Чуть не написала "Долгая помолвка".
Слишком много кино в последнее время.

Прогулка была с Машей. Машу я вижу реже, чем себя в зеркале, поэтому встречи с ней воистину волшебные. И если бы не жара, плавящая мозги, браслеты и платья, то я бы могла так гулять вечно.

Маша-хороша. Говорить с ней можно о чем угодно, но говорили мы о Триере и Паланике.
Триер скоро умрет от икоты. Чесслово. Я упоминаю его при любом случае. Нормальные люди начинают разговор с "привет-как-дела".
Мы начали с "Нимфоманка-Меланхолия".
Потому что можем.
Ну и потому что Ларс слишком шикарен, чтобы не говорить о нем 24 часа в сутки. Тем более, когда есть с кем.

Маша скоро уезжает. В Красноярск. Покорять сердца седых биологов и учить высшую математику.
Взрослая девочка уже. Курить вот бросила.

Подарила ей сборник своих стихов (если сборником можно назвать 17 страниц почеркушек) и маховик времени из ГП. Пусть будет в двух местах одновременно. Ей нужнее.

Знала бы она, как я буду скучать. Я вообще скучаю по людям. Постоянно. Это что-то вроде плохой привычки. Постоянная нехватка теплоты рядышком. Мне бы кого-нибудь сопящего под бок, чтобы глазками хлопала, да в ключицы целовала. Сама-то не дотягиваюсь и не потому что не хочется.

Еще мне сегодня продали вино без паспорта. Старею. Выгляжу лет на 25. Или просто слишком часто беру там вино.
Это все Триер виноват.