[305x450]Вот так, на рождественском рынке Мюнстера обрывается последнее письмо. Писем десять или больше не дошло, пропали навсегда. А жаль. Ведь там было много чего. И здесь я допишу наиболее яркие воспоминания.
***
После первого обеда с Шаррельманнами в их кухне Гизела ставит тарелки в посудомойку. Красивые бокалы для вина нужно мыть руками. Я вызываюсь помочь. Как обычно, открываю кран, вода льется, я намыливаю бокалы, полощу под струей. Дирк смотрит с ужасом. "Елена! Девушки в России не умеют мыть посуду!" Затыкает пробками две раковины, вырывает у меня бокал. Сначала полощет в раковине с моющим средством, потом типа в чистой. И так все бокалы. Пока во второй раковине вода не становится такой же мыльной, как в первой. Кстати, такой же трюк проделывали все уличные продавцы. Покупаешь какой-нибудь глинтвейн и видишь, как на заднем плане полощут кружки в мыльной пене, а потом просто ставят их стечь. Потом долго подозрительно обнюхиваешь и осматриваешь свою кружку... Особенно экономия воды доставала в душе и при мытье головы. Я люблю подольше постоять, погреться, понежиться, но у них количество горячей воды на раз было строго отмеряно, и неважно, принимаешь ли ты душ, моешь голову или стираешь носки в раковине - через определенное время начинает идти чуть тепленькая водичка, и если ты не уложился, крутить смеситель бесполезно.
***
Мы с Юлькой сидим на лекции по химии в университете. Она притащила меня якобы для того, чтобы я ей переводила. Однако, на каждую мою попытку что-то прошептать, она отмахивается: "Не надо, пока одни формулы, здесь я понимаю..." От нечего делать я начинаю рассматривать немецких студентов. Они все как на одно лицо - бледные, какие-то измученные, неяркие. И почти все в прыщах. "Юлька! Ты заметила, они все прыщавые?" - "Да. Это от их продуктов. Я химик, знаю. У них почти уже ничего натурального не осталось. Поэтому и кожа плохая. Слава богу, у нас с этим все в порядке"...
***
Гизела однажды застукала меня за стиркой носков в раковине. Практически силой выдрала у меня носки и запихнула в стиральную машинку. "Да это же мелочь, я сейчас сама по-быстрому..." - "Дорогая, в Германии уже 50 лет никто руками не стирает!" Рассказала потом этот случай Юльке, поржали. А спустя некоторое время пошли в кино на "Властелин колец", он только вышел. И я рассыпала ведро с попкорном. И соус от начос тоже на пол пролила. Когда фильм закончился, я судорожно пыталась собрать попкорн и вытереть ковролин. Но Юлька утащила меня, смеясь: "Дорогая, в Германии уже 50 лет никто руками не стирает, помоют и здесь".
***
Была я и у "профессора" Вюстманна. Какая же я наивная была тогда! Просто не могла представить, что у немцев тоже такое бывает. Он сказал практически открытым текстом: "Я всегда готов помочь остаться в Германии, если я вижу в человеке потенциал. Если человек готов пойти на все, чтобы закрепиться здесь. Как, например, ваша подруга Юлия". Многозначительный взгляд. Он ждал ответа. Я ничего не ответила.
***
Приехала я в начале октября. 3-го числа был выходной, праздник, День объединения, Дирк был дома и предложил посмотреть фильм. Долго перебирал видеокассеты, искал, что бы мне понравилось. Нашел "Грязные танцы" ("О! То, что надо!"), и вдруг из стопки выпала одна кассета. Он ее поднял, и сразу как-то задумался. "Ты знаешь, какой сегодня день? Давай посмотрим это, и ты увидишь, что он для нас значит". Это был документальный фильм о падении Стены. Когда показывали, как люди лезут на Стену, обнимаются и целуются, у Дирка на глазах были слезы. "Мы будем всегда бесконечно благодарны вам и вашему Горбачеву"...
***
А вот другой взгляд. Я навещала свою однокурсницу по аспирантуре Вику Ц., которая вышла замуж за немца и уехала жить в Берлин. У Вики была цель - уехать любой ценой. Она искала мужа в интернете. В библиотеке иностранной литературы стояло несколько 486-х компов с бесплатным интернетом, отсидев большую очередь, можно было получить заветные полчаса. Народ, в основном, чатился. Так Вика и нашла своего Дирка, он работал оператором на телевидении. Она благополучно бросила аспирантуру и укатила. Они снимали трешку на первом этаже в районе Нойкёльн. Окна были наглухо закрыты рольставнями. "Вообще-то, это турецкий район", - говорила Вика, но нам сейчас и не нужно что-то дороже или престижнее: я не работаю, детей нет. А потом мы обязательно переберемся в другой район". Дирк был мрачен, подозрительно смотрел на меня и сопел. С порога Вика заявила, что он попросил разговаривать только на немецком, даже когда мы вдвоем, и она эту просьбу неукоснительно выполняла в течение всех двух дней. Она звала его "Дирки" и "Шатци" (золотко). Она всем видом старалась показать, что она ассимилировалась, что она уже немка, такая же, как и они. "На завтрак мы едим мюсли" - "А этот комод я сама украсила в технике декупажа" - "К хорошему быстро привыкаешь". Когда мы ехали в метро, зашла группа людей, две пары. Мужчины были с длинными волосами, нелепых вязаных шапочках, в дутых немодных куртках. Женщины жевали жвачку, были неопрятны и не причесанны. Они громко разговаривали. "Типичные "осси" (восточные немцы), - прошептала Вика. И я вспомнила, как Дирк Шаррельманн плакал. Она показала мне город, центр, остатки Стены. Меня не впечатлило. Хотелось срочно обратно в Мюнстер, где все другое, и люди, кажется, другие тоже.
***
А вот как прошло Рождество с Шаррельманнами. С утра Гизела запихнула в духовку огромную индейку килограмм на 5. Периодически ее нужно было вынимать и поливать соком. Мы расстелили белую скатерть, по центру Гизела раскатала широкую зеленую атласную полосу и беспорядочно рассыпала по столу серебристые и зеленые пайетки в виде звездочек. Свечи, само собой. Мне это все было в диковинку. Особенно "мусор" на столе. Потом мы с Гизелой и Дирком сели в машину и поехали в ближайший монастырь, оставив Иску поливать индейку. Грегорианские монахи попели типа "Энигму", меня как-то не торкнуло, катарсиса не было, но как концерт - вполне себе ничего. Вернулись. Оле приехал. Часов в 11 сели за стол. Дирк разрезал индейку, и то, как он это сделал, произвело на меня гораздо большее впечатление, чем монашеские песнопения. Это была не обычная наша расчлененка - "Тебе крылышко, а мне ножку". Все получили аккуратные одинаковые плоские куски, где было и мясо, и жирок, и корочка, и никаких костей. Когда наступила полночь, никто не орал, не вскакивал, не обнимался, не загадывал желания и т.п. Просто налили шампанское и выпили. Уровень неэмоциональности поразил меня до глубины души. Дети, как будто выполнив обязательную программу, сразу засобирались. Иска взяла меня с собой. Мы приехали в кнайпу, в которой было не протолкнуться от таких же сбежавших детей. Все стояли, курили, пили пиво и трендели. Тоже практически без эмоций. И меня охватила такая тоска...
***
На Рождество Шаррельманны подарили мне поход на мюзикл "Starlight Express". У нас такой не шел. Театр был в Бохуме. Повезла меня туда Иска. Она уже один раз ходила, но, по ее словам, была в таком восторге, что с удовольствием сходит еще раз. Кроме того, для этой поездки ей разрешили взять мамин спорткар, и неизвестно, чему она больше радовалась, мюзиклу или возможности покрасоваться в крутой тачке. Мы ехали полулежа в этой серебристой раздавленной лягушке и считали попами все трещины, которые, как оказалось, все-таки есть на автобане. По дороге заехали в Макдачную, взяли перекус. Иска сказала одну фразу: "Я ем в Макдональдсе, потому что мне вкусно. В Бургер Кинге фри и гамбургеры - отстой". У нас тогда не было Бургер Кинга, но с тех пор я не раз убедилась в истинности ее слов. То ли в Маке перебирают с глютаматом, но если взять ту же фри в Бургере, или KFC, или в любом другом фастфуде, то это будет вялый, влажный, невкусный отстой. Мюзикл был о любви локомотивов (тоже изврат, да?). Фишка его состояла в том, что все артисты, типа локомотивы, были на роликах. Они не только пели, но и танцевали, кружились и выделывали всякие трюки. Зрители сидели по кругу, как в цирке, и между рядами ступеньками проходили паркетные роллер-трассы, так что артисты постоянно проносились прямо мимо нас, распевая на лету. Ну ничё так. Никогда не понимала восторгов по поводу мюзиклов. Мне как-то гораздо важнее были впечатления от езды в спорткаре, инфа про Макдональдс, которая заставила меня задуматься, и размышления, мюзиклы - это действительно круто-круто, или люди выкладывают бешеные деньги и орут от восторга просто под действием ударного маркетинга?
***
Очень беспокоит меня судьба несчастной женщины Сильвии, которая, видимо, настолько тяжело переживала кризис среднего возраста и развод, что связалась с арабом-альфонсом и приняла мусульманство. Этого ее смазливого Абдула видно было с первого раза насквозь, что он за человек. Помню, варила я щи на кухне. Они очень заинтересовались ("О, русская еда!") и периодически забегали посмотреть, что и как я туда кладу. Вернее, в основном он забегал. И говорил со мной на чистейшем русском языке! Откуда? - Да ясен пень откуда! Пара-тройка русских Наташ в списке. Он не стеснялся. Строил глазки, рассказывал о своих приключениях с Наташами и пренебрежительно хмыкал в сторону Сильвии. Мол, ну мы-то с тобой понимаем, для чего мне эта старая карга. Именно Сильвия в хиджабе провожала меня ночью 29 декабря на родину. Привезла меня с моими чемоданами на вокзал, мы обнялись, расцеловались. Мне было ее безумно жалко. Надеюсь, она смогла пережить эту дурь без особых потерь...
***
2001 год подходил к концу, и с 1 января 2002 года немецкая марка должна была кануть в небытие. Немцы по-разному воспринимали это событие. Кто-то с воодушевлением, как богатые сторонники евроинтеграции Шаррельманны, кто-то с опаской, как Сильвия и Йоханны. Их сбережения должны были быть сконвертированы по курсу 2:1, а цены, которые давно уже дублировались на ценниках в евро, чтобы люди привыкли, далеко не всегда соответствовали этому соотношению. В самом конце декабря, прямо перед моим отъездом, в банках начали продавать сувенирные пакетики евромонет разного номинала. Дирк и Гизела купили мне такой пакетик в подарок и долго восторгались, какая прекрасная идея, что в каждой стране еврозоны будут чеканить свои монеты, и в конце концов они перемешаются, и как это прекрасно будет символизировать единую Европу, ура! К сожалению, по своей тупости, я истратила эти монеты при следующей же поездке...
***
Ну и нельзя не сказать пару слов о некоем Марке, который часто упоминается в письмах. Это, типа, жених. Еще перед отъездом я, по совету какой-то подруги, кинула свою фотку на немецкий сайт знакомств. Количество откликов меня удивило, но надо сказать, что фотка была лучше, чем в жизни. Писал владелец конюшни под Ганновером (обязательное условие -любовь к лошадям. Ага, навоз вычищать, чо). Писал машинист локомотива из восточных земель, прислал фотку дома, большого, но ветхого, типа будем вместе с тобой его восстанавливать. Писал полунемец-полуиндиец из Лихтенштейна, вообще экзотика. Много было кого. Марк на фотке выглядел как истинный ариец. Как потом оказалось, его фотка тоже была лучше, чем в жизни))). Он работал аудитором среднего или низшего звена на Фольксвагене, жил в Гамбурге, но постоянно был в многомесячных командировках, то в Китае, то еще где. Мы переписывались, и я уже заранее предчувствовала, что ничего не выйдет. Он любил спорт, горные лыжи, много путешествовал, играл на синтезаторе, в общем, у нас не было ни одной точки соприкосновения. Когда я приехала к нему в Гамбург, уже в первые секунды все было ясно, и разочарование и в его, и в моих глазах было не скрыть. Он оказался двухметровой коломенской верстой, да к тому же еще большим занудой, чем в письмах. Но мы с честью до конца отыграли наши роли, он показал мне Гамбург, хотя я там уже бывала по работе. Постелил мне в гостиной на диване и ловко обошел все скользкие темы. Был очень вежлив и обходителен. Я не могла дождаться, когда же это все кончится, и я поеду домой. За одну вещь я ему очень благодарна: он отвел меня в такое место, куда я никогда бы сама не попала. Это была кнайпа на Реппербане, в каком-то переулочке, сразу и не найдешь. Был субботний вечер. Когда мы вошли, меня прям оглушило. Кнайпа была переполнена. Люди с разнообразным бухлом в руках были везде: на полу, на столах (именно "на", а не "за"), на скамьях, на подоконниках, даже на свободной части стойки. Гремела музыка, причем голимая попсня в стиле Вячеслава Добрынина, и все эти люди прыгали, танцевали и орали песни. Первый раз в Германии я такое увидела. Я бывала раньше и на дискотеках, но там совсем не то. А вот это единение, восторг, от того, что ты прыгаешь и поешь с незнакомыми людьми, и каждый тебе в эту минуту брат... Я была в шоке, что немцы на такое способны. Ну и до кучи, там я впервые попробовала "Корону" с лаймом. Бармен выдал бутылку, заткнутую вместо пробки долькой лайма. Я тупо смотрела на нее, не зная, что делать. Марк улыбнулся и протолкнул дольку в пиво. В тот момент он мне даже немного нравился.
Ну вот, на этом точно все.