Давным-давно оказалась я в первопрестольной и пошла на Красную площадь. Но не к Мавзолею, куда струилась нескончаемая очередь, а к собору, что был построен по приказу Ивана Грозного в честь взятия Казани в 1552 году, в народе именуемому Собором Ивана Блаженного.
Нет, творение Щусева меня своим монументализмом радовало, но не настолько, чтобы замереть от восхищения. Я почти махнула на него рукой и легким аллюром понеслась к творению Бармы и Постника.А пока цокала по каменной мостовой босоножками, в голове стиш крутился Дмитрия Кедрина про недоброго Ивана Грозного и мастеров этих великих:
Узоры из каменных кружев,
Выводили столбы
И, работой своею горды,
Купол золотом жгли,
Кровли крыли лазурью снаружи
И в свинцовые рамы
Вставляли чешуйки слюды.
И уже потянулись
Стрельчатые башенки кверху.
Переходы,
Балкончики,
Луковки да купола.
И дивились ученые люди,
Зане- эта церковь
Краше вилл италийских
И пагод индийских была!
Был диковинный храм
Богомазами весь размалеван,
В алтаре,
И при входах,
И в царском притворе самом.
Живописной артелью
Монаха Андрея Рублева
Изукрашен зело
Византийским суровым письмом...
А как храм освятили,
То с посохом,
В шапке монашьей,
Обошел его царь -
От подвалов и служб
До креста.
И, окинувши взором
Его узорчатые башни,
"Лепота!" - молвил царь.
И ответили все: "Лепота!"
И спросил благодетель:
"А можете ль сделать пригожей,
Благолепнее этого храма
Другой, говорю?"
И, тряхнув волосами,
Ответили зодчие:
"Можем!
Прикажи, государь!"
И ударились в ноги царю.
И тогда государь
Повелел ослепить этих зодчих,
Чтоб в земле его
Церковь
Стояла одна такова,
Чтобы в Суздальских землях
И в землях Рязанских
И прочих
Не поставили лучшего храма,
Чем храм Покрова!
Соколиные очи
Кололи им шилом железным,
Дабы белого света
Увидеть они не могли.
Их клеймили клеймом,
Их секли батогами, болезных,
И кидали их,
Темных,
На стылое лоно земли.
И в Обжорном ряду,
Там, где заваль кабацкая пела,
Где сивухой разило,
Где было от пару темно,
Где кричали дьяки:
"Государево слово и дело!" -
Мастера Христа ради
Просили на хлеб и вино.
И стояла их церковь
Такая,
Что словно приснилась.
И звонила она,
Будто их отпевала навзрыд,
И запретную песню
Про страшную царскую милость
Пели в тайных местах
По широкой Руси
Гусляры.
И стояла я у того собора и восторгалась мастерством тех зодчих. И казалось мне тогда, что лучше этого нет ничего на свете. Как же наивна была я! Пройдут годы, и увижу я белый храм, искрящийся на солнце, словно парящий в небе. И имя тому храму Тадж Махал.А когда прочитаю его историю, плакать буду. Любовь…И снова подумаю, что нет ничего краше на свете…
А прошлым воскресеньем поеду в Кронштадт полюбоваться на Морской Собор в и снова затрепещет моя душа от увиденного.
[600x450]
И гордость будет за тех мастеров, что нынче живут. Потому что собор тот не старый, а новый.
[600x450]
И не перевелись на Руси мастера. Старые ушли, а новые народились. И не хуже, а лучше прежних. А когда буду со стороны улицы подходить к храму, снова почувствую, что к чему-то великому подхожу. И возникнет ощущение праздника. И порадуюсь за тех, кто место выбирал для храма. И за то, как грамотно на одной площади расположили памятник адмиралу Макарову,
[450x600]
вечный огонь, трепещущий в самом центре четырехгранной пирамиды, разделенной на четыре части,
[600x450]
и сам храм. И фонари тут с круглыми шарами кстати, и деревья, посаженные так, чтобы аллеи ровные образовывались.
[450x600]
Повсюду ощущалась гармония.
А само здание поражает не только обилием лепнины и резьбы, но еще и коваными частями на дверях, на окнах. И так много тех деталей, что все рассмотреть хочется, на все глаз ложится.
[450x600]
[450x600]
[450x600]
[600x450]
[600x450]
[450x600]
[450x600]
[600x450]
И что радует, нет даже крошечных изъянов. Тех, что в последние десятилетия заставляют краснеть за нашу страну. Тут ДУША мастеров вложена. Это и ощущаешь.
А чтобы тех мастеров в лицо знать, вокруг парка на постерах портреты всех, кто трудился над созданием этого чуда архитектуры.
А внутри чего только нет! Вся утварь Собора (священные сосуды, евангелия, запрестольные и напрестольные кресты, подсвечники и запрестольные семисвечники), равно как аналои, хоругви, лампады и большие и малые паникадила, выполнены в общем стиле Собора, местами с применением орнаментов в характере морских атрибутов. Все поражает взгляд: огромные круглые светильники, колонны из разного камня. Роспись на стенах. На полу мозаика из камня. На окнах мозаика из цветного стекла. Дверь с элементами ковки. И везде в той или иной форме повторяется морская тематика.
[450x600]
[450x600]
[450x600]
[450x600]
[450x600]
[450x600]
[450x600]
[600x450]
И в унисон вспомнился Исакий в Санкт-Петербурге. Хитрый Монферран сумел соединить в своем творении католические и православные символы. И здесь архитекторы повторили его хитрость! Храм может вместить до трех тысяч человек. Есть там и второй этаж, но туда простым смертным путь заказан…
И вот глядела я на эту красоту и думала, нашелся бы кто из современных поэтов и написал о наших современниках поэму. Правда хочется чтобы не минорной она оказалась, а мажорной, возрождающей нашу страну.