О кончине графа В.В. Орлова-Давыдова на Корфу

Генерал-майор, участник кавказской войны, бывший Симбирский губернатор граф В.В. Орлов-Давыдов с осени 1869 года лечился на греческом острове Корфу от скоротечной чахотки и последствий тяжелого ранения, полученного им на Кавказе. На Корфу он и скончался 7 апреля (19 апреля по новому стилю) 1870 года. Рядом были родители и несколько служащих из Отрады.

Участие греков острова в судьбе молодого графа было очень трогательным.
Зная, из какой семьи Владимир Орлов-Давыдов, помня подвиги братьев Орловых при освобождении греков от турок, власти острова Корфу с большими почестями простились с молодым генерал-майором.
Похороны Владимира были просто царскими. По всему пути траурного шествия до церкви Святого Спиридона Тримифунтского стояли войска и национальная гвардия. Военная музыка двух войск играла марши, в старинной крепости Корфу палили из пушек. Пока процессия медленно двигалась по эспланаде [центральной площади], все торговые лавки, коих там великое множество, были закрыты.

Вид на улицу, на которой жили Орловы-Давыдовы на Корфу, и на колокольню храма Спиридона Тримифунтского.

По этой площади двигался траурный кортеж в 1870 году.

Храм Св.Спиридона Тримифунтского расположен на узкой улочке с многочисленными торговыми лавками

Из дневника графини Ольги Ивановны Орловой-Давыдовой, матушки Владимира.

«Гроб с телом молодого графа поставили в храме перед Царскими вратами. Собралось множество народа. Священник о. Марк [настоятель храма святого Спиридона Тримифунтского] плакал, как ребенок. Много священников было на панихиде, после которой комендант Боцарис произнес трогательную речь. Он говорил про несчастие, постигшее семейство, которое прибыло на Корфу из отдаленной родины. Утешать его он не берется, сами поражены смертью сына, пусть ищут утешение в уповании на волю Божию и в памяти о тех добродетелях, которыми оплакиваемый ими сын украшался.
Чтобы родители не думали, что они находятся среди чужих людей. Греция связана с Россией узами родства. От Греции Россия приняла христианскую веру, и Россия содействовала освобождению Греции от иноверческого ига.
Из русских никто столько не известен благодарной Греции, как семейство Орловых, принявших деятельное участие в ее освобождении.
Сегодня отпевали в этой церкви потомка рода Орловых. Он был еще молод, но носил высокий чин, посвятив себя с редким усердием отечественной службе на поле брани и позже в гражданском поприще. Примите, убитые горем родители, изъявление того сочувствия, которое вы сами можете увидеть у всех здешних жителей». (РГБ, ф.219, к.93, е.х.1).

На солее перед Царскими вратами стоял гроб с телом графа В.В. Орлова-Давыдова

Жаль, что граф Владимир скончался так рано, в 32 года. По завещанию отца он должен был унаследовать поволжское Усолье и подмосковную Отраду. Отец возлагал на своего старшего сына большие надежды.
Его успели полюбить и жители Симбирска, где он был губернатором, и на заседании 28 мая 1868 года в Городской Думе постановили: предложить Владимиру Владимировичу Орлову-Давыдову звание Почетного Гражданина Города и «почтительнейше просить не отказаться принять это звание».
Владимира очень любили солдаты роты, которой он командовал, служа на Кавказе. Они вскладчину преподнесли ему ценные подарки, когда он увольнялся со службы. Они навсегда запомнили счастливую Пасху, когда граф на 466 человек двух рот (своей и брата Анатолия) заказал рубахи из красного кумача, как все им тогда завидовали, а купцы накануне бегали в поте лица по Ставрополю, чтобы собрать 2330 аршин кумача, получив на это 700 рублей.

После похорон, уже 9 апреля (21 апреля по новому ст.) 1870 г. Великий Четверток графиня Ольга Ивановна записала в своем дневнике:

«Воскресенье, Понедельник и Вторник до 9 часов вечера и Среду не могла писать и еще не могу, а Папенька и я будем стараться собрать в памяти эти дни, которые кажутся нам 2 года. Он страдал много, но с такою приятною улыбкою, с таким ангельским терпением, так просил молиться, такие памятные слова говорил, что нас оставил утешенными духовно, но телесно мы очень слабы, то есть, смотря телесными очами на наше великое горе, случившееся на чужой стороне.

Папенька его только что положил в гроб, где он обложен пальмами и держит лист от финикового дерева, чтобы встретить Господа и Бога своего, как отрок иерусалимский. Сегодня же пошлю вам лист 132 из моего дневника, а позже подробности».

 Его очень любили братья и сестры. После кончины Владимира Мария, будущая игуменья Магдалина, писала книгу воспоминаний о брате. Увы, книга до сих пор не найдена в архивах.

Царствие Небесное рабу Божьему Владимиру и вечная ему память!
Текст Нины Симоненко

****