В тот год к своим друзьям на побережье Черного моря я приехала одна. Поэтому решено меня было поселить в дальней комнате старого     дома, к которому мои друзья пристроили вполне современный трехэтажный дом. Постройка  была старой, времен 50-х годов ХХ века. Все там было деревянным и основательным. Окна выходили на две стороны, а под ними росли пальма, вишни и виноград полз по стене под самую крышу. Поэтому в комнате стоял почти всегда полумрак  и было прохладно. Вещи в той комнате тоже были старинными и основательными. И с моего прошлого приезда почти ничего там не изменилось.

         За исключением одной вещи. Штанов. Да, да, громадных рабочих штанов, пошитых из жесткой парусиновой ткани. Они висели на створке двери и не давали закрыть ее полностью. Почему-то на штанах оттопыривались карманы. Когда я удивленно взглянула на штаны, мой друг Славка сказал: «Это память или памятник. Вот считай, как хочешь. Но для нас больше памятник».  И Славка понуро замолк. Тогда моя подруга Иришка, жена Славика, взялась за рассказ, который меня потряс своей безыскусностью и душевностью…

        Давным-давно, когда СССР « крахнул» в небытие, семейство Славика стало искать новое пристанище. Потому как  жизнь  в союзных республиках, где жили мы все  и считали своим вторым домом, стала крайне сложной. Поэтому чтобы не ждать, пока тебя погонят из дома, а к этому дело шло, Славик решил уехать сам. И надо было определять, куда ехать. Местом, куда направил свои стопы Славик,  оказался юг России, Причерноморье, где испокон веку жила бабуля Славика. Бабуля старела, дом  тоже и Славик решил поддержать по мере сил их обоих. Дом подправил, бабулю до ее смертного часа поддержал. За что та благодарно оформила на Славика наследство. А наследство и впрямь было дивным. 20 соток земли и домик в два этажа. С погребом, между прочим! А это вам не хухры-мухры. Но самым замечательным было то, что домик  подступал к самым горам. А горы там я вам замечу,  у-у-у-у!

         И вот повадился Славик знакомиться с местной флорой и фауной. А еще завел живность всякую, как и полагается фермеру, коим в одночасье и стал Славик. На его подворье бродили куры, гуси, утки, в ближайшем пруду плавали индоутки. Три свинки визжали в хлеву, пара коров стояла в стойле сарая, давая исправно молоко. Собаки охраняли двор со всех сторон, а кошки исправно ловили жирных мышей и кротов. Ляпота! Однако дела не всегда шли в гору, ибо многочисленная животина любила разбредаться по тем самым 20 соткам, а то и уходить в горы.

        Как раз в один из таких начинающихся вечеров Славик пошел искать телка. Дуралей сбег от мамки-коровы после бури и ливня. А ливень в тех местах бывает знатный! Гром и молнии плещутся в небе, полыхает так, что хоть святых выноси. Вот телок и струхнул, рванул в кедровую рощу, что неподалеку от Славкиного дома насажали ливанцы. Славка туда, сюда, нет телка! Тогда он пошел вдоль хребта горного, высматривая телка, руками отводя от лица ветки деревьев и горной ежевики. Орешины тонкими ветвями  стегали его по одежде. Славка смотрел под ноги, чтобы не упасть, потому что они разъезжались в грязи. Руки он старался держать разведенными в стороны, чтобы можно было балансировать. Потому как земля в тех местах во время дождя становится похожа на кашу. И  было нырнул он под очередное дерево, где посуше, а под ногами в гуще листвы кто-то мелкий шевелится и плачет тоненьким голоском. Нагнулся Славик и видит, крохотный бельчонок лежит там. Задрал Славик голову, высматривая дупло беличье, а не видит дупла. Тогда взял он бельчонка в жменю, прижал к груди, пригрел, бельчонок и затих. Но вот домой  с прижатым кулаком к груди идти было неудобно. Опустил Славик руку в громадный карман рабочих штанов, положил на дно бельчонка. Затем застегнул на кармане пуговицу, снаружи прижал рукой  бельчонка к телу для надежности   и домой!

         Глянули дома на кроху и поняли, что мал очень, может не выжить. И стали его коровьим молоком из пипетки выкармливать. Верещал бельчонок поначалу, а когда клали его в карман штанов, затихал и успокаивался. Славка в карман положил мха побольше и сломки сухой. Бельчонку там гнездо устроили. Но как только Славке понадобились рабочие штаны, бельчонка вынули из кармана и переложили в корзинку. Какой ор поднял малыш! Пришлось класть обратно. Как только оказался бельчонок в родном кармане, на родном мхе и соломе, затих.

Судили, рядили, что делать? И решено было купить новые штаны для Славика. А « беличьи» штаны повесить на дверь, да так и оставить домом для бельчонка. И не раздавит на двери никто кроху, и видно всем, где он живет.

      А между тем тот рос, смелел. И скоро знал всех в доме. Но за мать родную принимал только Славика. Стоило тому показаться на пороге дома, бельчонок прыгал к нему на плечо и важно восседая, оглядывал остальных домочадцев. Кормил бельчонка тоже Славка, Иришка, его жена, делала это тогда, когда Славик был в отъезде. Бельчонок считал себя хозяином дома. Когда он возвращался с прогулок из леса, то верещанием выгонял всех кошек и котов на улицу. А на улице запрыгивал  на край собачей миски, чтобы полакомится тем, что ела собака. Пес услужливо отходил в сторону  и не мешал бельчонку есть из своей миски. Морда при этом у пса была виноватой.

        Свою первую зиму бельчонок встретил окрепшим, возмужавшим и в роскошной рыжей шубке. Движения его стали замедленными. Он часто сидел у печки, складывал лапки на груди и томно прикрывал глаза. Хвостик его при этом расслаблялся и опускался вниз. Бельчонок дремал. А в один прекрасный день он исчез. Все переполошились, кинулись его искать. Но не нашли. Решили уже, что в лес ушел и там перезимует. Вздохнули по бельчонку, пожелали ему счастливой беличьей жизни и…решили убрать штаны с двери. Каково же было удивление моих друзей, когда в кармане штанов зашебуршал во сне бельчонок! Он свернулся калачиком на дне кармана в куче сухой травы и мха и преспокойно спал! Так и проспал всю зиму почти. Выходил иногда покушать орешков, окунуть мордочку в чашку с молоком, хлебушка корочку умять. И снова в свой карман в теплое местечко.

        А по весне взбодрился, потянулся, сменил шубку на новую и ускакал в лес. Так и жил своей беличьей жизнью в лесу, а временами приходил домой « к родителям». Завидит на тропинке Славку, и скачет по веткам к нему на плечо. Сядет гоголем и едет до дома на плече. Увидев кур и уток, заверещит призывно. А те погогочут и покудахчут ему в ответ. Так и жил генералом, пока не случилось горе.

        Любил бельчонок лазать по мискам и кастрюлям, пробовать все подряд. А тут Иришка варила компоты и варенья, полно было тазиков и кастрюль на столе. Бельчонок из всех и напробовался. Схватило животик. И так плакал он, так страдал, что извелись все. А Славка носил его на руках, гладил по животику, давал водички попить. Но все было бес толку, умер бельчонок у него на руках. Два года прожил в доме Славы и Иришки, был как сынишка им.

… И рассказывал мне Славка про него, а сам все на штаны посматривал. Бельчонка не было, а штаны все висели на двери, оттопыренным карманом наружу, словно вот-вот примчится бельчонок в родное гнездо и спать там ляжет.

[600x390]