С. Качан
РИМСКИЙ ИМПЕРАТОР В ОБРАЗЕ АНУБИСА В ЕГИПТЕ


Египетский фараон мог вбирать в себя образы классических богов долины реки Нил. Представление о правителе Египта, как земном воплощении божеств, продолжало существовать в греко-римское время [14, 148-152, 205-210], но подверглось существенному влиянию со стороны религиозных представлений Греции и Рима. В частности, один из примеров подобных метаморфоз, произошедших с контаминацией правителя долины Нила и египетского бога в римское время под воздействием античных верований, стало отождествление императора Рима и Анубиса [11, p. 39-40]. В данной статье мы рассмотрим, какие черты традиционного бога Анубиса могут сопоставляться с образом римского императора и какие культовые практики, которые входили в египетский вариант императорского культа, сопровождали отождествление римского правителя и собакоголового бога.

Анубис, классический бог загробного царства, в римское время вбирал в себя четыре основных образа: «господин некрополя», «тот, который на своей горе», «тот, который в  месте мумификации», «тот, который находится в божественном доме» [11, p. 4-9]. Анубис также выступал как «тот, который хранит ключи от (врат) Аида» (ὁ τὰς κλεῖδας ἔχων τῶν καθ’ Ἅιδου) и, одновременно, являлся защитником загробного мира и усопших [21, s. 79-83; 11, p. 34-37]. Эти функции позволяли отождествлять Анубиса с Тотом-Гермесом [PGM IV. 1464-1469]. Изображения этих богов как психопомпов¹ и судей загробного царства широко представлены в гробницах Римского Египта [27, p. 192-197. Fig. 92-94; 23, p. 227-228. Abb. 8-9]. Образ Анубиса — судьи загробного мира, уходит своими корнями в «Тексты пирамид» [pyr. 1713 c] и продолжал существовать на всем протяжении фараоновского периода и сохранился в греко-римское время. Функции судьи позволяли отождествить Анубиса, который носил Хоров эпитет «взвешивающий сердца» (jp jb.w), с сокологоловым богом, который выступал небесным прототипом земного правителя [12, p. 740].
_______________________________
[1] ψυχοπομπός (ψῡχο-πομπός) 2 ведущий души [усопших в царство мертвых] (Ἑρμῆς Diod.; Χάρων Eur.; Ἀπόλλων Plut.).

Анубис, как судья загробного мира, мог отождествляться в римское время с Осирисом, фараоном мира мертвых и загробным судьей, и Ра, небесным божеством и царем богов» [PGM I. 250-255]. О существовании подобного отождествления в римское время намекает Плутарх [De Iside et Osiride. 61]. Контаминация Анубиса с богами-монархами давало основания называть это собакоголовое божество царем. Так, он в одном демотическом папирусе именуется фараоном Загробного царства — Дуата [PDM XIV, 528-583], в другом — фараоном страны Запада [11, p. 31]. Отождествление Анубиса с Ра и Осирисом говорит о вселенском характере образа собакоголового бога, который находится «под землей, на земле и в небесах» [PGM XVII a]. Этот космический, универсальный аспект Анубиса позволяет рассматривать его как царя вселенной, который все объединяет под своей властью. Данная идея как нельзя лучше подходила к образу императора, который претендовал на господство во всем мире, а его отождествление с Анубисом способствовало пропаганде этого представления. Вселенский характер образа императора находит свою римскую параллель [Georg. I, 25-27], где правитель выступает как распространитель Pax Romana который будет соответствовать Pax deorum, сопровождаемый победой (Victoria), миром (Pax), согласием (Concordia), избавлением от страданий (Salus), успехом (Fortuna). Данное представление обнаруживается в гробницах Римского Египта, где Анубис (гробница из Ком-эль-Шокафа в Александрии) изображен в образе змея в римской броне [15, p. 375]. Это изображение демонстрирует идею об Анубисе как гаранте Pax Romana, представленного в образе римского победоносного воина [11, p. 38-40] и имеющего свою египетскую параллель в образе Хора [15, p. 375]. Иконография Анубиса, чей «римский» победоносный образ в гробницах демонстрирует его функциональную значимость как гаранта Pax Romana, сопоставляется с образом собакоголового бога, наделенного императорскими чертами [11, Pl. Frontispice]. Связь императора и Анубиса указывает на силу римского правителя, способную победить загробных врагов, и делает владыку Римской державы защитником покойных в загробном царстве — функция, которая, согласно «Рассказу Сенухе» [3, с. 28-29], уходила своими корнями в фараоновскую эпоху.

Змеевидная форма Анубиса, имевшая параллели в Позднем периоде истории Египта [19, p. 214. Fig.1-4], связана с представлениями об «добром духе» (ἀγαθοδαίμων), образ которого тесно переплетается с идеей плодородия. Серпентарный характер образа Анубиса переплетается со схожей иконографией Исиды и Сараписа, символизировавшие собой идею защиты и плодородия, а сам образ Анубиса-змея мог включать в себя представление о вечности и восстанавливающихся сил природы [19, p. 220]. Образ Анубиса как гаранта плодородия тесно связан с идеей ритуального пира [PDM XIV, 528-583], где собакоголовый бог выступал как царь, который способен подчинить богов воле любого человека, взывающему к нему [29, p. 225-226], а также как устроитель пира (κλίνη),² на который эти божества приглашаются [17, p. 390-391]. Изображение κλίνη на александрийских монетах было связано с восстановлением Египта после кризисных периодов. Фертильность природы и обеспечение продовольствием было центральной темой в пропаганде образа императоров как благодетелей не только в Египте, но и в Италии, в которой спасение от голода часто было связано с образами богов александрийской триады — Сараписа, Исиды и Анубиса. Ритуальный пир κλίνη, отраженный в сообщении Иосифа Флавия [Jos. Ant. Iud. XVIII, 65-80; 17, p. 385-388], тесно был связан с представлением об Анубисе как дарителе сексуальной силы [PGM XVII.a] и переплетался в этой связи с религиозным контекстом и с идеей устойчивых урожаев [32, p. 115].

Проведение пира κλίνη, согласно папирусу III в [UC 32068], проходило в храме Сараписа (οἴκῳ τοῦ Σαραπείου), сыном которого считался Анубис. Известно, что император почитался в александрийском Серапионе как θεός σύνναos,³ наряду с Сараписом [9, p.155-156]. Если обратиться к папирусу [PDM XIV, 528-583], согласно которому на пир приглашались люди и боги, то вспоминается римская параллель ритуального пиршества [Liv. XL. 59.7], на котором граждане Рима выступали как клиенты, а боги — патронами, близость которых обеспечивало более тесную связь между адептами культа и богами [4, 28]. О том, что ритуальный пир, который также связан с судейскими функциями императора, был составной частью культа императора, говорится в литературных источниках. Дион Кассий сообщает о пребывании Каракаллы в Александрии, где ему были предложены священные подношения (ἱερῶν τινῶν), а император пригласил знатных александрийцев на совместную трапезу (συνεστίους) [Dio LXXVIII. 22.2]. Император, находясь в Серапионе, выступал в качестве судьи, который карает преступников и сообщает о своем судебном решении Сенату [Dio LXXVIII. 22.2-2a]. В сообщении Светония римский правитель так же выступает в качестве судьи, находясь в Серапионе [Suet. Vesp 7.2]. Необходимо отметить, что во время правления Каракаллы (между 212-215гг.) в Александрии были выпущены монеты с изображением ритуального пиршества, где присутствуют Сарапис, Харпократ, Исида, Деметра, Германубис (одна из ипостасей Анубиса) и змееподобная Тюхе [18, p. 105-106]. Анубис, в роли судьи, отождествлялся с Сараписом, а их участие в ритуальном пиршестве, который происходил в Серапионе, делало эту контаминацию более явной. Император как устроитель пиршества уподоблялся в этой связи обоим божествам. Таким образом, на египетской почве, римский император, в образе Анубиса, выступал как судья, гарант плодородия и мира и устроитель ритуального пира. А тесная связь участников, в ходе ритуального пиршества, делала образ римского правителя менее абстрактным и более реальным.
_______________________________
[2] κλίνη застольное ложе (ἐν κλίνῃ κλῖναί τινα Her. — поместить кого-либо на ложе [за столом]).

[3] θεός σύνναos — бог «сохрамник», т.е. почитаемый в том же храме.

Одна из самых важных «царских» черт Анубиса — его рождение в качестве божественного дитя. Плутарх сообщает, что Анубис родился от соития Нефтиды и Осириса, знаком которого стало появление венка из лотоса [De Iside et Osiride. 14]. Данный сюжет имеет параллель с представлением о рождении божественного дитя — Хора (или его ипостасей — Харсомтуса или Харпократа),⁴ появившегося из лотоса. Так, в Дендере он назван «ребенком, светящимся в лотосе» (šfj pšḏ m ḫnb) [Denderah I. 55, b]. На этом основании Анубис сопоставлялся с Хором, сыном Исиды, который выступал как божественный прототип земного правителя. Одновременно с этим, Анубис в храмах греко-римского времени мог выступать как помощник в рождении божественного дитя (Ихи, Харпократа), держа перед новорожденным лунный диск [LÄ. I, s. 332] Отождествление Хора и Анубиса прослеживается в народном сознании, а их образы тесно переплетаются друг с другом через представление об их общей матери — Исиде. Данную идею можно увидеть в терракотовой статуэтке римского времени, которая изображает Исиду и ее двух детей — Харпократа (Хора-ребенка) и Анубиса, находящихся у ее боков [11, pl. XXXIV; 30, p. 81-82. Fig. 26]. О том, что Анубис мог считаться сыном Исиды, говорит Плутарх: «И когда Нефтида родила Анубиса, Исида приняла его как своего ребенка» [De Iside et Osiride. 44]. В папирусе Жумильяк, Анубис объявляет о себе: «Я — сын Исиды» [P. Jumilhac VI, 6/7; 11, p. 19]. В римское время в храмах Египта Исида порождает бога Хора [8, p. 352-353.], при этом император объявляется сыном богини [8, p. 348-349]. И, в этой связи, римский правитель становится земным воплощением Хора, а Исида, отождествленная с греческой Афродитой и Венерой, — его матерью и Venus Progenetrix императоров [22, p.111]. Представления о Исиде, отождествленной с Венерой, как прародительнице императоров, соответствовали как римским, так и египетским религиозным верованиям, а сопоставление Анубиса, в образе бога-ребенка, с Хором указывало на возможность контаминации императоров с собакоголовым богом и являлось фактором легитимизации власти владык Рима в Египте.

Необходимо отметить, что имя Анубиса (Ἰnpw) является однокоренным со словом «ребенок» (jnpw) — термин, который обозначал детей правящего монарха [WB I. P. 96. 5-6; 11, p.3]. Одновременно с этим, Анубис мог выступать как «старший сын Осириса» — бога, с которым отождествлялся покойный царь. И на этом основании в храме в Хибисе (персидского периода) Анубис проявлял себя как ребенок-jnpw, контаминируемый с Хором [7, s. 29].

Римские императоры могли выступать как земное воплощение собакоголового бога. Намек на эту идею прослеживается в «Историях Августов» [SHA Comm., 9; Ant. Car., 9,11; Pesc. Nig., 6], в которых повествуется о том, что император Коммод практиковал поклонение Исиде, брил себе голову и носил маску Анубиса, которой бил по головам почитателей Исиды.

Император поступал так во время шествий в честь Исиды и в этот момент проявлял себя в качестве подобия бога Анубиса, который, согласно описанию фестиваля «Ладья Исиды» (Navigium Isidis),⁵ данному Апулеем [Апулей. Метаморфозы XI.11], стоял во главе всей процессии.
_______________________________
[4] Ḥr-smi-tiwy (лат. Harsomtus) — бог музыки в Древнем Египте, изображался в виде ребенка с локоном юности и систром в руках.
Ḥr-pȝ-ẖrd (греч. Ἁρποκράτης) — Гор младенец, сын Исиды и Осириса.

[5] Navigium Isidis или Isidis Navigium — ежегодный древнеримский фестиваль в честь богини Исиды, проводимым 5 марта. Важным действом фестиваля была процессия, возглавляемая жрецами Исиды, которая несла ладью Исиды от ее храма к морю или к близлежащей реке. Фестиваль прославлял Исиду, как покровительницу моряков. Ей возносили молитвы о безопасности мореплавателей и, в конечном счете, всего римского народа и его лидеров. Фестиваль пережил христианское преследование Феодосия и Аркадия. В Римской империи он все еще отмечался в Италии, по крайней мере, до 416 года. В Египте был запрещен в VI веке.

Сообщения об участии Коммода в мистериях Исиды и ношении им маски Анубиса являются стереотипом, который покоился на источниках, отражавших негативное отношение к императору [13, p. 134-135; 24, s. 179; 25, p. 305]. Но в то же время нет оснований полагать, что здесь не проявилось личная заинтересованность и увлечение Коммода познавать египетскую религию и культуру [2, с. 123]. Как бы там ни было, но стремление императора надевать маску Анубиса во время процессий отражало, вероятно, желание уподобиться этому богу. Маска и ее носитель как бы сливались в один образ, и в этот момент дух или бог вселялся в человека, «он становится причастен божественному» [2, с. 128]. Данное представление дает основание видеть в человеке, надевшего маску божества, по крайней мере, в период мистериальных празднеств, уподобление образу этого бога, с которым он составлял единое целое.

Коммод рассматривал себя как земное проявление бога-героя Геркулеса, приняв для себя титул Hercules Romanus, или Геркулес-Коммод (в Египте данный титул засвидетельствован в императорской титулатуре с 192г. [PSI IX 1036; 24, s. 178]). Одновременно, у  этого императора были натянутые отношения с Сенатом, но он пользовался популярностью среди народа благодаря щедрости и благодеяниям, которые он оказывал городам и храмам особенно на Востоке империи. Хотя в самом Египте не было засвидетельствовано активного храмового строительства, как это было при Августе, или Антонине Пие [16, p. 367-368]. Его деятельность в качестве благодеятеля была связана во многом с его героическим образом, который он пропагандировал по всей империи, рассматривая себя как Геркулеса — героя (ἥρως), спасителя (σωτήρ) и благодетеля (εὐεργέτης).

Схожее представление в римское время приписывалось Анубису, который представлялся в качестве культурного героя, несущим свет знаний и цивилизованный образ жизни народам мира, подобно Осирису и Дионису. Об этом свидетельствует Диодор Сицилийский: «Как рассказывают египтяне, Осириса в походе сопровождали два его сына: Анубис и Македон, которые отличались доблестью. Оба они носили самую замечательную боевую амуницию, взятую от определённых животных, нрав которых похож смелостью на человека, Анубис носил собачью шкуру, а Македон передние части волка; и именно по этой причине эти животные содержатся в почёте у египтян» [Diod. I. 18.1; пер. В.М. Строгецкий]. Здесь Анубис вместе с Осирисом выступил в поход, целью которого было распространение знаний, умения заниматься сельским хозяйством, вести цивилизованный образ жизни.

Поэтому вполне логично предположить, что Коммод, надевая маску Анубиса и отождествляя себя с этим богом, сознательно рассматривал себя как земное воплощение собакоголового божества, который по своим функциям был похож с пропагандированным Коммодом образом бога-героя Геркулеса. А роль благодетеля городам и храмам, которую стремился демонстрировать император, соответствовала образу и функциям Геркулеса и Анубиса. А в связи с функцией Анубиса — обеспечивать деторождение, которое было связано с идеей плодородия, и быть культурным героем — император Коммод выступал в традиционной роли египетского фараона, устанавливающий справедливый порядок вещей — Маат (mȝˁ.t).

Таким образом, идеи деторождения, плодородия, цивилизованного (римского) образа жизни переплетались в образе Анубиса, земным воплощением и выразителем функций которого выступал земной правитель — римский император. Отождествление римского правителя с собакоголовым богом подтверждается наличием статуи Анубиса из музея Ватикана (инв. № 76), которая была наделена иконографическими чертами императора и стала известной формой interpretatio Aegyptiaca образа римского правителя.

_________________________
Ссылки на источники:

PGM — Papyri graecae magicae.
PDM — Papyri demoticae magicae.
WB — Wörterbuch der aegyptischen Sprache (Erman A., Grapow H. Wörterbuch der aegyptischen Sprache Bd. I-V (1926-1931), VI (1950), VII (1971)).
LÄ — Lexicon der Ägyptologie (Lexikon der Ägyptologie. Bd. I-VII / Hrsg. von W. Helck, W.Westendorf. Wiesbaden: Verlag Otto Harrassowitz, 1982.
2. Пантелеев А.Д. Маски в мистериальных культах эпохи Римской империи // Труды Исторического факультета
СПбГУ. 2015 № 3. Т. 23.
3. Сказки Древнего Египта. Пер. и комм. И.Г. Лившица. Л.: «Наука», 1979.
4. Шайд Д. Религия римлян. Пер. с фр. О.П. Смирновой. М.: Новое издательство, 2006.
7. Brunner H. Die Geburtstag des Gottkönigs: Studien zur Überlieferung eines altägyptischen Mythos. Wiesbaden: Otto Harassowitz, 1964.
8. Daumas F. Les mammisis des temples egyptiens. Paris: Les belles letters, 1958.
9. Dundas G.S. Pharaoh, Basileus and Imperator: The Roman Imperial Cult in Egypt. PhD Thesis. Los Angeles, 1994.
11. Grenier J-C. Anubis alexandrin et romain. Leiden, 1977.
12. Harco W. Anubis as a judge // Egyptian Religion. The Last Thousand Years. Part 1. Brussel: Peeters Publishers, 1998.
13. Hekster O. Commodus. An Emperor at the Crossroads. Amsterdam: J.C. Gieben, 2002.
14. Herklotz F. Prinzeps und Pharao: der Kult des Augustus in Ägypten. Frankfurt-am-Mein, 2007.
15. Kantorowicz E. H. Gods in Uniform // Proceedings of the American Philosophical Society, Vol. 105, No. 4 (Aug. 15, 1961).
16. Klotz D. Caesar in the City of Amon: Egyptian Temple Construction and Theology in Roman Thebes. Turnhout: Brepols, 2012.
17. Klotz D. The Lecherous Pseudo-Anubis of Josephusand the ‘Tomb of 1897’ at Akhmim // Et in Ægypto et ad Ægyptum. Ed. by A.Gasse, F. Servajean, C. Thiers. ENiM 5, Montpellier, 2012.
18. Laurent B. Sarapis au banquet: lectisternes d’Alexandrie et d’Égypte // Revue numismatique. Ser. 6. T. 170, 2013.
19. Majewska A. Statuette of a Snake-legged Anubis in the National Museum, Warsaw // Études et Travaux. Travaux du Centre d'Archéologie Méditerranéenne de l'Académie Polonaise des Sciences, XXV, 2012.
21. Morenz S. Anubis mit dem Schüssel // Zeitschrift der Karl-Marx Universität (Leipzig) 3, 1953-1954.
22. O’Neill I.S.J. The Emperor as Pharaoh: Provincial Dynamics and Visual Representation of Imperial Authority in Roman Egypt, 30 B.C. - A.D. 69. PhD Thesis. Cincinnati, 2011.
23. Parlasca K. Anubis mit dem Schlüssel in der kaiserzeitlichen Grabkunst Ägyptens // Isis on the Nile: Egyptian Gods in Hellenistic and Roman Egypt Proceedings of the IVth International Conference of Isis Studies, Liege, November 27-29, 2008. Leiden, Boston: Brill, 2010.
24. Pfeiffer S. Der römische Kaiser und das Land am Nil. Kaiserverehrung und Kaiserkult in Alexandria und Ägypten von Augustus bis Caracalla (30 v. Chr. - 217 n. Chr.). Stuttgart, 2010.
25. Podvin J.-L. Le tropisme isiaque des Sévères: une acmé reconsidérée? // Power, Politics and the Cults of Isis. Proceedings of the Vth International Conference of Isis Studies. Boulogne-sur-Mer, October 13-15, 2011 / Ed. by L.  Bricault and M.J. Versluys. Leiden, 2014.
29. The Greek Magical Papyri in Translation (including the Demotic Spells) / Ed. by H.D. Betz. Chicago: University of Chicago Press, 1997.
32. Venit M. S. Referencing Isis in Tombs of Greco-Roman Egypt: Tradition and Inovation // Isis on the Nile: Egyptian Gods in Hellenistic and Roman Egypt Proceedings of the IVth International Conference of Isis Studies, Liege, November 27-29, 2008. Leiden, Boston: Brill, 2010.

_______________________________