишут: пусть работают и те, и другие, пусть-де, мол, в изобразительном нашем искусстве будет мирное сосуществование. Это, товарищи, грубая политическая ошибка. Мирное сосуществование возможно, но не в вопросах идеологии.
Эренбург ему с места:
– Да ведь это была острота! Никита Сергеевич, это в письме такой, ну, что ли, шутливый способ выражения был. Мирное же письмо было!
– Нет, товарищ Эренбург,
У Михаила Ромма этот отрывок про Сталина зацепил меня почему-то. Ворошилов впал в немилость и после заседания Политбюро Сталин пригласил всех посмотреть кинофильм:
Сталин так говорит негромко: «Ну что ж, на сегодня довольно. Давайте перейдем в зал, посмотрим картину».
Все встали, пошли в зал. Раздались голоса. Переговариваются все между собой. Ворошилов один, никто к нему не подходит. Все пошли в зал, и я пошел в зал.
Ну, вошли мы в зал. В зале столики стоят, около каждого столика три стула – три, потому что одна сторона обращена к экрану, там стула нет… Вино на столе, фруктовая вода, лимонад, фрукты, конфеты, что ли. Все сели за столики – вдвоем, втроем. Народу-то немного, три столика заняли. А Ворошилов один сел, к нему никто не подсел. Ну, я человек новый, незнакомый, – говорит мне рассказчик, – тоже сел один, за отдельный столик, думаю: что же он нам покажет сейчас? Маневры американского флота или какую-нибудь политическую хронику? Что?
А его в зале нет.
Погас свет, зажегся экран. Господи, владыка! «Огни большого города» Чарли Чаплина! Ну, очевидно, там все привыкли. Дело в том, что Сталин очень любил несколько картин, в том числе «Огни большого города», «Чапаева», «Волгу-Волгу» и «Ленин в Октябре». Да, еще «Большой вальс». И, оказывается, члены Политбюро всегда знали, что в любой момент им могут показать любую из этих картин, и надо смотреть. Ничего тут не сделаешь – смотри. Хозяин хочет сегодня смотреть «Волгу-Волгу» – смотри «Волгу-Волгу», «Большой вальс» – смотри «Большой вальс». Но вот на этот раз решил смотреть почему-то «Огни большого города».
Я сижу в полном недоумении: начались «Огни большого города», а его все нет. Вот уже прошел первый эпизод первой части. Впоследствии выяснил, он что-то недолюбливал именно этот эпизод, где памятник открывается и Чаплин там на памятнике спит. Ну, эпизод кончился, входит Сталин. Огляделся, подошел к моему столику, сел. Да, прежде чем сел, спросил: «Разрешите, пожалуйста. Я вам не помешаю?» – «Да что вы, товарищ Сталин, садитесь пожалуйста». Сел. «Что же вы ничего не пьете, не кушаете? Вы не стесняйтесь, будьте как дома, вы – свой человек». Любезно так. Я говорю: «Спасибо, благодарю вас». Он стал спрашивать меня что-то. Потом поглядывает все на экран. И я поглядываю на экран. Идут «Огни большого города». Все потихоньку переговариваются, но очень негромко, очень почтительно, так сказать, тихо. И Сталин говорит со мной иногда, иногда смотрит на экран.
В последней части, когда уже Чаплин выходит из тюрьмы, идет по улице оборванный, грязный, порванные штаны у него, мальчишки его дразнят, смотрю: что такое?