• Авторизация


"Норд-Ост" 10 лет горькой правды, поиск Истины все еще впереди. 23-10-2012 13:17 к комментариям - к полной версии - понравилось!


 22-10-2012 02:06:00

Расследование «Новой газеты». 10 лет «Норд-Осту». Что мы узнали

Правило третьего дня

 

[показать]

4 июня этого года вступило в силу решение Страсбургского суда по делу «Норд-Оста». Суд признал, что штурм захваченного террористами Театрального центра был приемлемой мерой, но одновременно обязал российские власти провести эффективное расследование и представить «удовлетворительное и убедительное объяснение причин смерти заложников и установить степень ответственности должностных лиц за их смерть».

В юридическом смысле решение ЕСПЧ является «вновь открывшимся обстоятельством», поэтому адвокаты «Норд-Оста» Игорь Трунов и Людмила Айвар подали в СК РФ заявление о проведении проверки и возбуждении уголовного дела против членов оперативного штаба по проведению контртеррористической операции и спасению заложников.

ЕСПЧ установил, что действие смертоносной силы со стороны спецслужб (газа) в сочетании с неэффективностью спасательной операции стали основными причинами гибели заложников. ЕСПЧ также установил, что российское следствие не расследовало очевидные факты халатности должностных лиц (членов оперативного штаба), отвечающих за общую координацию действий по спасению заложников.

 

[показать]
Фотография хранится в архиве «Новой газеты». Журналисты «Новой» Анна Политковская и Роман Шлейнов только что передали заложникам воду

В деле «Норд-Оста» есть две большие тайны: формула газа и состав членов оперативного штаба по проведению контртеррористической операции и освобождению заложников. Формулу газа российское правительство категорически отказалось раскрыть даже Европейскому суду. Накануне 10-й годовщины «Норд-Оста» адвокаты Трунов и Айвар получили от следователя Супруненко письмо с отказом возбудить проверку и уголовное дело в отношении членов оперативного штаба. Норд-остовцы тут же обжаловали это решение следователя в суде и готовятся к долгому и традиционно безрезультативному процессу, по окончании которого вновь обратятся в Европейский суд по правам человека.

Юридическая война, которую жертвы «Норд-Оста» объявили российскому государству, — это наша война. Она направлена на защиту всего общества от «правила третьего дня»*. Если внимательно проанализировать события в Буденновске, Кизляре, «Норд-Осте», Беслане — то будет очевидно, что силовая операция происходит, как правило, на третий день, часто ночью третьего дня. Эта закономерность арифметически банально воплотила жесткий принцип: переговоры с террористами не ведем. Не только не ведем, но даже не используем, чтобы потянуть время для подготовки эффективного спасения заложников от последствий штурма. В «Норд-Осте», как и через два года в Беслане, сложилась уникальная ситуация: силовики отдельно от гражданских планировали силовое решение проблемы. А вот детали спасательной операции не прорабатывались вообще, так как являлись сферой компетенции гражданских лиц. Детали же силовой операции скрывались от тех же гражданских до последнего момента. Вопрос о жизни заложников, таким образом, решала «русская рулетка». Выжил тот, кому повезло.

Главная задача, которую демонстративно, раз за разом решает власть в таких экстремальных ситуациях, как захват заложников, — быстрая ликвидация самой проблемы. То есть террористов. А последствия в виде сотен жертв всегда можно «повесить» на извечный российский бардак. Но у каждого бардака есть имя, фамилия и должность.

Приказа о создании и составе оперативного штаба по «Норд-Осту», видимо, не существовало изначально. Официальная версия — все документы штаба были уничтожены вскоре после теракта — не выдерживает критики, потому что никто никаких документов не видел в те октябрьские дни. Тем не менее состав оперативного штаба — секрет Полишинеля. Если внимательно вчитаться в уголовное дело, в котором нет ни одного допроса принимавших ключевые решения силовиков, все равно можно отследить главного «ответственного за бардак». Во всех допросах гражданских членов штаба или тех, кто был привлечен к переговорам с террористами, фигурирует заместитель начальника ФСБ РФ Владимир Проничев. Нет сомнений в том, что именно этот человек руководил оперативным штабом. Именно он поделил штаб на «военных» и «гражданских», именно он засекретил важнейшие детали силового сценария — время штурма, состав газа и антидот, снижающий риск от воздействия отравляющей составляющей газа. Андитоды были. Но не у спасателей и реаниматологов, а у сотрудников ФСБ, которые доставили этот антидот в больницы тогда, когда «уже было можно». Через несколько часов после штурма.

Составить список членов оперативного штаба, пусть и неофициальный, неполный, но вполне достаточный для возбуждения дела, нам помогли далеко не рядовые участники тех событий.

Итак, список.

 

Генерал Проничев, заместитель директора ФСБ РФ, получивший звание Героя России за «Норд-Ост», возглавлял оперативный штаб.

В силовой блок штаба также входили: заместитель директора ФСБ РФ В. Анисимов и заместитель директора ФСБ РФ А. Тихонов, заместители министра МВД А. Чекалин и В. Васильев, руководитель департамента по борьбе с организованной преступностью МВД РФ А. Овчинников и его заместитель Ю. Демидов, начальник УФСБ по Москве и Московской области В. Захаров.

Администрация президента была представлена членом оперативного штаба Сергеем Ястржембским, который отчитывался перед Александром Волошиным. В штабе Волошин не появлялся, но руку на пульсе, по свидетельствам очевидцев, держал, перед ним отчитывался даже генерал Проничев. К Волошину ездили почти все политики, депутаты Госдумы, которые участвовали в переговорах с террористами.

Особо надо отметить, что в переговорах участвовали только гражданские лица или бывшие военные — такие как Руслан Аушев и входивший в штаб Асламбек Аслаханов.

Членом штаба являлся депутат Госдумы от Москвы Валерий Драганов. Он входил в так называемый «гражданский штаб», или «штаб Москвы». Возглавлял этот штаб мэр Москвы Юрий Лужков. Членами штаба были руководитель ГУВД Москвы Пронин, а также все руководители департаментов московского правительства. В частности, руководитель департамента здравоохранения Сельцовский, единственный член штаба, установленный следствием в ходе проверки по заявлению депутатов СПС Немцова и Хакамады.

Этот список «засекреченного» состава оперативного штаба нам удалось составить всего за несколько дней. Следствие не смогло сделать и этого — за 10 лет. Все эти годы следователи уныло продлевали основное дело по «Норд-Осту», фигуранты которого — мертвые террористы. Ответ на главный вопрос — при каких обстоятельствах стал возможен массовый захват заложников в центре Москвы — повис в воздухе, видимо, навсегда, так как ни за одну ниточку следствие так и не потянуло. Дело по террористам надо закрывать. По «Норд-Осту» надо открывать новое дело против тех, кто возвел «правило третьего дня» в неписаный преступный закон.

__________
*Формулировка доктора наук Адама Дольника, крупнейшего в мире эксперта по противодействию терроризму, директора исследовательских программ и старшего специалиста Центра предотвращения международных преступлений University of Wollongong (Австралия). Автора монографии «Новый политический терроризм и особенности переговорного процесса при массовом захвате заложников» (Praeger Security International, 2007).
 

 «Первый раз слышу о том, что были какие-то антидоты»

[показать]Генерал Асламбек АСЛАХАНОВ, в 2002 году — депутат Госдумы от Чечни, член оперативного штаба

— Асламбек Ахмедович, как вы узнали о том, что вы входите в штаб?

— Я прилетел из командировки и от жены узнал о теракте. Жена сказала, что террористы называли мою фамилию в качестве возможного переговорщика. Я поехал туда сразу. Начальником штаба был Проничев Владимир Егорович, его замом был Анисимов. Эти двое были главными.

— Вы себя считали членом штаба или вас ознакомили с приказом о составе штаба, куда вы вошли?

— Никакого приказа не было. Честно скажу, я не хотел быть членом штаба из-за своей национальности.

— Кто вам объявил, что вы член оперативного штаба?

— Проничев. Мы с ним давно знакомы, у нас хорошие отношения. Он знает меня. На другой день был создан гражданский штаб — Лужков, Пронин и другие. Я 23-го и 24-го был с силовиками, а потом был больше с гражданскими. Я считаю, что правильно меня не приглашали к силовикам на разработку и подготовку силовой операции. Я все-таки был в отставке на тот момент, бывший военный, а такие вещи должны делать действующие силовики. На переговоры — да, я ходил. Я был первый, кто пошел туда и начал переговоры.

— Когда вы говорили с боевиками по телефону из штаба, кто-нибудь из силовиков вас контролировал?

— Меня какой-то полковник ФСБ, который слушал мои переговоры, успокаивал, чтобы я не горячился.

— Как вас инструктировали перед заходом в ДК?

— Мне категорически не советовали идти, но я все равно пошел.

— Какое впечатление о потенциале переговорного процесса у вас сложилось?

— Разговор у меня не удавался с террористами. Но тем не менее сложилось впечатление, что Бараев там был не главный. Один из боевиков прекратил хамство Бараева по отношению ко мне. Боевики были не наркоманы и не смертники, что бы они сами ни говорили. Они были несамостоятельными и выполняли чьи-то команды, теракт не был их личной инициативой. Тем не менее вывести заложников мне не удалось, хотя я предложил террористам поменять заложников на известных людей. Один из них — Примаков — меня просил об этом обмене, просил организовать встречу. Вероятность гибели его не пугала. Мы второй раз пошли вместе с ним (и с Аушевым. — Е. М.). Но террористы хамски с ним разговаривали. Слова Примакова до них не дошли. Единственный, кому удалось вывести заложников, — Кобзон, и меня это не удивляет. Это великий человек, и, я думаю, боевики его позвали потому, что просто им хотелось на него посмотреть. Но когда мы второй раз ходили, террористы сказали, что, возможно, освободят иностранцев.

— Вы знали о том, что готовится силовая операция?

— Да. Я понимал, что она практически неизбежна. Условия террористами ставились невыполнимые, и все в штабе говорили, что надо готовиться к штурму, хотя никаких видимых приготовлений к нему не было. Я понимал, что обстоятельства теракта такие, что будут применять газ.

— Откуда вы это знали? Вы слышали про газ или догададывались?

— Никто не говорил при мне в штабе, что будет газ.

— Кто отвечал за подготовку спасательной фазы контртеррористической операции?

— Гражданский штаб Лужкова. Было много машин «скорой помощи» подготовлено, но одновременно было много припаркованных легковых машин вокруг ДК, и мы не могли их эвакуировать. Потому что террористам было бы понятно, что мы готовимся к штурму. Это осложнило подъезд «скорых» к ДК. Я это понял, когда все случилось и мы эвакуировали заложников. Я вынес 28 человек из зала. И одновременно видел, как оперативные сотрудники (милиция, прокуратура и ФСБ) мародерствовали. Люди погибли от применения газа, потому что специалистов, кто бы мог рассчитать эффективную, но безопасную дозировку, не было. Я знал, в какой позе надо класть людей, которые находятся без сознания. Но не все это знали и делали. До «скорой помощи» далеко было заложников нести, и мы клали людей на ступеньки, откуда их грузили в автобусы и машины «скорой».

— Гражданский штаб готовился к применению газа?

— Нет. Нам о газе ничего не говорили. Мы про газ говорили, но это было неофициально, между собой.

— Лужков о газе знал?

— Нет, я думаю, и он не знал.

— Про антидоты вам кто-то говорил?

— Я не знал про это.

— Про налоксон вам говорили?

— Нет. И многие врачи не знали, что делать. Какие реанимационные действия применять. Срочная, экстренная реанимационная помощь людям не оказывалась. Я думаю, что здесь и был главный промах ситуации, потому что и газ правильно не рассчитали, и к последствиям не готовились. Четкого механизма спасения, оказания помощи немедленной после применения газа, а также нужных медикаментов — не было.

— Чей это промах — силовиков, которые скрывали информацию о газе, или тех, кто готовил план эвакуации и спасения заложников?

— Я не хочу давать этому оценку. «Альфа» и «Вымпел» сработали отлично. А оценку штабу мне сложно давать. Штаб пытался в эти дни все необходимое делать.

— Насколько, по вашему мнению, повлиял на исход факт разделения штабов на силовой и гражданский?

— Я даже не знаю, был ли в «Норд-Осте» официальный приказ о составе оперативного штаба. Я не видел ни одного документа, регламентирующего наши действия. Но так получилось, что военные были отдельно, у них была охрана. Меня-то или Лужкова к ним пускали, но других гражданских — нет. Со мной было просто. Проничев мне сказал: хорошо, что ты пришел, давай работай! Но если бы я не пришел, то в штаб я бы не вошел, конечно. Мы взаимодействовали, ходили друг к другу. Но детали военной операции нам были неизвестны. С нами это не обсуждали.

— Какую роль играли представители администрации президента?

— Там был Ястржембский и кто-то из пресс-службы президента. Меня кто-то из них просил, чтобы я обратился к чеченцам, чтобы они пришли на случай возможного обмена заложников и потом — чтобы сдали кровь. Многие откликнулись, но эти меры не пригодились. Я даже не знаю, зачем меня об этом просили.

— Еще раз: гражданский штаб был оповещен о применении газа?

— Нам никто ничего не говорил, мы догадывались о том, что будет применен газ, но какой именно, какое действие у этого газа будет — этого мы не знали.

— Об антидотах тоже ничего не знали?

— Я первый раз от вас вообще слышу о том, что были какие-то антидоты.

— Как вы себя чувствовали после того, как выносили людей из ДК?

— Тошнота и голова кружилась. Плохо было. Но в больнице я не обследовался.

— Вы знали о времени штурма?

— Нет. Мы не знали. Когда закончился штурм, мы — Лужков, Нургалиев и другие — пошли к родственникам заложников. Люди были так счастливы! А потом мы узнали, что столько жертв…

— Вас допрашивали после теракта следователи прокуратуры. Задавали ли они вам вопросы о работе штаба и его членах?

— Ни один из этих вопросов, которые вы мне сейчас задаете, мне не задавали.

 

«I’d rather not say»*

[показать]Юрий Лужков, в 2002 году — мэр Москвы, член оперативного штаба

— Юрий Михайлович, кто руководил штабом в «Норд-Осте»?

— Проничев. Он был руководителем штаба. Конечно, я был в «Норд-Осте» все это время. Я решал проблемы, которые должен решать город. И мы получили высокую оценку президента Путина нашим действиям. Нам не хватило десяти лет, чтобы разобраться в этой трагедии. Я понимаю, тяжелая дата. Мы вот празднуем 200-летие Отечественной войны 1812 года, и нам, наверное, надо разобраться еще и в том, почему Кутузов сдал Москву. Так?

— ?

— Ну хорошо… В «Норд-Осте» я принимал активное участие в спасении людей, и я считаю, что действия правоохранительных органов в этой ситуации при угрозе гибели более 1000 человек были абсолютно оправданными. Не собираюсь давать комментарии по поводу того, насколько адекватными были решения военных, потому что я не специалист по борьбе с терроризмом. Меры со стороны правительства Москвы были адекватными и исчерпывающими. Я думаю, что совместными усилиями с правоохранительными органами нам удалось спасти более 900 человек.

— Юрий Михайлович! Вы знали о намерении силовиков применить газ во время штурма? Учитывали ли вы этот факт, когда готовили спасательную операцию?

— Я не хочу этот вопрос даже обсуждать. Я хочу обсуждать с вами вопросы, которые относятся только к моей компетенции. К моей компетенции относилась организация работы с родственниками заложников. Страшная проблема, между прочим. Размещение медицинских структур. Решение вопросов по контактам и переговорам с заложниками, которые нам помогли организовать Кобзон и Рошаль. Проблема с предоставлением информации. По этим вопросам я готов с вами говорить, а по вопросам специфическим, которые относятся к приемам и узкой компетенции правоохранительных органов, я говорить с вами не готов. И ни с кем другим я говорить об этом не готов и не буду. Есть такое выражение английское: «I’d rather not say» («Я бы предпочел не говорить ничего»).

— Вы разрабатывали план непосредственной эвакуации заложников из здания ДК до больниц Москвы?

— Да, эта операция была нами разработана. И все, что было связано с нашей ответственностью, мы все это дело реализовывали на должном уровне и получили высокую оценку от руководства страны.

— Юрий Михайлович! После «Норд-Оста» Путин заявил иностранным СМИ, что силовики справились со своей задачей блестяще, а люди погибли из-за плохих врачей и спасателей, которые не знали, как правильно оказывать помощь заложникам. Вы согласны?

— Это я не знаю. Это вы спросите у Путина.

— Скажите, когда вы начали разрабатывать операцию по спасению заложников? В какой день теракта?

— Буквально с самого начала. Я сразу приехал в Госпиталь ветеранов войн (рядом с ДК, был превращен в место дислокации оперативного штаба. — Е. М.) и организовал свой штаб, в который входили все мои заместители и руководители департаментов правительства Москвы. Они блестяще сработали. Швецова блестяще работала с родственниками заложников. Наша служба, обеспечивающая город продовольствием, блестяще сработала по вопросам питания и лекарств, которые передавались с помощью Кобзона заложникам. И у меня никаких претензий к работе руководителя департамента здравоохранения Москвы Сельцовского не было ни тогда, когда ситуация была гораздо острее, чем по прошествии 10 лет, ни сейчас. Он делал все, чтобы спасти людей.

— Юрий Михайлович! Слово «антидот» вам что-нибудь говорит?

— Мне как человеку, который проработал 28 лет в химии, безусловно.

— А в те дни, когда вы занимались подготовкой спасения заложников, вам говорил кто-нибудь про антидоты или такое лекарственное средство, как «налоксон»? Вас инструктировали по поводу применения каких-либо медицинских средств, которые должны были оказать противодействие отравляющим свойствам газа, пущенного в ДК перед штурмом?

— Нет, я не медик. Что такое антидот, мне известно только по моей работе в химической промышленности. А все моменты, связанные с экстренными мерами по медицинской помощи во время спасательной операции, — мне было все это неведомо. Применялись ли антидоты — я не знал.

— То есть вы планировали спасательную операцию без применения антидотов, без налоксона?

— Я вообще не знаю этого слова, которое вы сейчас использовали.

— Юрий Михайлович! Вы сказали, что организовали СВОЙ штаб? Как это понимать? Не было единого оперативного штаба?

— Мы организовали штаб города, в который входили все руководители города. Мы всегда организовывали такой штаб во время террористических атак на Москву. Наш штаб взаимодействовал со штабом, который был организован на уровне правоохранительных органов. И я постоянно общался с Владимиром Егоровичем Проничевым, и я считаю его работу в высшей степени эффективной. Когда нужно было найти похожее здание для отработки спецслужбами плана штурма, мы оперативно нашли и предоставили им построенное по такому же проекту, как и Театральный центр на Дубровке, здание культурного центра «Меридиан». Мы дали возможность силовикам потренироваться, чтобы спасти людей и не дать взорваться тем бомбам, которые установили террористы.

— К действиям «Альфы» и «Вымпела» нет никаких претензий. У меня только один вопрос: почему силовики, готовившие штурм, не сказали тем, кто готовил спасательную операцию, от чего и как спасать людей?

— Этот вопрос не ко мне. Если этот вопрос есть, то этот вопрос не ко мне. И давайте закончим этот разговор. Вы сейчас пытаетесь подменить следствие и берете на себя не свойственные журналисту полномочия.

— Юрий Михайлович! В чем, как вам кажется, это заключается?

— В ваших вопросах.

— Я пытаюсь узнать, как было на самом деле.

— Это еще десять лет назад было известно.

— К сожалению, я читала материалы уголовного дела по «Норд-Осту» и могу сказать, что реальные обстоятельства трагедии в материалах дела не отражены. Поэтому все эти вопросы опять и опять поднимают жертвы теракта.

— Ну тогда вам надо обращаться с ними к более высоким инстанциям. К президенту.

__________
*Вольный вариант классической фразы «I would rather say nothing» — «Я бы предпочел не говорить ничего».

 

«Я много знаю, но выносить на суд публичности свои знания не намерен»

[показать]Александр Овчинников, в 2002 году — руководитель департамента по борьбе с организованной преступностью МВД РФ, заместитель министра МВД, член оперативного штаба

— Александр Александрович! Кто возглавлял оперативный штаб по «Норд-Осту»?

— По закону о борьбе с терроризмом штаб должен быть возглавлять руководитель того субъекта, в котором произошел теракт. В случае с «Норд-Остом» это был Юрий Лужков, который как мэр должен был возглавлять все. У гражданского лица, представителя исполнительной власти, по определению больше полномочий, чем у любого силовика, который замкнут только на свое ведомство. В штаб также должны были входить министры всех силовых ведомств или их первые заместители, отвечающие за борьбу с терроризмом.

— Лужкова информировали о намерении силовиков применить газ и о времени начала операции?

— Можно, я не буду комментировать этот вопрос?

— А вы сами знали, что газ планируется?

— И на этот вопрос я вам не отвечу. Я даже не могу рассказать вам о задачах, которые я решал в тот момент. Меня вообще часто спрашивают: почему не пишу то, о чем знаю. Я много знаю, но выносить на суд публичности свои знания не намерен. Может быть, через 15—20 лет.

— Военный обозреватель «Новой газеты» Вячеслав Измайлов рассказал мне, что вы и сотрудники ГУБОПа занимались установлением личностей террористов и их связей. Но меня не это интересует. Скажите, насколько опасным был газ?

— Трудно ответить на этот вопрос. Это все ведь относительно. Для взрослого одна концентрация является смертельной, для ребенка — другая. Для стариков или больных астмой — третья. Могу вам сказать, что попытки выставить силовую операцию в «Норд-Осте» в черно-белом свете не соответствуют действительности.

— Александр Александрович! Почему никого из силовиков, принимавших участие в контртеррористической операции, не допросили по уголовному делу «Норд-Оста»?

— Не знаю. Меня точно не допрашивали.

 

«Я стал свидетелем гнусной истории»

[показать]Борис НЕМЦОВ, в 2002 году — депутат Госдумы РФ, лидер партии СПС

— Борис Ефимович, решение Европейского суда по жалобе «Норд-Оста» вновь поставило вопрос об ответственности членов оперативного штаба за неэффективное спасение заложников…

— Я очень рад этому решению. Сразу после теракта наша фракция СПС поставила вопрос в Госдуме о проведении парламентского расследования обстоятельств трагедии. Нас не поддержало даже «Яблоко». Это меня тогда поразило. Я знал, что было гигантское давление из Кремля, чтобы никаких парламентских инициатив по расследованию не было. Но мы все равно создали нашу фракционную комиссию и обратились к очевидцам событий, к военным врачам, специалистам МЧС, к бывшим заложникам, к родственникам погибших. Они приходили, давали показания, врачи и эксперты отсматривали видеозаписи и комментировали действия по спасению заложников. По результатам этой работы был составлен доклад и сделаны выводы: спецназ действовал четко, а при спасении людей была проявлена преступная халатность, которая привела к гибели заложников. И причина смерти не в отравлении газом, а в неправильном спасении.

— Европейский суд в своем решении говорит о том, что газ был сильнодействующим отравляющим веществом и состоит в причинно-следственной связи с гибелью заложников.

— Мы отталкивались от официальных заключений о причине смерти заложников. Там ничего не было сказано об интоксикации. Мы хотели рассмотреть вопрос с газом, но эксперты-медики, которые нам помогали в расследовании, отрицали всякую связь между газом и смертью людей.

— Поднимала ли ваша комиссия вопрос о том, почему те, кто отвечал за подготовку спасательной операции, ничего не знали ни о времени начала штурма, ни о газе, ни о медицинских средствах нейтрализации последствий воздействия газа на организм?

— Нет. Опять же по той причине, что наши эксперты отталкивались от официальных заключений о причинах смерти заложников, в которых ничего об отравлении газом не было сказано. Допускаю, что наши эксперты могли ввести нас в заблуждение. Это были военные врачи. А на каком основании Европейский суд пришел к выводу о том, что газ был отравляющим веществом?

— Во-первых, были заявления официальных лиц. Начальника УФСБ Москвы Захарова, руководителя центра «Защита» Гончарова и других о составе газа. Был назван фентонил — анестезирующее вещество, высокотоксичное, если применять без строгой дозировки. Во-вторых, у потерпевших есть много данных о том, что бывшие заложники под воздействием газа теряли сознание, наступал паралич дыхательной системы. То есть первопричиной состояния комы был газ, а потом уже неправильное и несвоевременное спасение, отсутствие четких срочных реанимационных мер, в том числе дозированное введение антидота: кому-то вводили, кому-то нет. Также специально для Европейского суда была проведена токсикологическая экспертиза по тем сведениям, которые известны о составе газа. Вывод этой экспертизы: во время штурма было применено высокотоксичное и опасное вещество.

— У меня были сведения, что этот газ был доставлен из Израиля. Это правда?

— Есть только сведения о том, что засекреченный сотрудник ФСБ — химик, который разработал формулу газа, — закрытым указом президента был представлен к званию Героя России за операцию в «Норд-Осте».

— То есть за умерщвление людей этот человек получил звание Героя?

— Официально, я думаю, за разработку формулы газа. Борис Ефимович! Установили ли вы ответственных лиц за неготовность к спасательной операции?

— В докладе были названы фамилии московских чиновников, отвечавших за медицинскую составляющую, — руководитель департамента здравоохранения Сельцовский и руководитель Центра экстренной медицинской помощи Костомарова. С этим докладом и видеоматериалами я пошел к Путину. И сказал, что нужно возбуждать уголовное дело по факту халатности чиновников. Путин меня спросил: а что, мы тем самым вернем к жизни погибших? В общем, он открытым текстом сказал, что он против. Мы победили, террористов уничтожили, нечего ворошить прошлое.

— Что вам известно о роли заместителя руководителя ФСБ РФ Владимира Проничева?

— Проничев руководил штабом. Я там был в эти дни, хотя нас не везде пускали. Но мне говорил член штаба Ястржембский о том, что Проничев руководит штабом.

— А Лужков чем занимался?

— Он там был. Делал, что нужно. Но он не был самым главным. Я стал свидетелем гнусной истории: в Кремле испугались, что рейтинг Лужкова поднимется, потому что Лужков реально что-то делал для спасения людей. Лужкову и мне запретили идти на переговоры к террористам.

— Как и кто вам запретил?

— Был прямой звонок от Путина. А потом подошел Проничев и сказал: вам и Лужкову ходить не следует. Я уже Лужкову сказал и теперь говорю вам. Я попросил объяснить мне причину. Проничев мне сказал: идите в Кремль и разбирайтесь. Я пришел к Волошину и попросил объяснить, что это все означает. Почему Путин настаивал, чтобы мы с Лужковым не ходили на переговоры? Неужели он так беспокоился о наших жизнях? Волошин мне сказал: Путину не нравится, что у вас растет рейтинг.

— Вы считаете, что у кого-то нашлось в те дни время на измерение и отслеживание каких-то рейтингов?

— Я не знаю. Логика была такая: пойдут Лужков или Немцов. Мэр Москвы и бывший губернатор. И, допустим, заложников отпустят. И тогда они герои. Правильно? Они не хотели нашего успеха. Мне так сказал Волошин. Я обсуждал этот момент с Ястржембским. Он был в шоке.

 

«Нам объяснили: о газе никому не говорили, чтобы не было утечки»

[показать]Ирина ХАКАМАДА, в 2002 году — депутат Госдумы РФ, лидер партии СПС

— Ирина Муцуовна, мы пытаемся восстановить максимально точно список членов оперативного штаба и алгоритм принятия решений этим штабом.

— Я не была членом штаба. Пошла туда по приглашению Сергея Ястржембского. Он мне позвонил.

— А кем был в штабе сам Ястржембский?

— Мне не показалось, что он был главным. Он был членом штаба. Был на связи с Кремлем.

— Вы можете рассказать о роли главы администрации президента Александра Волошина?

— После того как вышла из здания ДК после переговоров с террористами, я поехала к Волошину и доложила ему о том, что видела.

— Что вы можете сказать о роли Проничева? Какие инструкции он вам давал?

— Он был озабочен переговорным процессом и, соответственно, концепцией спасения заложников. Мне показалось, что в тех помещениях штаба, где я была, не было силовиков. Гражданские не принимали серьезные решения. А из силовиков я видела только Проничева.

— Что вы можете сказать о роли Лужкова?

— А я его там не видела.

— О чем вас расспрашивал Проничев, когда вы вышли с переговоров?

— Мне дали задание: посмотреть, как заминирован зал, какая взрывчатка, сколько террористов, где они располагаются. Но в зал мы не попали и ничего не видели. Я рассказала Проничеву о том, сколько террористов видела, как они себя ведут, какие у них требования. Сказала, что согласны пропустить врачей, но только иностранных. Сказала, что боевики готовы принять пищу и даже выпустить иностранных граждан.

— Была ли какая-то перспектива в переговорном процессе, по-вашему мнению?

— Я уверена, что можно было тянуть этот процесс. У них были не только невыполнимые требования, но и вполне конкретные. Они хотели и готовы были вести переговоры с человеком, у которого были бы полномочия. Тянуть время таким образом, чтобы максимально хорошо подготовить операцию по спасению заложников. Это было возможно. Расстреливать заложников террористы не будут. Об этом я сказала Проничеву и Волошину. Сказала, что террористы не такие страшные и агрессивные, как кажется, что они не самостоятельны, что больше похожи на солдат, которые выполняют чей-то приказ. Потом я уехала. Я рассказывала журналистам о том, что видела в ДК. После этих интервью мне позвонили и сказали, что я перешла границу. По сути, это была угроза.

— Кто?

— По-моему, эти сигналы поступали из администрации президента. В самом начале этой ситуации мне Немцов передал просьбу Чубайса: ничего не говорим, сидим в боевой готовности и молчим — и слушаем только штаб. Именно это пожелание Чубайса я нарушила, так как я очень боялась поспешного силового развития событий.

— Это было связано именно с тем, что вы высказывали мнение, что переговорный процесс себя не исчерпал?

— Да. Не исчерпал, и нужно использовать его, чтобы по крайней мере подготовить силовую операцию с акцентом на максимально эффективное спасение заложников.

— Штурм начался рано утром 26 октября. Для вас это было неожиданностью?

— Да. Как раз накануне ночью было принято и объявлено по телевизору решение послать на переговоры представителя президента генерала Казанцева.

— Вы участник комиссии по «Норд-Осту» фракции СПС. Вашей комиссии удалось установить членов штаба — и кто конкретно принимал ключевые решения о штурме, о газе, о том, как готовилась спасательная операция?

— Нам удалось только установить, что было два штаба. Один — гражданский, один — военный. Ни один член штаба к нам на комиссию не пришел и показаний не дал.

— Поднимала ли комиссия СПС один из главных вопросов: почему те, кто отвечал за спасение заложников, не знали ни о газе, ни о времени штурма?

— Да. Но нам это объяснили так: о газе никому не говорили, чтобы не было утечки.

Автор: Елена Милашина

 

Постоянный адрес страницы: http://www.novayagazeta.ru/inquests/55048.html

 

вверх^ к полной версии понравилось! в evernote
Комментарии (2):
23-10-2012-13:41 удалить
В ОКТЯБРЕ 2002 г. в МОСКВЕ ЗАЛОЖНИКОВ,-ИНЦИДЕНТ (Часть 1) По John B. Dunlop На 6 ноября 2002 года, было проведено совещание в Москве Общественной комиссии по Расследованию Обстоятельств За Взрывы жилых Домов в Москве и Рязани Учений (все это произошло в сентябре 1999 года). Встреча состоялась в общественный Центр имени Андрея Сахарова, и среди присутствующих были председатель комитета, депутат Госдумы Сергей Ковалев, заместитель председателя, депутат государственной Думы Сергей Юшенков (убит 17 апреля 2003 года), адвокат Борис Золотухин, писатель Александр Ткаченко, журналист Отто Лацис, и правозащитником Валерием борщевым. После встречи пришел к выводу, члены комитета приняли официальное решение, чтобы "расширить свои полномочия", и включить в Москве заложников эпизод 23-26 октября 2002 года, и особенно действия российских спецслужб во время этого периода-в качестве дополнительного объекта исследования входят в круг ведения комитета.(1) Необычный Рода " Совместное Предприятие"? Ниже приводится попытка составить некоторое представление о небольшой поток информации, который существует относительно октября 2002 года события на Дубровке. На мой взгляд, первоначальный план для действий террористов в и вокруг Дубровке имеет сильное сходство с кампанией террора, взрывы unleashed на Москве и других российских городах (Буйнакске, Волгодонске) в сентябре 1999 года. В обоих случаях имеются убедительные доказательства официального участия в, и манипуляции, основные направления деятельности, поэтому естественно возникает вопрос, готов ли Владимир Путин в любом случае санкционировали их. Хотя есть дополнительные доказательства влияние на Путина возможной роли, в этой работе будет принимать агностик позицию по этому вопросу, а также не будет пересматривать его. В октябре 2002 года заложников эпизод в большой театр, содержащий почти 1000 человек, по-видимому, по крайней мере, по своему первоначальному замыслу, должны были предваряться и сопровождались террором взрывы, уносящие жизни, возможно, сотни москвичей, развития, которое бы мучило и бесило население всей страны. Однако, в связи с подозрительные соединения и мотивы, виновных в этом инциденте, а также противоречивость действий властей, было бы целесообразно предусмотреть такой операции, как представителя рода "совместное предприятие" (на, например, модель в августе 1999 г. вторжением в Дагестан) с элементами российских спецслужб, а также радикальные чеченские лидеры, такие, как Шамиль Басаев и Мовлади Удугов. Только несколько людей из спецслужб и чеченских экстремистских руководство, вероятно, известно о существовании этого неявного сделки. Как "партнеры" был сильный мотив, чтобы сорвать движения, происходящие в России, и поддержке со стороны Запада, чтобы добиться соглашения по мирному урегулированию чеченского конфликта. Они также хотели, чтобы очернить репутацию лидера умеренных чеченских сепаратистов, Аслан Масхадов. Кроме того, чеченских экстремистов ясно видел их действия как своего рода амбициозные богатеев, направленные на привлечение финансовой поддержки от состоятельных доноров в странах Персидского залива и во всем мусульманском мире (отсюда и знаков, отображаемых на арабском, нетрадиционных [чеченского] одеяния женщин террористами, и так далее). Российские власти, со своей стороны, был очень благоприятный шанс, чтобы изобразить конфликт в Чечне как войну против Аль-Каиды " -типа чеченского терроризма, сообщение о том, что можно ожидать, что хорошо играть за рубежом, и особенно в Соединенных Штатах. Как и в случае с 1999 террористических взрывов, тщательного планирования, включая использование "вырезами," фальшивые документы, и тайной перевозки оружия и взрывчатки в Москву из Северо-Кавказского региона, - легли в основу подготовки для этого террористического нападения. В этом случае, однако, виновные были бы видел, как чеченцы "ваххабитов" ориентации, чей образ действий был бы напомнить, что в пресловутой Аль-Каиды " и " Талибана". После этой операции уже вступила в свою активную стадию, однако, странно и по-прежнему не в полной мере объяснить события начали происходить. Взрыв в " Макдоналдсе", Ресторан на юго-западе Москвы 19 октября, сразу же приковал к себе внимание Московского Уголовного Розыска (МУР) - элитного подразделения регулярной полиции, - который затем быстро двинулась по пресечению деятельности террористов. Взрыв у ресторана Макдональдс, к счастью, был один небольшой, и причиной смерти только одного человека. Два крупных бомб готово взорваться до нападения на Дубровке был запущен не взорвалась. Также планируется бомбардировки инцидента на большой Ресторан на Пушкинской Площади в центре столицы, не состоялась. На мой взгляд, наиболее вероятным объяснением этих "технических" неудачи лежит на актов преднамеренного саботажа, совершенных некоторые из террористов. То, что остается неясным, в этот момент, - почему некоторые личности среди террористы выбрали для визуализации взрывных устройств неспособны функционировать. Ключевым моментом, однако, кажется, понятно: В чеченских лидеров экстремистских не чувствовал настоятельную необходимость взорвать или снимать сотни российских граждан. Они были в курсе, что такие действия могут так бесить российского населения, что будет потом поддерживали никаких военных действий, что, в том числе возможно полномасштабное истребление чеченского народа. Так что Шамиль Басаев, Асламбек Khaskhanov, и их товарищи по оружию, кажется, сделали это, в некотором смысле, чтобы обыграть спецслужбы в шахматной игре. Большинство бомб, оказывается, были на самом деле подделок, в то время как несколько женщин террористических ремни, которые на самом деле содержат взрывчатые вещества опасность в первую очередь для самих женщин. В Российской сфере безопасности, корреспондент Павел фельхенгауэр справедливо предположил, что цель лидеров экстремистских похоже было, чтобы заставить российские спецслужбы, чтобы убить этнических русских в больших масштабах, и это то, что произошло.(2) Только ловок, сокрытие Российской власти не в полной мере (предположительно более чем 200 погибших) фиаско из стали известны. Центральный вопрос для решения в будущем исследователи, является ли или не российские спецслужбы планирования нападение на здание театра на Дубровке, были в курсе, что практически все бомбы, расположенных, в частности, все мощные и смертоносных взрывов, были на самом деле неспособны взорвать. Если спецслужбы знали об этом, то явно не было необходимости использовать потенциально опасного газа, который, как оказалось, причиной гибели большого числа заложников. Спецназ мог бы сравнительно легко и быстро охватила легко вооруженных террористов. Более того, если они в самом деле знают, что бомбы были "чайников", затем в специальных сил, очевидно, не имел нужды, чтобы убить всех террористов, особенно тех, кто спит от воздействия газа. Это, казалось бы, имеют больше смысла, взять их живыми. Давления Для Переговоров С Чеченскими Сепаратистами В месяцы, предшествовавшие террористического акта на Дубровке, которые выдвигает на популярный мюзикл, "Норд-Ост"," кремлевское руководство нашла себя, попав под плотный политического давления как внутри России, так и на западе, чтобы войти в высоком уровне переговоры с умеренным крылом чеченских сепаратистов во главе с Асланом Масхадовым, который был избран президентом Чечни в 1997 году. Опросы общественного мнения в России показывают, что продолжение конфликта в Чечне начинает разъедать Путина, как правило, высокие рейтинги. С парламентскими выборами, уже через год (в декабре 2003 г.), это представляет собой тревожная проблема для Кремля. В опросе, принятые Всероссийским Центром Изучения Общественного Мнения (ВЦИОМ), результаты которого были доложены на 8 октября, респондентам был задан вопрос "как ситуация в Чечне изменилась с тех пор как Путин был избран президентом".(3) Тридцать процентов респондентов считают, что ситуация у "gotten лучше", а 43% полагают, что она "не изменились", а 21% опрошенных полагали, что она "gotten хуже". Эти результаты были значительно ниже, чем у Путина рейтинг в других категориях. Аналогичным образом, в сентябре 2002 года Всероссийского опроса, проведенного ВЦИОМ нашел 56% респондентов пользу мирные переговоры как способ покончить с чеченским конфликтом и только 34% - за продолжающихся военных действий.(4) 16-19 августа 2002 года, основные дискуссии имели место в княжество Лихтенштейн с участием двух бывших спикера российского парламента, Иван Рыбкин и Руслан Хасбулатов, а также двух депутатов Российской Государственной Думы: журналист и ведущий "демократ" Юрий Щекочихин (умер, возможно, от воздействия яда, от 3 июля 2003 г.) и Асламбек Аслаханов, отставной генерал МВД, который был избран представлять Чечни в Думе. Представляя лидер сепаратистов Масхадова на переговорах была чеченский вице-премьер Ахмед Закаев. Переговоры в Лихтенштейн был организован американским Комитетом за Мир в Чечне (исполнительный директор, Glen Howard), один из которых ведущие фигуры был бывший американский советник по национальной безопасности Збигнев Бжезинский. Встречи в Лихтенштейне были предназначены для восстановления тот импульс, который был создан ранее переговоров, состоявшихся в Шереметьево-2 Аэропорт за пределами Москвы между Закаев и Путина, Полномочного представителя президента в Южном федеральном Округе, отставной военный генерал Виктор Казанцев, на 18 ноября 2001 года.(5) Усилия для возобновления переговоров не удалось добиться какого-либо успеха из-за сильной оппозиции к Российской стороне. После мертворожденная инициатива ноября 2001 года в Кремле, видимо, отбросил идею проведения каких бы то ни было переговоры с умеренными сепаратистами в пользу расширения прав и возможностей его отобран кандидатом на чеченский лидер, бывший муфтий Ахмад Кадыров. Эта тактика, сказал подкрепляться Александр Волошин, а затем президентских начальник штаба, вскоре стал известен как "чеченизации". Другие элементы, среди высшего руководства администрации президента, как, например, двух заместителей, начальников штабов, Виктор Иванов-бывший заместитель директора ФСБ-и Игорь Сечин, а также некоторые лидеры в так называемых силовых министерств, например, Федеральной Службы Безопасности (ФСБ) директор Николай Патрушев, как сообщалось, были категорически выступает как к вплотную и, даже более того, на переговоры с умеренными сепаратистами; то, что они хотели был агрессивно вести войну до победного конца.(6) Если что усилия потребовались годы, больше, чтобы достичь, то так оно и будет. В новаторской отчет о встрече в Лихтенштейне, ведущий журналист, который часто публикует в еженедельнике "московские Новости"," Санобар Шерматова, писал, что участники обсудили два мирных планов: так называемый "план Хасбулатова" и так называемый "план Бжезинского."(7) в конце концов, она пошла дальше, на конференции было принято решение о слиянии двух планов в "Лихтенштейн план", который включал в себя элементы обоих. Хасбулатова план был основан на идее предоставления Чечне "особый статус", с международных гарантий, предоставляемых Организацией по Безопасности и Сотрудничеству в Европе (ОБСЕ) и Советом Европы. Под Хасбулатова план, Чечня будет свободной для проведения своей внутренней и внешней политики, за исключением тех функций, которые она добровольно переданы в ведение Российской Федерации. В Республике был оставаться в пределах границ России, и было бы сохранение российского гражданства и валюты. В соответствии с "план Бжезинского," чеченцев, которые "признают, что их уважения территориальной целостности Российской Федерации", а Россия, со своей стороны, будет "признать право чеченцев в политическое, хотя и не национальное самоопределение." Референдум будет проведен в соответствии с которой "чеченцев будет предоставлена возможность утвердить конституционной основой для широкого самоуправления", по образцу того, что Республика Татарстан в настоящее время пользуется. Российские войска будут оставаться в Чечне на южных границах. "Международная поддержка,что" план подчеркнул, что "должны быть готовы к существенному программы экономического восстановления, с прямой международного присутствия на местах в целях содействия восстановлению и стабилизации чеченское общество". Авторы этого плана подчеркнул, что "Масхадова одобрение такой подход будет иметь важное значение из-за широкой поддержкой он пользуется в чеченское общество". 17 октября 2002 года, всего за шесть дней до террористического акта на Дубровке-сайт grani.ru, где приводится информация, которая ранее появилась в газете "Коммерсант", сообщает, что новые встречи с Лихтенштейном группы было намечено провести через две недели.(8) депутат Аслаханов и сепаратистских вице-премьера Закаева были планирует встретиться один на один в Швейцарии, чтобы "серьезно обсудить условия, которые могут привести к переговорам". Бывший динамики Рыбкин и Хасбулатов, сайт добавил, что также будет принимать участие в переговорах. В середине октября, Аслаханов подчеркивается в заявлении: "президент Путин не раз высказался против переговоров с Масхадовым. Напротив, в разговоре со мной, он выразил сомнение, существует ли реальная сила, за Масхадова. Тогда народ следовать за ним?" Этот вопрос, заданный Путину с Аслаханов, "Коммерсантъ власть" журналист Ольга Allenova заметил : "было воспринято в рядах сепаратистов, как завуалированной соглашения [Путиным] для переговоров".(9) 10 сентября 2002 года, бывший премьер-министр России Евгений Примаков опубликовал эссе под названием "Шесть Очков В Чечне", на страницах официального правительства Российской газете", " Российской газете", в котором он подчеркнул настоятельную необходимость проведения "переговоров с [сепаратистских] полевых командиров или, по крайней мере, некоторые из них".(10) "Эта борьба," Примаков заявил : "можно остановить только путем переговоров. Следовательно, выборы в Чечне не могут рассматриваться в качестве альтернативы переговорам". Примаков также подчеркнул свое убеждение, что "[Российской] военные не должны играть доминирующую роль в процессе урегулирования". В интервью, которое появилось на 4 октября 2002 года выпуска "независимая газета"," Саламбек Маигов, сопредседатель Антивоенного комитета Чечни, похвалили Примакова "Шесть Точек", отмечая : "Путин и Масхадов может найти компромиссные решения. Но проблема в том, что есть группы, в Кремле, которые тормозят этот процесс." В Сентябре 2002 Года, grani.ru сообщил, что как Маигов и бывший Спикер Госдумы Иван Рыбкин были поддерживая последние предложения по Примакова, что "статус Финляндии в [царские] Российская империя может устроить Чеченской Республики".(11) Другая возможность, Рыбкин отметил, было бы в Чечню, чтобы быть предоставлен "статус спорной территории, как, например, было проведено на Аландских островах (Финляндия], в которой обе Швеции и Финляндии ранее высказанных требований." Широкий спектр российских политических лидеров-от "демократов", как Григорий Явлинский, Борис Немцов, Сергей Ковалев, чтобы Геннадий Зюганов, лидер Коммунистической Партии Российской Федерации, был, Рыбкин сказал, выразили заинтересованность в таких моделей. Во время долгого интервью, русский перевод появился на сайте сепаратистов chechenpress.com 23 октября (в день захвата заложников в Москве), - президент Масхадов горячо приветствовал интенсивные усилия для достижения урегулирования на основе переговоров в чеченском конфликте: "В доктора Бжезинского план," Масхадов, прокомментировал, "мы видим озабоченность влиятельные силы в США.... У нас есть положительный опыт сотрудничества с Иван Петрович Рыбкин [имеется в 1997 году, когда он был секретарем Совета Безопасности России].... Если Евгений Примаков говорит о возможности мирного урегулирования, это хороший знак.... Чеченской стороны будет добровольно сотрудничать с академиком [Примаков]. И, наконец, в отношении Руслана Хасбулатова плана,... мы приветствуем действия Хасбулатов.... Этот план может быть предметом для переговоров". Представляется, что Масхадов находился в это время также участие в тайные переговоры с высокопоставленным представителем президента Путина. "В контакт с президентом [Чеченской Республики] Ичкерии, который был в розыске," журналист Санобар Шерматова сообщалось в феврале 2003 года, "туда вошли такие высокопоставленные [Российской] официальный что он угрожал никаких неприятностей ни со стороны правоохранительных органов для общения с лидером чеченских боевиков."(12) ФСБ Подавляет Перспективным Миротворчество Возник он в это время, что Путин также Допускается его специального представителя по правам человека в Чечне Абдул-Хаким Султыгов, этнический чеченец, чтобы встретиться с чеченских депутатов, которые были избраны в сепаратистского парламента в 1997 году. 13 октября, 10 дней до инцидент с захватом заложников на Дубровке, Султыгов встретились в Знаменское, районного центра Надтеречного Района на севере Чечни, с 14 таких депутатов. Наблюдатели от миссии ОБСЕ в Знаменской сказал, чтобы были задействованы в подготовке встречи. На встрече, Султыгов и Чеченской депутаты обсудили пути привлечения о политическом урегулировании кризиса, а также необходимость соблюдения прав человека в Чечне. По данным сайта, связанные с ведущей Российской правозащитной организации " Мемориал " (http://www.hro.org), УФСБ по Чечне во главе с Генеральным Сергей Бабкин (организации, в строгом подчинении ФСБ России) переехал агрессивно, чтобы усмирить этого нарождающегося миротворчество.(13) всего в 100 метрах от Султыгов офис в Знаменское, hro.org напомним, что сепаратистские парламентариев был задержан вооруженными людьми в масках, которые затем проводил их до центрального управления ФСБ в Nadterechnoe. Каждый сепаратистских заместитель затем был допрошен ФСБ, начальник отдела, Майрбек Khusuev, который подверг их, в частности, на "оскорбительные высказывания". Султыгов, " Мемориал " пришел к выводу, пришли к пониманию, "решительность его [ФСБ] противниками, которые не пугает присутствие международных наблюдателей (от ОБСЕ]. Разрыв переговоров...это, видимо, выгодно для сторонников силового варианта". Как этот инцидент показывает, ключевые элементы, среди "силовиков", или силовых министерств, были категорически против проведения мирных переговоров с сепаратистами и, кроме того, чтобы положить конец войне, которая служит источником повышения в звании и прибыльной "финансовых потоков". Представляется, что президент Путин намерен проекта появление готовность уступить миротворческой деятельности Аслаханов, Султыгов и другие, в значительной степени символический sop для европейцев. 21 октября, за два дня до Дубровке инцидент, президент официальный представитель, Сергей Yastrzhembskii, объявил, что не может быть никаких переговоров на условиях, установленных повстанцами, и "только официальный представитель России, Виктор Казанцев, - вести переговоры с сепаратистами, в то время как остальные инициативы [например, Аслаханова и Султыгов] считаются личными."(14) Участие ОБСЕ в события в Знаменской был признаком того, что некоторые правительств стран Западной Европы (как и США) были вовлечены в поиск решения в, казалось бы, неразрешимых конфликтов. Во время Дубровки эпизод, Дания, выступающей в качестве хоста для двухдневная конференция по Чечне приняли участие около 100 сепаратистов, активистов-правозащитников и парламентариями. Масхадова представитель, Закаев, был одним из событий признакам динамиков.(15) В это время, другие проблемы, тоже, было оказано на Кремль, чтобы вступить в мирные переговоры. Приведу один пример, 18 октября, пять дней назад на Дубровке инцидент, конференция под названием "чеченский тупик: Где Искать Мир?" прошла в Отеле " Россия " в Москве.(16) конференция была организована Комитетом солдатских Матерей России. Среди тех, кто выступил на съезде были Думы лидер фракции Немцов, бывший Спикер Госдумы Рыбкиным, Маигов, и Ахмед-Хаджи Шамаева, (pro-Москва) муфтий Чеченской Республики. Следует подчеркнуть также, что существует значительная группа чеченцев, которые дополнили влиятельных и ретроградной элементов, ФСБ и других силовых структур на Российской стороне ярыми противниками мирного урегулирования с Масхадовым. Эти элементы представлены экстремистской или "ваххабитские" элементы среди сепаратистов. Центральной фигурой этой группы в Чечне был, конечно, легендарный полевой командир Шамиль Басаев, и, за границей, сказал, живущих в странах Персидского залива, Басаева партнеров, бывшего чеченского Первый вице-премьер и министр Информации Мовлади Удугова и бывшего исполняющего обязанности президента Зелимхана Яндарбиева. На 4 октября, сайт представители этой группы, " Кавказ-Центр " (http://www.kavkaz.org), разносит в пух и прах участие Руслан Хасбулатов и Асламбек Аслаханов в мирном процессе. Хасбулатов, сайт заметил язвительно, - хочет быть Кремля, только " человек " в Чечне и иметь полный мандат на переговоры с повстанцами президента Аслана Масхадова", а Аслаханов, в веб-просмотра, служил в Хасбулатова "властной" помощник стремятся к контролю всех российских войск в Чечне.(17) Установка Стадии Один из ключевых вопросов, стоящих перед любой анализ событий на Дубровке остается, как стало возможным, что такой коллекции подозрительных лиц, могла бы собраться и украдкой деятельности происходят в Москве и Подмосковье в течение нескольких месяцев. Более того, происхождение некоторые игроки-в сочетании с сообщения, что несколько участников, среди заложников были уже в распоряжение российских властей, только служит для того, чтобы заострить этот вопрос. Террористические Действия, Принимает Форму Мероприятия, которые завершились в захват заложников длилась более полугода. В феврале 2002 года, за восемь месяцев до инцидент с захватом заложников, двух чеченских террористов", - Заурбек" (настоящие имя и фамилия: Асламбек Khaskhanov) и "Абубакара", также известный как "Ясир" (настоящее имя: Руслан Эльмурзаев), набор будущего теракта на Дубровке в движение, когда они подошли к третьей Чеченской, Ахъяд Mezhiev, в Ингушетии, где Mezhiev имел обыкновение совершать регулярные визиты к родственникам проживающих в этой Республике.(18) Mezhiev родился в селе Махкеты, в Веденском Районе Чечни, но не удалось получить право на законное проживание в Москве еще до первой Чеченской войны. "С точки зрения ультиматум, они потребовали, чтобы Mezhiev помочь им, угрожая в противном случае, чтобы взять реванш против его родственников, живущих в Чечне". Mezhiev была предоставлена ложная внутреннего паспорта, и его брат, Алихан, также была втянута в заговор. Позже Khaskhanov должен был обеспечить Алихан с $2,500, с которой, чтобы купить два транспортных средств, предназначенных для использования в автомобиле бомбы. (Эти транспортные средства были приобретены в период август-сентябрь 2002 г.) В соответствии с июня 2003 года заявление тогдашний главный прокурор города Москвы Михаил Avdyukov, Асламбек Khaskhanov были близко знакомы со лидер террористов Шамиль Басаев. "Еще в 2001 году, в селе старые Атаги," Avdyukov, связанные с", он [Khaskhanov] получил задание от Басаева, через определенные Edaev, к совершению серии террористических актов в Москве. Позже, когда Edaev был убит... Шамиля Басаева себя прямо подтвердил назначение на Khaskhanov. Теракты должны были состоять из серии " акции устрашения.'"(19) Avdyukov заявление продолжал: "Он [Khaskhanov] было поручено возглавить группу и провести в Москве четыре крупных террористических актов с применением взрывчатых веществ в местах массового скопления людей. В дополнение к самому себе, в группу также входили Аслан Мурдалов, братья Алихан и Ахъяд Mezhiev, Khampasha Sobraliev, и Арман Menkeev. Все они сейчас находятся под арестом". В апреле 2002 года, другой член Чеченской террористической группы, в уже упомянутом Khampash Sobraliev, приобрели существенный собственности на Дом № 100 по Nosovikhinskii Шоссе, в деревне Chernoe, Balashikhinskii Района, Московской Области. Цены на недвижимость было сказано, чтобы были 20 000 долларов. Семья чеченцев, затем переехал в: "Павел [т.е., Khampash]...и двух молодых женщин." Две женщины, по-видимому, были Sobraliev жена и сестра. Семья тогда возвели высокий забор вокруг собственности и начал принимать посетителей вождения дорогих иномарок и большие джипы. Sobraliev дом вскоре стал центром активности с приходом к бывшей военной разведки (ГРУ) постановляющей части. Арман Menkeev, отставной (декабрь 1999 года) основные в ГРУ и специалист, в частности, в производстве взрывчатых веществ, переехал в качестве гостя, в беседку на имущество. (Khampash и женщины жили в главном доме.) Соседи знали, Menkeev, как "рома" и SobrAliyev как "Паша".(20) Menkeev фона и вопросы, касающиеся его конечной лояльность служат для выделения многих проблем, связанных с анализом событий на Дубровке. Согласно статье, опубликованной в июне 2003 года на сайте agentura.ru, Арман Menkeev "русский офицер, майор, и бывший заместитель командира [GRU]-специальные силы отряда." Menkeev, который родился в 1963 году в казахском отец и Чеченской матери, ранее служил в качестве члена "знаменитый Chuchkovskaya Бригады спецназа ГРУ." В течение 18 лет, в котором он был в ГРУ, Menkeev служил за границей, и сказал, чтобы говорить на фарси. Он также боролся с российскими военными во время первой Чеченской войны (1994-96 гг.), во время которого он получил боевой орден за доблесть, был ранен, и уже "получила классификация недействительными." Menkeev также сообщают agentura.ru в подготовили "женщины мучеников ремни," самодельных гранат и других взрывных устройств, используемых на Дубровке заложников в октябре 2002 года.(21) оружия и взрывчатых веществ, занятых в течение октября "были доставлены в этот дом [в селе Chernoe] сейчас из Чечни в грузовики, содержащих ящиков яблок".(22) (Другие источники утверждают, что они были доставлены на автомобилях из Ингушетии, не Чечня.) В статье в agentura.ru непосредственно поднял вопрос о том, Menkeev был предателем России, который был прислушиваться к "голосу крови" (его Чеченской матери), или был ли он представлял, вместо того, чтобы, верный слуга России. Автор отметил, что после Menkeev был арестован в Chernoe в Российской милиции на 22 ноября 2002 года, сотрудники ФСБ допрашивали его в Лефортовской Тюрьме в Москве, принял решение классифицировать его как "лояльные к [на русском языке] правительство, - и добавил загадочно : - Он знает, как хранить военную и государственную тайну." К лету 2002 года террористического заговора начал смещаться в более высокую передачу. "В течение определенного времени, мятежников испытания [Ахъяд] Mezhiev. Затем, летом 2002 года, они ввели его в свой контакт, Асламбек [Khaskhanov], и на снос специалист, Ясир,... которые приехали специально в Ингушетии в Чечню, чтобы познакомиться с ним. Ясир был введен в Неофит под псевдонимом Абубакар." (Оба названия, мы теперь знаем, были псевдонимы, используемые Руслан Эльмурзаев, который был в то время житель Москвы, а не из Чечни.) В августе 2002 года, как Khaskhanov и зашел с визитом в Mezhiev в Москве. Отвечая на добавляет, что он прочитал в газете, "Mezhiev потом купил два неприметных машин и передал ключи к ним, а также сотовые телефоны, ему было дано указание на покупку-чтобы Асламбек, который прибыл специально из Назрани [Ингушетии]", чтобы получить их.(23) Деятельность этих чеченских террористов в Москве не было, оказалось, прошло незамеченным. В самом деле, по словам адвоката Михаила Трепашкина, были не только некоторые из этих видов деятельности соблюдается, но власти были проинформированы о них. Однако тогда власти решили не предпринимать никаких действий. Трепашкин, бывший лейтенант, полковник ФСБ, ставший диссидентом адвокат, была противоречивой личности в своем праве. В 1998 году он подал в суд, то директор ФСБ Николай Ковалев на его увольнение от службы и участвовал в ноябре 1998 года пресс-конференции вместе с другой бывший сотрудник ФСБ Александр Литвиненко, посвященных теме преступной деятельности, происходящих в ФСБ. В 1999 году, г-н Трепашкин начал содействия Сергей Ковалев комиссия в своем расследовании 1999 г. Москве и Волгодонске террора смертников. По словам Трепашкина свидетельство, Эльмурзаев ("Абубакара") и его сподвижники, эксплуатируемых в серой зоне, где преступной деятельности постоянно пересекается с элементами русского чиновничества. В своем "Заявлении" (Справка), от 23 марта 2003 года, г-н Трепашкин вспоминал: "в Начале Мая 2002 года, от людей в " преступный мир " пришла информация о концентрации чеченцев в Москве...такого не наблюдалось в течение последних двух лет".(24) От отставной секретный сотрудник полиции, который работал в качестве юриста в течение нескольких чеченских фирм, Трепашкин узнал, что "Абдул" (бывший полевой командир чеченских террористов лидер Салман Радуев и поздно сепаратистского президента Djokhar Дудаев) появился в столице. - И я, - продолжал Трепашкин", получив информацию о " Абубакара", которые, за огромный период времени, жил в Москве и был зарабатывать прибыль от фирм, основанных в Гостинице " Салют " на юго-западе Москвы, никого не тронув. Информация пришел даже раньше, что Гостиница " Салют " была передача части средств на поддержку чеченских боевиков. Однако, никто не проводил никакой проверки, поскольку теневые средства также распространяется на несколько лидеров [русских] силовых структур. Отель " Салют " возглавил двое чеченцев,... но их депутата [отставку] генерал-лейтенант КГБ СССР Bogantsev. По этой причине, ни один [среди властей], положив руку на " Абубакара " в отеле". После Дубровки инцидент, Трепашкин добровольно обратился за информацию, которую он собрал, по поводу "Абубакара" в ФСБ, но и в ФСБ отреагировали на этот жест по-пытался сфабриковать уголовное дело против меня". В более позднее заявление, датированное 20 июля 2003 года, Trespashkin добавил: "В конце июля-в августе 2002 года,я получил информацию о концентрации в городе Москве вооруженных чеченских экстремистов.... особенно были сосредоточены в юго-Западного и центрального округов города Москвы". Трепашкин напомнил, что ранее он взят "Абдул" под стражу в Чечне в 1995 году, но, что старший тайной полиции Николай Патрушев, [теперь глава ФСБ], и тогда директор ФСК, Михаил Барсуков, "приказал мне оставить его в покое.(25) В беседе с отставной полковник ФСБ, Шебалин В.В., Трепашкин", указал ему, что в Москве они [Трепашкина источников] видел полевой командир из бригады Радуев 'Абдул'.... я также ознакомил его с материалами, относящимися к " Абубакар, - кто служил, как " крыша " для ряда участков в районе метро 'юго-Западная'." "Забегая вперед," Трепашкин добавил, - я хочу сказать, что в настоящее время я обвиняется, в конце июля и начале августа 2002 года, предоставляя Шебалин с информацией о агенты ФСБ Российской Федерации". Трепашкина вывод: "Либо концентрации экстремистов, проходили под контролем ФСБ России, и они, таким образом, решил превратить свою ссылкой такой информации в раскрытии государственной тайны России, или Шебалин не передавать эту информацию в ФСБ России." Но Шебалин, как оказалось, действительно передал эту информацию. По словам того же июля заявление Трепашкин: "Он [Шебалин] сказал, что Российская ФСБ было известно из информации, но, почему они не предпринимать никаких мер, и почему, по отношению ко мне, напротив, они открыто уголовное дело и захватили базу данных, я собирала долгие годы, в том числе данных о террористах, он не знал." Кроме того, как только Трепашкин узнал, что "Абубакара" была среди заложников на Дубровке, "я вновь предложил Шебалин, чтобы позвонить материалов по мой компьютер", которые были изъяты." Но "специалисты из ФСБ России считается информации у меня о событиях в " Норд-Осте", чтобы быть государственной тайной России, и я был обвинен в раскрыл государственную тайну." На 22 октября 2003 года, г-н Трепашкин был арестован сотрудниками Министерства Внутренних дел по шоссе в Московской Области и взимается с транспортировкой скрытая, а незарегистрированных пистолета в его машине. Трепашкин смог выбраться информация, что пистолет (якобы похищенных в Чечне) было, заложенной в его автомобиль и, регулярной полиции признался ему, что они действовали по указанию ФСБ. Депутат Госдумы Сергей Ковалев прокомментировал по этому случаю: "я не верю, что Михаил Иванович [Трепашкин] был пистолет с ним. Он человек опытный, бывший сотрудник КГБ. Он не бандит, а он не дурак".(26) в день, предшествующий его ареста, следует отметить, Трепашкин дал крупный интервью корреспонденту "московские Новости".(27) (John B. Dunlop-старший научный сотрудник Стэнфордского университета, Института Гувера.) СНОСКИ (1) В grani.ru, 6 ноября 2002 года. Автор хотел бы поблагодарить Роберта Отто за его исключительно щедрым библиографической помощи и для его наиболее полезные замечания по проекту этого эссе. Peter Reddaway также сделал ряд удивительно проницательные замечания по рукописи. Лоуренс Uzzell, тоже, при условии конструктивной и полезной критикой. Автор, конечно, несет единоличную ответственность за окончательный вариант этой статьи. (2) В sovsekretno.ru, Ноябрь 2002 г. (3) Размещен на polit.ru, 8 октября 2002 года, по данным ВЦИОМ опроса специалист л. А. Седов. (4) Юрий Левада, "Reiting"," "новое время", 5 ноября 2002 года. (5) См. Евгения Борисова, "Казанцев " Мяч Сейчас на Бунтовщики " Суд", "The Moscow Times," 20 ноября 2001 года. За информативную счет Щекочихин долгого разговора он с Закаев в Лихтенштейне, см. Юрий Щекочихин, "Zabytaya Чечне" (м.: "Олимп", 2003 г.), стр. 248-259. Закаев описывает, в частности, детали мирного соглашения, он во многом пришли к с отставным генералом Казанцевым. (6) На этой группы см. в разделе "Chekisty во власти," "новая газета"," 14 июля 2003 года. (7) Санобар Шерматова, "чеченский План выработали," институт по освещению Войны и Мира, 30 августа 2002 года. "Хасбулатов план" появился в качестве префикса, озаглавленный "План мира для Чеченской Республики" в Руслан Хасбулатов, "Vzorvannaya жизнь" (Москва: "Graal,2002 г.). Так называемый "план Бжезинского" появилась, как: Збигнев Бжезинский, Александр Хейг, и Макса кампельмана, "Путь к Чеченской Мир", "The Washington Post", 21 июня 2002 года. (8) В grani.ru, 17 октября 2002 года. (9) Ольга Allenova, "Терроризм я zakhvat после antrakta," "Коммерсант власть"," 28 октября 2002 года. (10) Евгений Примаков, "Shest пунктов по лв", "Российская газета"," 10 сентября 2002 года. (11) В grani.ru 17 сентября 2002 года. (12) Санобар Шерматова, "Mirotvortsy pod kovrom," московские Новости"," нет. 6, 18 февраля 2003 года. Впоследствии Шерматова сообщил, что переговоры на высоком уровне было проведено "в одной из республик Северного Кавказа". ("Shestero из baraevskikh," московские Новости"," 29 апреля 2003 года). Писать в "Po- - не получаеться?" в 5 августа 2003 года выпуска "московские Новости"," Шерматова добавил: "В то самое время, когда Москва обвиняет Масхадова, что организаторами теракта на Дубровке, он, по нашей информации, был размещен в безопасном месте, в одной из республик Северного Кавказа". (13) hro.org, 19 октября 2002 года. (14) Ольга Allenova, "Терроризм я zakhvat после antrakta," "Коммерсант власть"," 28 октября 2002 года. (15) В "The Moscow Times" от 31 октября 2002 года. (16) В grani.ru, 18 октября. (17) " Кавказ-центр", переведены на би-би-Си Мониторинг, 4 октября 2002 года. (18) Александр Хинштейн, "Главный террорист " Норд-Оста", - сказал "Московский Комсомолец"," 23 Мая 2003 года; и Зинаида Лобанова, "Только на otvetit в 'Норд-Ост'?" "Комсомольская правда"," 22 апреля 2003 года. (19) "в Москве " gotovilos четыре 'Норд-Оста", - сказал "Российская газета"," 20 июня 2003 года. Avdyukov был смещен со своего поста в июле 2003 года: "Narkotikov Москвы предоставить в otstavku," grani.ru, 31 июля 2003 года. (20) См Хинштейн, "Главный террорист..."; Андрей Skrobot, "Vzryvy в Москве " gotovyat v Podmoskove," "независимая газета"," 6 июня 2003 года; и Зинаида Лобанова, Андрей Редькин, "Ne vinovny мой! Бараев Сэм пришел," "Комсомольская правда"," 23 июня 2003 года. (21) Александр Жеглов, "Pravitelstvu залом," agentura.ru, 30 июня 2003 года. В этой статье сказано, agentura.ru чтобы впервые появилась в газете "День"," 3 декабря 2003 года. (22) Зинаида Лобанова et al., "Naiden занятости, pustivshii terroristov в 'Норд-Осте",'" "Комсомольская правда"," 9 июня 2003 года. В предыдущем докладе на Лобанова, которая появилась в 22 апреля 2003 года выпуск этой же газете было указано, что оружие и взрывчатые вещества были доставлены в столицу из Ингушетии в грузовик, груженный арбузами, а затем содержался в два арендованных гаражей в Москве, один-на Ленинский проспект, и один на Ogorodnyi Проезд. Похоже, что взрывчатые вещества были первоначально размещены на базе в селе Chernoe. (23) Зинаида Лобанова, "Только на otvetit в 'Норд-Ост'?" "Комсомольская правда"," 22 апреля 2003 года. (24) Для текста Трепашкина "Справка," видеть "Tainstvennyi 'Абубакар,'" chechenpress.com, 31 июля 2003 года. (25) В "эхо 'Норд-Оста' я vzryvov домов в России," Kavkazkii Вестник (editor@kvestnik.org), 22 июля 2003 года. В тексте также появились в: "Норд-Ост " : provokatsiya ФСБ" chechenpress.com, 21 июля 2003 года. (26) В Полина Шершнева, "На поидет делать kontsa," newizv.ru, 24 октября 2003 года. (27) Игорь Корольков, "Fotorobot НП Гагарина svezhesti," московские Новости"," 11 ноября 2003 года. На 4 декабря 2003 года выпуска "новой газеты" журналист Анна Политковская сообщила, что Трепашкин судили в закрытом суде, проведенного в Московский Окружной Военный Суд, и что " Международной амнистии " в процесс по его статус политического заключенного.
30-10-2012-07:48 удалить
Норд-Ост, предтеча Беслана, если бы тогда все поступили разумно и осмысленно, то такой трагедии в Беслане не случилось бы..


Комментарии (2): вверх^

Вы сейчас не можете прокомментировать это сообщение.

Дневник "Норд-Ост" 10 лет горькой правды, поиск Истины все еще впереди. | Zmielov - Дневник Zmielov | Лента друзей Zmielov / Полная версия Добавить в друзья Страницы: раньше»