Всё началось с песен.
В минувшем декабре хотелось слушать и переслушивать записи Головина.
«Дороги», «Славное море — священный Байкал», «Степь да степь кругом» — никто и никогда не исполнял это лучше Дмитрия Даниловича!
Постепенно в голове стали крутиться и другие мелодии, подчас неожиданные: «По диким степям Забайкалья», «По долинам и по взгорьям», «Амурские волны» и многое другое.
На глаза попалась карта России, и я ахнул! Песни мне прокладывали маршрут!
Тут же родилось спонтанное решение: пересечь нашу страну с запада на восток. Причем проехать на поезде, увидеть всё воочию, пообщаться с людьми, почувствовать настроение и «дух» мест, столь отдаленных.
Мы знаем Египет, Турцию, Испанию лучше, чем Россию.
А мне захотелось увидеть нашу страну.
Стоило принять решение, как проекту был дан «зеленый свет».
Наметились места остановок — на Байкале и во Владивостоке.
Восемь дней работы в институте и поддержка Анны сделали поездку реальной с финансовой стороны.
В дороге со мной была охранная грамота, письмо Маши — наверное, лучшее из всех, какие получал в жизни!
Знакомые спрашивали: а не тяжело столько дней провести в поезде?
Оказалось, как я и думал, совершенно не тяжело!
Мне было, о чем подумать, было, что почитать, было, с кем поговорить, было, на что посмотреть.
Главное, мне с самим собой было отнюдь не скучно!
Всё дело в установке: я не ехал ни на Байкал, ни во Владивосток.
Моей целью был путь сам по себе, и он не утомил ни на минуту! Хотя последние пять часов до Питера показались длиннее, чем шестнадцать дней, которые я в общей сложности провел в вагонах. Но тут уже перед мысленным взором маячила обаятельная усатая морда Луиса — цель вожделенная!
Кстати, с Луисом я фактически не расставался: Ленка раз в неделю радовала изумительными фотоотчетами, а Инна прислала из Таиланда:

Брезгливый, лысый и капризный,
Самодостаточный эстет,
Как ты далек от бренной жизни,
Вскочив на шкафа самый верх!

На стопке книг полуистлевших,
Под арии столетних див
Ты лапку вылижешь неспешно,
Блохой неловкой закусив.

Твой господин и твой слуга,
Увы, не из породы ждущих!
Но ты готов меня всегда
Урчаньем встретить благодушно.

Вот так мой кот входит в историю культуры!
Да и мои друзья — они были со мной.
Айпад точно в числе хитроумнейших козней Лукавого, но какое-то подобие связи он обеспечивал. Хоть и вытворял иногда бог весть что.
Спасибо всем, кто поддерживал меня этот месяц! Это было очень важно и нужно.
— Славное море — священный Байкал,
Славный корабль — омулёвая бочка…
О, я теперь знаю, что это такое — омулёвая бочка! И, кстати, понял, почему «молодцу плыть недалечко». Потому как «слышатся грома раскаты». А это значит, певцу уготована судьба трех известных мудрецов. Успеть хотя бы допеть!..
Два темных окна в доме на улице Чайковского.
— Если ты не едешь ко мне в Озерки, я приеду к твоему дому в Ангарске!..
Два дивных дня в музее под открытым небом, в Тальцах.
И снова дорога.
— По диким степям Забайкалья,
Где золото роют в горах…
…Начиная с Байкала природа преображается. От окна не оторваться, и так до самого Владивостока. Много, много золота! Золотая осень щедра на краски и оттенки! Лишь морщусь, когда встречаю следы «жизнедеятельности человека». По счастью, относительно редко — можно ехать пять-шесть часов и не увидеть ни станции, ни жилья.
— Широка страна моя родная!..
Рядом китайцы — тоже смотрят в окно.
Не понять, то ли с чувством будущих собственников всех этих богатств, то ли с думой о загадочной русской душе, к этим богатствам совершенно равнодушной… Пойди пойми этих китайцев!
А вот пятеро негров вели себя мерзко, и я вернулся домой закоренелым расистом (прости меня, Ниггерскромный! Возможно мы встречали разных негров на своем пути!). Ко всему прочему, ни один из них не знал «Sometimes I feel like a motherless child». Это все равно, что русскому не знать «Ой, мороз, мороз!». Тьфу. Узбеки и киргизы на их фоне смотрелись интеллигентнейшими людьми. Кстати, именно от них впечатление самое хорошее. Скромные доброжелательные люди.
— Плавно Амур свои волны несет,
Ветер сибирский им песни поет.
Тихо шумит над Амуром тайга,
Ходит пенная волна,
Пенная волна плещет,
Величава и вольна.

Амурские волны мутные.
А вот уральские мне так и не довелось повидать — оба раза проезжали эти места в темноте. Так что я их не видел так же, как Венечка Кремль.
Отчаянный солипсист, я готов усомниться в существовании Уральских гор.
Друзья с Урала, ау!..
— Тихо вокруг.
Сопки покрыты мглой.
Вот из-за туч блеснула луна,
Могилы хранят покой…

Да уж. Сколько на этом пути могил. Сколько было в этих местах невероятных событий.
Как раз незадолго до поездки прочитал неплохую книгу Буровского о Гражданской войне. Фактически мы ничего не знали толком об этом времени. А советские лживые фильмы создали некий фантомный образ той эпохи, от которого сложно избавиться. Даже такому великому ревизионисту, как я. Смотрел в окно и представлял, какие бушевали здесь страсти. И ведь совсем недавно, меньше ста лет.
— По долинам и по взгорьям
Шла дивизия вперед,
Чтобы с боя взять Приморье —
Белой армии оплот.

Ага. И на Тихом океане свой закончили поход. Увы, это реальность.
А для меня с Тихого океана продолжилась сказка, которую на этот раз устроили друзья из Владивостока.
На обратном пути — пожалуй, самое сильное потрясение за всё время поездки. Экскурсия по КБЖД (Круговой Байкальской железной дороге), которую мне презентовали любимые родственники в Ангарске.
Старый путь, построенный к 1906 году, сейчас частично затопленный (это там, где Распутин прощался с Матёрой) и используемый лишь для экскурсионных целей — поезд ходит раз в день.
Места, красивее которых видел лишь в Норвегии.
И вновь моя память биографа вытаскивает забавную картинку.
Едем в поезде. Слева — потрясающие скалы. Справа — залитые солнцем воды Байкала, демонстрирующие, казалось бы, все мысоимые оттенки синего и зеленого цветов.
А в вагоне на двух больших мониторах показывают фильм про Байкал! И народ сидит, уставившись в телевизоры, непрерывно что-то жует, пьет пиво, лишь изредка со скукой поглядывая в окна. Экскурсия, кстати, не дешевая.
Зато на остановках все словно превращаются в суетливых муравьев: непрерывное движение, имеющее, впрочем вполне отчетливую цель: как можно больше «сфоткаться». За места воюют, толкаются, торопят: вы уже третий раз тут фоткаетесь, дайте нам!!! Вот на фоне этого моста попку отклячила. Вот на фоне галереи помахала ручкой. А теперь подержите меня — крепче, крепче!.. Смотрите, чтобы ноги вошли!
…Щелчки более сотни фотоаппаратов. Щелчки более тысячи зубов, непрерывно грызущих семечки — всеобщее перманентное лакомство. Ни секунды покоя. Ни одного фиксированного на чем-то взгляда. Успеть бы сфоткаться!
…Аминь, аминь, рассыпься!..
Ладно, об очень разных людях, которых встречал, как-нибудь в другой раз.
И снова дорога.
— Шилка и Нерчинск не страшны теперь!..
Вот Шилка – мертвый жутковатый городок. Нерчинск не проезжаем, но он «недалечко».
И уже — воспоминания.
…Когда я впервые вышел в сад Светиной мамы (о, страшенные огромные пауки, с черепами на спинах!), возникло странное чувство не то чтобы беспокойства, а какого-то желания куда-то идти, двигаться.
Несколько секунд я пытался понять, с чем это связано.
И вдруг всё встало на свои места. До меня дошло, почему в этой поездке все так удачно складывается, исполняются все желания, каждый день и час дарит море впечатлений и добрых чувств! Я понял, что так же все будет хорошо до самого конца путешествия!
Дивную ночную тишину нарушал лишь один звук — нескончаемая трель цикады.
Наверное, именно его взяли за основу, когда создавали аудиосопровождение зеленого сигнала на пешеходных переходах. Только цикада звучала, кажется, бесконечно. Откуда у нее силы на столь долгий звук?
Я не знаю. Но в этот момент я почувствовал, что сама природа включила мне зеленый свет на поездку.
Это был зеленый свет на Восток.