Он считает, что имеет надо мной неограниченную власть. И он, черт возьми, прав. Ебаный авторитаризм. У меня есть личный деспот, которому я просто не могу сопротивляться. А я ведь всегда была за демократию. Я ведь продвинутый политик. Я ведь за тотальную свободу всегда была, я ведь не терпела чужого вмешательства. Он офигенно самонадеян, когда говорит, что ему можно все. Нет, мы не встречаемся. Он не мой. Просто он иногда подходит, говорит что-то и меня рвет от счастья, оттого что он рядом. Мы болтаем и много смеемся. И не целуемся.

Пару дней назад написала, но на сайте были какие-то проблемы, поэтому публикую тока сейчас.

Когда у меня будет сын, он, непременно, будет похож на тебя. У него будут большие руки, он будет безнадежно худ, немного высокомерен и язвителен, будет смотреть на женщин свысока, плавить их взглядом, кренить, завоевывать без штурма, спускать флаги на их кораблях, раздвигать им ноги, и не любить их. Мой сын будет любить только меня. Я не назову его твоим именем, не мечтай. Я назову его иначе, так, как его назвал бы ты. Я знаю. Сны подсказывают мне правильные ответы. Когда мы однажды встретим тебя в парке с твоей новой девушкой, ты будешь еще не женат, почти убежденно холост, ты обязательно станешь курить, и ездить на какой-нибудь черной японской машине, увы, я не разбираю марок. Она будет красива. Очень красива. Она будет красива, потому что она рядом с тобой. Я ведь помню, что рядом с тобой некрасивой быть невозможно. Она будет высока и фигуриста, и тоже блондинка. Как я когда-то. Тогда у меня не будет светлых волос, мои волосы перестанут сыпаться от окрашиваний, они приобретут природный оттенок, и будут спускаться локонами до поясницы. Я буду звать сына, смеяться и фотографировать его. Он будет ловить голубей, кривиться в камеру, кидаться меня целовать и громко щебетать что-то. Ты просто попадешь в кадр. Кадр будет, разумеется, испорчен. На кадре будет видна ваша схожесть. Ты остолбенеешь, потом решишь, что все-таки стоит поздороваться, подойдешь, спросишь «Мой ли это?».
-Да, мой, - я буду молить Господа, чтобы ты не узнал в нем себя. Боженька хоть раз, да услышит меня, и ты ничего не поймешь. Вы, мужчины, иногда не замечаете очевидных вещей.
«Мой» будет одет в смешную оранжевую курточку и рэперские штанишки, за плечом – рюкзачок. «Мой» будет невероятно красив и умен не по годам. «Мой» заревнует меня к тебе и попросит уйти.
Ты останешься с ней. На всю жизнь. Все твои дети будут похожи на нее, видимо, у нее сильные гены. Она будет тебе изменять со своей старой любовью. А ты ей. Вы проживете вместе всю жизнь. И даже не надоедите друг другу. «Мой» вырастет, пойдет в политику, купит мне дом загородный, будет наезжать ко мне на выходные, и никогда не женится. Я буду молить его о внуках. Их будет много. Парадокс: у него будет много детей, и ни одной жены.Я буду в его жизни единственной женщиной.
Ты состаришься и умрешь. Я тоже умру. Я буду на смертном одре, вообще-то, жалеть только об одном, я буду спрашивать у себя: «Любил ли ты когда-нибудь какую-нибудь так, как я любила тебя?». Если «да», то, значит, жизнь была не так уж плоха и несправедлива. Я бы хотела увидеть ее. Очень хотела. Я даже знаю. Ты позвонил бы ей первым, стеснялся бы, просил бы о встрече, она бы упорно тебе отказывала и потом вышла бы замуж за твоего лучшего друга. В жизни так всегда.
Я надеюсь, что ты найдешь ту, которая будеть тебя трогать, чуть больше, чем я.