Это было блестящее лечение, вот только пациента потеряли.
Любить войну могут только спекулянты, генералы, штабные и проститутки. Им в военное время жилось как никогда, и нажиться они тоже сумели как никогда.
Ценность нашей жизни определяется не по тому, как мы побеждаем, а по тому, как проигрываем.
Я считал, что жизнь - это вообще трагедия, исход которой предрешен.
Некоторые книги незаслуженно забываются, но нет ни одной, которую незаслуженно помнили бы.
Те, кто сражается на войне, - самые замечательные люди, и чем ближе к передовой, тем более замечательных людей там встретишь; зато те, кто затевает, разжигает и ведет войну, - свиньи, думающие только об экономической конкуренции и о том, что на этом можно нажиться. Я считаю, что всех, кто наживается на войне и кто способствует ее разжиганию, следует расстрелять в первый же день военных действий доверенными представителями честных граждан своей страны, которых они посылают сражаться.
Все хорошие книги сходны в одном, - когда вы дочитаете до конца, вам кажется, что все это случилось с вами, и так оно всегда при вас и останется: хорошее или плохое, восторги, печали и сожаления, люди и места, и какая была погода.
Есть вещи и хуже войны. Трусость хуже, предательство хуже, эгоизм хуже.
Если позволять себе шутить, люди не воспринимают тебя всерьез. И эти самые люди не понимают, что есть многое, чего нельзя выдержать, если не шутить.
Прошлое мертво, как разбитая граммофонная пластинка. Погоня за прошлым - неблагодарное занятие, и если вы хотите убедиться в этом, поезжайте на места ваших былых боев.
Работа - это главное в жизни. От всех неприятностей, от всех бед можно найти одно избавление - в работе.
Из всех животных только человек умеет смеяться, хотя как раз у него для этого меньше всего поводов.
Последние годы жизни Хемингуэй был раздражительным и нервным, он уверял всех своих близких, что за ним установили слежку агенты ФСБ. Несколько раз Эрнеста лечили в психиатрической больнице, но даже находясь в ней писатель звонил своим друзьям и родственникам, утверждая, что в его палате установлены жучки, а телефонные разговоры прослушиваются. После процедуры электрошока, Хемингуэй не мог заниматься творчеством, так как он утратил способность выражать свои мысли, как делал это ранее. Не выдержав нервного напряжения, 2 июля 1961 года, писатель застрелился ружьем у себя дома. И лишь спустя несколько десятилетий в ФСБ был сделан официальный запрос по делу Хемингуэя, на что был получен ответ: да, действительно слежка имела место быть и в психиатрической клинике были установлены жучки, поскольку власти считали подозрительным поведение Хемингуэя на Кубе.