«Тарусские страницы» - живы!
В эпиграфе, предпосланном третьему юбилейному выпуску «Тарусских страниц», сказано: «… Мы жили на этой земле, не давайте ее в руки опустошителей, пошляков и невежд. Мы – потомки Пушкина, с нас за это спросится…»
Эти слова - из завещания Паустовского.
Теперь мы не только пушкинские потомки, но и потомки самого Константина Паустовского, потомки Варлама Шаламова, Юрия Домбровского, Юрия Трифонова, Николая Заболоцкого, Николая Панченко и других замечательных прозаиков, поэтов, эссеистов. И поэтому слова Паустовского обращены непосредственно к нам, к тем, кто живет на земле России сегодня.
Первый выпуск «Тарусских страниц» читающую Россию потряс. Точный отбор, раскрепощённое слово, искренность и рвущая нутро художественная правда - вот что было в этом сборнике, вышедшем ровно 50 лет назад.
А что же тогдашняя власть? Власть проявила себя как обычно. Проморгав первые 30 тысяч экземпляров, остальные 45 тысяч она – «за отсутствием бумаги» - выпускать запретила.
«Тарусским страницам» ставили в вину: «духовную ущербность персонажей», «натуралистическое копирование фактов», «недобросовестное освещение некоторых сторон советской жизни», «клевету на тех, кто по зову партии направляется в необжитые края», «шумную рекламу издания до выхода в свет». Особенно обижались власти на то, что Тарусский район является «одним из ведущих по выращиванию кукурузы» (так было написано в справке Калужского обкома, подготовленной для ЦК КПСС), а ни одного обкомовского кукурузовода на страницах сборника нет, как нет.
И поскакали курьеры, полетели бумаги из обкома в ЦК, из ЦК в обком…
Особенно досталось в докладных записках и справках Булату Окуджаве за повесть «Будь здоров, школяр!», Юрию Казакову за рассказы «Запах хлеба» и «В город», Владимиру Корнилову за поэму «Шофер». Нет такого клейма, которого на эти и другие произведения обкомовские и цэковские работники не поставили бы! Стало ясно: за ясность ума, за свободу мысли, за весомость прозаических деталей и щемящую правду поэтических строк – сборник будет приговорен.
И приговорили! И, конечно, с точки зрения тогдашних властей «было за что».
Один из лучших поэтов конца XX века Владимир Корнилов уже позже, в стихотворении «Таруса», писал о том времени:
… Здесь великолепны ландшафты,
И ссыльные селятся тут,
Оставили олпы и шахты,
Теперь под надзором живут.
Такое в Тарусе смешенье
Решений, умов и идей,
Прожектов, советов и мнений,
Что нищ Вавилон перед ней…
Иные умаются скоро
И прочь от осин и полян
И от бесконечного спора
Наладятся за Океан.
Другие невзгоду осиля,
Обугленным духом тверды,
Ждать будут явленья России
Какая была до Орды...
Досталось, конечно, и главному виновнику, инициатору и одному из составителей сборника Константину Георгиевичу Паустовскому.
Вот цитата из записки зав. отделом пропаганды и агитации, которая приводится в третьем выпуске «Тарусских страниц»: «Паустовский пишет о Бунине в тоне сплошного восторга, ни слова не сказав об его идейной ограниченности и чуждом нам творческом методе…»
Творческий метод – это так называемый «соцреализм».
Соцреализм умер. Бунин – жив!
Живы и «Тарусские страницы». В юбилейном выпуске много превосходных, никогда ранее не публиковавшихся материалов. Это и упоминавшееся «Завещание» Паустовского, и неизвестное ранее эссе Варлама Шаламова «Мастерство Хемингуэя как новеллиста», и материалы, связанные с жизнью и творчеством Марины Цветаевой.
Опубликованы здесь и ранее неизвестные стихи Юлия Даниэля. Есть не публиковавшиеся письма Юрия Домбровского к Борису Зайцеву, и ответы Бориса Константиновича. Много редчайших фотографий, прекрасной графики, копии рукописей, инскрипты.
Есть интересные стихи, высокого качества современная проза и эссе: «Удары шпаги» (воспоминания о Георгии Владимове) Льва Аннинского, «Из Переделкинского дневника» Юрия Карякина, стихи Ольги Постниковой, Петра Красноперова, отрывок из повести Бориса Крячко, и многое другое.
Словом, земля Тарусская, земля Средней России до сих пор насыщает нашу литературу своим великим почвенным духом.
Когда-то отец Александр Мень сказал мне, показывая на неповторимые Сергиево-Посадские места: «Смотрите, какая вокруг прекрасная земля! Как будто не было рек пролитой крови: цветет, дышит…»
Кровь ушла в землю и проросла поэзией и прозой.
В первом выпуске «Тарусских страниц» было опубликовано в те времена обруганное и оплеванное стихотворение Николая Заболоцкого «Прохожий»:
…И в темном чертоге вселенной,
Над сонною этой листвой
Встает тот нежданно мгновенный,
Пронзающий душу покой,
Тот дивный покой, пред которым
Волнуясь и вечно спеша,
Смолкает с опущенным взором
Живая людская душа.
И в легком шуршании почек
И в медленном шуме ветвей
Невидимый юноша-летчик
О чем-то беседует с ней.
А тело бредет по дороге,
Шагая сквозь тысячи бед,
И горе его и тревоги
Бегут, как собаки, вослед.
На нас кидались собаки, за нами шли горе и тревоги. Но они терзали только тело. Дух растерзать не удалось. Тому свидетельство – Третий выпуск литературно-художественного сборника «Тарусские страницы».
Борис Евсеев
«Московская правда»
17 января 2012 года
№8 (27020)