ОТ АЛИНЫ:

Ничто не может выбить Дуката из седла - в любой ситуации надо строить планы на будущее - вот его девиз.

ОТ АВТОРА:

Когда при каждом шаге ты рискуешь упасть, остаётся лишь делать вид, что всё в порядке - и держать голову высоко. 

Маленькая девочка в аккуратном клетчатом платьице и хорошеньких туфельках нетерпеливо перепрыгивала с ноги на ногу, теребя мать за рукав.
- Мам! Мам, ну когда уже папа прилетит? Семь минут прошло лишних.
Наклонив голову к дочери, молодая баджорка тихо и строго сказала:
- Угомонись, Зиял. Если папа задерживается, значит, на то есть причины. У него очень сложная работа.
- Я знаю, - гладко причёсанная черноволосая головка опустилась. – Он партулирует границу.
- Патрулирует, - мягко улыбнулась женщина. – Это значит, что он проверяет, нет ли врагов рядом с Кардассией.
Зиял сосредоточенно почесала нос.
- Но если у папы такая важная должность, неужели он не мог послать вместо себя кого-нибудь другого?
- Я же тебе говорила. Он получил сигнал об опасности и решил всё проверить сам. Папа очень ответственно относится к своей работе.
Один из солдат охраны с любопытством покосился на баджорку и её дочь, но тут же отвёл взгляд.
Наложницы офицеров редко показывались на стыковочной площадке, но к Торе Напрем уже все привыкли. Префект никогда не выказывал неудовольствия при виде хрупкой фигурки у дверей ангара. Наоборот, на его усталом лице показывалась улыбка. Он не стеснялся обнимать Напрем и дочь при подчинённых: знал, что болтать никто не станет. Одного не в меру разговорчивого гила разжаловали до рядового и направили на планету бриннов, в вечную мерзлоту – этого примера хватило остальным.

Но сейчас гал Дукат задерживался, и это заставляло его подчинённых тревожно переглядываться.
- Мам, а больше папа без нас никуда не полетит? Он обещал показать мне джунгли.
- Раз папа обещал, то покажет, - отозвалась Напрем.
- Огонёк замигал… - Зиял приподнялась на носочки, разглядывая лампочку на настенной консоли.
- Значит, стыковка началась, - не без облегчения произнесла мать. – Сейчас папа будет здесь.
И впрямь, через несколько десятков секунд стальные двери разъехались, пропуская офицеров. Гал Дукат шёл впереди, и в его неторопливой походке видна была усталость.
- Как прошла миссия, префект?
- Удовлетворительно, - на ходу бросил он. – Корабль-нарушитель оказал сопротивление и был уничтожен.
- Папа!
Кардассианцы расступились, пропуская девочку, и, подпрыгнув, она повисла на шее у отца. Дукат осторожно провёл ребром ладони вдоль её шеи, покрытой мягкими чешуйками.
- Соскучилась, Зиял?
Девочка молча уткнулась щекой в его форму.
Напрем подошла ближе, улыбаясь.
- Мы уже начали волноваться.
- Зря, как видишь, - он опустил дочь на пол и обнял её за плечи. Шагнув вперёд, как-то неловко потянулся к Напрем и клюнул её в щёку сухими губами. – Тракс!
Начальник службы безопасности выступил из строя.
- Через полчаса доклад обо всём, произошедшем в мое отсутствие, должен быть у меня на компьютере.
- Слушаюсь, гал Дукат.
- Я буду у себя.
Повернув к Напрем, Дукат негромко сказал:
- Пойдёмте.
Рука его легла ей на локоть, и Напрем направилась к выходу. Маленькая Зиял семенила следом, сжимая ладонь отца.
Толпа, как всегда, расступалась перед Дукатом и его спутниками. Он уверенно шёл по Променаду, не останавливаясь, чтобы поглазеть на витрины магазинов, на бар Кварка, откуда неслась разухабистая музыка.
- Папа, - не успокаивалась Зиял, - а расскажешь про бой в космосе? Трудно было справиться?
- Расскажу, Зиял. Всё расскажу. Попозже.
Двери каюты распахнулись, и он вошёл, опустился в кресло прямо в холле. Напрем неуверенно приблизилась, её рука коснулась его плеча, закрытого форменной бронёй:
- Дукат?..
Его подбородок опустился на скрещенные в замок пальцы.
- Напрем. Принеси канару.
Пройдя в спальню, она открыла верхний ящик шкафа, достала изогнутую бутыль. Поколебавшись, прихватила с тумбочки медицинский трикодер.
- Сейчас я налью.
- Выпьешь со мной? – глухо спросил Дукат.
- Хорошо, - Напрем беззвучно вздохнула, протягивая ему стакан. – Твоё здоровье.
Стаканы звякнули, соприкасаясь. Напрем глотнула горьковато-вязкого пойла и почувствовала, как в горле и ниже, в груди, разливается жидкий огонь.
- Папа…
- Иди, Зиял, поиграй, - пробормотал он, глядя куда-то в пол. Девочка растерянно покосилась на понурое лицо отца и пошла к себе в комнатку.
- И ты, Напрем – я был бы благодарен, если бы ты оставила меня одного на пару часов. Задёргался, честное слово.
- Ты ранен?
- Глупости.
- Пожалуйста, - она коснулась его руки, - дай мне тебя осмотреть.
Кадык на его шее дёрнулся.
- Если мне понадобится квалифицированная медицинская помощь, я обращусь в госпиталь. Я позволяю тебе лечить баджорцев, но это не значит, что я сам готов выступить подопытным кроликом для тебя.
Напрем дёрнулась, но в сторону не отошла.
- Скрэйн, почему ты не смотришь мне в глаза?
Встав, он шагнул к иллюминатору и налетел на жалобно зазвеневший стеклянный столик.
- Что за …! – Дукат уцепился за стену, потёр больное колено.
- Я переставила его позавчера, пока тебя не было, - Напрем сложила руки на груди. – Скрэйн, я знаю, что у кардассианцев фотографическая память, но она не может выручать тебя каждый раз.
По губам Дуката пробежала слабая усмешка. Он вновь уселся, каким-то расслабленным жестом закинул руки за голову.
- Попробуй, обмани врача. На шаттле-то никто так ничего и не понял, когда я передал Ханнату управление.
Опустившись на колени возле кресла, Напрем мягко скользнула пальцами вдоль надбровных гребней.
- Я не вижу никаких повреждений. Что произошло?
- Да я сам мало что понял. Какая-то вспышка... Ханнат и Тамор возились внизу с фазерной батареей. А меня вот… угораздило.
- Ты почувствовал боль?
Плечи Дуката дёрнулись:
- Кольнуло, вроде. Я не сразу понял, что стряслось. Проморгаться пытался.
- А сейчас глаза болят? – Её пальцы осторожно оттянули нижнее веко.
- Нет, всё в норме. Я просто не вижу ни тарга. 
Включив трикодер, Напрем поднесла его к лицу Дуката.
- Странно…
- Что странно? – нетерпеливо спросил он.
- Похоже на перенапряжение зрительного нерва. Кардассианские глаза не переносят яркого света – вот и реакция. Во всяком случае, я не вижу никаких органических поражений.
Дукат негромко хмыкнул:
- Хочешь сказать, всё пройдёт само?
Положив трикодер на тумбочку, она обхватила себя руками.
- Мне ведь действительно не хватает полноценного образования. Я могу ошибаться. Может, и правда стоит сходить в госпиталь?
- Напрем, - его рука обхватила её талию, привлекая ближе, - возможно, мне повезёт: в госпитале действительно поставят верный диагноз и назначат лечение. А если врач окажется связан с Обсидиановым Орденом? Там сделают всё, чтобы слепым я остался навсегда.
- Тяжко быть префектом, - невесело усмехнулась Напрем. – Ладно, ложись. Попробуем травяные компрессы.
Дукат поднялся на ноги.
- Надеюсь, больше ты ничего не переставляла? Тоже мне, любительница новизны.
- Опасаться тебе нечего, Дукат, - рассмеялась она. – Но, если хочешь, я могу тебя проводить.
- Нет уж, - префект Баджора распрямил плечи, - я в состоянии сам пройти несколько шагов.
Привычной грациозной походкой он направился к дверям.

- Пап? – чёрненькая головка осторожно заглянула в тёмный кабинет. – Ты не спишь?
Дукат повернулся в кресле.
- Мне ещё надо поработать, Зиял.
- Ты сегодня какой-то не такой, - босые ноги затопали по полу. – Грустный какой-то.
Не дождавшись ответа, она шепнула:
- Баджорцы не слушаются, да?
Дукат негромко рассмеялся, откинулся на спинку кресла.
- Ты сама наполовину баджорка, Зиял. Не забывай.
- И мама – баджорка, - кивнула девочка. – Она говорит, что кардассианцы очень ошиблись, когда напали первыми, и что вражда приносит вред обеим планетам.
- Твоя мама – удивительная, - мягко сказал Дукат и протянул руки:
- Иди ко мне, Зиял.
Забравшись на колени отца, она устроила голову у него на плече.
- Ты болеешь, да?
- Прихворнул немного. Скоро пройдёт.
Из коридора по ковру протянулась полоска света. Напрем остановилась на пороге:
- Зиял, ты почему до сих пор ещё не в кровати?
- Я к папе зашла. Мне ещё можно немножко посидеть с тобой, правда, пап?
- Тебе пора спать, - спокойно, но непреклонно сказала Напрем. – И папе тоже пора. Дукат, я сейчас уложу Зиял и вернусь. Если что, твоя ночная рубашка на кровати.
Она повела Зиял в детскую, и Дукат слышал, как стихают в коридоре их шаги, как Напрем что-то говорит дочери – должно быть, желает доброй ночи по баджорскому обычаю.
Потом двери открылись снова.
- Пойдём, - тёплые пальцы коснулись его запястья. – Если ты будешь тут сидеть и страдать, ты никому лучше не сделаешь. Надо выспаться.
- Не всё ли равно, с открытыми или закрытыми глазами видеть темноту?
- Ты не будешь видеть темноту, - дыхание Напрем коснулось его виска. – Ты будешь видеть яркие, цветные сны. А завтра мы подумаем, что ещё можно сделать.
С беззвучным вздохом он встал и позволил ей отвести себя в спальню. Ощупью опустился на кровать, услышал шорох – Напрем устраивалась рядом.
- Погоди, не ложись. Нельзя же спать в форме.
Её ладони неспешно скользили по его плечам, снимая броню, помогая выбраться из узкого форменного мундира. Пальцы легко задели чувствительный шейный гребень, и Дукат вздрогнул, задержал дыхание.
- Так, повернись, - шепнула она, расстёгивая пряжку пояса. – Ну и брюки у вас. Не снимешь.
Свободной рукой она вновь погладила гребень, прижалась губами к впадинке на лбу.
- Напрем… - сипло выдохнул он.
- Да? – он почувствовал, как она беззвучно смеётся. – Так, вот теперь мы готовы ко сну. Впрочем, если тебе холодно, - влажные губы легонько прихватили кожу у него над ключицей, - я могу достать из шкафа пижаму.
- К клингонам пижаму!
Перекатившись на живот, он прижал Напрем к подушкам, не давая увернуться. 
Её кожа – такая нежная, мягче лисипианского шёлка… Сладкий запах её волос…
Он потёрся носом о её щёку, ощутил, как вздрогнули под ним узкие бёдра.
- Дукат… 
Видеть он не мог – но отчётливо представлял в тенях полумрака её лицо, искажённое нетерпением, рот, напряжённо приоткрытый в попытке поймать ещё немного воздуха, тонкую кисть, стискивающую ткань простыни.
Она была – его.

Тёплая грудь равномерно приподнималась и опускалась под его щекой. Хорошо было лежать. Тело казалось совсем лёгким, как на планетах с низкой гравитацией.
- Знаешь, Напрем, - он с трудом узнал собственный голос, - я сейчас могу думать, что всё в порядке: просто мы выключили свет и завесили окно на Променад. 
- Считай, что так и есть, - шепнула она.
- Если я так и не смогу видеть, мне придётся уйти из военного флота. Прощай, моя политическая карьера.
- Это тяжело.
- Мне случалось видеть глупцов, которые резали себе вены из-за этого, - Дукат хмыкнул. – Я не собираюсь. Знаешь, что я сделаю, если моя слепота подтвердится? Куплю домик где-нибудь на Лисипии или на Матенае и увезу туда вас с Зиял. Ты сможешь заняться врачебной практикой, Зиял будет ходить в школу, как и положено ребёнку, а я… Я, например, мог бы написать мемуары о службе на Терок Нор.
- Уверена, их раскупят в два счёта, - Напрем легонько пожала его пальцы.
- Жена меня бросит, конечно, и мы с тобой официально… мы… и Зиял… - Дукат зевнул. – Ох. Наверное, и правда пора поспать.
- Спокойной ночи, Дукат.
Чуть приподняв голову, Напрем поцеловала его в растрёпанную макушку.

Проснувшись, она увидела примятую подушку и небрежно скомканное одеяло у стены. Интересно, где же искать Дуката? Вряд ли он ушёл в комцентр.
Как ни жаль было расставаться с дрёмой, с приятной истомой во всём теле, Напрем встала и направилась в ванную. Наскоро приведя себя в порядок, она набросила халат, пошла в детскую. Зиял – пташка ранняя, наверняка уже играет со своими электронными куклами или рисует.
Дверь была приоткрыта, и мать смогла увидеть аккуратно заправленную кровать, краски, разложенные на столе. Зиял в комнате не было. Зато из кабинета доносился её весёлый голосок.
- Папа, ну когда ты закончишь? Ты обещал мне поиграть в загадки.
- Имей терпение, Зиял, - Дукат отвёл взгляд от компьютера. – Осталось проверить два документа.
Напрем тихо подошла к нему.
- Как ты?
- Пока ещё мелкие буквы разглядываю с трудом, - он широко улыбнулся. – Зато уже могу прочесть отчёты Тракса.
- Не перенапрягайся только.
- Представляешь, просыпаюсь утром и вижу, какие рыжие у тебя волосы.
Она опустила глаза, пряча смешинки.
- Пойду за трикодером. Надо же на всякий случай тебя осмотреть.
- Иди, - он потянулся чмокнуть её в щёку. – Иди, моя Напрем.
Выйдя в коридор, она на секунду прислонилась лбом к стеклу иллюминатора.
Слава Пророкам, всё хорошо. Скрэйн будет здоров. Это самое главное.
И, конечно, ей совсем не жаль, что им никогда не купить домик на Лисипии.