О, ступайте, ступайте в театр, живите и умрите в нем, если можете...



Как часто мы в последнее время с щемящей ностальгией смотрим на старые советские фотографии, на видео, где рассказывается о том как жили они - наши бабушки и дедушки, наши мамы и папы. Глядя на их улыбающиеся лица хочется оказаться подальше от треволнений сегодняшнего буйного века, хочется раствориться в этом странно-спокойном времени.

Спектакль театра Et Cetera "Старшая сестра" по пьесе Александра Володина - это своеобразная машина времени. Она как агрегат Шурика из кинофильма "Иван Васильевич меняет профессию" приподнимает завесу, и погружает зрителя в 60-е и 70-е годы. Причем погружает с самого начала - со входа в зрительный зал. Когда чтобы дойти до кресел, зритель проходит по ковровой дорожке мимо комнаты, где живут сестры, мимо двора с песочницей и голубятней.

Вся обстановка словно веет тем временем. Кажется, что каждая вещь также как и актеры, принимают непосредственное, молчаливое участие в общем действе. Это и повидавший своё сервант, и песочница с игрушечной обезьянкой, и старые потертые кресла.

Начинает спектакль исполнительница главной роли - Надежды Рязаевой - Мария Скосырева. И начинает она его с монолога о театре В.Г.Белинского, написанного в 1958 году:

Театр!.. Любите ли вы театр так, как я люблю его, то есть всеми силами души вашей, со всем энтузиазмом, со всем исступлением, к которому только способна пылкая молодость, жадная и страстная до впечатлений изящного? Или, лучше сказать, можете ли вы не любить театра больше всего на свете?

С этого момента уже нет пути назад. То, о чем говориться в монологе: "перед взорами вашими разливается бесконечный мир страстей и судеб человеческих". Смотришь на старания Надежды, на влюбленность Лидочки (Екатерина Егорова), на явно неверное поведение Ухова (Иван Косичкин), которого уже к середине первого акта хочется уже чем-то треснуть, чтоб не ломал судьбы девочек -и понимаешь, что да... Вот оно - волшебство театра!

На сцене перед зрителем разыгрываются разные сценки: вот Лида, ещё школьница, в форме и в белом фартучке (если честно, это была, наверное, единственная моя претензия к образам - ведь вряд ли школьница, делавшая домашнюю работу, писавшая чернилами, стала это делать в белом фартуке. Так ведь и запачкать не долго) флиртует с школьником Кириллом. И вдруг вот он, этот школьник, точнее уже не школьник, а молодой ученый, женатый человек, флиртует с Лидой, взрослой, миловидной девушкой.

Течение времени не замечаешь, но вот оно - раз, и день прошёл. А за ним и месяцы, годы... За два часа мы проживаем два десятилетия. Следим за судьбами персонажей, за тем, как развиваются отношения между сестрами, между друзьями и знакомыми. Видим посиделки во дворе, сопровождаемые пением под гитару. Когда зазвучала песня из "Девчат" - нереально захотелось подпевать в голос. А на Moon River уже захватывало дыхание от какой-то легкой ностальгии, что слезы наворачивались на глаза.

Мария Скосырева справилась со сложной задачей: сыграть Надю сильно, ярко, искренне, и не так, как её сыграла почти 50 лет назад Татьяна Доронина. Она искрилась теплотой и добротой, в её самопожертвование ради сестры не просто верилось - по-другому просто и быть не могло.

Екатерина Егорова, сыгравшая Лидочку, тоже, если так можно выразиться, выиграла бой с ролью. Её нужно было показать не только развитие персонажа внутреннее, эмоциональное. Но и физическое. И от девочки с косичками она, как по мановению волшебной палочки, превращается в молодую девушку, а потом и зрелую женщину. Но без наигрыша или фальши, а словно по-настоящему!

Кирилла, возлюбленного Лиды, играет Андрей Кондаков. Он переживает в своём персонаже ту же трансформацию: от восторженного школьника, рассуждающего о характере Наташи Ростовой и о свободе мнений, через молодого ученого, добившегося признания до уставшего от лжи и жизни на два фронта мужчины, который любит Лиду, но и к своей жене, Шуре, испытывает определенные чувства.

Алексей Осипов в спектакле играет несколько ролей: Огородникова, с которым Надя крутила роман в начале пьесы, и Володю, с которым Надю сводит дядя Миша. Он же играет Моряка в сцене с посиделками во дворе. Алексей поразительно точно отыгрывает три таких разных образа: работника Стройуправления, боящегося за свое положение и ради него в общем-то поставляющего Надю под удар, стеснительного Володи и разбитного, но немного боящегося свою жену моряка.

Самым статичным персонажем, можно даже сказать закостенелым является Михаил Ухов, которого сыграл Иван Косичкин. Сквозь два десятилетия он почти не меняется ни в привычках, ни в жизненной позиции, хотя все вокруг него изменяется. Эпизод, когда уже во втором акте Надя приходит в джинсах, а он её велит одеть юбку - хорошо показывает это. В целом образ явно проработан, но... всё-таки чего-то мне не хватило.

Наталья Попенко сыграла тоже несколько ролей, но самой пронзительной и искренней была Шура, жена Кирилла. Её приход с билетами, рассказ притчи о Тамерлане, её жалобы что она рассеяна. Все это складывается определенный образ. Образ женщины, любящей своего мужа, осознающей что муж её изменяет, но боящейся это признать даже себе самой. Ей сопереживаешь, её жалеешь.

Татьяна Владимирова и Кирилл Щербина в спектакле сыграли эпизодичные роли. Но это не значит, что они проходные. У каждого из них было несколько персонажей, которых они сыграли на отлично. Татьяна Владимирова была восхитительна в образе старого партработника. А Кирилл - прекрасен и обворожителен в образе грузина Гиви.

Единственная претензия у меня была, наверное, к Анжеле Белянской. Она не сыграла плохо - её героиня, этакая старая театральная дива. Но проблема заключалась в том, что точно такой же образ, без каких-то изменений, она создала и в спектакле "Моя Марусечка". Просто один в один.

Вообще, это второй спектакль от Владимира Скворцова как режиссера, который я вижу. Второй, который совмещает в себе как кино, так и оригинал пьесы, но в который он внес и много своего. Первым таким спектаклем был Орфей.

В целом, спектаклю ставлю твердую пятерку. Легкий, веселый, где-то грустный, но в общем - прекрасный. Самое лучшее лекарство от хмурого настроения современности.

Эх, сердцеед, мечтатель мой старинный,
Куда б ты не забрел — я за тобой бегу...

Бежим за радугой, которая
Ждет за углом наверняка,
Нас трое — закадычный друг мой, я
И Лунная Река.