Гарри будит меня поцелуем.

— Эй, — шепчет он, и я потягиваюсь под лучами утреннего солнца, проникающими сквозь полупрозрачную штору. Нос замерз, и я утыкаюсь в Гаррин теплый бок.

— Еще рано, — бормочу я, и он смеется.

— Малфой, ну ты и ленивая задница.

Я прижимаюсь холодным носом к его соску. Гарри стонет.

— Сейчас будет хуже, — угрожаю я и трусь ледяными ступнями о его лодыжки.

— Сволочь. — Он обхватывает меня руками. Мы молчим. Я уже почти задремал, когда Гарри зовет меня.

— Драко?

Я что-то мычу в ответ.

Кто-то бежит через холл, дверь спальни распахивается с криком "Папа!", и в это же время Гарри говорит: "Кажется, я слышал, как сработал Камин".

— Твою мать, — вздыхаю Гарри в грудь, сажусь на постели.

Скорпиус моргает, глядя на нас обоих, зависнув в воздухе.

— Oh, putain!(38) — За ним спешит Софи. Она прячет палочку, краснея. — Я жутко извиняюсь, дорогой. Я не ожидала... — Она смотрит на Гарри.

Он ухмыляется во весь рот.

— Привет. Я Гарри.

— Я помню. — Софи берет Скорпиуса в руки, чары разрушаются, и он с визгом падает в ее объятия, перебирая ногами в воздухе. — Драко, мы будем на кухне.

Я уже натягиваю пижамные штаны, призвав их из шкафа. Швыряю еще одну пару Гарри.

— Как насчет жареного на завтрак, Поттер?

— Ты только покажи мне, где бекон.

— Отлично! — Я целую его взасос, перегнувшись через кровать. — Добро пожаловать в мою жизнь.

Гарри ухмыляется.

— Думаю, мне здесь понравится.

— — — — — — — — — — — — — — — — — -

(38) Oh, putain! — здесь: О, черт! (фр.)

 

И снова рождественские огни сверкают над Лондоном.

Я спешу, с бутылкой вина в руке — я опаздываю, разумеется. Очередное испытание, но такой уж у меня род занятий, полагаю. Сегодня уже было три клиента, и вечером еще появилось двое, как раз перед моим уходом. Вот только не надо так смотреть. Я больше этим не занимаюсь. По крайней мере, не так активно, как раньше.

В середине января, почти год назад, Кардинелла продала мне агентство. За смешную цену, но я посчитал это подходящим вложением капитала. И уже шесть недель как я являюсь зарегистрированным в Министерстве — а это вам не просто так! (большое спасибо Гарри за то, что с его подачи изменили некоторые смехотворно устаревшие законы о проституции) — владельцем агентства с пятнадцатью женщинами и двадцатью мужчинами в штате, но это пока! — ибо слишком много желающих присоединиться, ведь ни для кого не секрет, что наши клиенты и персонал находятся под особой охраной Аврората. А еще у меня в штате присутствует свой адвокат (по рекомендации Тео) и доктор. Усилиями Софи в Святом Мунго существенно изменились правила ухода за шлюхами всех мастей — ох, пардон — работниками секс-индустрии, Софи постоянно одергивает меня, если я неправильно их называю.

Так и живу. Причем, неплохо живу. Мы с Гарри переехали в Итон Сквер. Небольшой особняк, но даже матери нравится. Достаточно комнат для детей, когда они у нас, не говоря уже о Гаррином крестнике и целой куче племянников и племянниц.

Кто-то просто обязан ознакомить эту чертову семейку с чарами контрацепции.

Дом Уизли на углу улиц Ньютона и Маклина в Блумзбери ярко освещен, на двери висит громадная зеленая гирлянда.

Я стучу. Мне повезло — открывает Гарри.

— Привет. — Он наклоняется за поцелуем, отбирает бутылку. — Опаздываешь.

— Какая наблюдательность, Поттер. — Цепляю пальто и шарф на вешалку, которая уже прогнулась под весом многочисленных мантий, плащей и детских сапожек.

Коридор сразу переходит в гостиную, где громадная елка занимает почти всю стену. Ветки украшены свечами и стеклянными шариками. В камине потрескивает огонь. Дети рассредоточились по полу с книжками и игрушками. Софи с Гермионой устроились на диване — склонив головы друг к другу, смеются о чем-то. Бывшая супруга Поттера примостилась на коленях у Джордана, ее живот уже заметно округлился — они ждут первенца. Плодовитость Уизли неистребима. Мы заключили пари насчет того, когда же они наконец окольцуют друг друга. Гарри поставил на "никогда".

— Папа! — Скорпиус прыгает в мои объятия, я подхватываю его, перекидываю через плечо. Он выворачивается, кудряшки лезут в глаза. — А можно Эл придет к нам завтра на Рождество?

— Разве завтра он не должен навестить своих бабушку с дедушкой? — Я поворачиваюсь к Гарри, он кивает.

Сын сердится и пинает меня в грудь, я перехватываю его за пятку в полосатом носочке, тяну ее в рот и кусаю. Скорпиус визжит, больше с досады.

— Может, в День подарков? — улыбается Гарри.

— Правда? — Скорпиус вновь сияет.

Не дослушав Гаррино "Думаю, да, но сначала нужно будет спросить его маму", Скорпиус выкручивается из моих объятий, и я упускаю его на пол. Он мчится в гостиную, где полно Уизли, Грейнджеров и Поттеров.

— Эл! — С криком он несется к мелкому и тощему пацану — видно только взлохмаченную черноволосую головешку и очки — сидящему возле камина. — День подарков!

Альбус Северус посылает улыбку отцу. Гарри вздыхает и с унылым видом качает головой.

— Боже, надеюсь, Джинни не станет возражать. Они в эти дни становятся до ужаса несносными.

— А разве они не всегда такие? — Уизли протягивает мне стакан с виски. — Хорек.

— Уизел.

Мы достигли некоего détente(39). Мы никогда не станем друзьями, да и не стремимся к этому. Но ради Гарри мы полны учтивости друг с другом.

Странная мы семейка. Шлюхи и авроры, Гриффиндорцы и Слизеринцы. Новые возлюбленные и старые.

Но иногда такое сочетание удивительным образом срабатывает.

По большей части.

Гарри обнимает меня за талию, притягивает ближе. Уизли отворачивается.

— Счастливого Рождества, — шепчет Гарри, и я улыбаюсь.

И правда, это Рождество — Счастливое.

— — — — — — — — — — — — — — — — — -

(39) détente — передышка, ослабление напряженности (фр.)

 

 

[479x640]