Я умудряюсь поспать всего пару часов на софе — Скорпиус, сбежав от Нэдди, будит меня песнями (причем во всю мощь своих легких): "...там в яслях, в кормушке, маленький Господь Иисус приклонил свою голову..."(15), при этом выстукивает какой-то безумный ритм, надев каблуки своей матери.

В такие моменты я начинаю задумываться, с чего вдруг я счел рождение наследника разумной идеей.

Я совсем не выспался, но по опыту знаю — лучше с ним не спорить, когда он начинает вопить от голода, так что я с трудом натягиваю брюки и мантию и обещаю обед на Диагон-Аллее, с возможным посещением Дроссельмайера.

Скорпиус тут же начинает вести себя прилично.

Взбадриваюсь глотком Перцового зелья, и через Камин мы перемещаемся в "Дырявый Котел". Там не слишком изысканная кухня, но Скорпиус обожает фирменное блюдо Тома — картофельное пюре с сосисками.

Мы почти заканчиваем есть, точнее я уже закончил, а Скорпиус дурью мается, с радостными воплями гоняя полсосиски по тарелке с остатками пюре — когда в зале появляется Поттер, а за ним маячит Уизел.

Твою мать. Нигде нет покоя от этого идиота.

— Я возьму две пинты, а ты найди столик. — Уизел хлопает Поттера по плечу и уходит к барной стойке, а Поттер вышагивает в нашу сторону, кто бы сомневался.

Я отклоняюсь в тень, поближе к стене, надеясь, что он нас не заметит, но тут кусок сосиски вылетает из кулачка моего сынули и попадает прямо на рукав Поттера.

Богом клянусь, Скорпиус вряд ли доживет до своего пятого дня рождения.

— Скорпиус, — злобно шиплю, он распахивает на меня испуганные глаза.

— Прости, папа, она вылетела как-то...

Поттер оборачивается в нашу сторону, вертит в пальцах сосиску. Он впивается в меня взглядом, а затем замечает Скорпиуса, готового зареветь — слезы уже трепещут на кончиках его ресниц. Поттер едва заметно улыбается и протягивает мне злополучную сосиску.

— Твоя, Малфой?

Я молча швыряю ее на свою тарелку.

— Так это твой сын. — Поттер присаживается на корточки и улыбается Скорпиусу.

Я накрываю ладонь Скорпиуса своей. Он неуверенно смотрит на меня.

— Твоя способность констатировать очевидное повергает меня в благоговейный трепет, Поттер.

Не обращая на меня внимания, Поттер протягивает обе руки Скорпиусу.

— Привет, я Гарри.

Скорпиус медлит.

— Я вас не знаю, — недоверчиво говорит он, а меня охватывает приступ родительской гордости, когда Поттер роняет руки на колени.

— Умный парень. — Теперь он смотрит на меня.

Я пожимаю плечами и стараюсь не думать о том, как он потрясающе он смотрелся подо мной в пятницу вечером.

— Он Малфой.

Подходит Уизел, в каждой руке по кружке пива, и Поттер поднимается на ноги.

— Гарри, это ничтожество достает тебя? — Уизел награждает меня злобным взглядом.

— Все нормально. — Поттер забирает у него одну кружку. — Просто разговаривал с пацаном.

— Ничего не разговаривал, — бубнит Скорпиус. Поттер смотрит на него сверху вниз и широко усмехается. Скорпиус хватает кусок сосиски и продолжает с набитым ртом: — Я вас не знаю.

Поттер смеется. Его смех такой неожиданно теплый и сердечный, что не только я, даже Уизел удивленно уставился на него. Поттер смотрит на меня.

— Ему палец в рот не клади.

Приподнимаю бровь.

— Он Малфой, — еще раз повторяю. Поттер впивается в меня долгим взглядом. Мне даже становится неуютно. Я поворачиваюсь к Скорпиусу и начинаю вытирать ему руки.

Когда я поднимаю глаза, Поттер уже на другом конце зала, усаживается за столик вместе с Уизелом. Он с любопытством изучает меня какое-то мгновение, у меня пересыхает во рту.

— Идем. — Я пытаюсь вытащить Скорпиуса из его стульчика, а он сопротивляется.

— Я еще не доел, папа...

Я выдергиваю его.

— А к Фортескью?

Он умолкает на пару секунд, обдумывая альтернативы.

— Мороженое и игрушка? — говорит он наконец, склонив набок остренький подбородок — корыстные мотивы победили.

Маленький мошенник.

— Идет, — соглашаюсь. Я несу его на улицу и чувствую, как взгляд Поттера прожигает мне спину.

— — — — — — — — — — — — — — — — — -

(15) Away in a manger, no crib for a bed, the little Lord Jesus lays down his sweet head — первые строки традиционного Рождественского гимна. Можно скачать тут, в исполнении Celtic Woman — http://www.mediafire.com/?zgja21lnz3m

 

В среду вечером, уже уложив Скорпиуса, получаю сову от Кардинеллы. Листая "Ночи в Котле" (уже почти осилил тринадцатую главу), в окружении рулонов яркой оберточной бумаги и целой горы коробок с подарками, я краем глаза поглядываю, как коробки сами собой аккуратно заворачиваются в бумагу, перевязываются серебристыми ленточками, которые сами закручиваются в замысловатые узлы и банты.

Послание краткое и деловое.

"10 вечера. Дамокл. На дому".

Быстрый взгляд на часы. Без двадцати. Вот черт!

Проскакав уже половину ступенек, я вдруг осознаю, что клиент, к которому я лечу на всех парах — это Поттер.

Я застываю на месте, свет из кухни освещает лестницу, отбрасывая длинные тени. Слишком поздно давать отбой. Я еще никогда не отказывал клиенту. Но Поттер... Поттер — это опасно. Если он меня разоблачит...

А, хрен с ним. У меня мало времени. Нужно принять душ. Нанести маско-чары. Вот черт!

Бегу наверх.

 

Поттер начинает меня целовать сразу же, как выпадает из Камина. Я вцепляюсь в его плечи.

— Что, так не терпится? — Я задираю голову, чтобы ему было легче покусывать мою шею.

— Я несколько дней только об этом и думал. — Он толкает меня в сторону кровати и швыряет мешок с галлеонами на матрас. — Ты удрал от меня.

Я губами ловлю его губы. Он стонет мне в рот и, не прерывая поцелуя, опрокидывает меня на кровать, наваливается сверху, коленом раздвигает мои бедра. Я шарю руками по его спине и плечам.

— Да, это я сглупил, — шепчу ему в губы и в замешательстве понимаю, что сейчас это не просто пустая болтовня, которую я скармливаю клиентам.

Он вылизывает мою ключицу, от его жаркого и влажного дыхания мурашки бегут по коже. Он выдирает мою рубашку из брюк. Я приподнимаю бедра, помогая ему, и он смеется:

— Что, тоже не терпится, Тоби?

— Заткнись, Поттер. — Я изворачиваюсь и опрокидываю его на спину, подминая под себя. Языком прокладываю дорожку от его кадыка вниз, при этом он издает такие восхитительные звуки, что дрожь нетерпения пробегает по моему позвоночнику. Я хочу его — да, разумеется, я понимаю, что совершенно обезумел. Он — клиент. Я сам нарушаю свои же правила — он даже не принял душ. Я извиваюсь и трусь о его бедра, он кусает меня за нижнюю губу, его зубы царапают чуть ли не до крови. Много ли надо, чтобы завести бедную шлюху?

— Твою мать, — ахаю я, и наши языки нетерпеливо сталкиваются.

Моя рубашка уже наполовину расстегнута, острыми зубами он впивается в мое плечо.

— Боже, я хочу, чтобы ты меня трахнул, — он шумно дышит мне в кожу, мой член звенит от возбуждения — и я не могу больше думать ни о чем другом.

— Папа?

Я весь в плену вожделения, и это короткое слово ножом врезается в мой затуманенный разум. Я резко отшатываюсь от Поттера.

Скорпиус выглядывает из-за двери, глаза как плошки, наполнены слезами и тревогой, кулачок прижат к губам. Он смотрит то на меня, то на Поттера.

— А где папа?

— Блядь. — Я натягиваю сползшую рубашку на плечи. — Вот блядь.

Поттер глядит на моего сына, и я знаю — в эту минуту все становится на свои места, еще и Нэдди добавляет, вбегая в двери с пронзительными причитаниями: "о, хозяин, Нэдди очень виновата, она плохо смотрела за молодым хозяином...".

— Малфой, — наконец говорит Поттер, его подбородок каменеет. Он поднимается с кровати.

Я позволяю маско-чарам развеяться, ради сына. Скорпиус с облегчением кидается ко мне. Я подхватываю его, глажу по спине.

— Папа, мне приснился кошмар, — он шепчет мне в ухо, и я чувствую влагу на его щечках. — Не хочу Нэдди.

Эльфиня бьется головой о стену. Я не пытаюсь ее остановить.

Губами прижимаюсь ко лбу сына, глажу его кудряшки.

— Ты хорошо сделал, что пришел ко мне. — Я смотрю на Поттера. Он уже возле Камина, хватает горсть дымолетного порошка. — Поттер...

— Что ты с этого хотел поиметь? — осведомляется он, его взгляд исполнен презрения. — Сделать скандальные фото? Заполучить больше информации для "Пророка"? — Его губы дрожат. — Или ты и в самом деле жалок настолько, чтобы быть шлюхой, а, Малфой?

— Пошел на хуй, — отвечаю, ладонями закрыв Скорпиусу уши. Поттер вспыхивает и отводит взгляд. — Ты даже понятия не имеешь.

— Кажется, имею.

Сердце колотится как бешенное, я чувствую, как Скорпиус шмыгает носом куда-то мне в шею. Только его присутствие удерживает меня от того, чтобы вытащить палочку.

— Кажется, минуту назад тебе было все равно, кто я такой.

Поттер швыряет дымолетный порошок в Камин, вспыхивает зеленое пламя.

— Хоть слово появится в газетах, и я заставлю тебя пожалеть, что только один Малфой решил отравиться — отправишься вслед за ним.

Ноги подкашиваются, и я падаю на колени рядом с кроватью — глаза закрыты, пальцы судорожно цепляются за пижаму Скорпиуса. Я слышу, как со свистом срабатывает Камин.

Скорпиус легонько гладит меня по щекам.

— Папа?

Я открываю глаза. Он обеспокоенно вглядывается мне в лицо.

— Прости, — шепчет он.

— Ты ни в чем не виноват. — Я отпускаю его, он выскальзывает из моих объятий, но не уходит, а стоит передо мной, покачиваясь на пятках. — Как насчет какао? И, если хочешь, можешь спать со мной.

Он кивает.

— Нэдди, — резко зову я.

Эльфиня прекращает биться головой о стену и поднимает на меня взгляд. Она всхлипывает, лапкой вытирая слезы.

— Да, хозяин?

— Отведи мастера Скорпиуса вниз и подогрей молока.

Оставшись один, я целую минуту сижу молча. С определенной долей вероятности могу сказать, что когда я завтра проснусь — мир вокруг меня начнет разваливаться на куски. Понятия не имею, что я скажу матери. Понятия не имею, как оградить Скорпиуса от бесчестья прослыть сыном шлюхи. Боже, и Софи...

Я все потеряю.

Ловлю себя на мысли, что, возможно, не особо тонкая угроза из уст Поттера все же имеет смысл.

Нет. Это же смешно. Я не стану отбирать у своего сына то, что мой отец забрал у меня. Я не настолько слаб.

Я встаю, и мешок поттеровских галлеонов скатывается с кровати, больно задевая меня по бедру. Пальцы сжимают бархатную ткань.

Или ты и в самом деле жалок настолько, чтобы быть шлюхой?

Не думая, швыряю мешочек через всю комнату — он пролетает и врезается в каминную полку. Монеты со звоном рассыпаются по полу.

Удовольствия мало.

 

— Да как вообще Скорпиус оказался наверху? — Софи спиной прислоняется к шкафчику в одной из смотровых палат в Мунго. Она дежурит в дальнем крыле, куда не ведут указатели, с отдельным входом. Сюда поступают самые нежелательные пациенты. Оборотни. Вампиры. Шлюхи.

Софи предпочитает иметь дело с нами.

Я сижу на смотровом столе, локтями упираясь в колени. Скорпиус ползает по полу и тщетно пытается открыть один из шкафчиков. Концепция "Алохоморы" ему пока не знакома.

Вздыхаю.

— Оставил открытой дверь на лестницу. Он проснулся от кошмара, услышал мой голос. И...

Она качает головой, наблюдая за Скорпиусом, который ботинком колотит в дверцу шкафчика и орет "откройся!".

— Ну что ты за идиот.

— От тебя никакой помощи, — одариваю ее мрачным взглядом.

— А что ты хочешь от меня услышать, Драко? — Софи приглаживает волосы. У нее был тяжелый день, прическа растрепалась, под глазами залегли темные круги. Выглядит измученной. — Ты думаешь, Поттер все разболтает?

Я не знаю.

— Вероятно, — киваю. Потому что подобное дерьмо вполне в стиле Поттера. Он меня ненавидит. — По крайней мере, расскажет Уизелу и Грейнджер. — Которые ненавидят меня еще больше. Прелестно. Весь гребаный мир к завтраку будет все знать. Откидываюсь на стол и изучаю потолок. — Моя жизнь кончена.

— Ну и дурак. — Скорпиус снова пинает дверцу.

— Довольно мелодрам. — Софи подхватывает Скорпиуса на руки, пока он не сломал ногу. — Вас обоих касается. — Она нависает надо мной: — Поднимай свою задницу и дуй к Поттеру. Поговори с ним, убеди его ничего не рассказывать.

— Ничего хорошего из этого не выйдет.

Она больно щиплет меня за руку, я подскакиваю.

— Что за?..

Софи сверлит меня взглядом.

— Марш к Поттеру. Поговори с ним, хотя бы ради своего сына, fils de pute(16).

Потираю руку.

— Не обязательно щипаться.

— Драко, — начинает она. Я знаю этот звенящий, опасный тон. В такие моменты с ней лучше не спорить, если я не хочу получить по яйцам.

Сползаю со стола.

— Ладно, ладно. О, Господи.

Софи пересаживает Скорпиуса на другое бедро.

— И не смей возвращаться, пока не переубедишь его.

Временами моя бывшая может быть такой сукой.

— — — — — — — — — — — — — — — — — -

(16) fils de pute — сукин сын (фр.)

 

Явившись в Министерство, я узнаю, что Поттера нет на месте. Обедает с Министром, чтоб его.

Прекрасно. Я подожду. Конечно.

К сожалению, мое упорство приводит к тому, что чрезмерно усердная помощница Поттера посылает за Уизелом, который уже тут как тут, и звать недолго. Можно подумать, что я угрожал ей Непростительными, вот же ж.

Уизли больно выкручивает мне за спину руку — больней, чем необходимо, на мой взгляд. Он уже отобрал мою палочку. Козлина.

— Гребаным Пожирателям не положены встречи с Главой Аврората, Хорек. — Он вталкивает меня в допросный кабинет и закрывает за нами дверь. — Что тебе нужно от Гарри?

— Гребаный Пожиратель, перед которым Министерство извинилось, если ты забыл! — резко отвечаю. — И вообще, это не твое дело, мудак.

Его лицо темнеет.

— Ты знаешь, что я тебе сейчас могу жопу начистить, и всем будет похуй.

Расслаблено опускаюсь в одно из кресел и отсылаю его взмахом руки (черт, а рука-то болит).

— Поиграй в плохого аврора где-нибудь в другом месте, если уж так припекло.

— Пошел на хуй, Малфой! — Он угрожающе нависает надо мной, как большой рыжеголовый орангутанг. Вот идиот.

Мои губы кривятся в презрительной усмешке.

— На твой? Никогда в жизни, Уизел.

С удовлетворением отмечаю, как гримаса ярости искажает его лицо.

Мы оба не замечаем, как открывается дверь.

— Какого черта тут творится? — Поттер во все глаза смотрит на нас.

Уизли выпрямляется.

— Этот говнюк пожелал тебя видеть.

— Ну что ж. — Поттер бросает на меня быстрый взгляд. — Вот он я.

— Без свидетелей, Поттер, — твердо говорю я. — Отошли своего бабуина, пусть поиграет в коридоре.

Поттер поднимает руку, пресекая возмущение Уизли.

— Рон, оставишь нас на минуту?

Уизли мнется.

— Гарри, ты уверен? Не думаю, что тебе стоит оставаться наедине с Малфоем.

Мне хочется смеяться.

— Я справлюсь, Рон. — Поттер скрещивает руки на груди. На нем стандартная аврорская форма. Красная шерстяная ткань плотно облегает его плечи, а серебряный лавровый венок под серебряной с красным короной информирует о его должности Главы Аврората. Этот Поттер — совсем другой. Таким я его никогда не видел. Я ерзаю в кресле, неожиданно ощущая нервозность.

Уизли вздыхает и направляется к двери.

— Моя палочка, — бросаю ему в спину. Будь я проклят, если останусь здесь безоружным. У меня совершенно нет причин доверять аврорам. Особенно после того, что Министерство сделало моей семье. В ушах все еще звенят крики и мольбы матери во время очередного рейда в Поместье в поисках темных артефактов. Перед глазами все еще стоит картина разгрома — сломанная мебель и разбитый фарфор.

Один из них особенно радовался, когда с хрустом ломал сапогами мой Нимбус.

Поттер кивает, и Уизли швыряет мою палочку на стол. Она катится в мою сторону, я останавливаю ее кончиком пальца.

Уизли не сводит с меня глаз.

— Пусть там и лежит, Хорек.

— Рон. — Долгий взгляд Поттера.

Уизел закатывает глаза и уходит. Дверь с щелчком закрывается.

Поттер молчит, лишь пристально смотрит на меня. Черт, такие взгляды лишают меня присутствия духа.

Я барабаню пальцами по столу. Жутко хочется курить — и это так нелепо. Я не курил с того дня, когда родился Скорпиус. Софи тогда прочла мне немало подробных лекций о том, какой вред курение могло нанести плоду.

— И что? — Слова повисают между нами, в ожидании ответа.

Царапаю ногтем деревянную поверхность стола, залапанную и потертую. Можно подумать, что у Министерства нет средств на мебель получше. Или на бутыль-две Магического Грязерастворителя Миссис Скауэр.

— Так ты рассказал ему? — поднимаю глаза на Поттера. — Уизелу.

Поттер прислоняется к стене, скрещивает лодыжки.

— А ты что, слышал, чтобы он называл тебя шлюхой?

Туше.

Прячу свою палочку в карман.

— Почему?

— Не знаю, — Поттер пожимает плечом. — Думал об этом. Может и скажу.

Сжимаю челюсть.

— Ты разрушишь мою семью...

— Да — до того, как ты разрушишь мою. — Поттер отталкивается от стены. Он обходит стол, приближается, не сводя с меня взгляда. — Я не позволю тебе сунуться в "Пророк".

Его мантия колышется вокруг ног. Брюки заправлены в черные, до блеска начищенные ботинки. Я раньше не осознавал, насколько привлекательной может быть форма. До этой минуты. Черт.

— К тому же, — продолжает Поттер, вытаскивая палочку из набедренной кобуры, — я всегда могу применить Обливиэйт. — Он проводит кончиком палочки по моей щеке, и мой член тут же реагирует на это прикосновение.

Мерлин, как я его презираю.

— Можешь. — Не дрогнув, я поднимаю подбородок и смотрю ему прямо в глаза. — Но не думаю, что захочешь.

Он поднимает бровь.

— Ты настолько уверен, Малфой?

Нет. Вовсе нет.

Но я слегка склоняю голову набок, делая вид, что изучаю его. Руки слегка дрожат.

— Ты не такой, Поттер, — заявляю я спустя мгновение. — К тому же ты находишься в куда лучшем положении, чем я, и ты это знаешь. Ну узнает "Пророк", что ты предпочитаешь мальчиков, ну и что? Все равно ты останешься Спасителем Магического Мира, — горько усмехаюсь. — А я — Пожиратель Смерти, пария. — Удерживаю его взгляд. — Шлюха.

Его палочка немного опускается.

— Но ведь это ты трахаешься за деньги, Малфой.

Идиот.

— А ты не первый ходок, которому захотелось ощутить хер в своей заднице. — Я встаю. — Тебе почти нечего терять. А я потеряю все. И не говори, что не понимаешь этого.

Он молча пожимает плечами.

Так я и знал, что ничего не достигну. Я был прав. Все бесполезно.

— Да пошел ты, Поттер, — говорю я устало. Если хуйне суждено случиться, то никуда от нее не деться.

Поворачиваюсь к двери.

А через секунду я уже прижат спиной к стене, и рот Поттера накрывает мой, грубо и жестко.

— Какое же ты дерьмо, мать твою, — он выдыхает мне в рот и продолжает целовать, и я не в силах сдержать стон, я скольжу языком по его зубам, зарываюсь пальцами в его волосы. У него вкус пива и карри... Это чистое безумие, я знаю, но мой член с восторгом отзывается на то, как бедра Поттера трутся о мой пах.

Я толкаю его вперед, мы натыкаемся на стол, не прерывая поцелуя. Поттер поворачивает меня, и я уже распластан на столе, опираюсь одной рукой о столешницу, другая рука запуталась в его волосах. Он кусает меня за подбородок, распахивая мою мантию. Его руки нащупывают мой член сквозь ткань брюк, и... Мерлин...

Поттер чуть отодвигается, глаза горят, взгляд немного расфокусирован за стеклами очков, волосы взъерошены, влажный рот приоткрыт.

— Сколько, чтобы отсосать тебе? — Он дышит резко и шумно. — Твою мать, Малфой...

Что может быть проще. Двести галлеонов. Пятьсот. Тысяча. Слова уже готовы сорваться у меня с языка.

Но я не могу.

Это плохо. Мерлиновы обвислые яйца, это очень плохо. Я открываю и закрываю рот, как выброшенная на берег рыба.

— Я...

Он нетерпеливо смотрит на меня, поглаживая пальцем выпуклость в моем паху. Гарри чертов Поттер хочет мне отсосать. Он хочет заплатить мне, чтобы я кончил ему в рот.

А я не могу ему позволить.

— Мне нужно идти.

Он смотрит на меня так, будто я совсем рехнулся. Может и так.

Я отталкиваю его.

— Мне нужно идти, — повторяю. Все, пятница закончилась.

Распахиваю дверь — она с грохотом врезается в стену, и я бегу, я слышу крики Уизли, красные вспышки заклятий попадают в стену передо мной, я еле успеваю свернуть за угол.

— Рон, хватит! — слабый голос Поттера за спиной. Я отпихиваю с дороги летящую тележку, заполненную, как мне кажется, папками с аврорскими отчетами и уголовными досье, а может там еще какая-нибудь хрень, которую они архивируют, не важно. Бумаги разлетаются вокруг меня и пожилой ведьмы с седыми буклями.

— Смотри куда летишь, мальчишка! — кричит она, подхватывая парящие в воздухе канареечно-желтые листы бумаги. Я не останавливаюсь.

Я не могу.

Только оказавшись в лифте, я притормаживаю и со стоном врезаюсь в стенку. Я обхватываю лицо руками, отбрасываю волосы со лба. Возбужденный член все еще пульсирует.

— Возьми себя в руки, Малфой, — уговариваю сам себя, переводя дыхание. Какое-то межофисное послание врезается мне в руку, я отбрасываю его в сторону.

Двери закрываются, лифт содрогается и со скрипом движется вверх.

Черт возьми. Я не знаю, что со мной творится.

[700x525]