Утка-мандаринка

Любой, кто знает, что такое утка-мандаринка, ассоциирует эту птицу с понятием
идеальной моногамии. Поэтому не удивительно, что и в Китае, и в Японии пары
уток-мандаринок считались образом, ассоциирующимся с супружеской верностью.



Естественно, образ уток-мандаринок нередко можно встретить на свитках, гравюрах,
в сюжетах театральных пьес, в поэзии и прозе. Образ этот неизменно был связан
с недостижимым концептом верности.

Так, например, об этом пишет Кэтрин М. Болл (Katherine M. Ball - Animal Motifs
in Asian Art):
"Они [утки-мандаринки] вечно думают друг о друге, их поведение кажется мягким
и добрым, они никогда не шумят и не дерутся - напротив, всегда тихи и мирны".



Татибана Акэми (1812-1868), один из величайших поэтов конца эпохи Эдо писал так:

Моя любимая и я -
Два сонных лица рядом, -
Смотрим на пруд,
Покрытый снегом и следим
За снующими по нему мандаринками



Фрагмент гравюры Хасуя

Все та же Кэтрин Болл продолжает:

"Также они олицетворяют собой величайшее безразличие к трудностям. Будучи зимними
птицами, остающимися на виду, в то время, как иные мигрируют в теплые края,
утки-мандаринки прижимаются друг к другу - беззаботно даже на холодном ветру."

Многие японские художники рисовали уток-мандаринок посреди зимнего пейзажа:
Хокусай, Хиросигэ, Хасуй, Сёсон....



Зимние мандаринки, Ито Дзякутю , из Императорской коллекции




Хиросигэ

Некоторые течения буддизма утверждают, что Будда в детстве часто играл с парой
уток-мандаринок.

Он был очарован их добродетелями и, когда вырос, написал
знаменитую сутру на 23 страницы, в которой уток-мандаринок как раз и упоминает.
Если верить К. Болл (K. Ball), в еще одной легенде говорится о том, что Будда
Амида часто являлся людям в образе пары уток-мандаринок, чтобы таким образом
преподать человечеству урок доброты и чуткости.

В свитке "Фудзи-но хитоана со:си" :

"Будда Амида, сияющий точно в мерцании самоцветов, был поистине прекрасен.
А из волн озера поднялись восхитительно мелодичные крики уток, гусей и
мандаринок.

На мягком ветерке трепетали золотые флаги, а двадцать пять
бодхисаттв играли музыку и радостно танцевали. С неба шел дождь из цветов,
и неизмеримо было восхищение, переполнявшее сердце."

из статьи Р. Керрел Кимброу (R. Keller Kimbrough)



Когда Мурасаки Сикибу начала свою придворную службу, она была вынуждена
уделять особое внимание тому, что и кому говорить или писать.

В своем дневнике она писала:

" Особенно приятна мне Дайнагон, которая часто разговаривала со мной вечерами,
проводимыми подле государыни. Наверное, я действительно уже свыклась с
придворной жизнью?

И я написала ей:- Вспоминаю с любовью Те ночи во дворце. Теперь – одинокое ложе,
Холодное, как иней На крыльях уток в пруду.

Дайнагон отвечала: - Чистят перышки друг Другу – утки. Глаза открываю –
Одиноко без тебя. Тоскую ночью.".

Ричардом Браунингом (Richard Browning):

"Awakening to find no friend to brush away the frost,
The mandarin duck longs for her mate at night."

(Проснувшись, но не обнаружив рядом подругу, что отгоняла
прочь мороз,
Тоскует в ночи утка-мандаринка.)

В комментарии к переводу этого стихотворения Браунинг пишет:

"Считалось, что пары уток-мандаринок были неразлучимы на протяжении всей жизни.
Эта распространенная метафора, обозначающая пару влюбленных, пришла из китайской
литературы, и в эпоху Хэйан уже воспринималась как часть исконно японского
поэтического вокабуляра. Однако данные стихотворения должны были рассматриваться
как диалог между близкими подругами - не более того.".



Дональд Кин (Donald Keene) писал о знаменитом дзэнском монахе
Иккю Содзюне (1394-1481) так:

"В Японии даже младшеклассникам знакомо имя Иккю-сана, проказливого, обаятельного
монаха, о котором сложено множество анекдотов.

Большинство этих историй по факту     не имеют исторической подоплеки, или же она крайне мала - но это не имеет значения.
Иккю стал олицетворять все импонирующие людям черты дженских монахов".

Кин также припомнил, что Иккю было 76 лет, когда он встретил слепую певицу по
имени Мори (а она была на 36 лет его моложе!):

"В следующем году она переехала в храм Иккю и стала жить с ним. Он посвятил Мори
около двух десятков стихотворений, многие из которых несут в себе отпечаток
нежной привязанности.".



Иккю и Мори

Вот одно из них:

«Каждую ночь, когда я слагаю свои стихи, ко мне прижимается слепая Мори,
В постели мы словно пара уток-мандаринок - нежно шепчемся в полной гармонии.»

Когда разговор заходит о произведениях искусства, мало кто может переплюнуть в
этом плане японцев - они научились создавать прекрасное и в помпезной, и в
лаконичной форме. Особенно это прослеживается в искусстве нэцкэ.

Первая - работа неизвестного мастера 19 века, простая и прекрасная в этой простоте.
Она вырезана из слоновой кости и подкрашена чернилами и красным пигментом.



Вторая выполнена из позолоченной бронзы. Создана в начале 19 века.



Третья - за авторством Сукэнаги. Ей около 150 лет.



Существует пьеса для театра Но под названием "Мотомэдзука" (В поисках могилы).
Казалось бы, при таком названии, при чем тут утки-мандаринки? Оказывается, очень
даже при чем - пьеса касается уже оговоренной выше религиозной коннотации
данного образа.

Сюжет пьесы такой:
" Буддийский монах и его спутник заняты поисками места погребения девушки по имени
Унаи. Душа Унаи не может обрести покой, поскольку несчастная девушка покончила с
собой из-за того, что двое ее кавалеров боролись за ее взаимность.

Монах спрашивает   о могиле Унаи у трех молодых женщин, собирающих травы на болоте, но они не отвечают ему.
 

Потом две девушки уходят, и оставшаяся соглашается проводить монаха к могиле Унаи.
Пока монах читает сутру над могилой девушки, является ее призрак.
Покойница Унаи  скорбит и тоскует по миру людей и выражает свою благодарность за молитвы за упокойсвоей души.
Но не успевает она договорить, как на нее набрасываются чудовища,вырвавшиеся за ней из ада.
 

Это двое ее кавалеров - обратившихся в неистовых демонов,терзающих Унаи.
 

Нападает на Унаи и пара уток-мандаринок, обратившаяся свирепыми
стальными птицами, клюющими металлическими клювами голову несчастной.
Унаи нет спасения: перед ней бушующие волны морские, позади - пламя самого ада.
Она сгорает, в отчаянии хватаясь за пылающую колонну.
Страшное видение рассеивается, и Унаи возвращается ее прежний облик.

Она кается в    своих грехах и рассказывает монаху об ужасах потустороннего мира, где она
вынуждена терпеть непередаваемые боль и страдания. Пока она ведет свой рассказ,
все погружается во тьму, и образ Унаи рассеивается. "

Конечно, уткам-мандаринкам нашлось место и в репертуаре театра Кабуки.

Во многих пьесах присутствуют "камео" этих очаровательных птиц, но, как правило, отличной
от классической смысловой нагрузки они не несут. Как правило.
Попадаются и интересные роли.

Например:



Гравюра за авторством Тории Киёмицу примерно 1760-64 годов.

На ней изображен актер Накамура Мацуэ в роли духа утки-мандаринки.

А на этой :



Кацукавы Сюнсё: примерно 1775 год

Сэгава Кикунодзё Третий тоже в роли духа утки-мандаринки, принявшей облик Тагасодэ
из пьесы "Ханадзумо Гэндзи Хики"

Попадаются и парные гравюры. Например:





На этой гравюре Утагавы Кунисады тоже изображен дух утки-мандаринки



Вживую театральные уточки выглядят не менее колоритно



Тикамацу и Пруд Влюбленных в провинции Сэццу

В Китае молодых возлюбленных называли "утками-мандаринками на росе".

Один из жанров Китайской литературы конца 19 - начала 20 века принято называть
"проза уток мандаринок и бабочек". Основателем жанра считается писатель Ву
Дзяньрэн (он же Ву Вояо, 1866 - 1970). Его новелла, увидевшая свет в 1906 году,
- "Море Сожаления", наряду с переработкой сюжета "Дамы с камелиями" в китайском
антураже за авторством Лин Сю (1899) стали программными произведениями
новоиспеченного жанра прозы. Также популярны были романтические произведения
Сю Жэнъя и Ю Ли.

Первой упомянутой женщиной-драматургом в Китае считается Е Сяо-ван , написала
пьесу "Сон уток-мандаринок"- четырехактное произведение в память о двух своих
сестрах, скончавшихся в юном возрасте в 1632 году. В пьесе идет речь о трех
прислужницах богини, посланных на землю, чтобы переродиться мужчинами, ставшими
названными братьями. Увы, двое вскоре умирают. А третий становится мудрецом-
даосом и достигает просветления. Все мирское недолговечно - и прислужницы богини
вскоре возвращаются на небо, где принимают свой истинный облик.

Ли Ю, последний император Южной ветви династии Тан, в последние годы своей жизни
слагал множество стихов. В одном из своих стихотворений он тоже обращается к
образу уток-мандаринок:

"В Райском Дворце красавица Тьен-тай
Дремлет в Расписном Чертоге
И никто не смеет заговорить.
Она чуть отодвигает подушку.
Черным сияют ее волосы - словно птичьи перья.
Изукрашенное цветами, ее платье благоухает неведомыми ароматами.

Я крадусь на цыпочках - и скатывается прочь драгоценная жемчужина.
Она вырывается из объятий сна уток-мандаринок.
На ее серьезном лице слабо проступает улыбка:
Мы смотрим друг на друга с безмерной любовью."


Китайская фарфоровая подушка с утками-мандаринками.



В "Песне о Бесконечной Тоске" Бо Цзюйи.

"И чуть забрезжит рассвет - как растает на небе Звездная Река,
А фарфоровые утки-мандаринки на крыше словно нахохливаются от утренней стужи"

Еще один пример этой поэтической метафоры - в стихотворении Ту Фу (712 - 770)
"Одинокая в своей красоте":

"Когда же в ночи свернут лепестки цветы вьюнка
А утки-мандаринки почивают бок о бок,
Он видит лишь улыбку новой любви,
Покуда прежняя рыдает, никем не услышанная"

Озеро Аси






фото озера Аси

Говорят, именно там обожают гнездиться утки-мандаринки.
В какой-то период времени охотиться на уток-мандаринок было запрещено.
Но это не остановило Сондзё, главного героя рассказа Лафкадио Хирна "Осидори".

«Сондзё, отчаявшийся разжиться хоть какой-то пищей, убивает селезня утки-мандаринки,
но оставляет в живых утку. После ужина той же ночью Сондзё видит странный сон:
ему является красавица, постоянно вопрошающая, отчего он ее не убил.
"Мы были так счастливы вместе, а ты отнял его у меня..." - стенает несчастная.

Женщина говорит, что теперь, когда ее возлюбленный мертв, все, о чем она желает
- это уйти вслед за ним. Напоследок она обещает Сондзё, что скоро он увидит,
как она погибает.
Наутро Сондзё спешит туда, где убил селезня накануне. Утка-мандаринка видит его
и устремляется к Сондзе, собственным клювом разрывая себе грудь.»





Осимон


Такой семейный герб - с утками-мандаринками - называется "осимон".
Осимон представляет собой симметричное изображение пары уток-мандаринок,
вписанных в форму круга.
Осимон - герб клана Коноэ и побочный герб клана Датэ.


Источник - moth-prince.diary.ru

взято отсюда