И да будет мне дозволено чуток поностальгировать о своём безвозратно канувшем в писсуары истории детстве, да и вспомнить о той «золотой» и, соответственно, самой что ни на есть неразумной его части, что аккурат приходится на детсадовский период.
Как известно, у ребёнка всегда что на уме, то и на языке – прописная истина, не опровергнутая пока что никем. В пору моего пребывания в детском саду, что аккурат пришлась на последние предреформенные советские годы, мы лишь краем уха слышали, напр-р, о «вездесущем» и «всюдупроникающем» КГБ, да если и слышали, то не придавали этому ровным счётом никакого значения, ибо для нас по понятным причинам это была скорее непонятная абстракция в сравнении даже со зловещим «бабайкой», что, согласно страшилкам, по ночам приходит и ворует деток непослушных и не желающих, согласно природному (и не только) расписанию отдавать своё сознание морфейским «объятиям». Соответственно, в своих высказываниях мы, в силу своей возрастной притупленности, демонстрировали на порядок большую «смелость», нежели взрослые дяди-тёти, чем зачастую повергали последних в лёгкий столбняк.
Пожалуй, именно это отразилось и на таких проявлениях тогдашнего детского «фольклора» как забавные и зачастую брутальные перепевки разных песенок той эпохи – от сугубо детских до официозно-патриотических, насаждавшихся тогда во все уши посредством двух основных аудио-визуальных СМИ – телевидения и радио.

Кто был автором этих вольных перепевов, мне до сих пор неизвестно. Как всегда бывает, с любой разновидностью маргинального фольклора, эти переделанные стишки с добавленными вкраплениями гуляли из группы в группу, от одних лиц к другим, и в следствие данного круговорота инициалы автора терялись, и как результат – они становились народной собственностью (*отсылаю к словам Рошфора из старой сов-киноленты «Д’Артаньян и 3 мушкетёра»).
Как я выше упомянул, под отбойный молоток наших «цитат» попадала песенная продукция самых разных жанров, безжалостно их «уродуя». Вот, к примеру, переделка песенки «Улыбка» из мультика о крошке Еноте:

От улыбки лопнул бегемот,
Обезьяна подавилася бананом.
Тёмный лес срубили басмачи…

(Дальше,увы,не запомнилось…Осталось в памяти лишь то, что в припеве вместо «И кузнечик запиликает на скрипке» было «И кузнечик побежит сдавать бутылки» - здесь уже видно, как минимум, отражение повседневных реалий тогдашнего социума.)

Проехались мы и по песенке крокодила Гены:

Пусть бегут неуклюже,
Немцы плавают в луже,
А на крыше строчит пулемёт.
Чебурашка – наводчик,
Крокодил – пулемётчик.
Шапокляк на фашистов орёт.

Под немцами, как вы понимаете, подразумевались именно «фрицы», как частенько в обиходе именовали гитлеровцев (*к слову говоря, мы тогда всерьёз считали это слово нарицательным обозначением нацистов времён ВМВ – по аналогии с именем Иуда, ставшим нарицательным обозначением предательства…помню, был уже тогда, в детстве здорово удивлён, что есть и имя такое – Фриц). В вышеупомянутой цитате уже видны характерные для того времени отголоски сов-патриотического воспитания, так или иначе сопряжённого с повсеместно внедрявшимся культом почитания «Дня Победы». В этом и впрямь парадоксально совмещались и стёб, и в то же время укоренившееся тогда в нас чёткое разделение на «плохих» и «хороших» применительно к нашему отношению ко Второй Мировой. Подобное можно было, кстати, узреть в переделках не только детских песен, но и сугубо пропагандистских – по примеру песенки «Солнечный круг», которая также была соответствующим образом нами «обработана»:

Солнечный круг – немцы вокруг
Гитлер пошёл на разведку,
В ямку упал, ножку сломал
И на прощанье сказал:
Пусть всегда будет водка,
Колбаса и селёдка,
Огурцы и помидоры…
Вот какие мы обжоры.

Косноязычно, конечно; что, впрочем, неудивительно для детворы того возраста. Помню, кстати, как мы прилюдно начали напевать в унисон эти куплеты прямо в автобусе, возвращаясь с какой-то экскурсии, чем вызвали лютый «баттхёрт» (*пардон за луркморовский жаргончик) у сидевших в том же самом автобусе пенсионеров. Особенно их возмутило то, как мы разнообразили содержание «Катюши». Дословно эти кощунственные нововведения я сейчас уже и не вспомню, но – в тогдашнем исполнении малолетних сорванцов эта песня начиналась со слов «Расцветали веники в сарае…», а заканчивалась «Выходил директор магазина и швырял копчёной колбасой». Такая вот крамола детсадовского уровня…
Надо признать, что временами эти перепевы в ещё более ранние годы уж точняк потянули бы на нехорошую статью, если не для певунов (в силу их малолетнего возраста), то уж точно для их родителей. Чего стоила наша перепевка знаменитой революционной «Смело мы в бой пойдём за власть Советов»:

Смело мы в бой пойдём
За суп с картошкой
И повара убьём
Столовой ложкой.

А повар – не дурак
Украл винтовку…
И тысяча солдат
Летят в духовку.

Нетрудно догадаться, что нянечки и воспитательницы, обалдевая от нашей самодеятельности, стремились сие пресекать всякого рода карательными мерами – легонько стегали по губам, ставили в угол, угрожали отправкой на мытьё горшков в младшие группы и т.д. Но самой действенной мерой была, пожалуй, жалоба нашим родителям – этого мы реально опасались, ибо данный способ воздействия на нашу детскую психику и впрямь мог привести к нежелательным последствиям.
Куда менее крамольными были перепевки песен из тогдашних кино-хитов, как например, «Султана» из «Кавказской пленницы», звучавшего в нашей интерпретации следующим образом:

Если б я был султан,
Я б имел мопед, мотоцикл «Урал» и велосипед
Я иду и курю «Беломорканал»,
Светофор подмигнул – я его сломал.
Мильтон из угла палочкой грозит.
Я его кирпичом – ах ты,паразит!
А другой из угла: «Выплатите штраф».
Я ему «заплатил»…и он лежит в кустах.

…Потом мы подросли чуток, пошли в школу, все эти шалости с переделанными песенками подзабылись…да и последовавшие вскоре бурные события конца 1980-х дали затем повод «шалить» уже иначе…и куда менее безобидно.)