2327-11-16.
Храм не был просто Храмом – это был довольно большой город. Мегаполис, как говорили Древние. Дом, где я очнулся, принимал ванну, трапезничал и отдыхал, оказался чем-то вроде благотворительного заведения. Сюда направлялись, приводились и привозились те, кто не мог обеспечить себе достойной жизни, а так же их родные и близкие.
Вообще Храм не особо отличался гуманностью по отношению к жителям. Грубо говоря, все, кто был болен или стар, свозились в подобные дома и существовали на скудные подаяния более удачливых в этой жизни. Постояльцев (так нас здесь называли молоденькие служительницы) кормили один иногда два раза в день. И когда такое случалось, день считался праздником и запоминался надолго. Меню было более чем скудным: на первое – вода с луком, на второе – лук без воды, на третье – вода без лука. О хлебе не могло быть и речи. Естественно, что постояльцы с такой кормежкой быстро отходили за пределы бытия.
Оно и к лучшему – Храму не нужны лишние, бесполезные рты.
Почему меня не посчитали «бесполезным ртом» сейчас уже для меня не загадка. Меня кормили прямо на убой по сравнению с остальными постояльцами. И, как оказалось, не просто так, за красивые глаза.
Начать следует с того, что пока я валялся на топчане под грудой одеял и медленно приходил в себя после лесного холода, меня осмотрели двое: лекарь на предмет моего здоровья и один из рыцарей Храма, приставленные к данной богадельне. Первый не нашел у меня ничего серьезного кроме того, что я замерз, а второй поводив надо мной сначала голыми руками затем каким-то амулетом произнес многозначительное «Да-а!» и с озабоченным выражением лица спешно удалился. Я могу описать эти события, потому как на время осмотра моего организма этими двоими я очнулся и был в сознании. Когда же мня, наконец, оставили в покое, я снова благополучно закрыл глаза и отключился.
Когда я в очередной раз пришел в себя мне, предложили принять ванну. Эти события описаны мной выше.

Сейчас у меня есть возможность писать не на магнитную ленту, а на нормальной бумаге нормальными чернилами. И даже больше – набивать текст на компьютере и хранить информацию в электронном виде. Хоть машинное время ужасно дорого, да и бумага не дешевая штука, но я пользуюсь благами ушедшей цивилизации в неограниченных количествах. Естественно я стараюсь держаться в рамках и подворовывать так, чтобы это не сильно бросалось в глаза начальству. Я не очень, но все же дорожу той работой, которую сейчас имею.
Меня определили в библиотеку помощником. Мои обязанности через призму юмора можно определить следующими словами: принеси, подай, иди к черту, не мешай. Но, тем не менее, мне даже нравится. Времени свободного навалом, да и доступ к информации много важит.
Господи, спасибо тебе за эту работу! Ведь при моем желании стать первым рыцарем Храма лучшей теоретической подготовки и желать невозможно.

2327-11-29.
Надо отдать должное честности. Та женщина, из-за которой я ушел из родного дома, даже не предавала меня – она просто, ничего не объясняя, вышла замуж за другого и родила ему двойню: мальчика и девочку. До сих пор не могу понять, зачем она до последнего поддерживала мои планы на совместное проживание под одним потолком.
Еще в начале сентября мы засиживались до поздней ночи на ее кухне, а в октябре я узнал, что она во всю крутит с парнем из соседней деревни.
Весь последний год я провел в душетерзаниях, анализируя свое и ее поведение и пытаясь найти корень нашего разрыва. Еще больнее было видеть ее с огромным животом в сопровождении своего избранника, теперь законного мужа. Ни я, ни она не пытались заговорить друг с другом. Едва наши пути пересекались, я старался побыстрей разминуться, а она всякий раз прятала глаза. Хотя был один случай, когда мы, случайно столкнувшись, нос к носу на лесной тропе, что пролегала между нашей родной деревней и деревней моего врага, долго и пристально смотрели друг на друга. Я видел ее желание поздороваться, но так же я видел, что она сделает это только в ответ на мое приветствие. Я не поздоровался тогда. Один Бог ведает, чего мне стоило не подойти к ней.
Но больше всего меня бесило поведение ее мужа. Каждый раз, когда мы встречались, он протягивал мне свою лапищу. Я молча отвечал на рукопожатие.
Но как я ни старался избегать встреч, однажды мне пришлось попросить ее о помощи. Как ни странно она не отказала. Встретились мы на нейтральной территории, и всю обратную дорогу она рассказывала о своей новой жизни и пыталась узнать о моей жизни без нее. Я отмалчивался, не решаясь задать самый наболевший вопрос – почему она не сказала мне о своем решении уйти к нему. Меня не интересовало почему она выбрала его, в конце концов, в таких вопросах выбор всегда остается за женщиной. Но то, что этот выбор стал для меня сюрпризом, я понять и простить не мог.
Можно, конечно предположить, что на ее решение повлиял факт неприязни ко мне ее родителей, а точнее матери.
Оговорка эта важна для следующего. Однажды мне приснился сон, где ее отец слезно просил у меня прощения и советовал своей дочери уйти от мужа ко мне. Ее мать, конечно же, была против такой постановки вопроса. И в этот раз я был полностью согласен со своей несостоявшейся тещей.
Конечно сон это всего лишь сон. Но если учесть, что я не верю ни в одну примету кроме снов…