Ещё аспект работы с узнаванием.

Любовь в бытовом мире рассматривается как выделение кого-то или чего-то в качестве приоритета. По сути, это не любовь, а оправданное социумом выгадывание. Узнавание приемлемого, исходит ли это от гормонального запаха или от похожести на образ супергероя, приводит к избирательности и оценочного дробления действительности.
Любовь как слепленность всего со всем не может быть избирательна. Любовь противоположна узнаванию: это качество нераздробленного внимания. Наблюдение за накладыванием ограниченных образов памяти на увиденные явления, и наблюдение за тем, как это узнаётся в наблюдении, выводит сознание из сферы образов узнавания в непротяжённость. То есть, в отсутствие времени и пространства. Включаем любовь, и вниманием даём частям узнавания зациклиться самим на себе. Путь безоценочной любви очищен.





Ещё об узнавалке
Чтобы заниматься внутренним безмолвием, не надо им заниматься. Надо узнавалку выпустить на волю. Пусть делает оттиски реальности себе на здоровье. Она ничего другого не умеет. Сама-то она находится в безмолвии. Не придавая значения её объяснениям, мы перестаём её питать своей силой внимания, и она выключается.




Узнавание узнавающего.
Для того, чтобы страх не искажал работу самоочищения от привязанности к личности, можно воспользоваться её же инструментом. Мы бытовым узнаванием узнаём, как личность переводит поступающие в психику сигналы в картину привычного мира. Это не безоценочное наблюдение випассаны. Мы обращаем внимание не на начинку суждений, а на само ощущение узнавания. И узнающий узнавания, и само узнавание – части личности. Какая часть какую узнаёт? Кто узнаёт меня, который узнаёт? Нет ничего, кроме узнавания. Нет опоры в этой замкнутой на себе системе. Что определяют её разрозненные части? Узнавалка определяет себя своим узнаванием. Что я знаю, кроме ощущения узнавания? – ничего. И никогда не узнаю. Всё – больше узнавать нечего. Личность? Что это?

Узнавание – накладывание прошлого, которого нет, на настоящее, которое неопределяемо.