Сегодня у нас в стране перемешались любовные и брачные традиции чуть ли ни всех эпох более чем тысячелетней истории Руси-Россииэ

Древняя Русь знала слово «любовь», но вкладывала в него только духовное содержание. Считалось, что «женская прелесть есть зло» и дьявольское нава­ждение. При этом у князя Владимира Красное Солныш­ко было пять официальных жен и 900 наложниц. Но ти­пичным явлением это назвать нельзя: многоженство было привилегией знати.

Для славян-язычников секс отражал высшие миры, силы природы. Часто пахарь, сея лен, шел голым, а женщи­ны призывали дождь, прини­мая откровенные позы. Сово­куплялись на берегу рек и озер. Незамужним во время праздника бога женитьбы Ла­да это даже предписывалось. Церковь долго боролась с отголосками вольных языче­ских нравов. И прививала на­родному сознанию понятие греха. На практике грехов­ность четко разделяли: блуд - связь с незамужней женщи­ной, прелюбодейство - с за­мужней. Разводы «по вине любодеяния» были нередки­ми и случались по многим иным «винам». В них супруги могли признаться публично и после этого считать себя сво­бодными от брачных уз.

Православие терпело плотские отношения лишь в семье - ради продолжения ро­да. Впрочем лазейки остава­лись всегда. К юношам и не­женатым мужикам относи­лись снисходительней, чем к девушкам. Если у мужа-из­менника не было «детей на стороне» вопрос о его нравст­венности даже не ставился.

Драки в семье считалось нормой вплоть до начала XX века. В то же время любовь

воспринималась как демони­ческая сила («кто влюблен, тот очарован»). Только с 1802 года «влюбленность», благодаря введшему это слово в обиход Николаю Карамзину, стала обозначать знакомое всем нам сегодня состояние. Хотя мно­гие философы и писатели от­рицали наличие в России любви в европейском понима­нии. Любовь по-русски - это страдание и жалость, а не «де­ло». «Заниматься» можно сек­сом, а не любовью.

Крестьянская община дер­жала семейную жизнь в креп­ких руках. Нравственность «поехала», когда с отменой крепостного права крестьяне потянулись на фабрики, не ус­певая впитать городскую культуру. Не знавшую конт­рацепции Россию захлестнула волна «душегубства» (абор­тов). Об этом говорилось в 1908 году на Всероссийском съезде по борьбе с детоубийст­вом и проституцией.

Большевики, отменив церковный брак, ужаснулись падению рождаемости и ре­шили узаконить все формы со­жительства. На комсомоль­ских собраниях всерьез обсуждались «Двенадцать половых заповедей пролетариата», на­писанные «врачом партии» А.Б. Залкиндом. Одновремен­но - впервые в мире – было законодательно закреплено право женщин на аборт. В Мо­скве 1920-х годов риск умереть от аборта был в 120 раз выше, чем при родах. Проиграв «бит­ву за рождаемость», власть тут же закрутила все гайки. Раз­вестись стало труднее, чем в Древней Руси, а за подполь­ные аборты врачу давали пять лет лагерей.

Специфика советской жиз­ни - превращение частного в публичное. Жены и мужья «стучали» на своих благовер­ных в партком и профсоюзы, грязное белье перетряхивали на общих собраниях. А «вер­хи» рапортовали с трибун о по­беде над проституцией и укре­плении «ячейки общества». Стоило режиму дать слабину, как цинизм власти был обще­ством подхвачен и усилен.

Нужна не одна книга, что­бы рассказать о переменчивой истории любовных и брачных отношений в России. Еще труднее подвести какой-то итог.

Нынешняя Россия абсо­лютно уникальна - в ней встречаются отголоски всех прошедших эпох. Оживилось язычество - праздник Ивана Купалы вновь в моде. Не вен­чаться в церкви уже почти не­прилично. Но и гражданский обряд «советско-загсовского» образца тоже никуда не делся и успешно сочетается с цер­ковным браком.

Это, однако, ритуальная сторона. А что с любовным чувством? По данным извест­ного сексолога Игоря Кона секс без любви признали нор­мальным 15%, ненормаль­ным - 57% опрошенных. На вопрос «Была ли у вас настоя­щая любовь?» в славянском регионе положительно ответи­ли 53% мужчин и 49% жен­щин. «Ресурс» душевной чис­тоты налицо. Необратимо из­менилась сфера любовных знакомств. Они не зависят ни от родительской воли, ни от географии. Прилюдная от­крытость чувств мало уступа­ет Парижу. Сексуальная рево­люция 1960-х годов пришлась у нас в ослабленном виде на рубеж 90-х. Однако молодежь, как в прежние критические для семьи периоды, сориенти­ровалась на традиционный брак и на Любовь. Лишь на первый взгляд погоня за день­гами и карьерой не оставила камня на камне от романтики отношений. Россия обширна и многоукладна, обобщения ри­скованны, а статистика проти­воречива. При всех неизбеж­ных разочарованиях Россия все еще жива любовью.