Атаргатис
Наказание Сета
Фракийский всадник
Гемма Иуды
Сет Змееборец
Зеркало, увитое змеей
Святилище Зевса в Лабрандах
Многоликий Геракл
Бык Юлиана
Священный брак с быком
Геката Мудрая, Единородная, Страшная
Орфическая философия Загрея
Призы́вные эпитеты Аполлона и Диониса
От Фасиса до Танаиса
Селена-Геката в сонетах М. Волошина
Эпитеты Гекаты
Аполлон на Боспоре и в Ольвии
Лягушки на древнеегипетских сосудах
Образы рая в раннехристианских мозаиках
Духовная сущность Ка
Духовная сущность Ба
Духовная сущность Ах
Пат и рехит
Хеб-сед
Триады Менкаура
Египетские короны дешрет и хеджет
Палетка Нармера
Исида в эпоху синкретизма
Воскресение, египетская традиция
Культ императора
Нумены
Додонский оракул
Сечет и сечетиу
Дионис Медовый
Иакх
Загрей, минойское наследие
Прибытие Диониса
Дионис в Дельфах
Козленок в молоке
Жертвоприношение. Менадическая традиция
Птах, тот кто южнее Белых стен
Бастет-Сотис
Веста
Дедал
Сол Непобедимый
Yhwh & Mwt
Маат
Метемпсихоз в греческой философии
Обрезание в Древнем Египте
Дева-мать
Орфический культ
Культовые маски эпохи Рима
[url=https://www.liveinternet.ru/users/vissarion/post453370481/]Анубис в римском Читать далее...

Софья Зинченко
ИХТИОМОРФНЫЕ ИЗОБРАЖЕНИЯ АТАРГАТИС: МИФ ИЛИ РЕАЛЬНОСТЬ?


АННОТАЦИЯ

Образ Атаргатис (Деркето) в античных письменных источниках прочно ассоциируется с ихтиоморфом. Анализ сохранившихся на сегодняшний день изображений показал, что Атаргатис предстает в антропоморфном облике с достаточно четко определенным набором атрибутов. Изображение Атаргатис на монетах, трактуемое как ихтиоморф, есть реплика со статуй Артемиды Эфесской или Афины Магарсии. Некачественная чеканка не передает исходный образец и как результат — исследователи видят в сильно редуцированных элементах ихтиоморфные черты. На сегодняшний день можно прийти к выводу об отсутствии ихтиоморфных изображений Атаргатис.

* * *
Анализируя материал, посвященный выявлению роли античных образцов в формировании средневековых сирен-ихтиоморфов, автором настоящей статьи были выделены те образы, которые гипотетически могли повлиять на выработку иконографии ихтиоморфных существ. В изобразительном искусстве античного мира мало известно изображений женских ихтиоморфных образцов. Но тем важнее письменные подтверждения, пусть и немногочисленные, о наличии и почитании интересующих нас образов. Павсаний указывает на поклонение в Фигалии Эвриноме, дочери Океана, оставляя интересные свидетельства:

Мне не удалось быть на этом празднике, и я не видал статуи Эвриномы; а от фигалейцев я слыхал, что ее деревянная статуя вся опутана золотыми цепями и что сверху до самых бедер она представляет из себя женщину, а нижняя часть как у рыбы.
(Павсаний «Описание Эллады» VIII. 41, 4.6)

Подобное описание, встречающееся у Лукиана из Самосаты в его трактате «О сирийской богине», принято связывать с богиней Атаргатис.

Атаpгатис (Деркето) — богиня плодородия,¹ баалат («госпожа») своего города и народа — почиталась в Северной Сирии, важными культовыми центрами были Иерополис (Манбидж), Гелиополь (Баальбек) и Дамаск.
________________________________
[1] Вероятно, понятие «плодородия», которому покровительствовала Атаргатис, было связано и с экономическим благополучием города, где ее почитали. М.И. Ростовцев полагал, что Атаргатис в Пальмире, появившаяся там благодаря купцам из Дамаска, отвечала за процветание караванной торговли.

Несмотря на то что наиболее распространенны антропоморфные изображения Атаргатис с популярными атрибутами в виде определенных головных уборов (калаф или башенная корона — πύργος), лучей вокруг головы, колосьев, рога изобилия, скипетра и прялки, — обращение к теме возможных ихтиоморфных вариантов изображений богини не случайно. С одной стороны, Атаргатис станет тем важным божеством, в описании генезиса которого в письменных свидетельствах будут постоянно упоминаться ихтиоморфные составляющие; с другой, необходимо попытаться разобраться с рядом исследовательских проблем, возникших при соотнесении с образом Атаргатис определенных изобразительных схем. Среди исследовательских вопросов стоит выделить следующие: какие памятники можно рассматривать как примеры репрезентации Атаргатис в искусстве Древнего мира и каковы их возможные иконографические составляющие.
______________________________________________________________
Деметрий III (95-88 до н.э.). Государство Селевкидов.
Тетрадрахма (AR 15.65g), ок. 91/90 до н.э. Дамаскский чекан.
Av: бюст Деметрия III в тении;
Rv: культовая статуя Артемиды-Атаргатис в лучевой короне, за плечами — колосья ячменя; BAΣIΛEΩΣ ΔHMHTPIOY ΘEOY ФIΛOПATOP ΣΩTHPOΣ
______________________________________________________________

Обратимся к античным письменным источникам, связанным с Атаргатис. Так, Овидий заявляет:

То ль о тебе, Деркетия,² дочь Вавилона,
Им рассказать, как тебя, чешуей заменив тебе кожу,
В вид превратили другой палестинские — будто бы — воды»…
(Овидий. «Метаморфозы» IV. 44-46).

У Диодора Сицилийского встречаем следующее описание Деркето:

На берегу озера находится храм богини, которую сирийцы называют Деркето, и которая имеет женское лицо и тело в форме рыбы…
(Диодор Сицилийский. Историческая библиотека II. 4.2)

Лукиан упоминает о статуе Деркето в виде ихтиоморфа:

Я видел в Финикии изображение этой Деркето́ — странное зрелище: верхняя часть представляет собою женское туловище, тогда как нижняя, от бедер до ног, сделана в виде рыбьего хвоста.
(Лукиан Самосатский. «О сирийской богине», 14).

Наряду с ихтиоморфным описанием сирийской богини, Лукиан тут же свидетельствует, что «изображение Деркето, находящееся в Гелиополе, Читать далее...

Зубов Андрей
ВОССТАНОВЛЕННАЯ ГАРМОНИЯ


1. Жертвоприношение как наказание Сета

Одним из самых сложных сюжетов Осирического мифа является судьба Сета и Хора после того, как произошел суд. Нам кажется, что судьба Сета однозначно должна быть печальной. Он должен быть осужден и, по всей видимости, казнен. И мы вспоминаем слова, сказанные в Откровении Иоанна по поводу сатаны: «А дьявол, прельщавший их, ввержен в озеро огненное и серное, где зверь и лжепророк, и будут мучиться день и ночь во веки веков» [Откр. 20:10]. Нам кажется, что нечто подобное должно быть и с Сетом. И когда мы встречаем указание в «Текстах Пирамид» (173 а): «О Сет, се брат твой Осирис. Будет восставлен он, дабы жил он и наказал тебя», — это кажется естественным. То есть Осирис будет восставлен, и он накажет Сета. Когда мы слышим слова Хора: «Убил я Сета, и бросил я его связанным на берегу», — тут тоже все понятно, это отмщение за убитого Сетом отца Хора, Осириса.

Когда же мы встречаем более сложные тексты, то у нас появляются некоторые подозрения, что мы понимаем все слишком упрощенно. Вот, например, 670-е речение из погребального покоя пирамиды царя Неферкара:

«Ты, тот кто поразил моего отца, зарезал более величественного, чем ты, ты поразил моего отца и зарезал ты более величественного, чем ты. О, отец мой, Осирис Пепи, поразил я для тебя поразившего тебя быка. Заколол я для тебя, заколовшего тебя, дикого быка. Убил я для тебя убившего тебя длиннорогого быка. Я покорил тебе, как подъяремного, быка, того, на чьей спине везли тебя, того, кто покорил тебя. Тот, кто простер тебя (уложил мертвым) — сам теперь простертый бык на скотобойне, пронзивший тебя — теперь сам жертвенный бык. Тот, кто оглушил Тебя — сам теперь оглушенный бык.

Отрезал я голову его, отрезал я хвост его. Отрезал я передние ноги его, отрезал я его задние ноги. Верхняя часть его передних ног отдана Хепри. Нижняя часть его передних ног — Атуму, отцу богов. Два его бедра принадлежат Шу и Тефнут. Обе половины его туши (mjdȝwy) принадлежат Гебу и Нут. Две задних голени (swt) принадлежат Исиде и Нефтиде. Оба его бедра (ḫnḏwy) принадлежат Хенти-ирти (Ḫntj-jrty) и Херти (H̱rtj). Позвоночник того быка принадлежит Нейт и Селкет, сердце его принадлежит великой Сехмет. Внутренности (mpḥ) его принадлежат четырем богам, любимым детям Хора: Хапи, Имсети, Дуамутефу и Кебех-сенуфу. Его голова (tp), его хвост (sd), его передние ноги (ˁwy), его задние ноги (rdwy)¹ принадлежат Анубису и Осирису Хенти-менитеф (Ḫnty-mnjtf, властитель обители своей). То от него, что не взяли себе боги, принадлежит духам Нехена и духам Пе.²

Да будем мы вкушать, да будем мы вкушать красного быка для того, чтобы пройти озеро, — именно это и сделал Хор для своего отца, Осириса Пепи.»
_________________________
[1] Дословный перевод ˁwy — «обе руки», rdwy — «обе ноги», но в данном контексте, возможно, имеются в виду «копыта». Все остальные части передних и задних ног быка распределены между богами.
[2] Города Нехен (Nḫn) и Пе (P) — две очень древние царские резиденции на юге и на севере страны; в обеих отправлялся культ соколиного бога Хора.

Рыжий бык — это, безусловно, Сет. Это ритуальные указания, что приносится в жертву бык, и он должен быть съеден. Животное — это только образ, символ чего-то объективно неизобразимого.³ Сет приносится в жертву богами, приносится в жертву Хором и поглощается богами и духами, поскольку мы видим, что все части его тела разделены, как в любом правильном жертвоприношении.
___________________________________
[3] В Египте, традиционно, бык считался символом мощи. Бык, отождествляемый с Сетом, выступает в качестве заместительной жертвы, не только из мести за смерть Осириса, но и с целью лишить Сета его разрушительной силы.

Но нужно помнить и о другом, Сет не может быть уничтожен, он — семя Атума. Божественное семя не может быть уничтожено. И он является частью Девятерицы. Нет его — нет и Девятерицы. У Сета важнейшая функция, это функция разрушения, разрушения для созидания. Поэтому тут стоит задача: Сета наказать, но не уничтожить. Восстановить и его самого, и гармонию всей Девятерицы.


2. Подчинение силы разрушения

В приведенных выше речениях говорится о подъяремном быке. То есть о быке, который находится под ярмом, под некой тяжестью. Речь идет не о ярме в прямом смысле этого слова, которое одевают для того, чтобы тащить плуг, речь идет о том, что он понесет на себе Осириса. В египетских текстах это обозначается очень часто, или часто изображается как рыжий бык (отождествляемый с Сетом) несет на своей спине спеленутую мумию Осириса.

«Тексты Пирамид» в 1467-м параграфе прямо указывают, что Сет избег дня своей смерти. В нескольких речениях «Текстов Пирамид» говорится, что Хор приводит Сета к Осирису.

[quote][i]«Хор привел Читать далее...

С.А. Качан
БОГ ГЕРОН И ОБРАЗ ИМПЕРАТОРА В РИМСКОМ ЕГИПТЕ


АННОТАЦИЯ

В данной статье рассматривается сопоставление образов императора и бога Герона. Герон в Римском Египте, выступая в образе восседающего на коне всадника, отождествлялся с Хором — победоносным богом, поражающим врагов. Фракийское божество контаминировалось с Осирисом — умирающим и воскресающим богом, что позволяло Герону быть божеством, способствующим перерождению и утверждению справедливого порядка вещей. Идея перерождения тесно переплеталась с образом венка, который был связан с «венком оправдания» Хора в гробницах и храмах греко-римского времени — символа, дающего победу над врагами, восстановление справедливости, перерождению к новой жизни.

* * *
С вторжением в Египет греко-македонских, а потом и римских войск, в долину реки Нил стали проникать религиозные представления Греции и Рима, которые входили в синтез с египетскими верованиями. Так, во времена правления Птолемеев в Египет проник культ бога Герона (Ἥρων) — фракийского всадника,¹ почитание которого было перенесено в долину реки Нил фракийскими наемниками. Герон появился в Египте в качестве бога-защитника как эллинизированная версия фракийского бога (во Фракии он был связан с охотой и плодородием), и на эту эллинизацию оказало сильное влияние военное окружение, в котором Герон был очень популярен. Культ этого божества сохранился и в римское время, на образ которого оказали воздействие черты египетских богов. В данном исследовании будут рассмотрены следующие вопросы: какие божества египетского пантеона отождествлялись с Героном, какие черты этого бога позволяли сопоставлять его образ с образом римского правителя, как образ Герона, испытавший египетское и греко-римское влияние и связанный с императором, способствовал продвижению Pax Romana в Египте.

Бог Герон в греко-римское время в Египте изображался в образе всадника, что давало основание отождествлять его с Хором, который так же изображался верхом на коне. В образе всадника Герон был изображен на двери храма Пнефероса и Петесухоса в Филадельфии с солнечным диском вокруг головы, выступая как «Привратник» (προπύλαιος).² Данная иконография находит параллель в изображении бога Хора в римской броне, на голове у которого расположен венок и корона царя Верхнего и Нижнего Египта, а сзади представлены солнечные лучи.³ Изображение солнечного диска восходит к образу «венка оправдания» Хора (mȝḥ n mȝˁ-ḫrw), которыми одаривались покойные, изображенные с солнечным диском, в гробницах греко-римского времени.
___________________________
[1] Фракийский всадник обычно изображался в виде охотника скачущего на лошади. Между копытами лошади изображена либо охотничья собака, либо кабан, иногда, лев. Его изображение выдержано в традициях погребальных стел римских всадников, с добавлением синкретических элементов эллинистической и палео-балканской религиозной или мифологической традиции. В греческих и римских надписях Фракийского всадника называют «героем» (дор. Ἥρως, ион. Ἥρων, лат. Heron, Eron). Имя фракийского всадника возможно происходит от фракийского слова «герой» — ierus или iarus.

[2] προπύλαιος (προ-πύλαιος) — находящийся впереди ворот, предвратный (Ἀγυιεύς, sc. Ἀπόλλων Arph.).

[3] Каирский музей, инв. № JE 66143.

Так, в гробнице 1447 из Дейр-эль-Медины (конец II-начало III вв.) на плащанице изображен покойный мальчик, вокруг головы которого представлен нимб, имитирующий солнечный диск. Рядом с изображением мальчика расположена фигура Осириса. Покойные могли носить венок, иконографически схожий с тем, который представлен на голове бога Хора. На погребальном покрывале из Фив (II в.) покойный молодой человек изображен именно с таким венком на голове, а его образ уподоблен образу Осириса. Необходимо отметить, что умершие отождествлялись в греко-римское время с Осирисом или Хатхор (их именовали Осирис-NN, Хатхор-NN). Хор-Аполлон в Египте, согласно античной литературной традиции, был обладателем венка, который «люди поместили над головой этого бога раньше всех прочих», а образ этого божества тесно переплетался с Осирисом, чей образ был связан с всегда зеленым плющом (Diod I. 17.4-5) — символом молодости и перерождения.

В мистериях Исиды венок так же является символом перерождения к новой жизни. В «Метаморфозах» Апулея, Луций для того, чтобы вернуть себе человеческий облик, получил дар от Исиды в виде венка (Apul. Met. XI.13). Неофит Луций в момент посвящения в таинства Исиды предстал в венке, который имитировал солнечные лучи (Apul. Met. Читать далее...

Аттилио Мастрочинкве
ГЕММА ИУДЫ


Знаменитый антиквар Никола Фабри де Пейреск в XVII веке описал гемму с изображением львиноголового божества. Гемма, вырезана из зеленой яшмы, размером 1.7х2.7сm, хранится в Зале медалей Национальной библиотеки Франции. На лицевой стороне изображен персонаж в доспехах римского воина; в правой руке держит меч, в левой — голову Горгоны. Под изображением табличка (tabula ansata), на которой начертаны две строки со словами (ΛAXAMI / MAΛIAΛI) и две строки с магическими знаками. Идентичная табличка находится в левой части геммы. На обратной стороне — надпись на греческом IOYΔAC.

Эрнест Бабелон заявлял, что отрезанная голова принадлежит предателю Иуде, Бернар де Монфокон и Анри Леклерк интерпретировали имя на оборотной стороне как аллюзию на Иуду в рамках учения каинитов и иудаитов, согласно которым только Иуда знал об истинном предназначении Иисуса, благодаря чему пользовался большим почетом среди адептов этих учений. Андрэ Делатт полагал, что гемма имеет отношение к мифам об обезглавленном божестве, которое бельгийский ученый отождествлял с Осирисом и другими страдающими богами. Кэмпбел Боннер видел в иконографии геммы намеки на черномагические практики, а Эрвин Гуденаф считал, что гемма должна была придавать воинскую силу и отвагу некому неизвестному еврею по имени Иуда.

Я считаю, гемма непосредственно относится к еврейской традиции, говорящей об Иуде, сыне Иакова. Во-первых, стоит заметить, что камень должен был быть одной из двенадцати гемм, носивших имена колен Израиля и украшающих нагрудную пластину Первосвященника. Определенный вид камня относился к определенному колену, а грудная пластина могла давать предсказания.

В 7 главе книги Иисуса Навина рассказывается о том, что Иерихон был заклят: все живое в нем подлежало уничтожению, а все ценности посвящались Богу. Однако Ахан, из колена Иудина, прельстился добычей и взял из заклятого, обратив на себя «гнев Господень». Бог указал, что есть человек, который взял из заклятого, и поэтому сам теперь заклят, и его нужно истребить из еврейского народа. Ахан был выявлен и забит камнями.

Согласно Самаритянскому Пятикнижию, а точнее второй части — Сефер ха-Ямиму, среди всех имен, камень колена Иудина помрачнел на имени Илан (=Ахан).

«Иисус Навин поднялся и созвал всех израильтян перед Первосвященником Елеазаром, который на своей нагрудной пластине имел ряды драгоценных камней а также Урим и Туммим. Он называл имена колен одно за другим, и нагрудная пластина указала на колено Иуды. Вызывал племена в колене Иуды, и пластина указала на племя Зары; затем камень почернел на имени Илан. Это был Илан, сын Карми из рода Завдиева из колена Иуды.»

В хронике Абу Аль-Фатха говорится, что семьи проходили перед Первосвященником, и лишь камень Иудин потемнел на его нагрудной пластине. В Сефер Йеошуа говорится, что еврейские колена шествовали перед храмом и Первосвященником Елеазаром, как вдруг камень помрачнел в присутствии колена Иудина и на имени Илан (=Ахан), когда Первосвященник приблизил камень к родовой книге того колена.

Рассматриваемая гемма изготовлена из зеленой яшмы — камня, который при солнечном свете выглядит зеленым, а при недостаточном освещении становится темным, почти черным; однако по одному только цвету геммы нельзя судить, была ли она создана с умыслом имитировать камень из легенды о Самаритянах. Скорее мы можем сказать, что персонаж, изображенный на гемме — Иуда. В Книге Бытия Иуда описан как молодой лев (Септуагинта: σκύμνος λέοντος Ἰούδα).

«Молодой лев Иуда, с добычи, сын мой, поднимается. Преклонился он, лег, как лев и как львица: кто поднимет его?»
(Быт. 49:9)

В Апокалипсисе Иоан Богослов отождествляет льва из колена Иудина с Иисусом.

«И один из старцев сказал мне: не плачь; вот, лев от колена Иудина, корень Давидов, победил, и может раскрыть сию книгу и снять семь печатей ее.»
(Откр.5:5)

На древнем амулете против сглаза призываются печать Соломона и Христос как лев Иудин.¹
__________________________________
[1] H. Leclercq, DACL, 8, s.v. leo de tribu Juda, 2528 (2526-30): другие бронзовые амулеты, которые показывают дурной сглаз в виде совы, сопровождающиеся надписью vincit leo de tribu Iuda (лев из Колена Иудина побеждает), а также бронзовый магический гвоздь с такой же надписью.

Еврейская традиция изображает Иуду как человека с львиной головой, именно так, как показано на гемме. В Читать далее...

Карлова Ксения Федоровна
СЕТ-ЗМЕЕБОРЕЦ И СВ. ГЕОРГИЙ: ПРЕЕМСТВЕННОСТЬ ИКОНОГРАФИЧЕСКОГО ТИПА


АННОТАЦИЯ

В статье исследуются истоки формирования иконографического образа Св. Георгия, повергающего змея. Автор выдвигает гипотезу, согласно которой иконографический тип Св. Георгия-змееборца оформился под влиянием изображений древнеегипетского бога Сета, пронзающего копьем змея. В египетской традиции Сет являлся главным богом-змееборцем, что нашло свое отражение в период Нового царства, когда оформился иконографический сюжет, фиксирующий борьбу Сета со змеем. В дальнейшем, он получил распространение в оазисах Западной пустыни Египта, где имел широкое бытование вплоть до конца римского владычества в Египте.

* * *
Как известно, многие иконографические образы в христианстве сложились под влиянием древнеегипетской культуры. Таковыми, например, являются изображения святого Христофора, имеющего звероподобный облик, образ Богоматери с младенцем, сюжет иконографии Страшного суда. Другим образом, в иконографии которого явно проступают египетские черты, является изображение Св. Георгия-змееборца.

Традиционная иконография Св. Георгия представлена изображением всадника, пронзающего копьем змея. Образ этот, как считается, основан на описанном в житии святого великомученика Георгия Победоносца спасении им царевны от змея — т.н. Чудо Георгия о Змии. Этот сюжет представляет собой один из примеров распространенного в мифологии разных народов мотива борьбы героя со змеем. В частности, этот подвиг Георгия связывается с древнегреческим мифом о спасении Персеем Андромеды от морского чудовища, хотя есть и другие змееборческие сюжеты, к которым может восходить мотив борьбы Георгия со змеем. Как отметил С.Я. Сендерович «византийский культурный мир был превосходной средой для культивирования Чуда Георгия». Чудо о Змии — только один эпизод из жития святого, который отсутствует в древнейших версиях житий Св. Георгия. Возможно, мотив этого чуда восходит к устной традиции VIII в., а в письменном виде он впервые зафиксирован в грузинской рукописи XI в. Древнейшие изображения Георгия-змееборца встречаются в пещерных храмах Каппадокии, с которой и связывается возникновение культа этого святого. Самые ранние примеры — 6-я капелла в Гереме (конец IX - X в. до н.э.), 28-я капелла в Иланлы-Килисе (XI в.) и фреска в церкви Св. Варвары в Соганле (конец X - XI в.).


1. Изображение Св. Георгия и Св. Феодора, пронзающих копьем змея. Герем, Турция.
Пример из Герема примечателен также тем, что здесь Георгий изображен не один, а в паре со Св. Феодором, который, сидя на коне, также пронзает копьем змея. Св. Феодор являлся другим знаменитым христианским змееборцем, который к тому же часто изображается в паре со Св. Георгием в качестве противника змея. В христианстве сложился иконографический тип, когда оба святых представлены друг перед другом на конях, поражающие копьем змея или дракона. В житийной литературе и в иконописи образ Св. Феодора в качестве драконоборца оформился, возможно, даже раньше, чем образ Св. Георгия, но позднее остался в его тени. Возникновение и распространение его культа приходится на конец IV в., а первое литературное упоминание о змееборчестве датируется 890г. (Hengstenberg 1912: 78-106, 241-280). Некоторые исследователи полагают, что его образ и лег в основу представлений о Георгии как о змееборце (Лазарев 1953: 205; Walter 1999: 173), хотя проследить иконографическую преемственность обликов этих святых на ранних этапах очень сложно. Вполне вероятно, что говорить следует о синхронном развитии образов Св. Феодора и Св. Георгия в качестве змееборцев в раннем Средневековье.

Наиболее популярным источником сведений о Чуде Георгия о Змие стала «Золотая легенда» (Legenda aurea) генуэзского епископа XIII в. Якоба из Ворагине, в которой представлено сражение святого со змеем. При этом в более древних греческих и латинских версиях Георгий побеждает змея молитвой, а не оружием (Сендерович 2002: 32). Но идейная и символическая иконография змееборчества Георгия, получившая необычайно широкое распространение, восходит к очень древним образцам и, возможно, является первичной по отношению к фольклорному сюжету, повествующему о спасении девы от змея. На ранних изображениях Св. Георгия в Каппадокии или в восточных пределах Византийской империи дева не представлена, а святой повергает змея в одиночку или в паре со Св. Феодором. В связи с этим есть все основания полагать, что к первичной мифологеме об убийстве змея позднее были добавлены фольклорные сюжеты, формированию которых способствовала богатая античная мифологическая традиция.

Еще во второй половине XIX в. французским исследователем Клермоном-Ганно (Charles Clermont-Ganneau) было отмечено Читать далее...

В эпоху Возрождения становится популярным медицинский символ: изображение зеркала, рукоять которого обвивает змея. По расхожему мнению, зеркало является классическим символом осторожности — качества, необходимого врачу, но так как зеркало также являлось и символом роскоши, то, чтобы избежать путаницы, его как символ осторожности стали изображать вместе со змеей — самым осторожным из животных.

Изначально зеркало и змея были символьными знаками, отличающими персонификацию «осторожности, благоразумия и предусмотрительности» — Пруденцию (Prudentia). Хотя на латыни слово prudentia,¹ в первую очередь, имеет коннотации связанные с глубокими знаниями (профессиональными или научными) и жизненным опытом, об осторожности же речь может идти вообще лишь опосредовано. Но, уже словарь итальянского языка дает нам искомое значение «осторожности»,² откуда оно, видимо, перекочевало и во французский язык.³

В XVIII-XIX вв. зеркало стало символизировать честное исполнение долга, чистоту помыслов врача, его искреннее стремление помочь ближнему.
_______________________________
[1] prudentia, -ae f 1) основательное знание; 2) рассудительность, светлый ум, практический ум, благоразумие; 3) опытность в жизни, практичность.

[2] prudent agg осторожный, осмотрительный; благоразумный.

[3] prudent adj (fém - prudente) осторожный, осмотрительный, благоразумный.

Во Франции в архиве Музея Валь де Грас был обнаружен оригинальный набросок Проекта декрета времен Великой французской революции, врученного комитетом общественного спасения Совету здоровья в жерминале 3 года (март 1795). В этом документе впервые описана эмблема, принятая революционным правительством как знак отличия медицинских работников. На эмблеме изображена змея Асклепия, обвивающая три прута, увенчанные зеркалом. Такая эмблема воспроизводилась на форменных пуговицах, утвержденных законопроектом 20 термидора 6 года (7 августа 1798). Кстати, за полгода до этого (17 февраля 1798) в качестве эмблемы медицинских офицеров морского флота была принята змея, обвивающая якорь.

Сложно сказать по какой причине, но изображение Пруденции с зеркалом и змеей часто использовалось в чеканке жетонов для брокеров Парижской фондовой биржи. Безусловно в финансовых операциях осторожность и взвешенность в принятии решений также более чем необходимы. Но это может быть также и отсыл к тем временам, когда зеркало стоило целое состояние, и являлось символом богатства.

Во Франции, после Великой французской революции, зеркало увитое змеей, стало использоваться еще и как символ революционной власти революционным сенатом. Сенат, основанный 22 фримера 8 года (13 декабря 1799), отчеканил памятную медаль работы Рамбера Дюмареста. На ее оборотной стороне изображено зеркало с рукоятью, обвитой змеей, в качестве эмблемы Сената. Медаль служила одновременно пропуском в здание Сената. В период империи во Франции (1807) этот символ был снова использован как отличительный знак на сенаторских гербах.

В XIX веке во Франции зеркало, обвитое змеей, часто использовалось на нотариальных жетонах, вместе с другими юридическими символами (весы правосудия, скипетр «Рука правосудия», Кодекс нотариусов и др.). Видимо, значение слова «юриспруденция» (jurisprudence, правоведение),⁴ пришедшее из Римского права, помогло вспомнить изначальный смысл слова prudentia (знание, рассудительность, практичность), и зеркало, в руках Пруденции, заиграло новыми красками.
_______________________________
[4] jurisprudence (лат. juris prudentia) f 1) юриспруденция; 2) судебная практика.
juris prudentia, -ae f. (ius u. prudentia) правоведение, наука о праве.

В настоящее время изображение зеркала с рукояткой, обвитой змеей, не используется как символ общественной власти, но как эмблема медицины все еще существует в различных модификациях. Наряду с посохом и чашей, увитыми змеей, зеркало используется в качестве эмблемы медицины во многих странах Европы (Бельгии, Греции, Румынии и др.). Международные конгрессы по истории медицины в Бухаресте (1970), Будапеште (1974), Барселоне (1980) выбрали в качестве эмблемы зеркало, рукоять которого обвивает змея. Это изображение стало эмблемой и Международного общества по истории медицины.


_______________________________

Италия, Падуя. Доменико Лаццарини Читать далее...

Кишбали Тамаш
СВЯТИЛИЩЕ В ЛАБРАНДАХ И ДИНАСТИЯ ГЕКАТОМНИДОВ


1. Святилище в Лабрандах

Топоним Λάβρανδα, засвидетельствованный в греческих и латинский текстах в нескольких вариантах написания,¹ имеет лувийское происхождение.² Он обозначает «местность, богатую лаброй (labra)», определенным видом растений (Неrdа 2013: 433, p. 39). Эта связь была утеряна, и античные авторы, описывая святилище Зевса Лабрандского, соотносили название места с лабрисом, двусторонним топором, одним из атрибутов чтимого здесь бога (Plut. Quaest. Gr. 45), или с присылаемой им «свирепой» (λάβρος) грозой. Впрочем, именно возможная связь с лабрисом, с лабиринтом, а также сообщение Геродота о том, что карийцы пришли в Анатолию с эгейских островов (Hdt. 1.172), привели к началу раскопок на территории святилища в 1948 году. Количество находок с карийскими текстами оказалось достаточно скромным, а самыми ранними находками долгое время, вплоть до сезона 2012 года, были фрагменты керамики VII века до н.э. Поиски эгейских связей постепенно уступили место поискам анатолийских корней, но вопрос о начале культовой деятельности в Лабрандах до сих пор остается открытым.
___________________________
[1] Лабранды (Λάβρανδα, Λάβραυνδα, Λάμβραυνδα) — античный город в Карии, исторической области в Малой Азии.
[2] Лувийцы — древняя этнолингвистическая общность 3–2-го тыс. до н. э., носители лувийского языка и лувийского иероглифического письма. Термины «Лувия», «лувийский» принадлежат хеттскому языку (хеттское Luwia, Лувия — ареал расселения лувийцев), у самих лувийцев им соответствовала форма Lukka- (откуда позднейшее античное Ликия).

Святилище находится на верхней центральной точке большой долины, на высоте 650 метров над уровнем моря. На первых этапах оно было связано с природными явлениями — карийцы (или их предки), можно сказать, «служили богам своим, на высоких горах и на холмах, и под всяким ветвистым деревом» (Втор. 12.2). Геродот упоминает священную платановую рощу (Hdt. 5.119). Центральной точкой святилища могла быть т.н. «Расколотая скала» (Split Rock) — огромный валун местного гнейса округлой формы, рассеченный на две части. Рядом возвышается еще одна скала (часть коренной породы). В обеих скалах были высечены ступени для подъема и прорублены квадратные ниши для даров.

Приспособление природных форм и применение скальной архитектуры для культовых целей является общей чертой древних народов, населяющих гористые регионы. Это встречается у хеттов, урартов, фригийцев (Berndt-Ersoz 2006: 143). Из-за сходства лабрандского комплекса с фригийскими святилищами, также располагавшимися под открытым небом, возникло предположение, что «Расколотая скала» и ее окружение могли служить местом почитания Кибелы: близость источника, культовые ниши и находка небольшой терракотовой статуэтки Кибелы на троне (V в. до н.э.) подтверждают эту идею. По мнению Л.Карлссона, основным мотивом древнейшего лабрандского культа был священный брак (ἱερός γάμος) между Кибелой, отождествляемой с «Расколотой скалой», и богом Грозы (Karlsson 2013). Самые ранние находки датируются серединой 5 тыс. до н.э., разумеется, это еще не говорит о наличии здесь святилища.

С большой вероятностью можно говорить о том, что во второй половине VII в. до н.э. в Лабрандах святилище уже существует, но оно занимает сравнительно небольшую территорию. Рядом с «природными» элементами появляются новые, рукотворные: укрепляется терраса и в конце VI в. до н.э. строится первый храм. Появление храма не означает, что зона «Расколотой скалы» теряет свою значимость, но определенные сдвиги акцентов можно предположить. Оформление террасы, более четкое выделение теменоса (τέμενος, священное место), появление построек указывают на стремление организовать движение по святилищу.

В IV в. до н.э. на территории Лабранд проводились строительные работы. За сравнительно короткий период времени в святилище был воздвигнут ряд новых зданий, большинство из которых можно напрямую (благодаря вотивным надписям) связать с Мавсолом и Идриеем. Территория была расширена на юг за счет двух новых террас, сообщение между которыми осуществлялось посредством монументальных лестниц. Очевидно, движение участников религиозных праздников играло важную роль в лабрандском ритуале — святилище было кульминационной точкой шествия от города Миласы по «Священной дороге» длиною в 60 стадиев.³ Дорога имела каменное покрытие, и на всем ее протяжении были источники, оформленные небольшими постройками. На территории самого святилища постройки (пропилеи, стои, андроны и Читать далее...

П.Г. Аграфонов
МНОГОЛИКИЙ ГЕРАКЛ


Свод сказаний о деяниях Геракла сложился из самых разнообразных элементов. В нем слилось не только множество мифов, происходящих из разных областей Греции, но вошло и немало чужеземных. Хотя Геракл самый греческий из греческих героев, образ его синкретичен. Кроме тех побед, о которых так много говорили в древности, он совершил еще одну — незаметную… он «победил» множество мифологических персонажей негреческого происхождения, вобрав их в свой образ со всеми их аксессуарами.

«Один, древнейший Геракл, согласно мифу, родился в Египте.¹ Он покорил оружием большую часть населенного мира и поставил тот из столпов, что в Ливии. Второй же, критянин, один из Идейских Дактилей, был чародеем и полководцем и установил Олимпийские игры. Последний же родился незадолго до Троянской войны от Зевса и Алкмены и прошел большую часть населенного мира, выполняя приказы Эврисфея. Помимо прочих своих подвигов, он поставил тот из столпов, что в Европе. А после того, как он умер, в позднейшие времена из-за одинаковых имен и сходства деяний дела древнейших приписали ему, будто бы во все прошедшие века был только один Геракл.»
(Диодор Сицилийский III 74, 4)

Таким образом, Диодор Сицилийский сообщает о трех героях по имени Геракл. Цицерон доводит число таких героев до шести (О природе богов III, 16), Варрон — до сорока трех (Сервий. Комментарии к «Энеиде» Вергилия VIII, 564). Геродот (II, 42) говорит, что когда он спросил о первоначальной родине Геракла, египтяне назвали ему Финикию. В другом месте (VII, 91) он пишет о бронзовой статуе, посвященной фасосцами тирскому Гераклу. Десятиметровый исполин был изображен с атрибутами героя — палицей и луком. Все это произошло за пять поколений до того, как в Греции родился Геракл, сын Амфитриона. Тирский герой был стрелком из лука — солнечным богом² (Нонн Панополитанский. Деяния Диониса, XL, 380), а также покровителем учености, благодаря чему Тир и стал знаменитым городом. Интересно в связи с этим замечание Павсания, который писал, что фасосцы почитали вначале «того же самого Геракла, как и в Тире, но впоследствии, когда их стали считать эллинами, они стали воздавать почет и Гераклу, сыну Амфитриона» (V, 25, 12).
_________________________________
[1] Вероятно речь идет о мифах, связанных с египетским Гором, который часто изображался в образе сокола, либо антропоморфно с соколиной головой. «Сокол» по-гречески звучит как «гераки» (γεράκι), что более чем созвучно с именем Геракла (Ἡρακλής). Это созвучие дает повод для рассмотрения версии о египетском происхождении самого имени «Геракл».

γεράκι τό сокол; ex. τό γεράκι άρπαξε ένα λαγό — сокол схватил кролика.

[2] Финикийский Мелькарт отождествлялся греками с Гераклом. Геродот называет его «тирийский Геракл» (покровитель города Тир), у Нонна он выступает с эпитетом Астрохи́тон — «тот, что в сверкающих одеждах», и отождествляется с Гелиосом (Ἥλιος) — богом солнца.

О Геракл Астрохи́тон, владыка огня, повелитель
Миропорядка, о Гелий, пастырь людей длиннотенный,
По всему небосводу скачущий огненным диском,
Путь двенадцатимесячный деющий, времени отпрыск,
Круг за кругом проходишь — и за твоею повозкой
Жизнь для ста́ра и мла́да льется рекою единой…

Согласно Диодору Сицилийскому (III, 74), египетского Геракла звали Сом или Хам, и он жил за 10 000 лет до Троянской войны, а его греческий тезка унаследовал от него все подвиги. Геракл, сын Алкмены и Зевса… вначале, как говорят, носил имя Алкея, но получил прозвище Геракла, который почитался у тогдашних людей в качестве бога. Поэтому издавна гласит молва, что в Фивах была найдена частная статуя Геракла со следующей надписью: «Алкей, сын Амфитриона, Гераклу в знак благодарности» (Секст Эмпирик. Против ученых). Сюжет, в котором фигурирует Геракл, — это своего рода крючок, на который нанизано большое количество как связанных между собой, так и независимых, а то и просто противоречивых мифов.

Опираясь на свидетельства античных авторов, можно выделить несколько основных персонажей, культы которых слились в культе Геракла. Один из них — Гильгамеш. Как и Геракл, Гильгамеш убивает чудовищного льва и носит его шкуру (VIII, 3, 7; XI, 15), схватив за рога, одолевает небесного быка (VI, 145сл), находит таинственный цветок вечной молодости (XI, 247), посещает сад Инанны, где, убив змею, поселившуюся на чудесном дереве, получает священные предметы из подземного мира (X, 2,35). Отношения между Гильгамешем и его другом Энкиду во многом напоминают отношения между Гераклом, Тезеем и Перифоем. Можно отметить сходство в описании путешествия Геракла на Читать далее...

Данилов Евгений Сергеевич
«БЫК ЮЛИАНА» КАК СИМВОЛ SECURITAS PUBLICA


Греческий глагол συμβάλλω («накоплять, добавлять, соединять») и существительное σύμβολον («знак, символ») указывают на совпадение, соединение, слияние, встречу двух начал в чем-то одном.¹ Развитие символов отражает как развитие менталитета человека, так и специфику отдельных цивилизаций. Особую роль приобретают символы в культурах древних обществ, в которых они расширяют свое значение, становятся ядром самоидентификации человека, общества, государства. Одним из таких символов являлось изображение быка.
_________________________________
[1] συν- (перед γ, κ, ξ и χ — συγ-; перед β, μ, π, φ и ψ — συμ-; перед σ с согласным и ζ — συ-) приставка со знач.:
1) совместности действия, соучастия (συμπάσχω);
2) собирательности (σύμφυτος, σύνδυο);
3) одновременности (σύγχρονος);
4) завершенности, полноты действия (συγκαλύπτω).
βολή ἡ {βάλλω}
1) метание, бросок (κύβων Soph.; πέτρων Eur.; ἀκοντίου Xen.; ἀγκίστρου Plut.);
2) удар [нанесенный издали] (πληγαὴ καὴ βολαί Hom.).

Общеизвестно, что бык — символ божественности, царственности, стихийных сил природы, изменявший свое значение в различные эпохи и в различных культурах. В этом отношении «бык Юлиана», последний зверь на имперской монете античного Рима, представляет собой многозначный символ. Попытаемся раскрыть основные значения этого знака на чеканке времен императора Юлиана Отступника (361-363 гг.).

Зарегистрировано несколько разновидностей чеканки монет с изображением быка. К сожалению не найдены монеты с изображением быка, приносимого в жертву перед алтарем, о котором упоминали Сократ Схоластик (III.17.5) и Созомен Саламинский (V.19.2). Зато найдено множество бронзовых майорин,² на аверсе которых — драпированный бюст, повернутый вправо, а на реверсе — изображение быка и двух звезд, а также надпись SECVRITAS REIPVB (Securitas Reipublicae — «Безопасность государства»).

1. Юлиан II (361-363). Антиохия, Писидия. Æ 26mm (9.01g) ок. 361-363. Av: бюст Юлиана II в диадеме из жемчуга; D N FL CL IVLIANVS P F AVG. Rv: одногорбый бык, выше — две звезды; SECVRITAS REIPVB / ANT Δ (4th officina).
2. Юлиан II (361-363). Антиохия, Писидия. Æ 26mm (9.94g) ок. 361-363. Av: бюст Юлиана II в диадеме из жемчуга; D N FL CL IVLIANVS P F AVG. Rv: одногорбый бык, выше — две звезды; SECVRITAS REIPVB / ANT A (1st officina).

Что мог означать сам бык? Не исключено, что это мог быть солярный символ (Macrob. Sat. I.21.20). Зосим сделал пропагандистский акцент (III.9.6) на том, что о скорой смерти Констанция Юлиану во сне объявило Солнце (Ἥλιος). В своих сочинениях Юлиан выказал себя истинным слугой и последователем (ὀπαδός) божества, которое он превозносит в гимне «К Царю Солнцу». В этом произведении содержится множество идей из религиозно-философского учения Ямвлиха.³ Небесные светила — это зримые боги; а Солнце, величайшее из божеств, выступает как связующее звено между видимым и умопостигаемым мирами, как отец всех людей. Поэтому главной заботой Юлиана было прославление Солнца. Даже находясь на смертном одре, Юлиан, как передает Филосторгий, черпал руками кровь из раны и, подбрасывая ее к солнцу, громко восклицал: «Насыться!» (VII.15).
_________________________________
[2] maiorina (maiorina pecunia) f позднеримская бронзовая монета, впервые чеканенная при императоре Магненции (350-353 гг.). Буквальный перевод maiorina pecunia — «более крупная монета» (в противоположность более мелкой монете или монетам).
[3] Юлиан был представителем пергамской школы неоплатонизма, основанной Эдесием, учеником Ямвлиха (Eunap. V. Soph. 461, 465).

В солнечный пантеон включались боги множества религий, и каждый из них был ипостасью Царя Солнца. У Юлиана часто встречаются Читать далее...

Вячеслав Иванов
ДИОНИС И ПРАДИОНИСИЙСТВО
VIII. БУКОЛЫ


1. Афинский буколион и древность аттических буколов

Важнейшее таинство афинской государственной религии — бракосочетание супруги архонта-царя с Дионисом на празднике Анфестерий (Ἀνθεστηρία)¹ — совершается отчасти в Ленее,² обители жениха, отчасти в жилище невесты, на царском дворе в так называемом Буколионе, о котором Аристотель, в «Государстве Афинском», говорит: «Царь занимал Буколион, как он зовется ныне, что близ Пританея. И вот тому доказательство: еще и ныне правится там брачная ночь жены царя с Дионисом». Но название Буколион (Βουκολείον) предполагает буколов (βουκόλοι): «бычарня» принадлежала «волопасам».³

Ясно, что Буколион, с его священным брачным чертогом, будучи одной из главных и древнейших святынь города, — не просто государственный скотный двор, как прозаически думал поэтический Курциус, или ферма хотя бы и предназначенная для развода жертвенных животных, — и что «волопасы» не просто пастухи и скотники принадлежащих богам стад. Не нужно, впрочем, забывать собственного смысла терминологии, почерпнутой, всего вероятнее, из круга зооморфической обрядовой символики, чтобы, тем не менее, соединять с именем «волопасов», представление о коллегиальном союзе каких-то священнослужителей (ἱεροποιοί), о некоторой сакральной организации, уже в очень давнее время занявшей видное место в религиозно-государственном строе Афин — и, следовательно, необходимо связанной с родовым укладом.

В самом деле, мы встречаем в афинской старине следы рода, одноименного с предполагаемыми «волопасами»: в XV песне Илиады упоминается некий Ἴος ἀρχός Ἀθηναῖον — сын Буколида Сфела. Осторожный Тепффер не решается (вопреки мнению Виламовица) занести в список исторических родов Аттики этот род, о котором дальнейших свидетельств нет, и ограничивается предположением генеалогической связи с родом Буколидов на Итаке. Как бы то ни было, древность «волопасов» уже этим упоминанием кажется предварительно подтвержденной. Но что разумелось под буколами в более доступные исследованию эпохи?
_______________________________
[1] Ἀνθεστηρία ὁ праздник в честь Диониса, отмечался в месяце Анфестерионе (Ἀνθεστηριών, февраль-март). Природа на юге, в это время, пробуждается от зимнего сна; кроме того, молодое вино, приготовленное осенью, заканчивало к этому времени свое брожение и становилось годным к употреблению.
[2] Λήναιον τό Леней (храм Вакха-Диониса в Афинах, в котором во время праздника виноделия разыгрывались драматические произведения) Plat., Arph.
[3] βουκόλος (βου-κόλος), дор. v. l. βωκόλος (-ου) ὁ погонщик или хранитель крупного рогатого скота, волопас; тж. пастух (вообще) Hom., Plat., Arst., Theocr.


2. Связь позднейших буколов с орфиками

Религиозные общины буколов, из эпох эллинистической и римской достаточно известны, особенно по надписям, и можно считать удостоверенным их независимое бытие от общин чисто орфических, между тем как прежде понятие и имя буколов казались лишь элементами орфической символики. Божества буколических тиасов (θίασος)⁴ — прежде всего, Дионис, потом — Артемида и, как явствует из орфических гимнов, Геката и Куреты. Распространены были эти тиасы, судя по численности надписей, как раз в тех местностях, — именно, в Понте и Ионии, — где, по словам Лукиана, особенно любимы были и целыми днями занимали зрителей вакхические представления (βακχική ὄρχησις) — мифологические пантомимы с ролями Титанов, Корибантов, Сатиров и … Буколов. Итак, буколы-тиасоты приняли мистическое имя «пастырей» дионисийского мифа.

В надписях упоминаются среди мистов-буколов — архибуколы (ἀρχιβουκόλοι), гимноучители (ὑμνοδιδασκάλοι), силены (σειληνοί), далее — ликнофоры (λικνοφόροι), кистофоры (κιστοφόροι), архимисты (ἀρχιμύσται) и настоятельницы менад — архибассары Читать далее...

С.В. Петров
ГЕКАТА МУДРАЯ, ЕДИНОРОДНАЯ, СТРАШНАЯ

Сразу служанки пошли снаряжать Медее повозку.
А она из шкатулки узорной зелье достала.
840
Как говорят, оно Прометеевым зельем зовется.
Если кто, Мудрой, Единородной понравясь богине,
В жертвах ее ночных, увлажнит свое тело тем зельем,
Станет он тогда недоступен ударам металла,
Перед горящим не дрогнет огнем, но мощью и силой
845
Будет в наставший день отмечен превыше иного.
Вырос этот цветок оттого, что упали на землю
Капли божественной крови того Прометея страдальца,
Тело которого рвал на куски орел сыроядный.
(Аполлоний Родосский. Аргонавтика III)

МУДРАЯ

В приведенной выше цитате, под «Мудрой (Δάειρα)¹ и Единородной (Мονογένεια) богиней», конечно же, имеется в виду Геката. Здесь обращает на себя внимание эпитет богини «Мудрая» (Δάειρα). Возникает вопрос: а с какой целью употреблен здесь этот эпитет? Ибо описывается магическое действо (связанное с жертвоприношениями Гекате), в результате которого происходит воздействие на кожу неким зельем, после чего тело становится «недоступным ударам металла». Далее поясняется причина магического воздействия зелья — цветок (главный компонент настоя), взошел из упавшей на землю крови Прометея, «тело которого рвал на куски орел сыроядный». Как известно из мифа, орел клевал печень Прометея, прикованного к скале, но чтоб добраться до печени, ему нужно было разорвать (δαίρω) кожу.² Случайно ли автор рассказывает эту историю? И правильно ли переведен эпитет Гекаты Дайра?

Геката была защитницей и покровительницей воинов, о чем и повествуется в приведенном отрывке. Но Геката может не только «защитить кожу» воина от ран, — в силу своей амбивалентности, гневная богиня могла и содрать кожу, в качестве наказания. В силу этого возникает уже сформулированный выше вопрос: верно ли переведен эпитет Дайра? Впрочем, вопрос сформулированный таким образом — не совсем корректен. Конечно слово δάειρα («мудрая»), употребленное в тексте, переведено верно, но этот ли эпитет был задуман изначально автором? В данном контексте, возможно, более уместно было бы употребить слово δαίρα («сдирающая кожу»)? Ошибка могла случиться и ненамеренно (в силу описки переписчика),³ и специально (с целью облагородить имя богини), и по причине намеренно примененной игры слов самим автором, чем греки часто и с удовольствием пользовались, дабы поэтизировать свои вирши — отчего персонажи приобретали неожиданные характеристики; а новое смысловое наполнение от созвучий давало возможность для сочинения неожиданных поворотов в (тут же придуманных) мифических сюжетах.
_______________________________
[1] Δάειρα, стяж. Δαῖρα ἡ Знающая, Просвещенная (эпитет Персефоны) Aesch.

[2] δαίρω = δέρω Arph.
δέρω, тж. δαίρω (fut. δερῶ, aor. ἔδειρα; pass.: fut. NT. δαρήσομαι, aor. ἐδάρην, pf. δέδαρμαι)
1) сдирать кожу, обдирать (δ. τινὰ ἀσκόν Solon ap. Plut. или θύλακον погов. Arph. — сдирать с кого-л. кожу);
2) драть, лупить, сечь, колотить (ὁ μέ δαρεὴς ἄνθρωπος οὐ παιδεύεται Men.).

[3] Следует отметить, что стяжательная форма эпитета Мудрая — Δαῖρα — неотличима от слова δαίρα, которое может быть переведено не только как «сдирающая кожу», но и более расширительно (и благозвучно) — «наказующая» («побивающая»).


ЕДИНОРОДНАЯ

К дочери единородной Персея, Гекате, взмолившись,
Вылей для нее из чаши пчелиного меда.
После, когда помолясь и к себе расположишь ты богиню,
Прочь от костра поскорей уходи. Но пусть не заставят тебя обернуться
Ни шум случайный шагов, ни лай собачий нежданный
Иначе ты все испортишь,
И к друзьям тогда уже не вернуться тебе невредимым.
(Аполлоний Родосский. Аргонавтика III, 1030)

Вот так, — даже будучи единородной дочерью своей матери,
Между бессмертных богов чтима она всяческой честью.
Вверил ей Зевс попеченье о детях, которые узрят
После богини Гекаты восход многовидящей Эос.
Искони юность Геката хранит. Вот уделы Богини.
(Гесиод. Теогония)

Если в христианстве единородство Христа несет в себе исключительно Читать далее...

Обидина Юлия Сергеевна
ПРЕДСТАВЛЕНИЕ О БЕССМЕРТИИ ДУШИ В КУЛЬТЕ ДИОНИСА:
ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ РАЦИОНАЛЬНОГО И ИРРАЦИОНАЛЬНОГО


Культ Диониса сыграл важную роль в религии и культуре древних греков. Его особенность заключалась в том, что служение Дионису не зависело от строгой системы ритуалов. Отличительной чертой культа было высокое эмоциональное напряжение и подчеркнутая эзотеричность. Из мистического аспекта культа Диониса вырастает и учение орфиков.

Важным этапом для развития религиозно-нравственного сознания древних греков были орфические мистерии, распространившиеся в Греции в VI в. до н.э. в связи с культом Диониса. Однако орфизм без мистерий в честь Диониса — это форма без содержания. Поэтому для того, чтобы определить характер представлений о бессмертии, существующих в орфизме, мы не можем не коснуться так называемого оргиастического культа Диониса и последующих его трансформаций, в которых можно выделить три направления: слияние с традиционными земледельческими верованиями вообще и с Элевсинскими мистериями в частности; подчинение дионисийских мистерий государственному регулированию и превращение их в общенародные празднества; реформа культа Диониса орфиками и создание на основе дионисийской мифологии грандиозной религиозной системы орфиков.

Античность знала многих Дионисов. Три Диониса находим у Филодема (Clem. Alex. Protr. Ii, 18, 1 2), до четырех различают Цицерон (Cic., De nat. Deor. III, 58) и Лид (Cic., De nat. Deor. III, 58), пять Дионисов перечисляет Диодор (Diod. III, 62, 2 8). У Нонна встречаем такое разделение: 1) Дионис, сын Персефоны, которого Нонн называет большей частью первым Дионисом или Загреем, но также и Иакхом (XXXI, 66); 2) Дионис, сын Семелы, связанный с фиванскими мифами, или позднейший Дионис; 3) Дионис-Иакх, сын фиванского Диониса и Ауры (XLVIII, 469).

Почитать да не смеют афиняне Диониса
Нового, равным не чтут его элевсинскому Вакху,
Древнего выше Иакха, что прежде был, не поставят,
Да не бесчестят грозды Деметриной плетеницы!
(Нонн. XXXI, 66)

Если второй из этих Дионисов есть чисто греческий бог, а третий, кроме того, основное божество Элевсинских мистерий, то первый, по мнению А.Ф. Лосева выходит далеко за пределы Греции, имея свой ближайший прототип в Загрее Критском и, вероятно, во многих других догреческих культурах, где идея вечного возвращения достигла мистериальной разработки.

Миф о растерзании Загрея-Диониса некоторые ученые были склонны относить к более позднему времени и связывать только с орфиками. Но для того чтобы понять орфическую теорию Загрея, необходимо рассмотреть эту фигуру в независимости от орфиков. Это во многом поможет пролить свет на саму орфическую теорию.

Итак, Загрей — это Дионис; а Дионис — это бог производительных сил природы в их наиболее буйном, безудержно-стихийном и хаотическом виде. Такой Дионис мог быть только матриархальным божеством; да и в последующем, уже окончательно сформировавшемся его образе сохраняются весьма отчетливо чисто женские черты и женская психика, не говоря уже о его постоянных служителях женщинах.

Второй Дионис — сын Зевса и Семелы; родина его — Фивы, и он очень прочно вступает в историю фиванского и всякого другого античного героизма. Этот Дионис такой же принцип героизма периода весьма зрелого патриархата, как Загрей в его первоначальную эпоху. Но и это еще не последняя стадия мифологии и социального развития из тех стадий, которые образовались в мифе о Загрее.

Миф о Загрее поражает еще одной чертой, которая в такой мере, быть может, не свойственна ни одному античному мифу, чрезвычайно ощутительным общением человеческого индивидуума с космической жизнью. Эта космическая жизнь дана здесь в самом напряженном виде. В мифической форме поставлены все кардинальные вопросы мироздания со всеми проблемами единства и множества, распадения и воссоединения, гибели и возрождения. Эта сторона мифа о Загрее видна особенно ярко на той его ступени, на которой выступает исторически известный культ Диониса в Греции, т.е. в основном в VII в. до н.э. Этот культ Диониса и связанная с ним мифология важны для нас потому, что Критский миф о Загрее именно здесь получает свое последнее оформление и только в VII в. вырабатывается все его основное содержание.

О культе Диониса писали многие исследователи, однако до сих пор ему еще не дано достаточно убедительного социального объяснения, а также распространенному в античном мире мировоззрению. Почему в VII в. до н.э. по Греции проносится культ Диониса? Занесен ли он с Крита или из Фракии? Почему с этого времени он так глубоко отразился на всех сторонах древнегреческой жизни?

Возможно, что именно в исторических напластованиях критского мифа о Загрее можно понять, почему греческие философы придавали такое огромное значение этому мифу, почему на почве дионисизма возникла целая тысячелетняя организация орфиков и почему этот миф не умирал до последних дней античной философии. Философствовать о Загрее перестали только тогда, когда Греция Читать далее...

А Корикийские нимфы,
Дочери Плиста, все время Орфея приободряли
Криками: «Милостив будь, спаситель, Иэй,¹ наш защитник!»
И отныне для Феба этот призыв — неотъемлем.
(Аполлоний Родосский. Аргонавтика II. 712)

ЭКСОД

Пойте, пляшите,
Зовите прекрасную
К нам Артемиду, Харит призывайте!
Хоров водителя светлого славьте Иэя,¹
Славьте владыку Нисийского
Вакха, менад исступленных властителя буйного.
Зевса зовите, держащего молнию,
Зевса супругу державную,
Все божества призывайте в свидетели,
Вечные, зоркие, мудрые,
Нашего мира, согласия нашего,
Властной Кипридой рожденного!
Ала-ла-ла!² Иэ! Пеан!³
Скачите все, иэ!
Славьте победу! Иэ!
Эвой, эвой! Эва, эва!⁴
(Аристофан. Лисистрата)

Покорны ему и матери и молодицы;
Вот отложили тканье, корзинки, начатую пряжу,
Ладан несут и зовут Лиэя, Бромия, Вакха,
Отпрыск огня, что дважды рожден и двумя матерями,
И добавляют: Нисей, Тионей нестриженый, имя
Также дают и Леней, веселящих сеятель гроздьев,
Также Иакх, и Эван,⁵ и отец Элелей,⁶ и Никтелий,
Много имен и еще, которые некогда греки
Дали, о Либер,⁷ тебе!
(Овидий. Метаморфозы IV, 9)

___________________________
[1] Ἰήϊος {ἰή} Иэй — призываемый возгласом «ἰή!» — эпитет Аполлона (ἰήϊε Φοῖβε! Soph. — о, Феб-заступник!);
ἰή interj. о!, ах! — восклицание радости или горя (ἰέ παιών! Arph.);

[2] ἀλαλή, дор. ἀλᾰλά ἡ
1) ура! (боевой или победный клич) Pind., Arph.
2) крик ликования;
3) крик, вопль (ἐφέστιοι ἀλαλαί Soph.; ἀλαλαι αἰαγμάτων Eur.).

Также обращает на себя внимание созвучие имени Ἀπόλλων со словом ἐπολολύζω, особенно в свете народной этимологии имени Аполлона от ἐπόλλων («губящий») или от ἀπολλύω («губить, уничтожать»).

ἐπολολύζω (ἐπ-ολολύζω) тж. med. издавать возглас радости, ликующе восклицать, приветствовать радостным криком.
ὀλολύζω, атт. ὀλολύττω (fut. ὀλολύξομαι, aor. ὠλόλυξα - эп. ὀλόλυξα) издавать крики радости или скорби, кричать, вопить Hom., Aesch., Eur.

[3] ἀλαλή ἰὴ Παιάν — приветственный призыв, прославление Пеана (т.е. Аполлона);
• Позднее возглас ἀλαλή ἰὴ был перенят и адаптирован иудеями как «халелу Йах» — «восхвалите Яхве» (греч. ἀλληλουϊά).

παιάν — пеан, призыв ликования, адресованный Аполлону Целителю, позже — и другим богам (Дионису, Гелиосу, Асклепию).
Παιάν (-ᾶνος), эп. Παιήων (-ονος), атт. Παιών (-ῶνος) ὁ
1) Пэан, бог-целитель, после Гомера отождествлялся преимущественно с Аполлоном, реже с Асклепием и др. (Παιήονος γενέθλη Hom. — сыны Пэана, т.е. врачи).
2) целитель, избавитель (τῆσδε μερίμνης Aesch.; κακῶν Soph.; Θάνατος Π. Eur.).

[4] Εὔιος ὁ Эвий, «благой» (от εὖ — благо; отсюда вакхические возгласы-приветствия: εὖα, εὐαί или εὐοῖ);
εὐοῖ interj. эвой! — вакхический возглас Trag., Arph.
εὐαί interj. эвай! — возглас ликования Arph.
εὖα interj. эва! — возглас ликования в честь Вакха Eur., Anth.
ἐΰς, ἐΰ, эп.-ион. тж. ἠΰς, ἠΰ (эп. gen. ἐῆος и ἑῆος, acc. ἐΰν и ἠΰν, ἠΰ, gen. pl. ἐάων и ἑάων) — Читать далее...

Мусбахова Виктория Талгатовна
ОБРАТНОЕ ПЛАВАНИЕ АРГОНАВТОВ В ОРФИЧЕСКОЙ АРГОНАВТИКЕ: ОТ ФАСИСА ДО ТАНАИСА


АННОТАЦИЯ

Фрагмент Орфической Аргонавтики (ОА 1036-1058) рассматривается в статье в диахроническом контексте обратных плаваний аргонавтов из царства Ээта. Автор приходит к выводу, что плавание аргонавтов по Фасису восходит к архаическому источнику (возможно Орфической Аргонавтике VI в. до н.э.), где рекой выхода в Океан служил Фасис, в то время как в предыдущей части пути поэт следовал Аргонавтике Аполлония, а в последующей (от Боспора к Танаису и далее к Океану) — традиции, восходящей к Тимею. Благодаря этому в Фасисе ОА соединены черты реки из поэмы Аполлония с особенностями архаического Фасиса. Последние реконструируется следующим образом: 1) по берегам Фасиса обитают керкеты и синды; 2) Фасис связан с Боспором и одновременно, посредством притока, с Меотидой; 3) на Фасисе находится Кавказ и Эрифия; 4) последняя возникает как крайний пункт похода Геракла на восток в рамках мифа о коровах Гериона, что служит подтверждением восприятия Фасиса в архаическую эпоху как выхода к Океану на востоке, симметричного проливу у Геракловых Столбов на западе, и границы материков. Эти особенности представления Фасиса в ОА позволяют постулировать в качестве архаического Фасиса реку Кубань, о чем независимо свидетельствуют и другие факты.

* * *
Предметом исследования в данной статье будет фрагмент Орфической Аргонавтики (далее ОА), посвященный описанию обратного плавания аргонавтов из царства Ээта,¹ точнее той его части, по которой протекает река Фасис² и ее приток до Боспора Киммерийского (ОА 1036-1058). Дальнейший путь команды Ясона в ОА лежит через Боспор, Меотиду, Танаис, а затем по Океану вдоль северо-западной оконечности материка Европы к Геракловым столбам, через которые Арго возвращается в Средиземноморье. Чтобы оценить своеобразие этого маршрута и особенно необычность сочетания в нем Фасиса и Танаиса,³ необходимо предпринять краткий обзор других известных нам вариантов возвращения аргонавтов из царства Ээта.⁴
______________________________
[1] Αἰήτης (-ου), дор. Αἰήτᾱς (-ᾱο) ὁ Ээт (сын Гелиоса, брат Кирки и Пасифаи, отец Медеи, миф. царь Колхиды) Hom., Hes., Pind.

[2] Φᾶσις (-ιδος) ὁ Фасид, река в Колхиде, ныне Рион Hes., Pind., Aesch., Soph.
φάσις (-εως) ἡ {φαίνω} астр. появление, восхождение, восход Plat., Arst.

[3] Ταναΐς, Τάναϊς (-ϊδος) ὁ Танаид (река в Скифии, ныне Дон) Her., Arst.

[4] Нижеследующий обзор представляет собой основные положения концепции автора, в которых проблема локализации царства Ээта и возвращения оттуда аргонавтов в мифе, взятом на всем доступном диахроническом материале, увязывается с проблемой поиска границы материков Европы и Азии на востоке.

Насколько позволяют судить наши источники, разные версии мифа об аргонавтах различаются главным образом маршрутом обратного плавания аргонавтов из царства Ээта. Это обстоятельство теснейшим образом связано как с локализацией самой Эи,⁵ так и с особой связью мифа об аргонавтах с меняющимися географическими представлениями греков. Исходно предание помещало Эю на берегу Океана у восхода солнца (Hom. Od. 12. 3-5, Mimn. 11, 11a).⁶ Уже в древнейшем нарративе об аргонавтах, о существовании которого свидетельствует наше самое раннее свидетельство (Od. 12. 70), видимо уделялось какое-то внимание обратному плаванию. На это по крайней мере указывает упоминание в Одиссее прохождения через Планкты (Πλαγκταί)⁷ всем известной Арго, плывущей от Ээта, т.е. на обратном пути (Ἀργὼ πασιμέλουσα, παρ' Αἰήταο πλέουσα). Был ли это набор приключений с самой условной привязкой к географии, как в Одиссее, или там уже был выработан некий маршрут, — мы не знаем, но упоминание Планкт на обратном пути позволяет допустить возможность версии «кругосветного» плавания по реке Океану с возвращением в Средиземноморье с другой стороны, с запада.
______________________________
[5] Αἶα ἡ Эа, старинное название Колхиды Her., Soph.

[6] В исходном предании Эя (Αἶα) и остров Ээя (Αἰαίη νῆσος) соседствовали, на что указывает и производность второго названия от первого Читать далее...

Максимилиан Волошин
LUNARIA. Венок сонетов

1.
Жемчужина небесной тишины
На звёздном дне овьюженной лагуны!
В твоих лучах все лица бледно-юны,
В тебя цветы дурмана влюблены.

Тоской любви в сердцах повторены
Твоих лучей тоскующие струны,
И прежних лет волнующие луны
В узоры снов навеки вплетены…

Твой влажный свет и матовые тени,
Ложась на стены, на пол, на ступени,
Дают камням оттенок бирюзы.

Платана лист на них ещё зубчатей
И тоньше прядь изогнутой лозы…
Лампада снов,¹ владычица зачатий!

2.
Лампада снов! Владычица зачатий!
Светильник душ! Таинница мечты!
Узывная, изменчивая — ты
С невинности снимаешь воск печатей,

Внушаешь дрожь лобзаний и объятий,
Томишь тела сознаньем красоты
И к юноше нисходишь с высоты
Селеною,² закутанной в гиматий.³

От ласк твоих стихает гнев морей,
Богиня мглы и вечного молчанья,
А в недрах недр рождаешь ты качанья.

Вздуваешь воды, чрева матерей,
И пояса развязываешь платий,
Кристалл любви! Алтарь ночных заклятий!

3.
Кристалл любви! Алтарь ночных заклятий!
Хрустальный ключ певучих медных сфер!
На твой ущерб выходят из пещер,
Одна другой страшнее и косматей,

Стада Эмпуз;⁴ поют псалмы проклятий,⁵
И душат псов,⁶ цедя их кровь во кратер,⁷
Глаза у кошек, пятна у пантер
Становятся длиннее и крылатей.

Плоть призраков есть ткань твоих лучей,
Ты точишь камни, глину кирпичей;
Козёл и конь, ягнята и собаки

Ночных мастей тебе посвящены.
Бродя в вине, ты дремлешь в чёрном маке,
Царица вод! Любовница волны!

4.
Царица вод! Любовница волны!
Изгнанница в опаловой короне,
Цветок цветов! Небесный образ Иони!⁸
Твоим рожденьем женщины больны…

Но не любить тебя мы не вольны:
Стада медуз томятся в мутном лоне
И океана пенистые кони
Бегут к земле и лижут валуны.

И глубиной таинственных извивов
Качания приливов и отливов
Внутри меня тобой повторены.

К тебе растут кораллы тёмной боли,
И тянут стебли водоросли воли
С какой тоской из влажной глубины!

5.
С какой тоской из влажной глубины
Всё смертное, усталое, больное,
Ползучее, сочащееся в гное,
Пахучее, как соки белены,

Как опиум волнующее сны,
Всё женское, текучее, земное,
Всё тёмное, всё злое, всё страстнὸе,
Чему тела людей обречены, —

Слепая боль поднятой плугом нови,
Удушливые испаренья крови,
Весь Океан, пленённый в руслах жил,

Весь мутный ил задушенных приятий,
Всё, чем я жил, но что я не изжил —
К тебе растут сквозь мглу моих распятий.

6.
К тебе растут сквозь мглу моих распятий
Цветы глубин. Ты затеплила страсть
В божнице тел. Дух отдала во власть
Безумью плоти. Круг сестёр и братий

Разъяла в станы двух враждебных ратей.
Даров твоих приемлет каждый часть…
О, дай и мне к ногам твоим припасть!
Чем дух сильней, тем глубже боль и сжатей…

Вот из-за скал кривится лунный рог,
Спускаясь вниз, алея, багровея…
Двурогая! Трехликая! Афея!⁹

С кладбищ земли, с распутий трёх дорог
Дым чёрных жертв восходит на закате —
К Диане бледной, к яростной Гекате!

7.
К Диане бледной, к яростной Гекате
Я простираю руки и мольбы:
Я так устал от гнева и борьбы —
Яви свой лик на мертвенном агате!

И ты идёшь, багровая, в раскате
Подземных гроз, ступая на гробы,
Треглавая, держа ключи судьбы,
Два факела, кинжалы и печати.

Из глаз твоих лучатся смерть и мрак,
На перекрёстках слышен вой собак,
И на могильниках дымят лампады.

И пробуждаются в озёрах глубины,
Точа в ночи пурпуровые яды,
Змеиные, непрожитые сны.

8.
Змеиные, непрожитые сны.
Волнуют нас тоской глухой тревоги.
Словами Змея: «Станете, как боги!»
Сердца людей извечно прожжены.

Тавром греха мы были клеймлены
Крылатым стражем, бдящим на пороге.
И нам, с тех пор бродящим без дороги,
Сопутствует клеймлённый лик Луны.

Века веков над нами тяготело
Всетёмное и всестрастное тело
Планеты, сорванной с алмазного венца.

Но тусклый свет глубоких язв и ссадин
Со дна небес глядящего лица
И сладостен и жутко безотраден.

9.
И сладостен и жутко безотраден
Безумный сон зияющих долин.
Я был на дне базальтовых теснин.
В провал небес (о, как он ёмко-жаден!)

Срывался ливень звёздных виноградин,
И солнца диск, вступая в свой притин,¹⁰
Был над столпами пламенных вершин,
Крылатый и расплёсканный — громаден.¹¹

Ни сумрака, ни воздуха, ни вод —
Лишь острый блеск гранитов, сланцев, шпатов.
Ни шлейфы зорь, ни веера закатов

Не озаряют чёрный небосвод, —
Неистово порывист и нескладен
Алмазный бред морщин твоих и впадин

10.
Алмазный бред морщин твоих и впадин
Томит и жжёт. Неумолимо жёстк
Рисунок скал, базальтов чёрный лоск,
Строенье арок, стрелок, перекладин.

Вязь рудных жил, как ленты пёстрых гадин,
Наплывы лавы бурые, как воск,
И даль равнин, как обнажённый мозг…
Трёхдневный полдень твой кошмарно-страден.¹²

Пузырчатые осыпи огня
Сверкают в нимбе яростного дня,
А по ночам над кратером Гиппарха¹³

Бдит Volva — неподвижная Читать далее...

ГЕКАТА В ГРЕЧЕСКИХ МАГИЧЕСКИХ ПАПИРУСАХ


Греческие магические папирусы (лат. Papyri Graecae Magicae, PGM) — это название, данное корпусу папирусов из греко-римского Египта, написанных в основном на древнегреческом языке (но также и на древнекоптском, демотическом и т.д.), каждый из которых содержит ряд магических заклинаний, формул, гимнов и ритуалов. Материалы в папирусах датируются 100 до н.э. - 400 н.э. Манускрипты появились на свет благодаря торговле древностями, начиная с 1700-х годов.

Корпус PGM не был основан на древнем архиве, а скорее представляет собой коллекцию, которая со временем пополнялась. Неясные обстоятельства создания каждого текста на протяжении веков, таким образом, вызывали некоторые споры. Бец (Betz H.D.), английский переводчик PGM, утверждает, что тексты составляют часть «магических книг», которые, должно быть, существовали в древности, и считает их формой «запретной литературы», подлежащей в свое время сожжению.

Во введении к своим переводам Бец замечает, что, хотя папирусы были созданы в греко-римском Египте, они содержат много разделов, которые являются греческими по происхождению и природе. Он отмечает, что Зевс, Гермес, Аполлон, Артемида и Афродита, среди прочих, изображаются не как эллинские или эллинизированные боги, как в современной литературе, а как демонические или даже опасные персонажи, как в греческом фольклоре. Тем не менее, Бец также подчеркивает степень синкретизма, который он видит в папирусах, особенно между греческими, еврейскими и египетскими верованиями. Бец отмечал: «В этом синкретизме коренная древнеегипетская религия частично сохранилась, частично была глубоко эллинизирована. В своей эллинистической трансформации египетская религия доэллинистической эпохи, по-видимому, была сокращена и упрощена, чтобы облегчить ее ассимиляцию в эллинистическую религию. Совершенно ясно, что маги, писавшие и использовавшие греческие папирусы, были эллинистами по мировоззрению. Эллинизация, однако, также включает в себя египтизацию греческих религиозных традиций. Греческие магические папирусы содержат много примеров таких египетских трансформаций, которые принимают очень разные формы в разных текстах или слоях традиции».


ЭВОЛЮЦИЯ ОБРАЗА ГЕКАТЫ

Древность Гекаты бесспорна для большинства ученых, прослеживающих ее культ в отдаленной древности — в Анатолии или Фракии. Крупный культовый центр богини был сосредоточен преимущественно в юго-западном Анатолийском регионе Карии, где, как предполагалось, ее почитали в числе Великих Богинь Малой Азии.

Несмотря на свое происхождение, Геката первая вошла в греческую мифологию, имея беспрецедентные известность и популярность. Она почитается как одно из «древних божеств», титанида, рожденная от Астерии (Ἀστερία), титаниды ночи,¹ и Перса (Πέρσης), титана разрушения.²
________________________________
[1] Ἀστερία, ион. Ἀστερίη ἡ Астерия (дочь титана Коя, превращенная в остров, который назывался сначала Астерией, затем Ортигией и наконец Делосом) Hes., Plut.
ἀστέριος 3 звездный (περιωπή Anth.);

[2] Πέρσης (-ου) ὁ Перс, сын титана Крия и Эврибии, муж Астерии, отец Гекаты Hes.
πέρθω (fut. πέρσω, aor. 1 ἔπερσα — эп. πέρσα, aor. 2 ἔπρᾰθον; inf. aor. πρᾰθεῖν — эп. πραθέειν; aor. med. ἐπραθόμην; inf. aor. 2 med.-pass. πέρθαι)
1) опустошать, разорять, разрушать (πόλεις Hom.);
2) уничтожать, умерщвлять, губить (τινὰ φασγάνου ἀκμᾷ Pind.; ἀνδρώπους Soph.).

Первое упоминание о богине мы встречаем в «Теогонии» Гесиода (VIII век до н.э.) где она весьма почитаема Зевсом и потому сохраняет владение над землей, небесами и водами морей, даже после свержения титанов. Позднее, к эллинистическому периоду роль Гекаты начинает меняться. Ее владычество над разными областями приобретает иной окрас, теперь оно фокусируется на ее пограничной природе. Уже в VI веке до н.э. орфиками фиксируется восприятие Гекаты как хтонической богини призраков и магии, с акцентом на лунные и ночные аспекты. Она тесно связывается с оракулами мертвых и практиками некромантии Читать далее...

Скржинская Марина Владимировна
ЭПИКЛЕЗЫ АПОЛЛОНА В АНТИЧНОЙ ЛИТЕРАТУРЕ И ИХ ОТРАЖЕНИЕ
НА ПАМЯТНИКАХ ИСКУССТВА ИЗ ОЛЬВИИ И ГОРОДОВ БОСПОРА


Древние греки почитали большинство своих богов в нескольких ипостасях. В устной практике и в литературе им соответствовали различные эпиклезы (ἐπίκλησις)¹ — определения, отражающие те или иные функции божества. Аполлон принадлежал к числу богов, имевших множество эпиклез. Например, лапидарные надписи и граффити из Ольвии дают возможность узнать шесть местных эпиклез бога: Иатрос (Ἰατρός, Целитель), Дельфиний (Δελφίνιος),² Ликей (Λύκειος, Волчий), Борей (Βορεάς, Северный), Таргелий (Θάργηλιος)³ и Простат (Пροστάτης, Защитник), а памятники изобразительного искусства позволяют их еще больше расширить.
____________________________
[1] ἐπίκλησις (-εως) ἡ прозвище, наименование, эпитет (πολλὰς ἐπικλήσεις ἔχειν Plut.).

[2] Δελφίνιος ὁ Дельфийский, эпитет Аполлона, по названию святилища в Дельфах (Δελφοί) HH., Anth.

[3] Θαργήλια τά Таргелии, аттический праздник созревания плодов, посвященный Аполлону и Артемиде в месяце таргелионе Dem., Arst.
Θαργηλιών (-ῶνος) ὁ таргелион (11-й месяц аттического года — от середины мая до середины июня) Arst., Plut.

С древнейших времен в эпитетах Аполлона часто присутствовали слова лук и стрела. В эпических поэмах и гимнах бога называли сребролуким (ἀργυρότοξος Hom. II. II, 76; Hymn. IX, 5 и др.), и этот постоянный эпитет мог даже замещать имя бога, как, например, в молитве, которую Гомер вложил в уста жреца Хриса (Il. I, 36). Автор гимна Аполлону (Hom. Hymn. XIII,126) и Пиндар (fr. 19) именовали бога τοξοφόρος (несущий лук, т.е. вооруженный луком). Подобные эпитеты были хорошо известны ольвиополитам (Ὀλβιοπολῖται) и боспорянам (Βοσπορίτης). Ведь все граждане имели хотя бы первичное школьное образование, а оно у греков обязательно включало знакомство с эпическими поэмами. Дион Хросостом в своей «Борисфенитской речи» (XXXVI, 10) отметил особую любовь ольвиополитов к произведениям Гомера и стремление местных поэтов писать в гомеровском духе. Среди ольвийских граффити имеются цитаты из «Малой Илиады» и из «Одиссеи», а надпись на чернолаковой солонке свидетельствует о состязаниях в чтении эпических поэм во время симпосиумов в Пантикапее.

Фольклор и литература способствовали тому, что в изобразительном искусстве лук и стрелы были избраны одним из отличительных атрибутов Аполлона. Именно с ними прославленный скульптор Леохар в IV в. до н. э. представил бога на знаменитой статуе, повторенной в множестве копий и называемой теперь Аполлоном Бельведерским. Статуя Аполлона с большим луком у ног и стрелой была привезена в Ольвию в VI в. до н.э. и на многие столетия стала здесь почитаемым кумиром. Изображение этой скульптуры сохранилось на ольвийской монете II в. н.э.

Разящие стрелы бога могли нести и наказание, и исцеление. Они были отличительным символом Аполлона в ипостаси Врачевателя (Ἰατρός), который стал богом покровителем колонистов, отправлявшихся искать новую родину на северном и западных берегах Черного моря. Первые монеты в основанных здесь городах от Аполлонии на западе до Ольвии и Керкинитиды на севере имели форму наконечника стрелы. Они находились в обращении примерно столетие, начиная с середины VI в. до н.э., и, согласно мнению современных исследователей, символизировали Аполлона. То же значение имела стрела на эталонных весовых гирях, найденных на Березани. Лук и стрелы, как атрибуты Аполлона, были знакомы также и боспорянам. Такова, например, стрела в пасти грифона, символизирующая бога на монетах Пантикапея, или его изображение с луком на халцедоновой вставке в перстень, принадлежавший жителю Горгиппии в IV-III вв. до н.э.

Все ионийцы, по словам Страбона (IV, 1, 4), почитали Аполлона с эпиклезой Дельфиний. Античные авторы неоднократно упоминали святилище Читать далее...

Волович Анна Юрьевна
СЕМАНТИКА ИЗОБРАЖЕНИЙ ЛЯГУШКИ НА ДРЕВНЕЕГИПЕТСКИХ СОСУДАХ ЭПОХИ НОВОГО ЦАРСТВА


АННОТАЦИЯ

Статья посвящена выявлению семантики изображений лягушки на древнеегипетских сосудах из письменного прибора бога Тота как одного из его атрибутов-символов. Главным объектом анализа являются виньетки к 94-й главе Книги мертвых, фрагменты фресок из гробниц Нового царства, а также тексты, сопровождающие данные изображения. Автор предлагает собственную версию перевода некоторых фрагментов этих текстов и приходит к выводу, что образ лягушки является символом разливов Нила; ее изображение указывает на то, что сосуд содержит именно его животворящую воду.

* * *
На всем протяжении древнеегипетской истории были популярны флористические и анималистические мотивы изображений, которые встречаются на ювелирных украшениях, предметах быта, вотивных фигурках и других изделиях малой пластики, а также в росписях храмов и гробниц. Не вызывает сомнений магический смысл таких изображений, которые могут служить источниками дополнительных сведений относительно представлений древних египтян о загробном мире.

Среди таких источников — изображения сосудов с фигуркой лягушки, семантику которой мы попытаемся выявить. В работе будут рассмотрены следующие изображения:

1) виньетка к 94-й главе Книги мертвых (датируемой временем правления XIX династии) из гробницы скульптора Неферренепета (ТТ 336) из Дейр-эль-Медины;
2) фрагмент росписи в центре верхнего регистра на стене Н коридора гробницы жреца Амона-Ра Неферхотепа (ТТ 50) XVIII династии (в правление Хоремхеба);
3) изображение из гробницы царицы Нефертари (QV 66), где также начертан фрагмент текста из 94-й главы Книги мертвых;
4) изображение из гробницы брата Неферренепета скульптора Нахтамуна (ТТ 335), обнаруженной в Дейр-эль-Медине и датируемой временем правления Рамсеса II — Меренптаха.

В каждом из этих изображений присутствуют интересующие нас сосуды, причем двух типов — конические кубки и плоскодонные сосуды с орнаментом.

В первом из перечисленных случаев — на виньетке к 94-й главе Книги мертвых — мы видим конический кубок, орнаментированный в виде раскрытого цветка лотоса, причем сходство с цветком подчеркнуто маленькой конической ножкой. На этом кубке, установленном на низком жертвенном столике, сверху сидит лягушка, а рядом с ним изображена палетка для письма.

Во втором случае — на росписи из гробницы Неферхотепа — тоже представлен конический кубок, но лишенный какого-либо орнамента; однако ножка сосуда практически идентична первому изображению. На венчике этого кубка тоже сидит лягушка, но сам сосуд стоит не на жертвенном столе, а под погребальным ложем Неферхотепа. Слева от чаши находится палетка для письма.¹
_______________________________
[1] Следует отметить, что похожие изображения лягушки появлялись и в более поздние эпохи. Сюда относится, например, рельеф из храма Исиды на острове Филэ. На его фрагменте изображена сцена подношений фараона (его имя не указано в картушах) множеству богов — Хнум, Хапи, Осирису, Исиде, Хору. Среди них — и божество Хекет, представленное в виде лягушки, которая восседает на сосуде, имеющем форму цветка лотоса, помещенном на высокую подставку. Судя по надписи, высеченной за спиной фараона, речь идет о просьбе защиты и благоденствия у всех этих богов.

Другой тип сосудов — плоскодонная чаша с раскрывающимся венчиком — представлен в 3-й и 4-й из перечисленных росписей. На изображении из гробницы царицы Нефертари представленный сосуд без орнамента имеет типичную форму чаши для воды, входящую в набор древнеегипетского писца. В данном случае сосуд находится на узкой подставке и увенчан не только фигуркой лягушки, но и палеткой для письма.

Изображение чаши для воды из гробницы Нахтамуна практически аналогично предыдущему. На западной стене в первом регистре этой гробницы представлен сидящий Тот в образе ибисоголового божества. Он держит в руках скипетр «уас», знак жизни «анх» (обозначенный иероглифом) и палетку писца. Перед Тотом стоят Нахтамун с супругой. Мужчина протягивает богу корзину «неб» (ее знак) с маленькой сидячей фигуркой богини Маат. В обмен на это подношение Тот протягивает Нахамуну «уас» и «анх», что символизирует дарование покойному дыхания жизни. Женщина тоже держит в руках корзину «неб», в которой находятся знаки трех хлебов и четырех зерен ладана, которые обычно предназначаются в подношение умершему. Позади трона Тота на фоне растения изображен плоскодонный сосуд на узкой подставке, а на сосуде — фигурка сидящей лягушки.²
_______________________________
[2] Относительно этой сцены из гробницы ТТ 335 Брюер высказал мнение, что лягушка в данном случае обозначает множественность, обилие подношений.

Существуют разные мнения относительно описанных нами изображений. Некоторые исследователи считают, что лягушка — это конструктивный элемент сосуда. Согласно Читать далее...

В.Е. Сусленков
ЕГИПЕТСКИЕ МОТИВЫ И ОБРАЗ ЗЕМНОГО РАЯ НА НАПОЛЬНЫХ МОЗАИКАХ
В РАННЕХРИСТИАНСКИХ ЦЕРКВАХ БЛИЖНЕГО ВОСТОКА


АННОТАЦИЯ

В статье анализируется процесс развития иконографии «нильских пейзажей» (с изображениями Нила, растений и живности его вод и прибрежья, охоты на его берегах, видами Александрии и египетских городов) — от эллинистических и римских картин I в. до н.э. до декорации синагог и христианских церквей Ближнего Востока в III-VIII вв., где они стали образом земного Рая и метафорой Святой Земли.

____________________________

Напольные мозаики раннехристианских церквей были искусством по-настоящему массовым, — в ту эпоху все храмы, кроме самых рядовых, украшались орнаментами или фигурными сценами. В искусстве Ближнего Востока¹ уникальными сюжетами являются изображения городов Святой Земли, виды Александрии и египетских городов, так называемые «нильские пейзажи» и сам Нил, в виде фигуры² или речного потока, гротескные изображения детей, играющих на его берегах или в воде, сцены сельской пасторали, сюжеты со схватками животных и охоты на зверей.
_______________________________
[1] Римские провинции V века: Palaestina I, Palaestina II, Palaestina Salutaris, Arabia, т.е. территории современных Иордании, Южной Сирии, Израиля и Палестинской автономии.
[2] Греки и римляне, обычно, изображали гения реки в виде полулежащей мужской фигуры с опрокинутой амфорой, из которой вытекала вода.

Ключевыми среди распространенных на Ближнем Востоке сюжетов являются изображения Нила и «нильских пейзажей» в самых разных их вариантах иконографии, которые могут восходить к античному прототипу, где Нил выделен в качестве центрального персонажа. Таким прототипом могла быть эллинистическая картина, изображающая ритуал моления божеству Нила в ожидании его разливов, с которыми было связано плодородие египетской земли и процветание и богатство Египта. Ритуал существовал в Египте с глубочайшей древности, сохранялся при Птолемеях в III-I вв. до н.э., не исчез в христианскую эпоху, традиция моления Нилу, или о его разливах, не прервалась до арабского завоевания Египта в 642г. и, видимо, и в последующие века. Сцены с рыбаками, охотой, животным и растительным миром нильских берегов и вод служит фоном, метафорически описывающим Нил как реку, дарящую жизнь, священную.


Мозаика из Casa di Fauno в Помпеях, ок. 90 г. до н.э. Неаполь, Национальный Археологический музей.
Нильский пейзаж с плавающими среди водных растений утками, гиппопотамом, мангустом и коброй.


Мозаика из Casa di Fauno в Помпеях, ок. 90 г. до н.э. Неаполь, Национальный Археологический музей.
Из широкой египетской сюжетики достаточно скоро выделились фрагменты, схематично воспроизводящие животный и растительный мир Нильских берегов и вод. Условные географические виды Египта, его речных и морских пейзажей с растениями и живностью дополнились комическими сценками, участники которых — или африканские пигмеи или гротескно изображенные взрослые в сценках веселья, потасовок, поединков с хищниками. Гротески обычно дополняются часто встречавшимися в эллинистически-римской живописи изображениями детей-эротов, плавающих на амфорах под надутыми парусами, седлающих крокодилов, птиц и рыб, сражающихся с ними.


Мозаика из Casa del medico, 55-79 гг. Неаполь, Национальный Археологический музей.
«Пигмеи, сражающиеся с крокодилами и гиппопотамом» и карикатурная сцена «Суд Соломона».


Гротескная сценка охоты пигмеев на нильских берегах, II в. Нью-Йорк, Музей Метрополитен.
В последующем все эти мотивы, отделившиеся от общей схемы, останутся «определителями, указателями» на нильскую тематику. И ареал их распространения весьма определен: это или Рим и города Италии, где они оставались экзотическим забавным жанром или свидетельствовали об отношении к египетским культам, или это территории, политически или культурно когда-либо связанные с Александрией и Птолемеевским Египтом.

В искусстве иудейской и христианской среды картины подобного сюжета адаптировались в сокращенном варианте, но с сохранением метафор, описывающих Египет. Встречаются аллегории с персонификацией Египта, в образе женщины с Рогом изобилия, и Нилом, возлежащим на гиппопотаме, из пасти которого извергается нильский поток. Изображения реки, на берегах Читать далее...