Горбачев проснулся рано,
Встал ускоренно с дивана:
На семейную кровать
Не пустила Райка спать.

Накануне вот что было.
Вдруг Раиска зачудила:
«Коли я тебе жена,
Быть в правительстве должна.

Я не Ельцина Наина —
Та ведет себя наивно.
От души ее мне жаль;
Тьфу, она — провинциаль».

Разразившись благим матом,
Предъявила ультиматум:
«Иль в правительство введи,
Иль из спальни выходи!»

Михаил собрал совет,
Просит срочный дать ответ.
Ельцин руку поднимает,
Самый первый начинает:

«Мол, правителя жена
Поскромнее быть должна.
Даже царь свою царицу
Не возил по заграницам,

И зачем, таку-то мать,
По три шубы в день менять?
Сунув в сумочку, конфетки
Раздавать голодным деткам?

Это был такой позор,
Люди помнят до сих пор!
Говорят во время О́НО
Царская жена с балкона

Так бросала медяки,
Но все это пустяки
По сравненью с тем, что Рая
В наше время вытворяет.

Дождь пошел, так генерал
Час над нею зонт держал.
Возразит министр — так он
Враз увидит пансион.

Аппаратом нашим Рая
Безраздельно управляет.
Аллилуева была —
Красотой, умом брала.

И у Ленина жена —
И достойна, и умна.
Та и эта Нади были,
И в народе их любили.

На уме у Раи тряпки,
Туфли, бантики и шляпки.
А под шляпкой пустота,
Право слово, срамота.

И такую-то царицу
Ты вывозишь за границу?
До каких же это пор
Нам терпеть такой позор?»

Не успел закончить Боря —
Рот ему закрыли вскоре —
Поднялся тут шум и гром:
«Ельцина с трибуны вон!»

Из угла раздался свист:
«Прочь! Долой! Авантюрист!»
«Образумься! Ишь каков! —
Громче всех кричал Зайков.

Будешь ты за все в ответе
(Он на место Бори метил)».
Коля выступил Рыжков:
«Ай да Ельцин! Ай каков!

Разглядели наконец:
Ты — законченый подлец,
Докатился до чего —
Оскорбил жену ЕГО».

Знают все, что Николаша
Был директор Уралмаша.
Провинился как-то Коля
Словно первоклассник в школе.

Боря гнев свой не сдержал,
Его к матушке послал.
И сейчас Никола наш
Взял у Ельцина реванш.

Третий выступил оратор:
«Думаю, ты провокатор!»
Раздалось со всех сторон:
«Из ЦК такого вон!»

И Раиска вся светилась:
Своего таки добилась.
И такие, брат, дела
До инфаркта довела.

Чуть Бориса не добила
И Наину оскорбила.
Миша Пленум вновь собрал
И советоваться стал:

«Где и как найти пути,
Чтоб в правительство ввести
Своенравную супругу».
Обсуждали все по кругу,

Ментешвили и Громыко,
Про себя чуток похмыкав,
С Лигачевым поболтали
И указ такой издали:

«Пусть спокойно спит и ест,
Чин ей будет: ГПС
(Главная п-а Союза) —
Государству не обуза.

Просим Раю уважать.
И всемерно ублажать.
Учредить для этой дуры
Специальный Фонд культуры

И в президиум ввести.
Счёт отдельный завести,
Чтоб смогла спокойно жить,
За наш счет наряды шить.

Пусть уж ест себе от пуза
Главная п-а Союза».
Муженька простила Рая
(У него она вторая).

И она калачик тертый —
Миша у нее четвертый.
До чего она сильна
Уже чувствует страна.

Все мы только тары-бары,
А родня её — татары
Захватили снова Крым.
Нам — Камчатка и Нарым,

Или может, Колыма,
Рахима решит сама.
Всей душой тебя любя
Очень просим мы тебя:

Ты за дерзость нас прости,
Но Раиску укроти!
Чтобы знала вся страна:
Ты — генсек, а не она.

Перестройка — важный фактор.
Сперва — грохнули реактор,
Потопили пароход,
Пропустили самолёт.
Наркоманов развели,
СПИД в Россию завезли.

Лёня Брежнев, открой глазки,
Нет ни сыра, ни колбаски,
Нет ни водки, ни вина,
Радиация одна.

В шесть часов поёт петух,
В десять — Пугачёва.
Магазин закрыт до двух,
Ключ у Горбачёва.

Водку мы теперь не пьём,
Колбасу не кушаем,
Кружку браги долбанём —
Перестройку слушаем