Заключенные концлагеря Освенцим смотрят в объектив из-за колючей проволоки. 27 января 1945 год. © / РИА Новости
27 января 1945 года. Счастливый и страшный день для маленького польского городка Освенцим. Люди, заточённые за колючей проволокой в концентрационном лагере, готовились к смерти, а обрели надежду на жизнь.
27 января 1945 года советские солдаты смогли взломать ворота лагеря. Заключённые в огромных, не по размеру, тюремных робах, женщины — в халатах, бежали в разные стороны: кто-то навстречу солдатам, кто-то, напротив, в испуге от них. Немцы оставили в Освенциме около 7,5 тысяч человек — самых слабых, не способных преодолеть длинную дорогу. Их планировалось уничтожить в ближайшие дни...
Перед глазами освободителей — войск 1-го Украинского фронта, занявших лагерь, — предстала страшная картина брошенной впопыхах «фабрики смерти».
Ростовчанин Кенан Кутуб-заде прошёл с кинокамерой Великую Отечественную войну.
Фронтовой оператор Кенан Кутуб-заде. © / АиФ-Ростов
На его счету фильмы «Освобождение Чехословакии», «А. Покрышкин», «Парад Победы», «День победившей страны». Но в мировую кинохронику Кенан Кутуб-заде вошёл прежде всего как автор фильма «Лагерь смерти "Освенцим"». Фронтовика давно нет в живых, но его ассистент Юрий Щербаков поделился с АиФ.ru воспоминаниями о легендарном операторе.
Кутуб-заде со своим фронтовым другом Николаем Быковым, которого он часто вспоминал в разговорах, первыми из советских операторов вошли в «Освенцим». Быков, прошагавший всю войну, не смог снимать то, что предстало перед их взором. Кутуб-заде плакал, но снимал. Снимал всё — и циничную надпись на воротах «Каждому своё», и крематорий, где сжигали пленных, и аккуратные мешки с человеческими волосами.
У Кутуб-заде после войны была странная привычка — носить с собой в карманах конфеты. Ими он угощал первых встречных детей. «Уже потом я узнал причину его «странной» привычки — он так и не смог забыть детей "Освенцима"», — поделился воспоминаниями ассистент оператора Ю. Щербаков.
Кадр из фильма «Освенцим» 1945 года. Фото: Кадр из фильма
Кадры, которые видели многие: протянутые к оператору детские ручонки с шестизначными лагерными номерами, горы трупов из человеческих костей, обтянутых кожей. Картина ростовчанина стала неопровержимым обвинительным документом против нацистов на Нюрнбергском процессе.
В свои 96 лет Иван Степанович вспоминает, как он, молодой лейтенант, командир пулемётной роты в 322-й стрелковой дивизии, вошёл в концлагерь. О том, что там творилось, освободители не знали. Горы трупов, измождённые люди. Это было шоковое впечатление, хотя бойцы многое видели на войне — разрушенные города и сёла, голодных оборванных детей, горе и кровь.
После войны он окончил МИФИ и многие годы работал в советской ядерной программе, как тогда говорили — ковал атомный щит Родины. Участвовал в праздновании 70-летия освобождения Освенцима, с удивлением отмечал, что именно тогда впервые с польской стороны прозвучала другая история, точнее, польская трактовка истории — не освобождение узников, а оккупация Польши Красной армией.
Иван Мартынушкин сегодняшний со своим портретом военных лет. Фото: АиФ/ Юрий Трубников
https://aif.ru/society/history/kak_zhivyot_posledniy_uchastnik_osvobozhdeniya_osvencima
https://aif.ru/society/history/kak_sovetskie_voiska_vziali_Osventcim
https://aif.ru/society/people/plenka_obvineniya_kak_rostovskiy_operator_pervym_voshel_v_osvencim