Ранее, ещё до нашей невероятной истории, в одном маленьком городе, жил человек.

Он мог бы жить себе и дальше, никем не замеченный и прожил бы долгую, обычную (местами и счастливую) жизнь, как у всякого смертного. Если б однажды не попал в беду и не оказался в водовороте событий, местами совсем не радостных. Имя этого человека - Жан Пьер Сальвари.

Это был очень талантливый юноша. Применять своё дарование он начал... за карточным столом. Что самое удивительное, ему везло. Удача ли, или еще какая тайная сила помогала ему в этом, но он никогда не проигрывал по крупному. Обладая острым, проницательным умом, он знал, когда нужно остановиться и не стремился взять реванш, поддавшись воле азарта. Целыми днями он сидел за картами и играл, испытывая свою судьбу. Но, как известно, ничто в этой жизни не вечно... Таковой оказалась и фортуна Жана.

Окончательно поверив в свою счастливую звезду, он всё глубже погружался в обманчивый мир четырёх мастей. Появились первые кредиты и займы, сперва незначительные. Однако долг рос и вскоре суммы стали весьма внушительными. Карточный заём буквально душил ослеплённого былой удачей игрока и расползался, как гигансткий спрут, протягивая свои щупальца к его благополучию. Партнёры по игре делали недвусмысленные намёки, напоминая о том, что нехорошо в приличном обществе вести себя подобным образом. Сальвари краснел, но денег у него не было. А игра манила, игра звала... И едва не оборвала только начавшийся путь талантливого юноши. Мысль покончить разом со всеми тяготами и обязательствами, стала посещать его гораздо чаще.

И кто знает, чем бы могло закончиться это тихое безумие, если бы внезапно на помощь промотавшемуся игроку не пришла хранительница. Ангельская дева по имени Тиандиль спустилась тогда с Небес на грешную землю. Спася от верной гибели несчастного Жана, и сохранив этим его душу, она уже не смогла покинуть его. Доброе и трепетное сердце ангела прониклось к невзрачному человеку и его нелёгкой судьбе. Так началось их тайное общение.

Шли годы. Сальвари к тому времени из юноши превратился в мужчину. Все эти дни, пока Тиандиль была рядом, он даже не брал проклятых карт в руки. Однажды она задержалась и не прилетала к нему очень долгое время. А он... опять пустился во все тяжкие! Выигрывать при этом ему удавалось крайне редко, и в основном это были мелкие, неутешительные суммы. Он спускал в игру все свои деньги, включая и сбережения, которые успел отложить ранее. За ними последовали личные вещи, мебель, домашняя утварь и прочие предметы.

Проигравшись до предела, Жан стал закладывать и недвижимое имущество. Приобретённую когда-то небольшую комнатку в самом центре городка, а теперь описанную и проданную за бесценок. Летний домик в соседней деревне, куда он ездил, бывало, отдыхать и возделывать свой небольшой участок при нём. Наконец, настала очередь и последнего пристанища безрассудного игрока. Он заложил тот дом, в котором жил последнее время, и куда не прилетала Тиандиль (ангелы могут встретиться с вами где угодно, но никогда не прилетят к вам домой, чужой очаг для них неприкосновенен).

Спустив и эту последнюю надежду на чудо, Жан Пьер обозлился на весь мир и, проклиная свою горькую судьбу, стал думать над тем, как вернуть себе жилище и выйти из порочного круга карточной страсти. Ему очень не хотелось покидать этот дом. Идти всё равно было некуда. За порогом его ждала незавидная участь нищего попрошайки.

Пока дела его были не так плохи, он часто думал о Тиандиль. Ему казалось: он тоже любит прекрасного ангела. Но он ошибался. То было не чувство, а скорее, привычка. Она была для Сальвари музой, источником радости, его птицей счастья, его удачей. Казалось, он неуязвим, ведь из всех людей в мире она выбрала именно его. Не по этой ли причине он, ничуть не боясь потерять всё, упорно играл снова и снова? И всё же настал момент платить за свою беспечность...

И вот уже кредиторы должны посетить дом бедного Жана. Лихорадочно соображая, как бы выпутаться из этой передряги без видимых потерь, он в считанные дни совершенно обезумел и потерял покой. Не спал и не ел, а лишь сидел у себя на кровати и трясся от ужаса предстоящей бедности и унижений. Вот сейчас откроются двери и его выставят, вышвырнут вон... В то время на улице стоял лютый холод и стужа. Была суровая, злая, снежная зима. Он бы попросту замёрз, где-нибудь в сугробе или под мостом, оставшись без крыши над головой.

Прошло много лет с тех пор, как он впервые увидел Тиандиль. Он изменился, стал дорожить отпущенным временем, понимая, каким непроходимым глупцом был раньше. Приближалась старость. Многое пришлось переосмыслить и переоценить заново. Теперь жизнь казалась ему нужной и значимой, как никогда ранее.

Возможно, это было просто малодушие с его стороны. Кто знает, и кто готов утверждать это наверняка? Пока ты молод, тебе хочется играть со смертью, дразнить её, обводить вокруг пальца, оставляя тем самым костлявую ни с чем... А сейчас? Да что угодно, только бы задержать её приход! Что и говорить, а цену своей жизни мы узнаём лишь с прожитыми годами...

Вконец измучившись, и не находя верных путей, Сальвари уже был готов повиниться перед Тиандиль в своей глупости. В том, что не слушал былых советов хранительницы и продолжал играть, пользуясь её отсутствием.

И тогда лукавый демон коварства опустил свою мерзкую, чёрную лапу на плечо запуганного человека. «Не говори ей», - нашёптывал гнусный голос где-то глубоко внутри. Он же и подсказал выход из сложившихся затруднений. Правда, довольно жестокий и страшный: «У тебя есть то, чего нет у других. У тебя есть Она!».

С недоверием прислушивался в начале человек к странному голосу. А он продолжал убеждать: «Сделай так, чтобы Она не смогла улететь! Сделай! Отними крылья!». «Но как же я это сделаю? – Жан всё ещё сомневался. Однако этот наивный вопрос ничуть не смутил хозяина таинственного голоса. «Отрежь их!» - последовал жуткий ответ.

Неведомая сила управляла в тот момент сознанием Жан Пьера, почти полностью захватив его. Машинально подойдя к своему письменному столу, он медленно стал выдвигать один за другим его отделения. В одном из них, среди бумаг и конвертов, лежал острый нож для их разрезания. Пелена, висевшая перед глазами игрока и накрывшая его целиком, слегка рассеялась. Держа нож в руке, он подумал о той, которой намеревался причинить боль и зло. «Нет, я не сделаю этого!» - с порывом внезапно нахлынувшей ярости он отбросил в сторону блестящее, опасное лезвие. Оно со стуком упало на пол. Обхватив пылающую от волнения голову руками, несчастный человек горестно опустился обратно на кровать. Незаметно для себя он уснул.

Пробуждение было ужасным, с криком на устах. Капельки пота бисером выступили у Жана на лбу. Противно липла к телу рубашка. Хотя в комнате и было тепло от жарко натопленной печки, но его трясло и колотил сильный озноб, как в лихорадке.

Снилось, что руки у него по локоть в чьей-то крови. Ехидный, торжествующий смех достигал временами его слуха своими отвратительными звуками. А окружающее пространство, напротив, было полно блеска и величия. Опушка в лесу... Заснеженные деревья... Тихо падающий снег... Кружась, мягко окутывает спящую землю... Ясный, зимний день...

Вдруг, неведомо откуда наплывшая чернота, словно дымной завесой укрыла от него этот незнакомый пейзаж. За ней отчётливо проступила чья-то мерзкая харя. Мохнатая когтистая лапа незнакомца вытянулась вперёд и нахально тронула Жана, обдам его неистовым жаром и смрадным запахом серы. И снова это проклятый смех! «Тебе не справиться», - убеждал противный, визжащий голос одинокого в своём сне человека. «Только Она может помочь здесь. Оставь тут, оставь её на земле! Навсегда, навсегда...», - настаивал голос неизвестного существа.

Сальвари неуверенно поднялся. Действие странного сна не отпускало. В голове – туман. Будто всё ещё находясь в том кошмарном сне, он с трудом переоделся и вышел из дому. В левом кармане его верхней одежды лежал тот самый нож, который он отшвырнул с таким жаром и отвращением не так давно. Его он обнаружит позже. Эта находка не только не поможет ему, но и усугубит создавшееся положение до непоправимого.