СМЕРТЬ ПОЭТА
Погиб поэт! — невольник чести — Пал, оклеветанный молвой,

С свинцом в груди и жаждой мести, Поникнув гордой головой!..

Не вынесла душа поэта Позора мелочных обид,

Восстал он против мнений света Один, как прежде...

и убит! Убит!.. к чему теперь рыданья,

Пустых похвал ненужный хор И жалкий лепет оправданья?

Судьбы свершился приговор! Не вы ль сперва так злобно гнали

Его свободный, смелый дар И для потехи раздували

Чуть затаившийся пожар? Что ж? веселитесь... — он мучений

Последних вынести не мог: Угас, как светоч, дивный гений,

Увял торжественный венок. Его убийца хладнокровно

Навел удар... спасенья нет: Пустое сердце бьется ровно.

В руке не дрогнул пистолет, И что за диво?.. издалека,

Подобный сотням беглецов, На ловлю счастья и чинов

Заброшен к нам по воле рока; Смеясь, он дерзко презирал

Земли чужой язык и нравы; Не мог щадить он нашей славы;

Не мог понять в сей миг кровавый, На что́ он руку поднимал!.

. И он убит — и взят могилой, Как тот певец, неведомый, но милый,

Добыча ревности глухой, Воспетый им с такою чудной силой,

Сраженный, как и он, безжалостной рукой.

Зачем от мирных нег и дружбы простодушной

Вступил он в этот свет, завистливый и душный

Для сердца вольного и пламенных страстей?

Зачем он руку дал клеветникам ничтожным,

Зачем поверил он словам и ласкам ложным

, Он, с юных лет постигнувший людей?..

И прежний сняв венок, — они венец терновый,

Увитый лаврами, надели на него: Но иглы тайные сурово

Язвили славное чело; Отравлены его последние мгновенья

Коварным шепотом насмешливых невежд,

И умер он — с напрасной жаждой мщенья,

С досадой тайною обманутых надежд. Замолкли звуки чудных песен,

Не раздаваться им опять: Приют певца угрюм и тесен,

И на устах его печать. А вы, надменные потомки

Известной подлостью прославленных отцов,

Пятою рабскою поправшие обломки Игрою счастия обиженных родов!

Вы, жадною толпой стоящие у трона, Свободы, Гения и Славы палачи!

Таитесь вы под сению закона, Пред вами суд и правда — всё молчи!..

Но есть и божий суд, наперсники разврата!

Есть грозный суд: он ждет; Он не доступен звону злата,

И мысли и дела он знает наперед.

Тогда напрасно вы прибегнете к злословью:

Оно вам не поможет вновь, И вы не смоете всей вашей черной кровью

Поэта праведную кровь!

Михаил Юрьевич Лермонтов.