13.10.2001
Привет, родители!
[672x450]Вчера был, конечно, ужасный день. Ну, да, поплакала немножко. Эти мужики с комнатой, конечно, так и не позвонили. Дирк с Гизелой все про Иску вздыхают. Ну, сегодня уже новый день. Бог даст, проживем. Сегодня жара, с утра солнце светит, погода вообще не располагает грустить.
Вчера мне прислали, наконец, банковскую карточку, но пока еще не прислали к ней ПИН-код. Оказывается, они их вместе никогда не посылают. Якобы, почтальон или еще кто может нащупать, что там карточка лежит, вскроет, прочитает ПИН-код и будет пользоваться твоей карточкой. Поэтому они их посылают в разных письмах. Там еще написано, что карточка Дрезднер Банк принимается в России. Но Машка Р. сказала (я сегодня разговаривала с ней по телефону), что с карточки в России можно снять только рубли, но не марки. Пока еще не знаю, выгодно это или нет.
Так вот, моя дебильная турецкая карточка работает куда угодно, но не в Рязань. Дело в том, что у Рязани код начинается с 0: 0912. А турки считают 0 за промежуточный символ. Там написано: "Набирать без промежуточных символов". Во всех странах нули - как раз такие символы. Когда внутри страны звонишь - набираешь нули, когда из-за границы - пропускаешь. Но, с другой стороны, в Москву она прозванивается, а там - 095. Уродство.
Так вот, поговорила с Машкой, долго так разговаривала, все равно эту карточку больше девать некуда, а там идет только 10 пфеннигов в минуту. У Машки все было по-другому, ее даже на вокзале встречали. А я, когда пришла в этот университет, в эту контору по иностранцам, они сделали большие глаза: чего вы вообще к нам пришли? И еще Машку фиктивно зачислили как студентку, чтобы у нее были все льготы: бесплатный проезд в электричке, столовка и т.п. А мне сразу: вам ничего не положено. Вообще, я Машку послушала и поняла, что со мной очень по-свински поступили.
Еще сегодня зашла в банк поменять баксы. Мы уже один раз ходили с Гизелой в Дюльмене менять баксы, и я все прокляла, что пошла. Когда они увидели мою новенькую 100-долларовую купюру, они сделали ужасные глаза и все затряслись. Говорят, мы можем только взять ее, а у вас снять со счета, потому что она может быть поддельная (не, ну а вы что, проверить не можете?!) "Ой, сейчас так много поддельных долларов!". Мне кажется, они в этом Дюльмене, как в нашей Рязани, долларов в глаза не видели. Вот мы тогда с Федоровым в Гамбурге просто пришли в обменник в квартале "красных фонарей", и нам без балды поменяли, и даже комиссию очень маленькую взяли. Ну, поскольку у меня тогда еще не было счета, Гизела сняла сумму по курсу со своего, а себе положила эти доллары. При этом, мне кажется, она перепугалась. А эти уроды эту купюру отксерили со всех сторон, переписали номера, прикрепили скрепкой к какой-то бумажке и вообще, боялись за нее руками взяться. И вот сегодня я зашла в свой Дрезднер Банк, уже в Мюнстере, чтобы проверить, как здесь. Взяли без балды. Правда, в этот раз я из опаски 50-долларовую взяла.
Потом, чтобы развеяться, пошла по магазинам. Это лучшее лекарство для психики. Необязательно покупать, можно просто мерить. Купила упаковку простых носков, а то я своими детскими носками уже весь Мюнстер распугала; купила уцененные леггинсы - дома ходить, а то в этих черных шелковых перед людьми неудобно. Еще кучу всего перемерила, но больше ни на что не решилась. Понесла все это в кассу TAX FREE (я уже писала, чтобы налог высчитали). Они говорят: "Мы высчитываем только, если сумма выше 50 марок." Мне так жалко стало. Стойте, говорю, я сейчас еще кое-что принесу. Пошла. Все-таки взяла уцененную джинсовую рубашку, которую мерила. Присовкупили, стали считать. Такие две старые седые кошелки, в очках, калькулятора у них не было, считали вручную на бумажке, причем друг у друга листок вырывали. Потом стали оформлять чек, приклеили неправильно (не лучше ли было степлером прибить?). Она отлепила, трясет им в воздухе и орет: "Ой, что я наделала!". Руки трясутся. Я говорю: "Да вы наклейте с обратной стороны бумажку, чтобы не слипались". - "Какая гениальная идея!" Мало того, что бумажку наклеила, еще и три скрепки между ними проложила. Дура какая-то. А высчитали-то всего 5 марок (70 руб.). По-моему, я тогда в марте в Гамбурге косметики только марок на 40 покупала, и мне все равно TAX FREE посчитали. В общем, когда поеду назад, мне эти деньги на границе все равно будут одной суммой отдавать. С миру по нитке - голому рубаха.
Ну, сегодня был вечерок, надо сказать. Приехала я в Дюльмен, вижу - Искина машина (старый Фиат, на котором Гизела ездила, когда мы были здесь в 1993 г.). Иска, конечно, вся никакая. Гизела говорит: "Может нам, чтобы отвлечься, открыть твою икру?" Я так перепугалась, на всякий случай говорю: "Я вообще-то покупала ее в хорошем магазине, но, если что не так, у меня есть другая банка". Стол они в этот раз накрыли не в кухне, а в гостиной, т.к. Оле должен был приехать. Открыли икру. Я бы сказала, бывает и лучше. Это из банки за 98 р. А в страшненьких банках за 120 р. - не знаю, какая. А эта была все-таки чуть-чуть поплывшая, как бы давленая. Икринки не круглые, а как бы помятые, и цвет разнородный. Но они все восторгались, и т.к. долго не было Дирка и Оле, сунули ее даже в морозилку.
Потом приехал Дирк, а Оле так и не дождались, сели жрать. Гизела спросила, как едят у нас икру, я сказала: с белым хлебом и маслом. Так нет! Им надо все извратить: хлеб они жарили в тостере, так что он был горячий. Все прикалывались надо мной: "А вы, русские, икру на завтрак едите ложками, так что тебе хватит икры, ты ее дома каждый день обжираешься". Когда я сказала, что у нас на новый год обязательное условие - банка икры с двух человек, они охали и ахали полчаса. Я им еще сказала, что нас обычно собирается 14-16 человек. Наверное, не могли представить такую массу икры.
Еще к столу была копченая форель, причем Гизела к ней не притрагивалась, пока Дирк не приехал и не сделал филе и кости вынул. Потом все-таки приехал Оле. Какой лапка! Я его вспомнила. Это он нас в 1993 г. на фургончике на дискотеку возил. Поговорили сначала об Иске, потом обо мне. Все очень злые. Я понимаю, что я им надоела, но они хотят написать ругательные письма во всевозможные инстанции. Я сказала, что сама напишу, а они: "Ты пиши, что хочешь, а вот мы уж напишем - так напишем!". Оле тут же сходил куда-то позвонил, говорит, в этом году свыше 2000 студентов притащились в Мюнстер сверх плана, мест и вправду нет. Но для меня они обязаны место найти. Еще он сказал (но тут я не совсем поняла), что у него есть какой-то друг в Мюнстере, и у него огромная квартира, и я могла бы там пожить в одной з комнат. Гизела говорит: "Не, тебе придется там все время убираться и мыть посуду". Я сказала, вообще, это нормально, я люблю убирать и мыть посуду, а они на меня все руками замахали. В общем, не знаю, что будет.
Но Оле - супер! В такого можно влюбиться. Несет мне целую охапку чего-то. Оказалось - косметика Л'Ореаль и сумка (пластиковая). Штук 30 пробничков с кремом, лосьон для тела и тушь! В таком золотом, прямо космическом флаконе. А я хожу, страдаю, тушь не могу купить (они тут дорогие, больше 10 марок). Потом Иска и Оле уехали, Иска в Мюнстер, а Оле к друзьям в Бохум. Завтра в 4 ч. вечера он летит в Америку. Мы поедем его провожать. Потом прогуляемся по Рурской области. Кстати, Гизела сделала фотографии из Голландии. Высылаю одну. Я на всех получилась ужасно, но фон хороший. Это я и Дирк перед их домиком. Внизу кухня, плавно переходящая в гостиную и туалет. Наверху 3 спальни и ванная. На заднем плане видны тростники, там протекает канальчик, у них там частный причальчик, где стоит их лодка. Если приглядеться, можно даже увидеть на лугу какую-то птицу, а их там полно. На другой стороне луга уже чисто голландские поселения. А здесь весь поселок состоит из таких вот однотипных коттеджей. Но живут не только иностранцы, но и голландцы тоже.
Сегодня поехали в Рурскую область, сначала в Оберхаузен. Там в старых фабриках и цехах оборудовали торговый центр, типа "Охотного ряда", побольше, конечно, но не такой роскошный. Ха! Хотели меня удивить! Там мы ходили по магазинам, мерили шмотки. Мы с Гизелой мерили пальтишки и жакетики. Блин, что я не раскопаю, она тоже меряет. Потом поехали в Дюссельдорф провожать Оле. Аэропорт, конечно, ого-го! Внушает! В 96 г. там был пожар, сейчас перестроили. Стекло и сталь. Гранитные полы, как зеркало. Еле успели - Оле уже несколько раз звонил по мобильному. Он улетал со своим другом, и Гизела и Дирк всю дорогу вспоминали, как его зовут, вспомнили только прозвище - Слива. Оле пошел на контроль, там должно быть 3 уровня контроля. Мало того, что у него все вытащили из карманов, с него (и со всех) сняли пиджак, прощупали швы и пропустили через рентген. Потом мы пошли на смотровую площадку смотреть, как взлетает его самолет. Сначала надо было тоже пойти контроль. Помимо металлоискателя, они залезли в сумки. У меня вытащили фотоаппарат (ну все, думаю, засветят!), открыли объектив и посмотрели в прицел. Потом вытащили мой футляр с очками. А открыть не могут! Я сама открыла. он убедились, что там очки и успокоились. На площадке было классно! Самолеты взлетают и садятся каждые 3 мин. Солнце жарило как летом. Когда взлетал Олен самолет, сзади какой-то папаша сказал своему чаду: "Вон самолет, который врезался в ВТЦ!" Гизела чуть с ума не сошла. Люди вообще напряглись, когда увидели, что взлетает "Америкэн Эйрлайнз". А еще. Гизела Оле напутствовала перед полетом: "Если будут террористы - сопротивляйтесь! Обороняйтесь! Бей между ног!" Короче, с ума они тут все сходят.
Потом гуляли в Дюссельдорфе по набережной Рейна. Народу! Суббота. Что меня потрясло - куча инвалидов в колясках, тоже гуляют. Все кафе на набережной забиты. Настроение праздничное. По Рейну то и дело баржи идут. Народ катается на моторках и водных мотоциклах. Все раздетые - жара. Улицы состоят из одних кафе и ресторанов. Вытаскивают высокие столы, и народ прямо стоя пьет пиво и ест.
Вот я вам пишу, и не знаю, вы хоть одно письмо получили или нет? И я не знаю о вас ничего, как у вас дела, не болеете ли. Это очень ужасно. Я по вам очень скучаю. Целую. Л.