Как и ожидалось, повышенным интересом пользовалась Ремилла. Однако теперь покупатели не просто ощупывали девушку, но стремились понять ее физиологическую выносливость. Один говорил Нетарху:
– У меня глаз опытный. Девка хороша, но молодая. По молодости стерпела насильников, хотя вижу, как там все запущено. А что будет, если мои клиенты по 20 раз за день будут ее заказывать? Девка видная, будет пользоваться спросом, клиенту я никогда не откажу. Так она за неделю сносится, дай бог лишь малую часть верну из 50 динаров.
– Молодость пройдет, об этом не беспокойтесь. Вы разбогатеете только на ее поцелуях. В каком еще борделе вы найдете такие золотые волосы, мой друг?
– Моих клиентов волосы не волнуют. Моих клиентов волнуют другие прелести. Меня удивляет, почему рабыня не подбрита, ничего у нее не видно.
– Мой друг, вы подбреете ее, если купите. Всегда можно открыть лоно для взоров ценителей, но что делать, если приходится сталкиваться с покупателями, которых смущает открытый девичий бутон. Я не в силах вырастить волосики на ее гладком лобке, благородном лобке, не знавшем ранее бритвы.
– Хм, хитрый Нетарх, только не надо расписывать ее девичью прелесть. Вы изрядно потрепали ее бутончик, благородство лобка не заменит девственную нетронутость.
– О, великий Ралайтан, за что мне такое наказание! Как удивлен я вашим интересом к забору, что мешает проникнуть в сад наслаждений! Кусочек кожи, не стоящий даже упоминания, если вы не собрались дать рабыне свободу и жениться на ней. Я слышал о таких случаях, есть глупцы. Но вы не производите впечатления легкомысленного человека. Взгляните же еще раз опытным взглядом на это благородное творение Всевышнего создателя, радость оно будет дарить даже мужчинам искушенным, и силу вселять в мужчин немощных.
Нетарх приказал Ремилле выйти вперед.
– Раскрой свой бутончик, уважаемый покупатель не видит твоего цветочка.
Ремилла не двинулась с места. Помощник Нетарха подтолкнул ее рукояткой скарга, демонстративно распустил жалящий кнут. Ремилла, зажмурившись от презрения к себе самой, оттянула розовые лепестки интимного места, выставляя напоказ краснеющую слизистую. Ничего там не увидеть, просто Нетрах хотел продемонстрировать покорность рабыни. Он сжал ей одну из грудей, обращаясь к покупателю:
– Боги дали вам разум и опыт оценить крепость юной груди. Эти груди никогда не отвиснут, отпугивая клиентов дряблостью, всегда будут нежными и упругими как гроздь раннего винограда, всегда будут сладкими как поздняя клубника. Ее груди вдохнут молодость в старого мужчину, пробудят мужскую зрелость в юном отроке. Взгляните на ее зад!
Нетарх повернул Ремиллу, сильно хлопнув по ягодицам. Девушка прогнулась вперед от боли в еще свежих рубцах.
– Ее зад упругий как дыня, держит форму, не расплывается студнем. Ни капельки жира, одни совершенные мышцы, вылепленные богами для вдумчивого созерцания. Кто-нибудь в вашем борделе сможет похвастаться такими ягодицами? Вы же можете не только созерцать, а и пользовать, щупать, бить. Самые сильные удары кнута без следов растворяются в бархате ее кожи! Да, мой друг, когда я взял эту девушку, всерьез задумался, не открыть ли мне свой бордель в Ферголе. Кого выберут клиенты, эту сладкую соблазнительницу или ваших потрепанных шлюх? Она одна принесет вам состояние!
– Если бы у тебя, Нетарх, было столько же ума, как шрамов на теле этой рабыни, и поменьше жадности, ты бы понял, что не сможешь обмануть владельца борделя. Твои слова рассчитаны на озабоченного юношу. Почему столько следов от кнута на ее теле? Она дерзка, горда, капризна, признайся в том! Ты показываешь ее маленькие груди и расхваливаешь как достоинство. Да она прозрачна как слюда в окнах бедняков. Настоящий мужчина ищет грубую страсть, а не утонченное удовольствие любоваться длинными худыми ногами. Как она с такими тонкими ногами сможет вынашивать ребенка и удовлетворять мужчин?! Или ты думаешь, бордель даст ей возможность прохлаждаться при беременности?
– О да, теперь я понимаю, почему боги не могут остановить насилие и войны! Столько много глупцов вокруг, даже боги не в силах с ними справиться! Я продаю рабыню для наслаждений, а меня спрашивают про свинью для траханья. Отойди в сторону, человек, если не понимаешь моих слов. Он ставит молодость в упрек, о боже! Если ты настолько скуп, что не видишь неистовой страсти в юном теле, тебя не взволнует сама богиня любви, окажись ты на ее пути. Ты ищешь старух, их нет у меня!
Взволнованная Ремилла, покусывая губы, вернулась в строй рабынь.
