[676x314]

Когда она пришла в наш город, 
Мы растерялись. Столько ждать, 
Ловить душою каждый шорох 
И этих залпов не узнать. 
И было столько муки прежней, 
Ночей и дней такой клубок, 
Что даже крохотный подснежник 
В то утро расцвести не смог. 
И только — видел я — ребенок 
В ладоши хлопал и кричал, 
Как будто он, невинный, понял, 
Какую гостью увидал. 

[700x323]

О них когда–то горевал поэт: 
Они друг друга долго ожидали, 
А встретившись, друг друга не узнали 
На небесах, где горя больше нет. 
Но не в раю, на том земном просторе, 
Где шаг ступи — и горе, горе, горе, 
Я ждал ее, как можно ждать любя, 
Я знал ее, как можно знать себя, 
Я звал ее в крови, в грязи, в печали. 
И час настал — закончилась война. 
Я шел домой. Навстречу шла она. 
И мы друг друга не узнали. 

[646x320]

Она была в линялой гимнастерке, 
И ноги были до крови натерты. 
Она пришла и постучалась в дом. 
Открыла мать. Был стол накрыт к обеду. 
«Твой сын служил со мной в полку одном, 
И я пришла. Меня зовут Победа». 
Был черный хлеб белее белых дней, 
И слезы были соли солоней. 
Все сто столиц кричали вдалеке, 
В ладоши хлопали и танцевали. 
И только в тихом русском городке 
Две женщины как мертвые молчали. 
  
          1945
Илья Эренбург