Настроение сейчас - рабочее

Стук. Я медленно подымаю голову и понимаю — стучат в дверь. Интересно, кому я нужен?
У меня очередной приступ серого настроения. Если это какой-то нежелательный гость, то я ему сочувствую. Добиться от меня хоть чего-то можно только на работе. Да и то потому, что я заставлял себя хоть как то реагировать на окружающих. Сейчас я эмоциональный труп. Я могу показать эмоции, но это не более чем гримасы.
Выключив Кипелова, я пошел открывать. Посетитель периодически напоминал о себе очередным спокойным стуком.
— Кто там? — спросил я заглядывая в дверной глазок.
За дверью стояла девушка лет двадцати. Судя по внешности, типичная пацанка. Симпатичная. Черноволосая. Когда-то прическа могла быть и хвостом, но сейчас она сильно растрепалась. Одета девушка была в блузку и джинсы. Чуть вытянутое лицо, вздернутый нос, приклеенная улыбка... Именно улыбка меня добила. Не американская, "дежурная", а скорее показатель общего настроения. Я не в первый раз вижу человека, который вечно улыбается. Но это каждый раз мне поднимает настроение.
— Я Муза, — ответила она.
— Заходи, — ответил я ей, открывая дверь. — Оригинальная кличка.
Девушка перешагнула через порог и скромно встала рядом с дверью.
— Это не кличка, — сообщила она, когда дверь была закрыта. — Я действительно муза. Твоя.
— Сейчас мне не до муз, — сообщил я ей сквозь зубы. — Мне даже повеситься лень.
— И что хорошего в повешении? — спросила муза, — Грязь, вонь, перекошенное лицо.
— Тогда, отравиться, — исправился я.
— Тоже ничего хорошего, — скривила губы муза. — Сейчас и отраву то хорошую найти тяжело.
— Ну, почему, — возразил я. — Три бутылки водки...
— ... и через неделю тебя откачают, — закончила муза. — Зато твоя печень не выдержит.
— Ты так часто травилась? — чуть улыбнулся я.
— Приходилось.
— Чаю будешь? — спросил я.
— Буду! — с готовностью кивнула муза.
— Только печенье, ты уж извини, ломаное, — покаялся я. — При моих темпах его поглощения я давно покупаю его таким, но со скидкой.
— Мне без разницы, — отмахнулась муза. — Я ем все.
У нее эта фраза вышла так смешно, что я хмыкнул. Как ни странно, но настроение еще улучшилось.
Пока я грел и наливал чай, муза придвинула к себе пакет с печеньем и наворачивала их за обе щеки.
— Ты голодная?
— Да!
Пришлось разогреть макароны. Заодно и сам поел.
— А я думал музы нематериальны, — заметил я, когда она отвалилась от тарелки.
— Мы просто не всем показываемся, — пояснила она. — Итак от некоторых спасенья нет, так еще и всякие бумажки заполнять придется.
— Да, бумажки это серьезно! — улыбнулся я. — А не поздновато ли ты появилась? Вроде бы уже давно пишу.
— Вот так люди и понимают нашу задачу! — возмутилась муза и украдкой скогтила еще пару печенюшек, выбрав целее. — Приперлась муза, значит пора строчить. Все не так. Именно вы пишете рассказы, романы, повести... а мы не более чем помощники. Подскажем, похвалим, поругаем.
— Интересно, где тебя разместить, — задумался я.
— Да где угодно, — отмахнулась муза, — Все равно, меня видишь только ты. Перед остальными я могу хоть стриптиз станцевать. Никто даже ухом не поведет.
— Стриптиз, это интересно, — усмехнулся я. — Однако, твоя невидимость очень удобна...
— Не нравится мне, как ты это говоришь... — ответила муза. — Не собираешься ли ты сделать из меня диверсантку?
— Боже упаси! Я так понимаю, что ты всегда будешь меня сопровождать?
— Конечно.
— И как же мне тебя называть?
— Музой.
— Муза, у тебя имя есть?
— Да, Я Лекса.
— Пошли отдыхать Лекса. Завтра познакомимся ближе.

На следующий день я проснулся от шума включаемого компа. Вентиляторы, чувствую, придется менять. Стартуют как самолет. Интересно посмотреть как Лекса будет разбираться в моем хламе. Я повернул голову — Лекса просто запустила Опен Офис. В принципе, логично. Сегодня муза была при полном параде: аккуратно уложенный хвост, все же хвост(!), блузка, миниюбка, туфельки. Пока программа стартовала, при моем пращуре современных компьютеров это долго, она немного прибрала на рабочем месте.
Ух ты! А мы, оказывается, понимаем технику! И на довольно нехилом уровне. Дело в том, что у меня сильно все оптимизировано под себя. Зачастую, никто не берется ничего трогать. Боятся. Для них есть гостевая копия. Просто оптимизированная для скорости.
Надо вставать. И так, чувствую, подсмотрел то, что не следовало.
Я кашлянул.
— Поднимайся, — произнесла Лекса, не отрываясь от чтения текста. — Я знаю, что ты проснулся.
— Итак, Лекса, кто такие Музы? — начал я «допрос» параллельно с приведением себя в цивильный вид.
— Муза — тип паранорма. Разновидность сноживущих.
— Значит, ты сейчас где-то спишь?
— Если бы, — вздохнула девушка. — Я мертва. Точнее, почти мертва.
— Призрак?! — уточнил я.
— Скажем, я не вполне материальна.
— Знаешь, в это трудно поверить, — заметил я. — Аппетит у тебя отменный.
— О да! — рассмеялась Лекса. — Но все поправимо. При надлежащем уходе, с твоей стороны, я обрету полноценное тело. На данный момент здесь на это больше шансов.
— Интересно, а как это будет выглядеть со стороны?
— Магия очень удобна в таких случаях. Никакого резкого перехода не будет. Сначала людям покажется, что с тобой кто-то живет, но доказать это не получится. Потом они в этом уверятся и им будет казаться, что я здесь уже давно. Схема отлажена.
— Значит, я у тебя не первый?
Лекса вздохнула:
— Нет, но так серьезно у меня впервые. Ты мне нужен. Я не хочу быть духом...
Ага! Лекса проговорилась. И она поняла это. Слишком уж сильно она морщилась. Я не стал ее пытать дальше, а пошел завтракать. Я не удивился, когда увидел, что стол уже накрыт. Сплю я крепко, пока к моей туше никто не крадется. А значит, У Лексы было куча времени. Когда я ложился, она была свежа и полна сил. Мы позавтракали, а потом я пошел на работу.
Лекса действительно увязалась за мной. Мне, если честно, не очень этого хотелось. Дело в том, что я слесарь. А значит привык к беседам отнюдь не на литературном языке. Впрочем, девушка достойно приняла этот факт. Как и то, что я не мог ей отвечать.
— Ну у вас и разговоры! — заметила Лекса, пока мы шли к остановке. — Вы бы хоть покультурнее выражались.
— Приходится терпеть. Разве что ты поищешь работу поинтереснее.
— Да в легкую. Только для этого придется напрячься.
— Сила есть.
Задохликом я уже давно не считался.
— Не та сила, — Лекса произнесла это очень тихо. — Что ты о себе знаешь?
— Немногое.
— Дай, угадаю. Ты Щит, это сомнений не вызывает. Слишком это заметно.
— Верно.
— Ты думаешь, что эмпат, но это неверно. Ты просто читаешь внешние проявления эмоций.
— А это не одно и то же? — удивился я.
— Вовсе нет. Эмпата тяжелее обмануть, но от него можно закрыться. Ты же читаешь эмоции, которые люди изображают.
— А вот так это выглядит совсем плохо.
— Вовсе нет. Тебе просто требуется больше времени, чтобы понять человека. При этом, от тебя не закрыться никакими способами. Почти никакими.
— Но можно?
— Можно, — вздохнула Лекса. — Если делать это планомерно. А для этого нужна фальшивая личность. Да и то, не факт, что она продержится долго.
— Ладно, согласен, но зачем тебе это нужно?
— Пользуйся даром.
— Не так это и легко.
— Стань пересмешником, — ответила Лекса. — У тебя это получится.
— Это типа...
— Это типа создай несколько масок и меняй при необходимости.
— И как это будет выглядеть со стороны?
— Нормально.
— Ладно, это все не к спеху, — оборвал я тему, — меня больше волнует что ТЫ такое.
— Я же сказала, — вздохнула Лекса. — Я Муза.
— Как я понимаю, к Олимпу ты не имеешь никакого отношения.
— Это чисто ваши заморочки, — подтвердила муза. — Дай блокнот.
Я передал требуемое. Лекса быстро набросала схему.
[300x300]
— Смотри, — Лекса стала подписывать оси. — Магию грубо можно представить как способность к манипулированию энергией, то легко выделить две характеристики данного явления. Стабильность/ нестабильность и способность к накоплению/расходу энергии. (сила/слабость). Конечно, все названия условны...
— Принцип понял.
— Отсюда есть четыре основных типа людей, — Лекса продолжила заполнение схемы, — вампиры, чародейки, щиты и зеркала. Соответственно. Вампиры антиподы щитов, а зеркала — чародеек.
— Не Чародеев?
— Фактически, только чародеек. Мужчин магов данного типа почти не бывает. Примерно такая же статискика у женщин щитов.
— Забавно.
— Про щитов рассказывать не буду — ты о них знаешь на собственном опыте. Единственное, тебя сдвинули в в более стабильную зону.
— Я так и понял. А кто?
— Более сильный Щит. Это практикуется... причем, не так уж и редко — мясо магам бесполезно.
— Про зеркала и вампиров, в принципе, тоже нет смысла долго распинаться. Да и не знаю я о них всех подробностей. А вот про чародеек... представь вампира, который может получать не только преобразованную энергию от человека или иного существа, а еще и напрямую — из запасов Мироздания. Но, в отличии от Зеркал, она идет не изнутри, а внутрь и там теряется. При этом, часть энергии может быть перекрыта и освобождена в любой момент.
— Ух ты... — удивился я. — Это же вообще бомба!
— Ага. Даже слабая чародейка может обезвредить любой талисман кроме Высших. А лучшие — переписать высшие заклятья.
— А где ты на этой схеме?
— Я чародейка, — ответила Лекса, перевернула блокнот на чистую сторону и нарисовала похожую, но более подробную схему. В центре у нас не обладающие способностями или очень слабые маги. Если, конечно, не учитывать другие варианты магической классификации. Например, стихийную составляющую. Соответственно, классические или выраженные маги... собственно, их все и называют зеркалами, щитами...
— А остальные, получается, типа неклассические?
[300x300]
— Ну да, — улыбнулась Лекса. И начала подписывать оставшиеся клетки внешнего «круга» — Я здесь,... всеми уважаемые, право не знаю за что, феи здесь... далее, их «коллеги» книжники...
— А это еще кто?
— Потом... наши антиподы, следопыты. Теперь о нестабильной половине. Романтик или бъерл... у вас их часто называют мистиками, боевики... их более нервные коллеги, ассасины... и, наконец, самые странные из магов, — тени.
— Это как Джек из тени?
— Точно, он и есть.. Теперь краткие пояснения. Книжник — обычно, это реальный книжный червь и/или артефактор. С виду не представляет ничего особого, но вот если его заставят колдовать...
Муза зловеще улыбнулась...
— Лекса, не пугай!
— В общем, они способны с помощью своих артефактов подстроить под себя мир и даже находиться в окружающей его «стене».