Виктор Иванов «Голгофа», холст, масло, 100х75, 1994 год

[506x700]

Картины философского, религиозного содержания составляют стержень творчества Виктора Иванова. В основе их часто лежит библейский сюжет, но он решается художником совершенно по-новому. В его картинах через канву библейского мифа просвечивает более глубокая истина. Об этом можно прочитать в трудах Елены Блаватской, Елены Ивановны и Николая Константиновича Рерихов. Но художник к тому времени не изучал «Тайной Доктрины», теософии. Он знал только канонические библейские сюжеты, знал, как они были изображены в произведениях художников прежних веков. Из глубин своего сердца, путем интуиции, вдохновения, внутреннего зрения, он извлекает тайны, скрытые для многих и не вполне понятные ему самому. Он рождает оригинальные композиции, в которых все играет на раскрытие этой тайны: образы, сюжет, цвет, жесты. В этих работах мы видим глубину образов, новизну композиций, наполненных мыслью, символами, аллегорией. Каждая картина предполагает многоплановость понимания, что позволяет каждому человеку видеть то, что он готов увидеть сегодня, но ничто не мешает ему завтра увидеть больше и так без конца. По образному выражению «Тайной Доктрины» любая тайна имеет 7 ключей, которые необходимо повернуть, чтобы познать ее. Также и здесь.
Все это мы видим в его картине «Голгофа», которую художник написал в 1995 году. Огненно-красный фон создает цветовое и эмоциональное напряжение картины, атмосферу трагедии, полыхания человеческих страстей. Внизу холста - головы уродливых людей. Их волосы торчат во все стороны, и создается впечатление, что у них на головах растут рога. Над каждым человеком возвышается крест, растущий прямо из головы. На самом большом центральном кресте распят Христос. На двух крестах слева и справа от распятого Христа мы видим следы крови от только что снятых жертв. Другие кресты свободны, и толпа страстно ищет тех, кого можно еще распять. Мы словно бы слышим крик этой толпы: «Распни его, распни!», который звучал во все века человеческой истории. Сколько пророков, гениев, лучших людей человечества было распято под этот крик толпы. Но есть еще и другой пласт картины. Каждый человек сам распинает в себе свое лучшее, высшее «Я», свое бессмертное Эго, и сам лишает себя бессмертия. Он сам казнит себя, лишает себя вечной жизни, подписывает себе смертный приговор. И эта Голгофа происходит ежесекундно, ежечасно, ежедневно. Падая вниз, во Тьму, человек теряет человеческий облик, переходит в лагерь сил Зла. Вот так от одного плана к другому все глубже и глубже раскрывается смысл одной и той же картины.

Искусствовед Надежда Горбушина