Гарольд не знал, из-за чего это произошло. Он приехал из школы Чародейства и Волшебства Хогвартс неделю назад и с тех пор не покидал свою комнату. Все это время он раздумывал над ситуацией, в которой оказался. Чтобы кто не говорил, он был довольно умным человеком, и теперь применял свои способности для анализа.
Во время Турнира Трех Волшебников, где он был четвертым, Волдеморт … возродился. Возродился во время третьего испытания Турнира. То, что началось потом… Просто бред сивой кобылы! Дамблдор заявил, что Гарри Поттер не … Избранный. Раз позволил Лорду возродиться и не расправился с ним. Каких сил стоило ему сдержать свою магию, известно только ему одному.
К слову, «Избранным» назвали Невилла Лонгботтома. Большинство слизеринцев покрутили пальцем у виска. Лонгботтом – Герой? Большего бреда они в своей жизни не слышали!
К чести парня, Невилл, перед отъездом на каникулы, вместе с Гермионой отловили Гарри и в категоричной форме заявили, что Дамблдор со своими заявлениями может катиться куда подальше. Они считают, что сваливать все проблемы магического мира на плечи одного ребенка это безумие!
Но что больше его поразило, так это то, что Рон, его лучший друг, был совершенно согласен с Дамблдором! Впрочем, тех, кто остался на его стороне было мало. Одним из них был Седрик, которого он каким-то чудом вытащил из-под авады Хвоста. Еще пара равенкловцев и несколько хаффлпавцев. Из гриффиндора, как уже говорилось Невилл, Гермиона, Дин и Парвати
Чем больше он над всем этим думал, тем меньше ему это нравилось. Совершенно неожиданно Дамблдор, которого он чуть ли не боготворил, оказался манипулятором, готовым на все, чтобы достигнуть своей цели. А целью являлась власть. Банальная власть. И чтобы добиться ее, он готов пожертвовать даже детьми. Как он сделал это с ним самим. Естественно, легче пожертвовать одним человеком, и спасти сотни. И как только он оступился, его быстро скинули со счетов. Ведь гораздо легче свалить вину на кого-то одного, чем расписаться в своем непрофессионализме, ведь его даже ничему не учили!
И вот теперь…
На улице наступал закат. Садившееся солнце окрашивало небеса в багрово-оранжевые цвета. Последний солнечный лучик, упавший на пыльный пол, не обнаружил там ничего страшного - только хрупкий юноша с черными растрепанными волосами, свернувшись калачиком, лежал на жесткой кровати.
Его дыхание было хриплым и порывистым, порой совсем прерываясь или превращаясь в тихий кашель с примесью крови. Выпирающие ребра говорили об истощении, темные синяки под глазами и осунувшееся лицо - о недостатке здорового сна. Маленький лучик пожалел юношу и попытался согреть его лицо своим теплом.
Он пробежал по щеке и остановился на прямом подбородке, как бы решая, куда переместиться дальше. В этот момент Гарри Поттер вздрогнул и открыл большие зеленые глаза, стряхнув с себя лучик. Юноша сел и сразу согнулся в новом приступе кашля, вытирая с губ кровь.
Тут за дверью раздались тяжелые шаги. Гарри вздрогнул. К его комнате приближался дядя Вернон. А это значит, мучения продолжатся.
Распахнув двери, толстяк схватил Гарольда за воротник свитера, что был на нем надет, и потащил в сторону подвала. То, что до него надо преодолеть лестницу, Вернона не волновало, он просто не обращал внимания на то, что с каждым ударом о ступеньку Гарри все хуже.
Дойдя по подвала, Вернон брезгливо скинул в него мальчишку. Гарольд с хрустом упал на бетонный пол, прямо на разбитое стекло, что предварительно туда засунули. Почему Гарри так решил? Потому что тетя Петуния просто физически не могла оставить в своем доме осколки стекла. А вдруг ее Дадличек поранится?!
Гарри Поттер лежал на бетонном полу, залитом его кровью, его руки были вывернуты под неестественным углом, изо рта текла кровь, а из плеча торчал кусок стекла. Парень явно не смахивал на живого.
Но при все этом, он был жив! Его магия пыталась залечить ранения, но только продлевала смертельную агонию.
Краем своего сознания Гарри слышал разговор родственников, что находились прямо над ним.
- Вернон, нам ничего за это не будет? – дрожащим голосом спросила Петуния.
- Нет, Пети. Ты сама слышала, что нам сказал этот старик. Он совершенно не против, - раздался довольный голос дяди.
Это был последний гвоздь, вбитый в крышку доверия Дамблдору. То, что он разрешил родственникам измываться над ним, уже достойно наказания.
На этом сознание его покинуло.
Через сколько времени он вновь пришел в себя, он не мог сказать. Очнулся он из-за странного ощущения… Единства. Он чувствовал, что в подвале находится кто-то родной. Кто-то, кому он не безразличен. Следующим ощущением стало то, что он уже не чувствует боли. Только сильную слабость. Сквозь туман, заполняющий сознание, он краем уха слышал разговор. Разговаривало явно три человека.
- … Да и к тому же, директор этой школы, каждый раз при возвращении Гарри к родственникам, разговаривал с ними о том, что они должны обращаться с ним как можно хуже! Да еще и платил за это! – возмущался один парень.
- Так же я нашел вещи его родителей. Они пылились на чердаке, - через некоторое время продолжил он же. – Я стер память… можем забирать.
- Не сейчас, - отозвался еще один мужской голос.
- … Тебя тоже поцеловать? – спросил женский голос через продолжительное молчание.
- Потом, - усмехнулся первый голос, - Что ты имел в виду?
- Он еще слишком слаб, - ответил второй голос. – Ему нужна еще пара минут…
Через пару минут, Гарри почувствовал, что его уложили на мягкую кровать, смыли кровь, наложили повязки на те раны, что еще кровоточили.
После этого усталость взяла свое и Гарри заснул.
Видя, что их гость спит, пусть и не совсем нормально, Триада спустилась на первый этаж. Правда, предварительно Блад нарисовал руну «Спокойного сна», чтобы мальчика не мучили кошмары, а Селеста поставила оповещение, чтобы их предупредили о том, что мальчик пришел в себя.