Из воспоминаний испытателя

Грандиозность и значимость свершений, достигнутых на 10-м Государственном Научно-исследовательском испытательном Полигоне Министерства обороны СССР (10 ГНИИП МО СССР), невозможно переоценить и даже просто описать вербальными средствами...
Это и прорыв в науке, и внесение корректировок в мировую политическую конъюнктуру, и
создание новых технологических направлений, и многое-многое другое.
Я горжусь тем, что мне посчастливилось принять непосредственное участие в этих вели-
ких исторических делах, связанных с созданием ПРО СССР.
Основной состав испытателей Балхашского полигона комплектовался за счёт выпускников
военных учебных заведений в званиях лейтенант- капитан (за исключением командования).
Значительную часть этого состава представляла диаспора выпускников МВИРТУ ПВО-
-МВИЗРУ ПВО 1959 и последующих годов выпуска. Более половины выпускников 1961 года
курса Капичина Назара Феоктистовича получили назначение на Балхашский полигон.
Среди них был и я.
Мы были молоды, по юношески азартны и полны благородных амбиций. Несмотря на
трудности и бытовую неустроенность первых лет существования полигона, летний зной и
зимнюю стужу, пылевые бури, каракуртов, фаланг, скорпионов и прочих тварей, всё было
пропитано романтическим духом, атмосферой энтузиазма и созидания, пониманием значимо-
сти и важности выполняемой работы.
Незабываемо то время, незабываем изумрудно-бирюзовый Балхаш, безоблачное лазурное небо, разноцветный ковёр майских Приозёрских тюльпанов.
Неоценимая роль в этой исторической эпопее создания ПРО СССР принадлежит Кисунько
Григорию Васильевичу — великому человеку с интеллектом Генерального конструктора и душой поэта.Свершения, достигнутые под его научно-техническим руководством впервые в
мире в суровых условиях пустыни Бетпак - Дала (Голодной степи) Прибалхашья, просто по-
разительны и уникальны. С помощью созданных и испытанных там систем ПРО стало воз-
можным перехватывать и уничтожать боевые части межконтинентальных баллистических ра-
кет на дальностях свыше1000 км. и высотах до 100 км.Образно говоря, стало возможным "пулей попасть в пулю" в космосе.
На основе работ, проведенных на Балхашском Полигоне по проектам Кисунько и Грушина,
была создана и поставлена на боевое дежурство система ПРО столицы СССР г. Москвы.
Результаты этих работ вынудили США пойти на заключение в 1972 г. Договора по ПРО.
Вспоминаются стихи Кисунько Г.В., посвящённые первому перехвату антиракетой балли-
стической цели в космосе. Привожу здесь два из них:

Песня моей души

Балхаш сверкает бирюзою,
струится небо синевой,
а над площадкою Шестою
взметнулся факел огневой.

Не первый раз я вижу это,
но как волнуется душа,
когда летит антиракета
над диким брегом Балхаша!

А на холмах степного края,
как в сказке три богатыря,
площадки Первая, Вторая
и Третья с Главной говорят.
 

Знакомы мне «скорлупки» эти,
в которых вся моя душа:
ведь в их лучах летят ракеты
над диким брегом Балхаша.

Секунда каждая - как вечность.
На пультах лампочки горят,
А на экранах в бесконечность
Шагает импульсов отряд.

И будто вновь картину эту
я вижу, память вороша,
И вижу первую ракету
Над диким брегом Балхаша

Мне не забыть, как ранним мартом
В машине нашей цифровой
за три минуты перед стартом
произошел случайный сбой.

Но в тот же миг машину эту
мы вновь пустили, чуть дыша,
и все же сбили мы ракету
над диким брегом Балхаша.

Когда наступит час инфаркта
или другой случится сбой,
я вспомню день Четвертый марта
и красный вымпел над Шестой.

Тот час я встречу песней этой,
а если смолкну, не дыша, –
прогрохочу антиракетой
над диким брегом Балхаша.

Ну а потомкам, на рассвете,
Прибрежной галькою шурша,
О затерявшемся поэте
Расскажут волны Балхаша.

"скорлупки" - это защитные купола антенн радиолокаторов точного наведения системы "А" на 1, 2 и 3 площадках.
Впоследствии, на "Алдане" (6 площадка), купола были на РКЦ и РКИ.


* * *

Мы слышим первыми всегда
Протяжки звук и грохот старта,
Но не забудем никогда
Четвертый день весны и марта.

Была суббота у людей,
А мы об этом и не знали:
Ведь мы ракету в этот день
С Шестой площадки запускали.

ПРОсеребрив на небе след,
Ракета вышла на ракету.
Мы этот миг сквозь толщу лет
Передадим, как эстафету.

Храним мы в памяти своей
Квадрат паденья на пригорке
И этот день - как юбилей
Ночей бессонных на "Шестерке".

Нам этот старт забыть нельзя,
И нервотрепки, и запарки...
Так пусть же тост звучит, друзья,
И пусть стартуют наши чарки.

Да будет в мире вечный март,
И пусть весну поют поэты.
А мы пойдем готовить старт
Очередной своей ракеты.

Но помимо романтики и величия того времени были и будни, была и повседневная рутин-
ная жизнь с её банальностями, курьёзами и даже авариями и трагедиями. Вспоминается, к примеру, трагический случай, когда автобус со сменой промышленников (так называли пред-
ставителей разработчика), ехавших зимним утром на работу (то ли на 8-ю, то ли на 38-ю площадку), заглох на ж.д.переезде и был протаранен поездом, шедшим по проходящей вдоль
берега Балхаша железной дороге. Было это где-то километрах в пятнадцати южнее станции
Сары-Шаган. Погибло около 20 человек. Вечная им память.
Вспомнился почему-то мой частный эксперимент во время одной из операций «К» (в усло-
виях воздушного ядерного взрыва). Работы тогда проводились с использованием средств сис-
темы «А» и боевой расчёт находился в подземном бункере с бетонными столбиками наверху
(аборигены, наверняка, помнят).
Я взял запечатанную пачку фотобумаги, до ухода в бункер положил её наверху и придавил
толстым металлическим стержнем. После проведения операции проявил фотобумагу. Все
листы стали чёрными, как при засветке, но с белой полосой на месте металлического стерж-
ня. Подумалось тогда (и это подтвердилось впоследствии ) , что хорошо, что я был в составе боевого расчёта в бункере под землёй. А ведь кто-то был и в жилом городке? Правда, была
команда завесить все окна. Но занавески-то были, к сожалению, не из свинца...
Теперь уж и не припомню, где и в каком качестве я находился при проведении других опера-
ций «К». А всего их было 5, с ядерными взрывами на разных высотах.
Помню также об одном аварийном пуске ракеты А-350 со стрельбового комплекса «Алдан»
(52 пл.). Я тогда не был в составе боевого расчёта и мы с ребятами отдыхали после смены,за-
горали на крыше 10-й гостиницы и ожидали зрелища. И вот Пуск! Ракета вышла из ТПК,
поднялась метров на 50, потом вдруг резко изменила траекторию и упала не далее чем в
полукилометре от стартовой позиции. А боевая работа была полнопрограммной, т.е. 2-я сту-
пень была заправлена «конечно не водою». Последовал взрыв и поднялось зловещее багрово-
фиолетовое облако(серо-буро-малиновое). В части объявили тревогу и встал вопрос об эваку-
ации людей. Но всё закончилось без трагических последствий, эвакуации не потребовалось,
т.к., к счастью, ветер дул в противоположную от жилого городка 6-й площадки сторону.
В этой истории, помимо описанного, большое впечатление произвела вереница машин с ру-
ководящими товарищами, промчавшаяся с 10-й смотровой площадки мимо 6-й площадки без
остановки в сторону Приозёрска.
Хочу поделиться воспоминаниями ещё об одном курьёзном случае, произошедшем в пери-
од испытаний СК «Алдан». Для охлаждения довольно мощных передатчиков РКЦ и РКИ ис-
пользовалась(для предотвращения отложений в системе охлаждения) не простая, а дистилли-
рованная вода. Но на 6-й площадке и в её окрестностях радиусом до 100 км. своей воды во-
обще не было, не говоря уже о дистиллированной. Поэтому по договору с Балхашским меде-
плавильным комбинатом мы получали у них дистиллированную воду, а для её доставки ис-
пользовался трейлер с цистерной ёмкостью 20 тонн. И вот однажды в Балхаш был отправлен
офицер(ст.лейтенант) с этим трейлером. Проходят сутки, двое, трое, четверо... Ст. лейтенан-
та с водой нет. А работы ведь идут и по существовавшим нормативам нужно было уже ме-
нять(или доливать) воду. Предположения всякие -или авария в пути, или ст.лейтенант запил
и попал в сети Балхашских прелестниц, или ещё бог знает что... А сотовых телефонов тогда
почему-то не было. В общем, глухо. Но нужна вода, а её нет. Поэтому отправляют ещё одного офицера,старшего по званию, с тем, чтобы прояснить ситуацию. Этим офицером (а я был в
то время капитаном) оказываюсь я.
Поехать в г.Балхаш с 6-й площадки для молодого офицера было по тем временам событием
цивилизационного масштаба, равнозначным, например, поездке в Париж из какого-нибудь
Мухосранска или Задрипинска. Я, естественно, одел парадную форму, парадную шинель
(дело было уже к осени) и в приподнятом расположении духа на тягаче КрАЗ отбыл в Париж...(прошу прощения за оговорку), - в Балхаш. Не отвлекаясь более на несущественные
обстоятельства, перейду к сути того, о чём хотел рассказать.
В общем, как выяснилось, никаких непотребностей с нашим ст.лейтенантом не было, прос-
то произошла какая-то заминка с отпуском воды и закачкой её в цистерну. Залили воду и от-
правились в обратный путь - трейлер с цистерной впереди, я на КрАЗе сзади. Балхашские до-
роги известны тем, кто по ним ездил - за идущей машиной поднимается такой шлейф пыли,
что метров за 40 ничего не видно. И вот где-то между Гульшадом и Сарышаганом сквозь пе-
лену пыли я обратил внимание на то, что на дороге начали попадаться какие-то горящие ош-
мётки. Почувствовав что-то неладное, я приказал водителю сигналить, прибавить скорость и
обогнать трейлер. Обгоняя, я заметил, что горят задние колёса трейлера. Обогнали, останови-
лись. Водитель трейлера, пытаясь развернуть его так, что бы ветер сбивал пламя в сторону,
посадил его, съезжая с дороги, на брюхо. И сдвинуть его уже ни вперёд, ни назад не предста-
влялось возможным даже с помощью тягача КрАЗа. Начали тушить. А трейлер представлял
из себя платформу, базирующуюся на сплошных рядах колёс по обе стороны. По бокам для
крепления цистерны располагались продольные брусы-балки сечением ~150х150. В общем,
гореть было чему и все наши усилия были тщетны. Мы даже пошли на то, что нарушили чис-
тоту воды и отрезками разрезанного на части длинного шланга начали дренажным способом
поливать огонь водой, высасывая её из цистерны. Но всё напрасно. Было впечатление, что это
не струи воды, а струи бензина. А когда загорелись деревянные балки и начали лопаться бал-
лоны, стало понятно, что погасить огонь не удастся... В общем, всё,что могло гореть, сгорело.
Я на КрАЗе поехал в Сары-шаган, что бы сообщить о случившемся, а ст.лейтенант со своим
водителем остались у трейлера. Прибыв в Сары-шаган, я бросился в комендатуру и возбуж-
дённо, без соблюдения субординации начал объяснять коменданту(или дежурному, не знаю,
кто это был) о случившемся. Офицер был в звании майора, ему это не понравилось да и вид
у меня был, прямо скажем, не презентабельный - лицо и руки в копоти, цвет парадной шине-
ли из стального превратился в чёрно-серый. Пригрозив мне гауптвахтой, он всё же стал зво-
нить оперативному дежурному в/ч03080. Вышел на Лебедева, который был тогда начальни-
ком штаба полигона. Я попросил, что сам доложу, но майор не позволил. Лебедев дал коман-
ду(а было уже около полуночи), чтобы ставили КрАЗ в Автополк, а утром будем разбираться.
Майор трансформировал эту команду так, чтобы я отправлялся в свою часть и ставил маши-
ну в автопарк. Я переспросил, какой смысл гнать машину за 100км., а утром ехать обратно.
Но он опять оборвал меня за пререкания и уже категорически приказал ехать в свою часть и
ставить машину в автопарк... Делать нечего, поехали в часть, на шестёрку.
В пути произошёл ещё один забавный эпизод -на скорости почему-то вырубился свет. Тем-
но, «хоть глаз выколи». В полной темноте проехали метров 50. Хорошо, что участок дороги
был прямым и машина остановилась всё таки на дороге, а не в кювете вверх колёсами.
А так бы общая картина всей этой истории была бы ещё более колоритной.
Приехал на 6-ю, воды нет, помыться нельзя. Ночь. Но нужно доложить командованию час-
ти. Разыскал подполковника Малого (тоже, кстати, выпускник МВИРТУ), который исполнял тогда обязанности Главного инженера. Доложил. Он посмотрел на меня, всё понял и сказал:
«Не расстраивайся, сынок, иди отдыхай, утро вечера мудренее»...
Утром прибегает посыльный из штаба, передаёт приказ срочно явиться в штаб к Уколову,
зам. начальника штаба. Уколов был оригинальным человеком, особенно отличался он своей
лексикой. В этом отношении он мог бы поспорить с председателем Трубниковым из извест-
ного фильма, где председателя играет Ульянов. В общем, в его словах, проскальзывающих
между колоритными связками, было величайшее недоумение, зачем это я бросил цистерну с
водой и попёрся с места происшествия за 100 км. Я объяснил, что так мне приказал Сары-
Шаганский комендант. Стали выяснять. Комендант, не догадываясь о своём промахе, подтве-
рдил, что да, он приказал ехать в свою часть. Вышли на Лебедева. Тот возмутился, он ведь
дал указание ставить машину в Автополк, который дислоцировался в Приозёрске. И посадил
коменданта на 5 суток (тогда это ешё разрешалось). Вот так, он грозился меня посадить, а сел
сам. А я отделался «лёгким испугом». Вначале ожидал самого сурового исхода - и суда чести,
и материальной ответственности. Но комиссия, которая проводила расследование, установи-
ла, что тот трейлер был списан 2 года назад, да и его штатная грузоподъёмность была 20 т., а
я вёз только воды по накладной 20 т., плюс вес цистерны около 3 т., плюс вес крепежа... В об-
щем, всё спустили «на тормозах»...
Потом я видел эту цистерну в Автополку. Всю обгоревшую и закопчённую, жалко смотреть.
А ведь была она серебристо-белой. Выводов из этой истории я сделал множество, но один из
них такой: когда огонь набрал силу, погасить его очень трудно. Льёшь на него струи воды, а
впечатление такое, что льёшь бензин. Нельзя давать огню разгореться. И в прямом, и в пере-
носном смысле...
Вот такие истории. Расскажу ещё одну, связанную с огнём.
На 6-й площадке был клуб. Деревянный, большой. Похожий клуб был на полуострове, да и
кинотеатр «Родина» в Приозёрске был из этой серии. И вот в ночь с 23 на 24 февраля 1965г.,
после праздничного вечера и танцев, деж. по части, проходя мимо,заметил дымок из окон.
Подбежал и избрал очень неверное решение- разбил окно, чтобы посмотреть, что там проис-
ходит. Огонь, копивший несколько часов свой потенциал без доступа кислорода, получив
этот кислород вспыхнул грандиозным, необоримым пламенем. Подъехавшие через какое-то
время пожарные машины сделать ничего не смогли. Клуб сгорел дотла...
Утром ответственный дежурный (на праздники назначался кто-то из командования) докла-
дывает командиру части полковнику Дворникову в Приозёрск. Почти дословно: «Товарищ
полковник, докладывает ответственный дежурный по в/ч 03141. В части всё нормально.
Подъём личного состава произведён. Утренний осмотр, зарядку, политинформации провели...
Только вот клуб сгорел» - и быстро положил трубку. Предполагаю, что Дворников вначале
ничего не понял, тем более после вчерашнего праздника. Перезванивает в часть: «Так что там
у вас такое?».-- «Да всё нормально, товарищ полковник. Подъём личного состава произвели
вовремя. Провели, как положено, утренний осмотр, зарядку, политинформации... Только клуб
сгорел»--и опять трубка на рычаг. В общем, после нескольких таких сеансов связи Дворников
всё понял и праздник был непоправимо испорчен... Поистине, «всё хорошо, прекрасная мар-
киза».
А клуб был хороший. Я там вместе с Костей Франишиным (кто помнит, он прекрасно вла-
дел аккордеоном) играл на танцах на ударных...
Где-то на одном из сайтов, посвящённых Приозёрску и «официальной» истории создания
ПРО, я встретил упоминание о бросковых пусках противоракеты А-350 с временной старто-
вой позиции (ВСП) 6-й площадки.
В связи с этим хочу поделиться некоторыми запомнившимися мне эпизодами.
Это было ещё до начала работ на стрельбовом комплексе «Алдан» (пл.52). Объектом испы-
таний являлись Пусковая установка (стол), транспортно-пусковой контейнер (ТПК) и, конеч-
но же, противоракета, её 1-я ступень. 2-я ступень для весовой центровки заправлялась водой.
Кстати, однажды при опускании ТПК в горизонтальное положение не сработало запорное
устройство, фиксирующее ракету в ТПК, и она выкатилась из контейнера на стоявшую перед
ним технологическую тележку. В результате был пробит бак 2-й ступени и вода вытекла на
бетон. А если бы там была не вода?.. Комментировать возможные последствия не буду...
Хотя, конечно, я фантазирую, т.к. при бросковых пусках штатное использование 2-й ступени
не предусматривалось и в баках топлива быть не могло.
Но это отступление, вернусь к основному, о чём хотел рассказать.
Я был в то время инженером-испытателем в звании ст.лейтенант, начальником бункера КЗА
(контрольно-записывающей аппаратуры), который находился метрах в 10 от ВСП . По 5-и
минутной готовности и прохождении команд «Протяжка-1» и «Протяжка-2» боевой расчёт
КЗА, состоявший из промышленников и меня должен был покидать бункер КЗА и уходить в
основной подземный бункер, на входе которого выставлялся часовой(постовой). Но часовой
подчинялся мне и я, по согласованию с ним, не уходил в основной бункер, а укрывался в
стоявшем метрах в 20 от пусковой (а то и ближе) деревянном туалете(типа «сортир»). Туалет располагался по линии, примерно перпендикулярной к вертикальной плоскости старта.
Великолепный ракурс для обзора. Как в центре партера.
По современным меркам контрольно-записывающая аппаратура была тогда довольно при-
митивной, использовались шлейфовые осцилографы и другие подобные аналоговые само-
писцы и устройства, располагавшиеся в бункере КЗА под землёй. Снаружи вокруг пусковой
установки, помимо тензометрических и вибрационных датчиков, датчиков температуры и давления, на разных расстояниях устанавливались клетки с кроликами, пакля и т.п. Таким образом, находясь в дощатом туалете, я дополнял перечень «индикаторов» воздействия пу-
сковых факторов ещё и категорией «человек», за что не получил никакой награды(шутка).
Взыскания тоже не получил, так как об этом никто, кроме меня и постового, не знал.
И вот Пуск!!! Несмотря на то,чтоперед стартом пусковую площадку(стол) мыли из шлан-
гов мощными струями воды, по доскам туалета стучал такой шквал камней и вырванного бе-
тона, что становилось жутковато. Но эти страхи не шли ни в какое сравнение с тем велико-
лепным зрелищем, которое открывалось перед глазами через щель между досками.
Когда сначала, как при замедленной съёмке, под грохот разлетевшейся передней пеноплас-
товой крышки ТПК, рёв и рокот связки из четырёх ускорителей 1-й ступени(на ВСП они бы-
ли пороховыми) ракета медленно(так казалось) выползала из контейнера, а потом, всё уско-
ряясь и полыхая четырьмя факелами, уносилась ввысь - сердце замирало от восторга и ка-
кой-то неописуемой гордости за свою причастность к происходящему...
Я видел со стороны очень много пусков самых разных ракет. И в Кап.Яре, и у себя на 6-й
площадке(когда не был в составе боевых расчётов), и на 35-й пл. Но то было со значительно-
го расстояния. А наблюдаемое тогда на ВСП зрелище пуска ракеты с четырьмя двигателями
1-й ступени с расстояния в 15-20 метров просто неописуемо... Это нужно видеть и ощущать...
Это оставило в моей памяти неизгладимый след на всю жизнь...
Вот такие фрагменты из «неофициальной» истории создания ПРО.

Алек Хлебов