Давно не переписывались, Таня.

Ты здесь уже который год пишешь  занятные вещи, поэтому, когда спустя год, два, десять я их перечитываю, то мне начинает казаться, что ты такой интересный и загадочный человек. Такой неподдельный и настоящий...Каких в моей жизни отродясь не было. Я бы, наверное, готова была отдать лет 40 из своей жизни лишь бы только у меня появился хоть кто-нибудь, кто готов со мной был бы разговаривать ночами так, как ты здесь...Я ведь и захожу сюда только потому, что мне иногда хочется снова прикоснуться к тебе...такой, какой ты была когда-то. Снова погрузиться в твои мысли, чувства, тревоги, надежды...Помнишь, как ты лет в 12 невыразимо тосковала по той самой родственной душе? У нее даже был свой внутренний портрет - миндальные глубокие глаза, непослушные густые волосы и вселенская печаль в каждой черточке. Ты так мечтала встретить однажды кого-то. Кого-то такого родного и такого же невыразимо грустного, как ты сама. Откуда она, эта грусть? Почему она так светла и так желанна? Почему ты ее никогда ни в ком не отыскала? Почему она сама тебя не нашла, эта светлейшая на свете грусть? Теперь спустя все эти витиеватые годы я окончательно срослась с маской напускного дурачества и раздражения. Грусти уже почти не осталось, даже на дне бокала ее больше нет, ее нет ни в ком, с кем еще можешь пообщаться. Где живет эта любимая, самая дорогая на свете грусть? Почему не постучится в двери, не взглянет своими невероятно печальными глазами-омутами тоскливо и вопрошающе, чтобы поселиться рядом навеки?

Я встретила в жизни так много недостаточно грустных людей. И поняла, что с каждым следующим человеком становлюсь только грустнее и грустнее. И грущу так отчаянно и вековечно по тебе. По своей грустной родственной душе, которой здесь нет.

Мне уже 26 скоро. Старуха совсем. Но я никогда так и не смогла повзрослеть. Может быть, потому что никогда тебя так и не встретила, вот и осталась навсегда с глазами грустного ребенка. Грустного, потому что ему никогда не дали поиграть по-настоящему, потому что мир так и остался для него пошлой и навязчивой шуткой. Грустного, потому что не с кем было делиться этой грустью. Никогда не было и не будет.

Моя жизнь...Я могла бы ее и не жить. Всё в ней было таким, как я и представляла себе. Я хорошо предчувствовала ее, поэтому жить и не хотелось в детстве. Но надежда на кого-то такого же грустного не умирала очень долго. Я проснулась вновь от долгого сна и поняла, что этой надежды больше нет. Она растаяла, а в гроб моей молодости, кажется уже забивают последние гвозди. Молодость...Даже и мне найдется, что о ней вспомнить. Но самое грустное в ней было то, что там тебя не было. Моей грустной родственной души. Если бы ты только появилась из недр небытия, такая светлая, такая безгранично тоскливо и щемяще родная, то может быть, я бы поняла, зачем живу на свете. Но тебя нет. Поэтому жизнь это всего лишь пошлая шутка, скверно сложенная, плохо рассказанная, неразборчивая, скучная. Пустая. Жизнь моя такая пустая без этой твоей грусти.