[показать]
Если буквально понимать разъяснение Рослесхоза, то каждого человека, самовольно нарубившего дров из лежащей в лесу мертвой древесины или собравшего хворост надо привлекать к уголовной ответственности за кражу.
Письмом от 25 февраля 2016 года № ЕК-07-54/1985 Рослесхоз разъяснил органам управления лесами субъектов РФ и своим территориальным органам, что присвоение находящейся на землях лесного фонда древесины ветровальных и буреломных деревьев следует рассматривать как хищение. Это означает, что любой человек, нарубивший или напиливший, например, дров из лежащих в лесу мертвых деревьев, с точки зрения Рослесхоза является лесонарушителем, и должен быть привлечен к установленной действующим законодательством ответственности. К какой именно — зависит от конкретной ситуации и от толкования законов конкретными должностными лицами.
Под мелким хищением (административным правонарушением — ст. 7.27 КоАП РФ) понимается хищение чужого имущества путем кражи, мошенничества, присвоения или растраты при отсутствии признаков преступлений, предусмотренных рядом статей Уголовного кодекса (к нашему случаю из них может относиться только одна — ст. 158), и если стоимость похищенного имущества не превышает 1 тысячу рублей. В этом случае предусматривается наказание в виде штрафа в размере до 5-кратной стоимости похищенного имущества, но не менее 1 тысячи рублей, или административного ареста на срок до 15 суток.
Уголовный кодекс РФ понимает под хищением «совершенные с корыстной целью противоправные безвозмездное изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившие ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества» (ст. 158 УК РФ). Согласно этой статье, Кража, то есть тайное хищение чужого имущества, наказывается штрафом в размере до 80 тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до 6 месяцев, либо обязательными работами на срок до 360 часов, либо исправительными работами на срок до 1 года, либо ограничением свободы на срок до 2 лет, либо принудительными работами на срок до 2 лет, либо арестом на срок до 4 месяцев, либо лишением свободы на срок до 2 лет.
Принципиальным отличием мелкого хищения (административного правонарушения) от кражи (преступления) является наличие ущерба, причиненного собственнику.
С точки зрения здравого смысла, присвоение кем бы то ни было мертвой древесины, лежащей в лесу, ущерба государству обычно не наносит — государство никак эту древесину не использует, и даже в определенных случаях рассматривает ее как «захламление» (пункт 115 Методического документа по обеспечению санитарной безопасности в лесах, утвержденного приказом Федерального агентства лесного хозяйства от 09.06.2015 № 182). Но постановление Правительства РФ от 8 мая 2007 г. № 273 «Об исчислении размера вреда, причиненного лесам вследствие нарушения лесного законодательства» предусматривает исчисления размера ущерба от присвоения (хищения) древесины буреломных и ветровальных деревьев.
Упавшие ветки, сучья и мертвые деревья несут, как правило, вред лесу: от них идет гниение здоровых деревьев (не зря существует санитарная рубка), а при лесном пожаре это готовое топливо, а питательных веществ хватает и в упавших листьях. Во многих странах даже есть стимулы для сбора упавших сучьев и деревьев.
Капиталистическая Россия скатилась до уровня средневековья
Согласно «Лесной ассизе» («Лесного кодекса», установленного 1086 г. Вильгельмом Завоевателем, лес «со всем содержимым» принадлежит королю,– соответственно, охотиться и рубить можно лишь по специальному разрешению. Для простолюдинов охота и порубка под строжайшим запретом, хотя для растопки и строительства позволительно собирать сушняк и утаскивать упавшие деревья (т.е. не срубая их) под присмотром королевского лесничего («Лесная ассиза короля Генриха»). За разрешение на сбор хвороста и сушняка надлежало заплатить лорду, на земле которого проживает данный человек – свободный или крепостной. Отсутствие разрешения чревато штрафом, выставлением к позорному столбу или заключением в колодки.
В принятом в конце XIX в. «Лесном уставе Российской империи» согласно 282 ст. (бывшим) государственным крестьянам разрешалось бесплатное пользование определенным количеством деревьев — отдельно из валежника, сухоподстойного и буреломного леса.
Сегодня ситуация у нас хуже, кроме того, хворост толще 3 см уже считается «дровами».
«ТЕХНИЧЕСКИЕ УСЛОВИЯ ГОСТ 3243-88 «ДРОВА». 1.1. Размеры дров устанавливают: по длине — 0,25; 0,33; 0,50; 0,75; 1,00 м; по толщине — от 3 см и более; предельное отклонение по длине ±0,02 м.
Поэтому, по нашему «Лесному кодексу» за ветки, просто собранные — то же самое наказание. Поэтому формально, с юридической точки зрения, если вы пришли на рыбалку и разожгли костер из хвороста, среди которого попалось полешко толще 3 см, возникают проблемы, поскольку сперва должны были обратиться в лесничество, получить на этот участок порубочный билет, и оплатить.
Таким образом, если буквально понимать разъяснение Рослесхоза, постановление Правительства РФ от 8 мая 2007 г. № 273 и статью 158 Уголовного кодекса РФ, каждого человека, самовольно нарубившего дров из лежащей в лесу мертвой древесины или собравшего хворост (будь то житель отдаленной деревни, не имеющий возможности легально выписать себе дрова или не знающий, как это делается, или участник какой-либо экспедиции, или организатор детского палаточного лагеря и т.д.), надо привлекать к ответственности именно за кражу — с наказанием в виде лишения свободы на срок до 2 лет.
В целом, этот закон не имеет ничего общего с реалиями, к примеру, на Дальнем Востоке и Забайкалье, где уже многие годы китайцы закупают круглый лес. Приобретая разрешение якобы на санитарную рубку, лесозаготовители вырубают первосортный пиловочник, притом берут только нижнюю, наиболее ценную часть ствола, а остальное бросают на месте рубки. При этом именно китайские предприниматели на сегодняшний день являются абсолютными монополистами. Совместные российско-китайские предприятия по переработке древесины чаще всего оказываются просто фикцией. Китайское правительство даже приняло закон, запрещающий закупку в России обработанных лесоматериалов. Покупается только необработанный лес. Непрерывным потоком груженые железнодорожные составы с необработанной древесиной движутся в сторону китайской границы. И их НИКТО не останавливает. Не сильно отличается ситуация в Карелии, Архангельской области и др. регионах. К валежнику и хворосту их действия не имеют никакого отношения
На этом фоне, такое отношение законодателей и органов управления лесами к традиционным лесным правам и нуждам граждан может привести только к конфликтам между работниками леса и населением. Или к пренебрежительному отношению к лесному законодательству в целом со стороны и тех, и других.
На ум так же приходит уголовная статья «за колоски» (от 7 августа 1932 года «Об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперации и укреплении общественной (социалистической) собственности» или «указ 7-8»). Но это в условиях «общественной (социалистической) собственности». А в тех условиях, когда «избранные» воруют миллиардами , не неся никакой ответсвенности, скупают или «просто отжимают» леса, поля, части и берега рек, а «неизбранные» за сбор валежника или хвороста могут угодить в тюрьму, то и до бунтов недалеко…
Ниже приводится текст письма Рослесхоза, о котором идет речь: