Сука! Сука! – ты обманула меня!
Он бил ее ладонью прямо по лицу.
Она не оправдывалась, она не считала нужным оправдываться, она не виновата, она упорно твердила про себя, что оправдываются только виноватые.
Он надвигался на нее, она отступала…. Она все ближе и ближе подвигалась к лестнице второго этажа, их маленького , когда-то, так ей казалось, уютного домика. Он был в ярости, он бил ее, она начала шептать ему о том, что это не обман, да она смолчала, она никому никогда ничего не говорила, но эта тайна в ее жизни возникла раньше, чем, потом, спустя год, появились «Они».
Разве она виновата? Разве она не любила его, не дарила ему свою любовь, разве она заслужила?
Она спиной подвигалась к лестнице, он в сердцах толкнул ее, она покатилась вниз, нет, нет, это вовсе не больно, и это не как в фильмах, когда падают с лестниц и ломают себе шей, только бы сдержаться, не разревется.
Он спустился….посмотрел на нее, перешагнул и ушел, ушел из дома, вот тогда она и заплакала, заплакала так, как будто кто то приоткрыл завесу, и вода бурным потоком, горячими каплями потекла по ее лицу.
Она встала, почувствовала, что кровь заливает ее ноги, Господи только не это, подумала она, только не Малыш, Она заплакала еще горше, она не сказала ему и об этом, она думала сделать это сегодня, она встречала его в коротком халатике, волосы в пучок, улыбалась.
О! – как будто это было так давно!
Кровь все сильнее и сильнее пробивалась, оставляя кровавые кляксы на белом ковре, она набрала номер скорой помощи, опустилась на колени и покачиваясь, как будто убаюкивая себя, медленно теряла сознание.
……
Она лежала в больничной палате.
Оглянулась, увидела его. Он сидел в кресле, в белом халате, и, кажется, дремал.
Она потрогала свой живот, горько приподняла уголочек своих красивых губ
Все то, центр ее мироздания , ее малыш….она его потеряла.
Слез не было. Не было ничего, что связывало бы ее с этим миром
Любимый человек отказался от нее, ребенок, ее ребенок, остался всего лишь воспоминание, разруха, думала она, мир треснул, жизнь показалась ей серой и бесцельной.
Она вынула иглу капельницы из вены, тихонько встала, вышла из палаты, пошла по коридору, у окна ординаторской одиноко, как будто для нее, стоял лоток с хирургическими инструментами.
Она открыла его, абсолютно бездумно вынула от туда скальпель и пошла по направлению к ванной, зашла, пустила воду, легла в горячую воду и нежно-нежно, провела лезвием по своим венам…….
……..

Она лежала в больничной палате.
Она опять лежала в больничной палате, казалось ,что теперь она постоянно будет находится в больнице.
Ее вырвали из нежных рук ласковой смерти.
Он сидел рядом и тревожно смотрел на нее.
Поцеловал ее руку.
Прости меня, прости меня, я был не прав, не покидай меня, ты одна! Только ты! Я люблю тебя! Только тебя!
Она заплакала, сквозь пелену своих слез, поняла, что и он плачет.
Он, сильный, мужественный, взрослый мужчина, он тоже плакал.
…..
Они начали строительство своего счастья, заново, на обломках, на черепицах, но хоть так, они любили друг друга, любили друг друга, наверное еще сильнее, чем обычно…..