Ходики на стене снова затикали и стали вести отсчет новой Лерочкиной жизни.
Правда, отношения со свекровью не сложились, но Лерочка старалась быть вежливой с ней, хотя иногда возникало жгучее желание сочно ругнуться матом (Лерочка умела), запустить в свекровь тарелку с борщом, или хотя-бы хлопнуть дверью. Громко.

Новый Лерочкин муж, зато, был внимательным с ней, выполнял все её капризы и почти носил её на руках. Когда он ушел с работы, Лерочка не сильно расстроилась – она может потянуть, наверное, всю семью со своей зарплатой.
И она тянула. Тянула долго, тяжело и надрывно, все её дни слились в сплошной поток из рабочих, которые редко прерывались выходными, проведенными за кухонной плитой, или другими домашними делами. Когда Лерочка приходила домой, еле передвигая ноги от усталости, её на пороге встречал муж и с радостной улыбкой сообщал, что любит. От этого Лерочке хотелось выть, или стукнуть его чем-нибудь тяжелым, но приходилось сдерживаться,- посадят еще…
Правда, иногда Лерочка разрешала себе совершенно бессовестно отсыпаться. Почти целый день, но это не приносило отдыха - на утро голова гудела, как будто её хозяйка позволила себе лишнего. Литров, эдак, пять.

В зеркало на себя Лерочка давно перестала смотреть, а если и смотрела – то только по необходимости, чтобы, надевая берет, не промахнуться мимо головы. А что там высматривать, в зеркале – на неё оттуда тяжелым взглядом пялились какие-то тусклые, чужие глаза и это одновременно и пугало и расстраивало.

Так бы и жила Лерочка в этом самом статусе замужней женщины, если бы однажды не поняла, что так больше продолжаться не может. Не правильно это как-то…
Приходя домой после работы, уставшая и измотанная, она молча выслушивала жалобы Милы на то, что папа-то, оказывается, не такой добрый, как у других, что Мила лучше будет ждать маму с работы на улице, чем слушать ворчание недоброго папы…
Все разговоры с новым мужем ни к чему не приводили и Лерочка, уже привычным жестом, собрала книги, какие-то вещи, посадила Милу в такси и уехала.

Подавать на развод Лерочка не спешила. Кому нужна эта тягомотина с документами… Да и муж, потерявший Лерочкино внимание и борщи с котлетами, стал звонить все чаще и даже помогать деньгами. К оставленному мужу, кроме жалости и каких-то родственных чувств, Лерочкино сердце не испытывало ничего. Ну совсем ничего… И от этого ей становилось грустно и даже стыдно как-то …

А потом появился он. Вот просто так, ниоткуда, взял и появился. Он был старше. И умней. Он был врач. И знал Пушкина. И Евтушенко. И слушал классику. Он рассказывал смешные анекдоты. И давал слушать Лерочке песни, от которых сердце её то сжималось в маленький комок, то становилось таким огромным, что переставало вмещаться в груди и слезы Ниагарой лились по щекам. А еще он писал ей письма, они были такими нежными и трогательными, что от этой нежности у Лерочки перехватывало дыхание и она перечитывала их снова и снова, она знала каждую буковку. Он был такой…

Очень скоро Лерочка заметила, что говорят они на одном языке, что он чувствует её настроение, а она чувствует, что он вот сейчас скажет и не ошибалась. Его голубые глаза и темные с проседью волосы заставляли Лерочкино сердце биться чаще, а мурашки – бегать по коже. Трещинки в его голосе были такими родными, а руки такими теплыми, что Лерочке казалось - вот сейчас земля под её ногами уплывет куда-то, или поменяется с небом местами.

Лерочка взахлеб рассказывала о нем подружкам и даже маме, пока вдруг не поняла, что так нельзя, наверное…

Это было так внезапно, как будто бежишь по полю, бежишь, ветер волосы развевает, ты раскинул руки и почти взлетел, а под ногами вдруг… обрыв! Судорожный глубокий вздох и оцепенение…
Она же имеет статус. Ну и пусть, что живет она отдельно от мужа, ну и пусть, что, вместо любви, она испытывает к нему почти материнскую жалость, но статус-то есть, вот он, смотрит на неё из паспорта черной печатькой и ухмыляется… А муж звонит и жалобным голосом просится назад. Ему так плохо, мужу… На него ополчился весь свет и только Лерочка может спасти его. Только с Лерочкой он будет счастлив. Потому что у Лерочки характер. И глаза.
Вот так и сломалось Лерочкино сердце на две половинки под названьем Жалость и Любовь… Она даже пыталась мысленно взвесить их на кухонных весах с красной стрелочкой, что граммы показывают. Но вопросы так и остались. Что же важнее? А правильно-то как?..