Итак. Сегодня я захотел выпить. Ну я пил вчера, позавчера. А сегодня особенный день. Так было хорошо. Я не мог не пригубить пива со своим братаном Антохой. Антоха крутой парень. Если бы я не был дебилом, то я бы был похожим на него. Мы сидели и сосали пивко. Я хотел водки. Ну Антоха в отказ. Можно было и самому осилить бутылку, но не хотел портить идиллию. Это так, посиделки и не более, нельзя нажираться. Нажрусь я по дороге домой, когда возьму себе ещё пива, а сейчас просто дружеское общение и распитие алкоголя. Главное общение, а пиво на втором плане.
Мне пришлось уехать. У меня завтра соревнования, ребзя, по настольному теннису. Рано вставать с больной башкой. Надо подготовиться. Собраться. Я всегда готов! Мы распрощались и я прыгнул в метро. Вложил в руки книгу, а в уши наушники. Абстрагировался. Но нет. По диагонали сидел бомж. Ну, мужик плохо одетый, грязный и пьяный. Уродливей меня. Он спал. А я читал и смотрел на груди девушки напротив. Такое платье красивое, просто обтягивало её талию. Книга интересная. Генри Ченаски или сиськи? Что же выбрать? Книга или две вибрирующих массы. Я читал книгу, а думал о грудях. Но всё прервал бомж. Мне уже тогда хотелось отправить его к чёрту. Сиськи важнее! Это урод подошёл ко мне и начал что-то говорить. Я не хотел отрываться от текста и от музыки, но надо было выслушать этого говнюка, я же добрый малый. Он начал выпрашивать у меня телефон, чтобы позвонить своему больному сыну. Ну вы же знаете все эти уловки. Стал давить на жалость. Но меня этим не возьмёшь. Я непоколебим. Лучше бы сказал, что ему надо позвонить своему другу, чтобы занять у него денег, чтобы выжрать ещё водки. Я бы дал позвонить. Но то, что он говорил, я просто игнорировал и смотрел на два огромных шарика напротив.
-Дай мне телефон! У меня сыну плохо, правда.
-У меня нет телефона.
-Ну дай мне позвонить! Мне нужно.
-У меня нет телефона, - этот урод стал капать мне на мозги.
-Ты совсем охуел, тебе жалко! Вы все гнилые. Дай мне сыну позвонить.
У него зубы гнилые. И борода. И воняет дешёвым коньяком.
-Отъебись от меня. Сядь туда где сидел.
Он что-то начал мне говорить. Но я не слушал и не смотрел. У меня есть картина куда загадочней и романтичней. Мне прилетает в ухо кулак. Это нечто пощёчины. Удар отчаяния пьяного алкаша. Или бомжа. Или это нормальный, солидный мужик. А бомж я. Я взглянул на него. Он дальше продолжал что-то говорить и смотрел по сторонам, будто сам не понял того, что сейчас сделал. Дешёвый мудак. Я его прихлопну, возьму за жопу.
Я резко подскочил и врезал ему по морде. Бедняга упал на сиденье и заткнулся. Было желание его добить ногами, но я же добрый малый. "Станция Киевская", - сообщил голос откуда-то сверху. Я вышел, прошёл пару вагонов и сел, как ни в чём не бывало. Ох уж эти груди. Такие они потрясающие.
Я сделал пересадку и зашёл в последний вагон. Сел. Хотелось выпить. И закурить. А ещё оказаться дома и взглянуть на видео с Лэнни Барби. Электричка двигалась. Я читал. Вдруг вижу краем глаза (У глаз есть края? Что за ахинея присутствует в нашей речи?), что все встают бегут в другой конец вагона. Поворачиваю голову и вижу, как три скина бьют таджиков. Можно было помочь приезжим ребятам или встать на сторону победителей и затоптать чуреков ногами. Я же бомжу врезал, забыли?! Эти смелые ребята в говнодавах так отважно сражались. Драка сопровождалась всякими расистскими высказываниями и матами. Кричали, что тем надо убраться из вагона, а лучше сразу из нашей матушки России. В итоге на следующий станции таджики капитулировали и убежали. Точнее их выкинули оттуда. Товарищ милиционер (полицейский!) зашёл, чтобы узнать о происходящем, но был обманут.
-Всё хорошо. Эти двое приставали к девушке. Мы с ними разобрались, - сказал один, самый здоровый из них.
Когда они выходили, то смотрели на меня. Я не создан для драк. Могу способствовать, но не имею серьёзных навыков. Моё тело к этому не пригодно. Какой из меня боец?! Эти трое смотрели на меня. Я так мечтал, чтобы у меня в кармане оказался пистолет. Я бы их прижучил. Я бы выбил из них всё дерьмо. Яйца повесил на люстре, как трофей. Но пришлось сделать такое лицо, чтобы они поняли, что я "свой".
"Станция Калужская", - сообщил всё тот же знакомый голос. Я вышел и побежал наверх. Очень хотелось курить. Я Евгений. С утра был им, по крайней мере. А может уже и не он. Надо что-то придумать. Зачем на сигаретных пачках пишут всякую чепуху? Они сами в это верят? Я минздрав. Держите деньги при себе. Не ходите к докторам.
Надо было что-то срочно решать. Но сначала купить ещё алкоголя. Я подошёл к ларьку. Там сидела тётя Таня. Она была пьяна. Совсем. Трезвее её был только я. Но она должна была поправить это положение.
-Дайте мне пива, - воскликнул я.
Она на меня не смотрела, держалась за голову. Из руки торчала сигарета.
-Эй, я пива хочу.
Тётя Таня оторвалась и посмотрела в мою сторону. Что-то фыркнула себе под нос и дальше погрузилась в свои мысли. "Вот сука" подумал я. Пришлось идти в другой ларёк. Купил то, что мне надо. А нужен мне сейчас только алкоголь. Можно ещё потрогать те две аккуратных формы, что я видел. Эти сиськи были действительно хороши. А я лучший писатель в этом городе. День явно удался. А завтра будет ещё лучше. Ведь я в трезвом уме и здравом рассудке. Я мыслю, анализирую, решаю. Я несусь в пропасть. Я и есть пропасть.

Полнейший урод. Евгений.