Через десять лет мне будет за двадцать пять,
Я научусь курить и решать вопросы,
Даже забуду наверно об этой осени,
Щас поджидающей нас прямо на углу.
Буду писателем, может быть, если сможет
Бог мне оставить капельку этих строк,
Чтоб не читалась легко, читалось бы между строк,
Надо кредит платить ведь последний срок
Прошел давно , лишены мы этой свободы,
И не больно станет, и даже не холодно,
Я перестану плакать, желать и мерзнуть,
И захочу концертов, оркестров, звезд.
У меня будет муж – банкир и милашка-сын,
Мы его с ним к тому времени только вылепим
Он будет чернобров, большеглаз, красив
И станет частью меня с одной из последних зим.
Я тебе наберу случайно, почти на слабо,
Ты возьмешь трубку, и это твое «алло»,
Сонное и хрипящее, рвущее мне нутро.
Я растекусь по кафелю где-то у твоих стоп,
И извинюсь, сказав: « Я- такое брехло,
Ведь обещала, не буду, сама звоню,
Знаешь, какое в Лесной толстое меню,
Встретимся, выпьем кофе, я угощу.
Может, чего покрепче, прости, прошу,
Не позвоню больше, честно, не позвоню».
Сын спит в кроватки, ему снится, что он летает
Мать его сходит с ума, медленно погибает.