Согласно еще одному источнику, в ту встречу (20 июня):

-Мюррей был расстроен, тем что Ортега отправил Майкла домой с репетиции днем ранее. Мюррей сказал Ортеге, не делать такого, поскольку, он был доктором Майкла и просит предоставить ему отвечать за здоровье Майкла.
- Ортега свидетельствовал, что во время встречи Мюррей "отчитал" его.
- Мюррей сказал, что Майкл был "физически и эмоционально в хорошем состоянии и был способен принимать решения по своим обязанностям с шоу”.
- Ортега считает, что собрание 20 июня было созвано “из-за него” и, "когда он приехал на него, оно было посвящено ему”. Ортеге неизвестно, кто созывал собрание.

Как видим, это больше подходит под то описание, которое предоставил Ортега в июле 2013 года, за исключением того, что после обнародования переписки сейчас ни у кого не вызывает сомнения, КТО созывал собрание 20 июня.

Интересно почитать мои комментарии, которые я сделала к этим показаниям Кенни Ортеги:

3. При этом, Кенни Ортега уверяет суд, что тема того собрания была не плохое состояние физического и психического состояния Майкла, о чем он строчил в тот же самый день, 20 июня в письмах к Филлипсу, призывая его принять срочные меры, а - цитата: "Тема встречи – Мюррей недоволен, что Ортега отправил Майкла домой. То есть, выходит, это Мюррей стал инициатором той встречи в доме Майкла, и сделал он это для того, чтобы указать Кенни Ортеге его место и запретить впредь отправлять Майкла домой в случае его плохого самочувствия. Так получается? Согласно Ортеге, Мюррей даже "отчитал его". Хотела бы я посмотреть на ту сцену, в которой кто-нибудь решился бы "отчитать" Ортегу....

4. Ортега считает, что собрание 20 июня было созвано "из-за него" и "когда он приехал на него, оно было посвящено ему". Как это изволите понимать? Может быть, так, что Ортеге сделали выговор за то, что накануне Майкл плохо себя чувствовал, и Ортега предложил Майклу поехать домой, а личный врач Майкла, Мюррей, указал Ортеге на то, что Майклу следовало продолжать репетицию, потому что только он, Мюррей, знает лучше, КАК, на самом деле, чувствует себя его клиент, Майкл Джексон, а он в прекрасной форме, и это всем следует усвоить. И что в другой раз, если Ортеге ПОЧУДИТСЯ, что Майкла знобит, ему следует позвонить Мюррею и спросить: "Не знобит ли Майкла?" Так, что ли? Лично я по-другому расшифровать эту арабскую вязь не в состоянии.

Это я саму себя цитирую десятимесячной давности... В самом деле, правда - марафонец, а ложь спринтер и, кажется, ее дистанция заканчивается... Да, кто бы мог поверить в то, что собрание 20 июня, действительно, было посвящено не тому, что же происходит с Майклом, и как этому помочь, (ведь Гонгавер и Филлипс так всех в этом уверяли во время суда над Мюрреем), а именно тому, о чем говорил Кенни Ортега в 2011 году, и что становится более понятным в свете вновь открывшихся обстоятельств, что произошло при непосредственном участии самого Кенни Ортеги. Возвращаемся к допросу Кенни Ортеги во время суда над Мюрреем:

- Вопрос Чернофф: “Беседа на встрече 20 июня была именно о том, что Джексон был болен и пропускал репетиции. Вы помните ту беседу?” Ортега отвечает: "Нет" (Не совсем понятно, к какой части вопроса относится ответ Ортеги: "нет" - не помнит, или "нет" - относительно темы встречи.)
- Вопрос Чернофф: “Имела ли место какая то беседа с АЕГ по поводу пропущенных репетиций?” Ортега отвечает: "Да"
- Вопрос Чернофф: "Вы помните тремя неделями ранее до этой встречи, была похожая встреча дома у мистера Джексона и с теми же участниками?” Ответ Ортеги: "Нет" (Ссылка на начало июня.)
- Вопрос Чернофф: “Вы припоминаете, что вы кричали на Майкла на встрече 20 июня, говоря ему, что он должен был вернуться к шоу?” Ортега ответил: "Нет". (Уж не эти ли абсурдные обвинения в том, что Ортега кричал на Майкла в тот период заставили его принять решение и вспомнить все?)
- Ортега сказал, что не кричал на Майкла во время встречи 20 июня , но сказал что все были эмоциональны. Майкл сказал: "‘Я знаю, что ты любишь меня и заботишься обо мне, я знаю, что ты действуешь в моих интересах, но не беспокойся. Я в порядке. Я могу справиться с этим.’” Голос Майкла успокоил Ортегу, и он отступил. (Примерно это сказал Ортега сейчас.)
- Майкл обнял Ортегу и сказал, "не волнуйся, мы можем сделать это, мы сделаем это.” Ортега говорит, даже если он и повысил голос, то это было проявлением заботы.
- Вопрос Чернофф: “Вы припоминаете разговор с Карэн Фэй после встречи 20 июня предметом которого была эта встреча?” Ортега не помнит.
- Чернофф спросил, разговаривал ли Ортега с Карэн Фэй после встречи 20 июня, о том, как ей следует относиться к Майклу. Ортега не помнит.

И, наконец, еще один источник, который предоставил отчет о показаниях Кенни Ортеги 27 сентября 2011 года относительно встречи в доме Майкла 20 июня:

Ортега сказал, что после того, как он отправил письмо по электронной почте, он был вызван на встречу в дом Джексона в тот же день. Он приехал и встретился с Мюрреем, Филлипсом и менеджером Джексона. Доктор спорил с ним в ходе встречи, сказал он. Ортега добавил, что он был в доме в течение 10 минут.

"Он был расстроен, что я не разрешил Майклу репетировать в тот вечер, накануне встречи, и что я отправил его домой. Он сказал, что я должен прекратить пытаться изображать из себя дилетантского психиатра или врача, и оставаться режиссером и предоставить здоровье Майкла... ему. Я сказал, что это был не мой выбор. Это была просьба Майкла, чтобы посидеть и посмотреть шоу, и я почувствовал, что это гораздо более безопасное для него место, чтобы находиться". (He said I should stop trying to be an amateur doctor and psychologist and be the director and allow Michael's ... health to him.)

Ортега сказал, что Мюррей заверил его, твердо, что "Майкл был физически и эмоционально готов выполнить все его обязанности для шоу".

"Я был шокирован", - добавил режиссер. - "Потому что Майкл не казался мне физически или эмоционально устойчивым в тот момент. Я сказал Майклу: "Майкл, пожалуйста, сообщи врачу, что это не так, и это было то, что мы согласовали вместе", - и Майкл сказал: "Да".

Как мы видим, все согласовывается с тем, о чем рассказал Кенни Ортега Брайану Пенишу.

И вот мой комментарий из того поста:

Прокомментируем только одно место из показаний Ортеги. Тот момент, в котором, согласно Ортеге, якобы, Мюррей сказал ему, отчитывая, на встрече 20 июня в доме Майкла, чтобы он (Ортега): "что я должен прекратить пытаться изображать из себя дилетантского психиатра или врача, и оставаться режиссером и предоставить здоровье Майкла ... ему.

Я выделила это место, потому что оно показывает со всей очевидностью, что Ортега не всегда давал правдивые показания. Разумеется, что касается его слов, зафиксированных в электронном письме Филлипсу, здесь он изменить ничего не мог, но вот, что касается встречи в доме Майкла - кто там был и что говорил, здесь, по понятным причинам, стенография отсутствует, и поэтому можно с легким сердцем приписать слова, высказанные ему в ответном письме Ренди Филлипсом в тот самый день перед тем, как они встретились в доме Майкла: "На что Филлипс ответил в течение того часа, поставив крест на беспокойстве Ортеги с еще большей силой, чем ранее. “Очень важно, чтобы ни ты, ни я, или кто-либо, вовлеченный в это шоу, не изображал из себя дилетантских психиатров или врачей” (“It is critical that neither you, me, or anyone around this show become amateur psychiatrists or physicians”), - писал он, добавив, что он был в контакте с личным врачом Джексона, доктором Конрадом Мюрреем, и почувствовал “огромное уважение” (“immense respect” ) к кардиологу, который позже попал в тюрьму за непредумышленное убийство." (конец цитаты)

Напомню, что показания Кенни Ортеги о том, что д-р Мюррей выговаривал ему 20 июня в доме Майкла были даны 27 сентября 2011 года. Это произошло еще до того, как была опубликована другая часть их электронной переписки с Филлипсом. А произошло это ровно 1 год спустя, в начале сентября 2012 года, когда я работала над постом "Избранные транскрипты по поводу.." И я была шокирована той перепиской. И эта переписка никогда не была бы обнародована, если бы, помимо предстоящего иска Кетрин Джексон против AEG еще до его начала не должен был бы проходить другой, более важный иск. Согласно источнику, опубликовавшему переписку 8 сентября 2012 года:

Коллекция писем, содержащих подробное описание зловещих беспокойств относительно здоровья Джексона, как ожидается, будет играть центральную роль в двух исках, назначенных для суда в следующем году.

В один из них вовлечены наследники Джексона, которые судятся с AEG из-за смерти в результате противоправных действий. Другой иск - битва за $17,5 млн страховой полис, который хочет отклонить Lloyds of London из-за предполагаемых заболеваний Джексона.

Адвокат AEG сказал, что опубликованные электронные письма были "тенденциозно выхвачены" из более, чем 40 000 документов в стремлении “ввести в заблуждение” общественность.

"Майкл и врач подчеркнули, что он был в порядке. Они держали это под контролем", - сказал адвокат AEG, Путнэм.

Многочисленные письма показывают, что в то же время, Lloyd's of London давила на AEG провести полное обследование для Джексона. Страховая компания должна была быть убеждена в том, что певец был здоров, прежде чем они будут расширять полис, включив в него болезнь и смерть, что было важно охватить с учетом докладов из репетиций.

Это, четырех-часовое обследование Lloyds of London в Лондоне должно было включать трех врачей, мониторинг сердца и анализ крови. Страховой брокер AEG пытался убедить Lloyds of London, чтобы избежать медосмотра, согласно дискуссии по электронной почте с должностными лицами AEG. AEG предложила, чтобы вместо него Мюррей предоставил устное изложение недавней истории болезни Джексона. Lloyd's отказались.

Согласно своей политике, в мае Lloyds of London уже запросили дополнительную информацию от AEG - медицинские записи, сведения о ежедневной фитнес-программе Джексона и ответы на сообщения СМИ о его здоровье.

"Всегда все оставалось без ответа," - написал поручитель Lloyd's.

Lloyd's также настаивали на пятилетней медицинской документации. Страховая компания писала, что она хотела тщательно изучить записи всех встреч с врачами, посещений больницы и косметических процедур с 2003 года.

Со стороны AEG было установлено, что Мюррею было предписано собрать записи, и в последнюю неделю жизни Джексона, руководители отправили ему не менее 10 сообщений с напоминанием, чтобы это сделать.

На последний запрос Мюррей ответил по электронной почте 25 июня из спальни Джексона, согласно электронному письму, представленному на уголовном процессе доктора. Он написал, что он разговаривал с Джексоном и в "Разрешении было отказано" ("Authorization was denied")

Меньше, чем через час, Джексон перестал дышать, согласно показаниям, которые Мюррей дал полиции.

Неделю спустя, AEG затребовали всю сумму в $17.5 миллионов по страховому полису и публично заявили, что он был более, чем на $35 млн.

Но в течение очень короткого периода стало ясно, что смерть Джексона, как бы ни была она страшна для тех, кто любил его, была коммерческим благом для его наследников и для AEG.

Восторженный документальный фильм "This Is It", в котором AEG выступила со-продюсером, только в прокате собрал более $260 миллионов по всему миру.

"Смерть Майкла - ужасная трагедия, но жизнь должна продолжаться. AEG сделает состояние на коммерческих продажах вещей, не возвращенных билетах, выставках, связанных с турне и фильме и dvd," - написал в августе Филлипс концертному коллеге, добавив : "Я все еще хочу, чтобы он был здесь!" ("Michael's death is a terrible tragedy, but life must go on. AEG will make a fortune from merch sales, ticket retention, the touring exhibition and the film/dvd", "I still wish he was here!")
---------------------------------------------
Именно там впервые были опубликованы эти письма, которые сегодня разобраны по фразам и заучены наизусть всеми, кто следит за ходом судебного разбирательства. Дальше в той статье 2012 года продолжается:

Кенни Ортега послал паническое электронное письмо в предрассветные часы 20 июня 2009 года, в котором рассказал промоутеру Рэнди Филипсу, главе AEG Live, что Джексон оказался слишком “слабым и быстро утомлялся” во время репетиции предыдущим вечером, "дрожал, бессвязно говорил и выказывал навязчивое поведение”, что указало Ортеге на необходимость психологического обследования.

"Есть сильные признаки паранойи, беспокойства и навязчивого поведения. Я думаю, что самое лучшее, что мы можем сделать, это достать авторитетного психиатра, чтобы обследовать его как можно скорее.""Кажется, как будто я знаю двух разных людей. Один (глубоко внутри) пытается держаться за того, кем он был и все еще может быть и не хочет, чтобы мы бросили его, другой - в этом ослабленном и беспокойном состоянии", - писал Ортега, который знал Джексона в течение 20 лет. "Я считаю, что нам нужны профессиональные консультации по этому вопросу." ("There are strong signs of paranoia, anxiety and obsessive-like behavior. I think the very best thing we can do is get a top Psychiatrist in to evaluate him ASAP." "It is like there are two people there. One (deep inside) trying to hold on to what he was and still can be and not wanting us to quit him, the other in this weakened and troubled state," wrote Ortega, who had known Jackson for 20 years. "I believe we need professional guidance in this matter.")

Когда Филлипс сразу не ответил на его страхи, Ортега отослал другое электронное письмо спустя 11 часов.

“Я, честно говоря, почувствовал, если бы я поощрял или разрешил ему выступать на сцене прошлым вечером, он мог бы поранить себя", - написал Ортега Филлипсу в конфиденциальном письме в 1:20 PM (13:20 по нашему). (“I honestly felt if I had encouraged or allowed him on stage last night he could have hurt himself”)

На что Филлипс ответил в течение того часа (в 13:48), поставив крест на беспокойстве Ортеги с еще большей силой, чем ранее. “Очень важно, чтобы ни ты, ни я, или кто-либо, вовлеченный в это шоу, не изображал из себя дилетантских психиатров или врачей” (“It is critical that neither you, me, or anyone around this show become amateur psychiatrists or physicians”), - писал он, добавив, что он был в контакте с личным врачом Джексона, доктором Конрадом Мюрреем, и почувствовал “огромное уважение” (“immense respect” ) к кардиологу, который позже попал в тюрьму за непредумышленное убийство.

"Чем больше я имею с ним дела, тем больше я начинаю его уважать" - написал Филлипс о своем впечатлении о Мюррее. ("who I am gaining immense respect for as I get to deal with him more")

"Этот врач является чрезвычайно успешным (мы проверили каждого), и ему не нужны эти концерты, поэтому что он абсолютно объективен и соблюдает этику," - пишет Филлипс. ("This doctor is extremely successful (we check everyone out) and does not need this gig so he [is] totally unbiased and ethical") И он заверил, что певец готов к концертам.

На встрече, состоявшейся в тот день, Джексон пообещал улучшить работу, и Мюррей сказал, что он поможет. Судя по всему, ближайшие два дня репетиций - последние жизни Джексона - были великолепны.

“(Мюррей) сказал, что Майкл не только физически соответствует (готов) для выступлений (но), что отговаривание его от (выступлений) ускорит его падение вместо того, чтобы остановить его”, - сказал Филлипс. (“(Murray) said that Michael is not only physically equipped to perform (but) that discouraging him to (perform) will hasten his decline instead of stopping it” )

“Ты не можешь себе представить тот вред и последствия от прекращения шоу сейчас", - писал он. -“Это могло бы намного перевесить то, когда делают перерыв в игре (calling this game in the 7th inning).’ Я говорю не только об интересах AEG, но о мириадах вещей и исков, кружащихся вокруг МДж, которыми я пытаюсь управлять каждый день, а также его благополучия”. (“You cannot imagine the harm and ramifications of stopping the show now,” he wrote. “It would far outweigh ‘calling this game in the 7th inning.’ I am not just talking about AEG’s interests here, but the myriad of stuff and lawsuits swirling around MJ that I crisis manage every day and also his well-being.”)

Закончив, Рэнди добавил: "Пожалуйста, успокойся. Сигналы тревоги звучали достаточно. Это время, чтобы потушить огонь, не позволить зданию сгореть.” (“Please stay steady. Enough alarms have sounded. It is time to put out the fire, not burn the building down.”)

==========================
И вот, наконец, я подошла к тому, ради чего я взялась за этот пост.

Между прочим... Мне интересно, у некоторых из вас не возник ли случайно вопрос, типа, "а зачем она нам все это пересказывает... для чего все эти бесконечные свидетельства... письма... отчеты... транскрипты... суды..." А я вам отвечу. Для того, чтобы вы могли встать на мое место. А точнее, влезть в мои мокасины в мою шкуру... В шкуру Расписного Ягуара... И чтобы у вас тоже глаза закружились, словно колеса в повозке, даже пятна на спине заболели, и все бы так перепуталось, чтобы вы не знали, где у вас хвост, где голова.

Да, верна поговорка: "Полуправда - худший вид лжи." Но настало время поговорить нам о правде. О той правде, которая в достаточном объеме вылезла, я бы даже не постеснялась сказать, выперла, изо всех свидетельств на этом беспрецедентном процессе.

Как я уже сказала, прошлой осенью, прочитав показания Кенни Ортеги, которые он давал в сентябре 2011 года, а в то время, как вы помните, суд разбирался над тем, был ли виноват д-р Конрад Мюррей в смерти Майкла Джексона, относительно того, что происходило на встрече с этим доктором в доме Майкла 20 июня.
Когда я прочитала его слова о том, что, повторю вкратце, "д-р Мюррей был расстроен тем , что я не разрешил Майклу репетировать в тот вечер, накануне встречи, и что я отправил его домой. Он сказал, что я должен прекратить пытаться изображать из себя дилетантского психиатра или врача, и оставаться режиссером и предоставить здоровье Майкла... ему. (He said I should stop trying to be an amateur doctor and psychologist and be the director and allow Michael's ... health to him.)

Как я написала в своем комментарии: "Как это изволите понимать? Может быть, так, что Ортеге сделали выговор за то, что накануне Майкл плохо себя чувствовал, и Ортега предложил Майклу поехать домой, а личный врач Майкла, Мюррей, указал Ортеге на то, что Майклу следовало продолжать репетицию, потому что только он, Мюррей, знает лучше, КАК, на самом деле, чувствует себя его клиент, Майкл Джексон, а он в прекрасной форме, и это всем следует усвоить. И что в другой раз, если Ортеге ПОЧУДИТСЯ, что Майкла знобит, ему следует позвонить Мюррею и спросить: "Не знобит ли Майкла?" Так, что ли? Лично я по-другому расшифровать эту арабскую вязь не в состоянии." И дальше: "Я выделила это место, потому что оно показывает со всей очевидностью, что Ортега не всегда давал правдивые показания. Разумеется, что касается его слов, зафиксированных в электронном письме Филлипсу, здесь он изменить ничего не мог, но вот, что касается встречи в доме Майкла - кто там был и что говорил, здесь, по понятным причинам, стенография отсутствует, и поэтому можно с легким сердцем приписать слова, высказанные ему в ответном письме Ренди Филлипсом в тот самый день перед тем, как они встретились в доме Майкла: "На что Филлипс ответил в течение того часа, поставив крест на беспокойстве Ортеги с еще большей силой, чем ранее. “Очень важно, чтобы ни ты, ни я, или кто-либо, вовлеченный в это шоу, не изображал из себя дилетантских психиатров или врачей” (“It is critical that neither you, me, or anyone around this show become amateur psychiatrists or physicians”), - писал он, добавив, что он был в контакте с личным врачом Джексона, доктором Конрадом Мюрреем, и почувствовал “огромное уважение” (“immense respect” ) к кардиологу, который позже попал в тюрьму за непредумышленное убийство."

Да, прежде всего, тогда меня поразила эта формулировка, которая была повторена тремя - Ренди Филлипсом (в его письме Ортеге), д-ром Мюрреем (со слов Ортеги) и самим Кенни Ортегой, который вложил эту формулировку в уста Мюррея. И снова на память приходит сказка. На сей раз про лгуна, который любил забавляться тем, что время от времени кричал "волки, волки!", понимаете, на что я намекаю? А намекаю я, и недвусмысленно, на то, что говорить полуправду под присягой также плохо, как говорить ложь. Почему я не поверила словам Кенни Ортеги про то, что д-р Мюррей устроил ему выговор 20 июня в доме Майкла Джексона в 2012 году? Полагаю, это могло бы так и остаться риторическим вопросом, но все-таки я уточню. Я усомнилась в правдивости слов Кенни Ортеги, потому что, поставленные в тот контекст, в котором мы услышали их впервые, а именно, в контекст суда над д-ром Мюрреем, я прочитала этот текст, как открытую попытку дать показания против врача, чтобы поставить под сомнение его компетентность, которую он, к тому же, публично выказал, проявив халатное отношение и не прислушившись к словам тех, кто говорил о том, что Майкл не был в хорошей форме, мягко говоря, что дела не могли двигаться без должного присмотра. Поэтому я просто решила, что Кенни Ортега воспользовался удачной формулировкой, которую почерпнул из письма Филлипса. Это было осенью 2011 года. Знали ли тогда участники того уголовного процесса, что не пройдет и одного года, как вся их частная переписка будет обнародована в сми, хотя бы даже и частично, хотя адвокат AEG и говорил, что это было сделано с целью настроить общественное мнение против хорошей компании, потому что, помимо одной весьма знаменитой, но, судя по всему, не очень влиятельной семьи, против этой хорошей компании будет выдвинут иск крупным страховым брокером, Lloyds of London? По-видимому, не знали. А иначе, стал бы так откровенно лгать в тот же самый момент председатель эстейта Джон Бранка? Но не об сейчас речь. А сейчас наша речь снова обратится к показаниям Кенни Ортеги на текущем судебном разбирательстве, когда он, пройдя сквозь какой-то невидимый стороннему наблюдателю кризис, решил отказаться от того, чтобы говорить полуправду и начать говорить, как и обещал при принятии присяги "правду и ничего, кроме правды". Сначала он рассказал правду про то, какое "недомогание" произошло с Майклом Джексоном в реальности 19 июня. По словам Ортеги, он просто обезумел от страха при виде МДж в тот день. Затем он прочитал свои письма и пояснил в них каждую строку и каждое выражение, фигуру речи, говоря языком Ренди Филлипса. И, поставив в контекст этих показаний, данных новым, правдивым Кенни Ортегой, слова, которые сказал Ортеге д-р Мюррей, мы смогли увидеть картину того, что произошло на собрании 20 июня. Прежде всего, отпал Френк Дилео, о котором так настоятельно уверяли все свидетели в 2011 году. Не было его там, хотя даже сейчас Ренди Филлипс продолжает заверять в том, что встреча с Мюрреем в тот день произошла по его просьбе. Выяснилось, что свидетелей той встречи на сегодняшний день осталось немного - всего двое - они же свидетели на данном процессе. И уже никто другой не может подтвердить или опровергнуть их слова. Филлипс постарался свести количество потенциальных свидетелей к минимуму.

Итак, постараемся посмотреть на всю картину, как на собранный пазл. Мы узнали, что 19 июня с Майклом все было плохо. Кенни Ортега написал об этом письмо Ренди Филлипсу в 2:04, настоятельно рекомендовав его не пускать ситуацию на самотек. Адвокат Пениш назвал это письмо "криком о помощи" Кенни Ортеги. Кенни Ортега признался, что был на грани увольнения из шоу, что могло пагубно сказаться на предприятии. Еще до этого письма Кенни Ортеги Филлипс получив письмо от Багзи в 22:14, в котором он сообщал о случившемся на Форуме 19 июня. Ренди Филлипс доложил об этом Тиму Ливейку в 22:33 и уже через 5 минут, в 22:38, получил от него ответ, в котором он выразил желание встретиться с врачом лично. До этого Тим Ливейк Мюррея не видел и не говорил с ним. Они хотели выяснить, где был врач и почему его пациент был брошен. Филлипс написал Ортеге в 22:47: "Мы поедем с Тимом, ты с нами?" Ортега ответил в 2:04, вернувшись домой. Это письмо "крик о помощи". Пол Гонгавер был в Нью-Йорке, он спросил, где был врач, ожидал результатов встречи. После этого переписка прерывается до утра. Ответ Ортеги Филлипсу пришел только днем в 13:20. Он ответил, что поедет на встречу и снова умолял Филлипса о том, чтобы показать Майкла профессионалу. Сравнивал ситуацию с тем, что было во время концертов для HBO в 1995. Ответное письмо Филлипса Ортеге пришло в 13:48. В нем Филлипс писал, что долго общался с Мюрреем по телефону, что он успешный врач, этический, что он заверил, что МДж в порядке и что никто не должен строить из себя психиатра и врача-дилетанта.

Итак, в промежутке между письмом Ортеги в 2:04 и письмом Филлипса в 13:48 Филлипс говорил с Мюрреем по телефону. На всех судах Филлипс уверял и уверяет, что это Мюррей позвонил ему на домашний телефон. И это был их первый или единственный разговор. Пениш долго выяснял, каким образом номер домашнего телефона Филлипса попал к Мюррею и предъявил съемки, в которых было ясно, что в машине Мюррея была бизнес-карта Филлипса с его сотовым номером. Прежде всего, кто кому позвонил? Филлипс Мюррею или Мюррей Филлипсу? Это становится очевидным из другой ветки переписки - из переписки Филлипса с бухгалтером Майкла, Майклом Кейном тем же утром. Тема обсуждения - кредит для Майкла:
Майкл Кейн – Рэнди Филлипсу, 20 июня 2009 6:51: "Реальная проблема – в других письмах, которые ты переслал. Я доступен в любое время."
Рэнди Филлипс – Майклу Кейну, 20 июня 2009 6:55: "Вот поэтому невозможно больше выдавать авансы. К сожалению, он, возможно, нарушает договор до срока исполнения."
Майкл Кейн – Рэнди Филлипсу, 20 июня 2009 6:56: "А я думал, хуже быть уже не может."
Рэнди Филлипс – Майклу Кейну, 20 июня 2009 6:59: "Может! Кенни Ортега может уволиться.
Майкл Кейн – Рэнди Филлипсу, 20 июня 2009 7:00: "Может быть, речь о финансовой кончине поможет - или только добавит стресса?"
Рэнди Филлипс – Майклу Кейну, 20 июня 2009 7:02: "Поможет. Сейчас нам нужно пробиться к нему. И я позвоню его врачу, чтобы обсудить ситуацию.

This Is It, как говорится! Это Ренди Филлипс сам дозвонился д-ру Мюррею. Он не уточнял для Ортеги, кто кому позвонил. В тот момент Ортега этим не интереосвался. И впоследствии Филлипс стал уверять, и на суде над Мюрреем, в том числе, что Мюррей ему сам позвонил утром 20 июня.

Итак, Ренди Филлипс связался лично с д-ром Мюрреем и их разговор продолжался 25 минут. О чем они говорили? В течение 4 лет Филлипс продолжает утверждать, что не помнит деталей разговора с врачом. Типа, он ему письма зачитал про то, каким плохим был Майкл, и что он не мог репетировать, и поэтому Кенни Ортега не пустил его на сцену. По-видимому, к тому времени Филлипс уже знал, что Мюррей был в стрип баре или в каких-то других злачных пажитях. Это дало ему полный картбланш в отношении Мюррея. Да, он напомнил ему, кто, на самом деле, платит ему зарплату, и что от него ожидают продюсеры. А ожидают они от него, чтобы Майкл Джексон присутствовал на репетициях. А для того, чтобы он мог присутствовать на репетициях, он должен хорошо себя чувствовать. А это хорошее самочувствие должен ему обеспечить и заверить в этом всех его личный врач - именно Конрад Мюррей. Шантажируя д-ра Мюррея, Филлипс говорил с ним на протяжении 25 минут, промывая ему в это время мозги. Он вдалбливал в глупую и жадную голову д-ра Мюррея те слова, которые он должен будет сказать для всех присутствующих на том собрании, которое состоится днем в доме Майкла. Конраду Мюррею, прошедшему наставления у Ренди Филлипса, предстояла высочайшая миссия - заверить всех, включая самого Майкла Джексона в том, что только одному д-ру Мюррею известно истинное состояние физического здоровья исполнителя, и что никаким эмпирическим (опытным, то есть, на глаз) путем узнать, каким это состояние было просто нереально, невозможно и ненаучно. Конраду Мюррею предстояла миссия, отвергнув все предъявы Кенни Ортеги, который возомнил себя врачом, как сказал в письме Филлипс, котрое он написал Ортеге после его разговора с Мюрреем (о чем мы знаем наверняка) до встречи в доме Майкла, и как эхо повторил эту фигуру речи Филлипса д-р Мюррей (о чем мы знаем со слов Кенни Ортеги, которому мы верим/ К сожалению, Конрад Мюрей не знал, что те же самые слова, фигуры речи, Ренди Филлипс употребил в письме к Кенни Ортеге. Ну, откуда же Ренди Филлипс мог знать, что однажды, прекрасным осенне-летним днем, вся его соответствующая переписка предстанет пред светлыми очами Брайана Пениша?). Ренди Филлипс вдалбливал в пустую голову Конрада Мюррея ту речь, которую ему предстояло толкнуть на том митинге. Это было недопустимо - Кенни Ортега возомнил себя дилетантским доктором, пренебрегая тем самым, авторитетом настоящего врача, отбирая у него хлеб насущный. Никто не может и не должен ставить диагнозы. Только врач имеет компетенцию и навыки для такого ответственного дела. А то, что произошло с Майклом накануне, так это был грипп. Да, так и запишите и разошлите во все инстанции. Я сказал! Кто это сказал? Интересный, между прочим, вопрос. Недаром Брайан Пениш допытывался у представителей AEG, вроде Шона Трелла, является ли он дипломированным врачом, чтобы утверждать, что симптомы, которые проявлялись у МДж 19 июня, можно было подогнать под диагноз грипп:

ПЕНИШ: Хорошо, и вы говорите нам, что единственный раз, когда вы услышали, что там были какие-то проблемы с мистером Джексоном, было 19 июня, когда вы подумали, что у него были симптомы гриппа, верно?

ТРЕЛЛ: Так я понимал произошедшее, да.

ПЕНИШ: И вы не являетесь врачом, верно?

ТРЕЛЛ: Это верно.

ПЕНИШ: И люди, когда они болеют гриппом, обычно начинают проявлять черты навязчивости?

ТРЕЛЛ: Я не знаю.

ПЕНИШ: Дрожат?

ТРЕЛЛ: Я не знаю.

ПЕНИШ: Хорошо, итак, потом он говорит: "моя озабоченность"... Я хочу рассмотреть другую часть... "заключается в том, что артист, возможно, не в состоянии подняться над обстоятельствами по причине эмоциональных составляющих". Я правильно это прочитал?

ТРЕЛЛ: Это то, что сказал Ортега, да.

ПЕНИШ: И реальные эмоциональные обстоятельства не имеют ничего общего с гриппом, не так ли, сэр?

ТРЕЛЛ: Нет.

Итак, картина получается, примерно, такая. Кенни Ортега, который отвечал за готовность шоу, увидел, что с Майклом происходит нечто ужасное. 19 июня он понял, что дела совсем плохи. Будучи серьезным, ответственным человеком, который 40 лет провел в шоу-бизнесе, действуя исходя из интересов Майкла, а не шоу, и доверяя, одновременно, промоутерам тура, Кенни Ортега написал письмо Ренди Филлипсу. Это было очень серьезное дело и серьезный поступок. Кенни Ортега ожидал, что к тому сигналу тревоги, который он послал устроителям, отнесутся со всей серьезностью, на которую он рассчитывал, думая, что имеет дело с профессионалами, с ответственными людьми. И что он увидел в ответ на его верную, преданную службу общему делу, общей мечте, как сказал на допросе Кенни Ортега? Он увидел, что им пренебрегают, что все его усилия сохранить статус кво, высмеяны самым откровенным образом. Вместо серьезного разговора, какой ожидал провести Кенни Ортега, он стал свидетелем самого беспардонного фарса, который он назвал "обвинительной встречей". Кто бы мог поверить в такое? Но, это было наяву, врач, которому Кенни Ортега не смог дозвониться накануне, обвинял Кенни в том, что он сорвал репетицию звезды шоу, не допустив его на сцену, хотя за это отвечал его личный врач по разнарядке от AEG.

Ортега сказал, что Мюррей заверил его, твердо, что "Майкл был физически и эмоционально готов выполнить все его обязанности для шоу".

"Я был шокирован", - добавил режиссер. - "Потому что Майкл не казался мне физически или эмоционально устойчивым в тот момент. Я сказал Майклу: "Майкл, пожалуйста, сообщи врачу, что это не так, и это было то, что мы согласовали вместе", - и Майкл сказал: "Да".

Не удивительно, что Кенни Ортега пробыл там только 10 минут.

Это то, что касается поведения Кенни Ортеги на той встрече. Но не меньше, чем поведение д-ра Мюррея, меня поразило поведение Ренди Филлипса. Ортега не поверил своим глазам! Вместо того, чтобы быть организатором конструктивного диалога, очертить круг насущных вопросов, выработать целенаправленную стратегию, которая спасет шоу и Майкла, Ренди Филлипс, который в письмах был так внимателен к словам Кенни Ортеги, или, по крайней мере, изображал эту внимательность к словам Ортеги, при этом за его спиной обсуждая его с другими посвященными людьми (о чем Ортега не догадывался), Ренди Филлипс, который умолял Кенни о том, чтобы он повременил, писал, что он был в контакте с доктором Конрадом Мюрреем, и почувствовал к нему огромное уважение: "Чем больше я имею с ним дела, тем больше я начинаю его уважать" - писал Филлипс Кенни Ортеге в тот день. "Этот врач является чрезвычайно успешным (мы проверили каждого), и ему не нужны эти концерты, поэтому он абсолютно объективен и соблюдает этику," - писал Филлипс эту заведомую ложь. Филлипс, который писал, что врач заверил его, что певец готов к концертам, после всех этих бурных излияний в почте Ренди Филлипс сидел, не проронив ни слова на той встрече 20 июня. Как описал его Кенни Ортега, как будто он был посторонним. Да, Ренди Филлипс молчал. Все, что он хотел сказать, он вложил в голову Конрада Мюррея (который страшно проштрафился в самой критической ситуации и не хотел быть бесславно уволенным с этой работы, ведь, вопреки тому, что заливал в письме к Ортеге Ренди Филлипс, д-р Мюррей отчаянно нуждался в этой работе, и вряд ли он был тем, кого можно было бы назвать этическим врачом). Ренди Филлипс молчал на той встрече. Но и само его молчание было говорящим. Всем своим видом он говорил: "Вот, послушай(те), что вам компетентные люди говорят. Майкл в удовлетворительной форме, все движется, согласно графикам, если Майкл что-то пропустил, то с помощью нашего доктора, он все наверстает." К кому обращался Филлипс? Для кого он стал режиссером-постановщиком того шоу? Ответ один - к Кенни Ортеге.

Кто такой Ренди Филлипс? Глава компании? Ответственный бизнесмен? Профессионал шоу-бизнеса? Не знаю, по-моему Ренди Филлипс типичный кукловод, который манипулирует людьми, как марионетками. Ладно бы уж Ренди Филлипс манипулировал только д-ром Мюрреем, который был, в сущности, никто и не вполне понятно откуда. Ренди Филлипс манипулировал Кенни Ортегой, который был вполне независимым художником, позиционировавшим себя в качестве друга для Ренди и Пола, полностью им доверявшим, проявлявшим свое партнерское отношение, что недвусмысленно просматривается в его письмах. Все, чего в тот момент боялся Филлипс, это того, что Ортега мог уволиться, и тогда у AEG стало бы еще одной проблемой больше. Все может стать еще хуже, писал Филлипс Майклу Кейну. "Кенни может уволиться!" На вопрос адвоката Пениша, почему он написал все те слова о том, что врачу можно доверять, Филлипс ответил, что он просто хотел успокоить Ортегу, который был напуган состоянием Майкла накануне.

Пениш: Вы что-нибудь сделали, чтобы повлиять на обстоятельства?
Филлипс: Только встреча 20 июня.

Другими словами, Ренди Филлипс не собирался делать то, о чем настоятельно его просил и умолял Кенни Ортега. Потому что он был занят совсем другими проблемами. Адвокат Пениш озвучил эту проблему для Кенни Ортеги, когда спросил его, знал ли он, что в тот момент AEG было отказано в получении страховки на покрытие отмены шоу в случае болезни певца. Если бы Кенни Ортега знал об этом... Если бы он только знал, что угроза увольнения Ортеги стояла по приоритетам для Филлипса выше, чем то, о чем не переставал говорить ему Ортега.

Еще одна вещь не увязывалась у меня в голове, когда я читала показания Кенни Ортеги. Я никак не могла понять, как такое могло быть возможным. 13 июня сам д-р Мюррей дает Майклу больничный, не разрешает ему репетировать, чем усиливает начинавшую возрастать обеспокоенность Кенни Ортеги, потому что накануне этого Ортега видел, что Майкл медленно входил в работу, а спустя всего-то каких-то 6 (!) дней тот же самый д-р Мюррей обрушивается на Кенни Ортегу, заверяя, что Майкл в норме и способен принять всю ответственность за выступление и выполнять все необходимые от него телодвижения. Как такое могло быть, думала я. Но после того, как Кенни Ортега рассказал о тех деталях, которые имели место быть на встрече 20 июня, я поняла, что так сказать мог только врач, которому кто-то вложил это в голову. Накропал тезисы, наподобие тех, что Ренди Филлипс накропал во время своей пробежки за картом, в котором МДж ехал на прессконференцию. И еще один штрих помог провести окончательный монтаж.

Неоднократно в течение обсуждений заседаний текущего судебного разбирательства, Amalir рефреном писала мне одну и ту же фразу: "Я помню глаза д-ра Мюррея во время дачи показаний Ренди Филлипса. Я помню, как он на него смотрел." Ну, что касается меня, то я за тем шоу судом над д-ром Мюрреем не следила, поэтому прочитать то послание, которое было заложено в глазах д-ра Мюррея не могла. Но когда я поняла, чьими словами изъяснялся д-р Мюррей на встрече 20 июня, что позволило на суде над ним Ренди Филлипсу и Полу Гонгаверу заявить, что это было твердой позицией врача относительно того, что Майкл был в норме, (как сказали Ренди Филлипс и Пол Гонгаер на суде над Мюрреем, врач и Майкл заверили всех, что с ним все хорошо), когда я узнала о том, что врач, напротив, не допускал Майкла до репетиций, и что адвокат Пениш во время своего допроса спросил Ренди Филлипса: "Три человека - режиссер, врач и менеджер сцены говорили вам о плохом состоянии Майкла Джексона?" На что Ренди Филлипс отвечал, что врач уверял в обратном, а режиссер мог преувеличивать, и поэтому он получал противоречивые данные, на что теперь нажимает защита AEG. Даже своему боссу, Тиму Ливейку, Ренди Филлипс написал после встречи в доме Майкла, что не все так плохо, как это описал Ортега. Релакс. Сложив вместе все составляющие, детали и штрихи, прибавив к ним заметки Amalir, думаю, я смогла прочитать тот взгляд д-ра Мюррея, который он бросал в сторону Ренди Филлипса, самым беззастенчивым образом лгавшего под присягой о том, что личный врач МДж позвонил ему утром 20 июня и ввел его в заблуждение относительно здоровья МДж. Боссы AEG решили сбить с толку судебное разбирательство. Они выработали общую стратегию: все сваливать на д-ра Кляйна. В один голос они твердят про какую-то производственную встречу в доме Майкла, на которой он был "не в себе". Филлипс даже расписал его, как "уставившегося в сторону гостиной". Зачем на встрече присутствовал охранник МДж? Охрана не входила в дом. Но именно охранник, по словам Филлипса, сказал ему, что МДж от Кляйна. Правда, Гонгавер, спутав указания своих компаньонов, подзабыл о той стратегии, которой они решили придерживаться. И описал Пенишу МДж, как веселого, вовлеченного в обсуждение, изменив впоследствии свои показания под допросом Путнэма, сказав, что МДж был в тот день под влиянием. Теперь я думаю, что, вряд ли это было так, как выражался Расписной Ягуар, и, скорее всего, все было совсем наоборот. Хотела бы я послушать самого д-ра Кляйна и почитать его записи, которые хорошо изучил д-р Сидни Шнолл и засвидетельствовал, что ДАТЫ НЕ СОВПАДАЛИ. Но, припертый Ренди Филлипсом, проштрафившийся Конрад Мюррей пренебрег своими обязанностями, чем и навлек на самого себя большую беду. Интересно, что совсем недавно появилась такая информация.

Прокурор требовал, чтобы Кэтрин Джексон обратилась за реституцией документов о смерти Майкла Джексона.

7 июля 2013

Прокурор, успешно посадивший Конрада Мюррея за решётку, “умолял” Кэтрин Джексон, чтобы она требовала возмещения ущерба от опального бывшего врача, как сообщили исключительно RadarOnline.

Мать Майкла Джексона отказалась от этого варианта, потому что ее адвокаты в её процесе по противоправным действиям AEG Live, приведших к смерти, убедили ее, что это может поставить под угрозу их дело, как сообщил нам источник, близкий к матриарху семьи Джексонов.

Даже при том, что защита Мюррея была разбита во время процесса против него, бывший заместитель DA Дэвид Уолгрен "умолял Кэтрин добиваться реституции, в основном для того, чтобы не дать ему получить прибыль на смерти ее сына в будущем”, - объясняет источник.

"Мюррею уже заплатили за интервью, которое он дал прежде, чем был осужденным. Уолгрен знал, что Мюррей попытается сделать деньги на Майкле в будущем, как он сделал это с записью голоса Майкла на своем iPhone, которая была проиграна жюри присяжных в ходе судебного разбирательства", - говорит источник.

Несмотря на потрясающе развивавшиеся слухи о запланированном возмещении убытков после того, как Мюррей был признан виновным, Уолгрен объявил судье Майклу Пастору, что Кэтрин не хочет его преследовать.

"Это очень удивило Уолгрена, потому что он хотел привлечь Мюррея к ответственности, как только он будет выпущен из тюрьмы. Мюррей никогда не принимал на себя ответственность за смерть Майкла, и обвиняет всех, кроме себя", - говорит источник.

Если бы Кэтрин Джексон стремилась получить реституции, “судья Пастор, конечно был бы склонен дать их ей. Ни Мюррей, ни его соратники были бы не в состоянии получить прибыль от сообщений голосовой почты, будущих интервью, книг, сделок и т.д., потому что все эти деньги поступали бы непосредственно к Кэтрин”, - объясняет источник.
==========================
Не знаю, как вы прочитали этот текст, но, насколько я поняла в тот момент, когда прочитала его несколько недель назад, д-ру Мюррею хотят заблаговременно заткнуть рот, прикрываясь при этом интересами семьи МДж. Отказ матери Майкла, Кетрин, заставляет меня думать о том, что ее адвокаты объяснили ей, чего, на самом деле добиваются, юристы. В самом деле, освободившись после назначенного судом срока, Конрад Мюррей получит возможность рассказать то, о чем молчаливо говорил его взгляд во время дачи свидетельских показаний Ренди Филлипса.

Завершая свой пост, мне хотелось бы вернуться к тому вопросу, который я вынесла в заголовок. О чем же плакал во время допроса Кенни Ортега? Плакал ли он о том, что, несмотря на то, что он сделал все возможное для того, чтобы ответственные за шоу люди в лице Ренди Филлипса и Пола Гонгавера предприняли надлежащие усилия для предотвращения худшего сценария, этого так и не было сделано? Или он плакал просто потому, что погрузился в свои эмоции лета 2009 года? Возможно, Кенни Ортега плакал, потому что он осознал, что та тактика суровой любви, которую он воплощал по указаниям Ренди Филлипса, не позволила ему до конца встать на сторону Майкла, чтобы выяснить, что было необходимо сделать, чтобы трагедии удалось избежать? Все эти мысли нахлынули в мою голову, когда я читала показания Кенни Ортеги о том, как он напрасно писал все те письма, по-видимому, практически, не спал, и бесконечно ждал, ждал и ждал... Кенни Ортега ждал Майкла, который не собирался приезжать на репетиции. Кенни Ортега ждал, когда политика суровой любви начнет приносить положительные плоды, в чем всех заверил Ренди Филлипс. Кенни Ортега ждал, когда Ренди Филлипс примет решение в отношении состояния Майкла. Кенни Ортега ждал...

Признаюсь, что мои мысли не очень торопились оформиться во что-то, что я могла бы ясно и четко вербализовать. Но, по счастью, которое сопутствует Черепахе Неспешной, пока я работала над переводами транскриптов Кенни Ортеги, были опубликованы транскрипты показаний матери Майкла Джексона, истца, Кетрин Джексон. Воспользовавшись подвернувшейся возможностью отвлечься от тяжкой необходимости облекать мысли в слова, я погрузилась в чтение транскриптов. Признаюсь, я, одновременно, очень боялась за эту немолодую женщину, которую всеми силами должны были стараться сбить с толку адвокаты AEG, как они пытаются это сделать со всеми свидетелями со стороны Джексонов, и, с другой стороны, я не вынашивала каких-то больших надежд в отношении ее показаний. Большая часть из того, о чем говорила мать МДж, мы хорошо знаем. И меня порадовал тот факт, что она все очень хорошо помнит. Всю свою долгую, насыщенную жизнь, равно как и жизнь своих детей и всей большой семьи. Но что стало для меня полной неожиданностью, это то, как четко, буквально в нескольких словах, эта твердая духом пожилая женщина смогла сформулировать причину, по которой она выдвинула свой иск против AEG.

Прежде всего, на вопрос адвоката AEG, по какой причине она выдвинула иск против AEG LIVE, из-за которого проходит данное разбирательство, Кетрин очень просто и недвусмысленно ответила: "Я хочу знать правду, что случилось с моим сыном." Нужно сказать, что эта тактика узнать правду для семьи и мира принесла немало хороших плодов, в отличие от того первого суда, который был посвящен тому, чтобы "свалить все на врача".

[показать]

После этого, подвергшись атаке адвокатов AEG относительно того, что все эти свидетели, которые говорили разные вещи о ее сыне, были вызваны ее адвокатами, мол, а вы чего ожидали? На это Кетрин Джексон, опять же, сказала, как отрезала: "Мой сын мертв и не может говорить за себя." Поэтому ее адвокаты были вынуждены пригласить всех тех свидетелей и экспертов, которые, между прочим, установили правду относительно, так называемой, зависимости ее сына от препаратов.

[показать]

Гол номер три, который забила Кетрин Джексон, 83-х лет от роду в ворота защиты AEG, произошел, когда адваокат AEG пытался развернуть очи матери на то, что это ее адвокат говорил в своем вступительном слове (когда это было? сколько слов с того времени было сказано?), что у ее сына были проблемы с наркотиками. На это Кетрин ответила: "Я не помню, что говорил адвокат, но лично я вам отвечу на это, что мой сын принимал предписанные наркотики, но это не делает правдой то, что они говорили о том, что он принимал какие-то другие наркотики, потому что все его наркотики... потому что у него были проблемы." Браво, Кетрин! Проблемы, они у всех были и есть. Взять, хотя бы, президента Джона Кеннеди. Как сказал Сидни Трелл: "Зависимость (II) является общей (проблемой)."

[показать]

И, наконец, контрольный выстрел, который сделала Кетрин Джексон в ответ на вопрос адвоката защиты: "Это трудно, сидеть здесь и слушать все эти вещи о нем, что они называли его фриком, и все такое. Это трудно для меня. И потом слушать, каким слабым был мой сын, и никто не пытался ему помочь."

[показать]

Это был контрольный выстрел Кетрин Джексон, от которого попытался увернуться адвокат защиты. Он попытался размазать четкий и ясный ответ истца. Он попытался увести ее с той четкой тропы, по которой она движется. Точь в точь, как Еж и Черепаха, которые твердили: "Правильно ли ты усвоил, что говорила тебе твоя маменька?"

Адвокат AEG: Но, мадам, когда вы говорите, что люди пытались дозвониться врачу. Я имею в виду, вы слышали, что люди свидетельствовали о том, что они пытались связаться с врачом или позвонить врачу? Вы слышали это, мадам? Вы слышали это свидетельство? (Какая хорошая оговорка!)

Кетрин Джексон: Не... не... внештатный врач . Моему сыну был нужен другой врач, не д-р Мюррей.

Адвокат AEG: Но вы слышали о том, что ваш сын обращался к услугам этого терапевта с 2006 года, не так ли, мадам?

Кетрин Джексон: Это был врач для его детей. Грейс сказала мне об этом. Потом я узнала, что это был д-р Мюррей.

[показать]

Да, Кетрин Джексон не упустила ни одного пенальти. Она забила все голы из всех возможных! Нужно отдать должное ее адвокатам, которые хорошо с ней поработали и предусмотрели все возможности, которые могут попытаться использовать адвокаты AEG.

И вот, прочитав эти заключительные показания Кетрин Джексон, данные ею вскоре после показаний Кенни Ортеги, я сказала: "This Is It!" В моей голове наступило просветление. Как говорится, Бог на правду вывел! Я поняла. Я, наконец-то, поняла, о чем весь этот затянувшийся процесс. На что давит защита AEG. К чему хотят свести весь этот бесконечный разговор. Я поняла, почему плакал Кенни Ортега во время своего допроса 10 июля.

Смотрите, большая часть времени во время допросов адвокатов Кетрин уходит на то, чтобы выяснить, были ли поданы сигналы тревоги относительно плохого самочувствия МДж. Были ли предприняты все усилия на то, чтобы донести озабоченность и факты до производителей шоу. Об этом очень подробно расспрашивали Кенни Ортегу. И что было предпринято этими продюсерами после того, как их поставили в известность. На это они отвечают, что 1) была проведена встреча в доме Майкла 20 июня, 2) что это был врач, которого хотел Майкл, 3) что Майкл был взрослым мужчиной, который, в конечном итоге, сам отвечал за свое здоровье. Круг замкнулся. Но, давайте, разберемся по существу.

И снова мы возвращаемся к тому, что произошло 19 июня. Адвокат Брайан Пениш недаром очень подробно расспрашивал Кенни Ортегу о его творческой совместной биографии с МДж. Он особенным образом разбирал инцидент, который произошел в 1995 году во время подготовки концертов HBO. Он заставил Кенни Ортегу признать, что он никогда не видел МДж в том состоянии, которое он наблюдал 19 июня. Кенни Ортега признал, что нечто подобное он уже видел - это было в 1995 году. О чем он написал в письме к Филлипсу на следующий день. Но 19 июня - все было намного хуже и страшнее. Страшнее по чему? По возможным результатам/последствиям. Давайте, вспомним, чем закончился коллапс Майкла на сцене 1995 года? Пениш заставил Ортегу вспомнить и это. Майкла увезли на скорой в больницу, где, по словам лечащих врачей, они боролись за его жизнь в течение чуть ли не целой ночи. Если тогда это было так критично для жизни МДж, то, тогда, чем могло все обернуться 19 июня? Другими словами, Кенни Ортега, увидев, что с Майклом происходит нечто ужасное, что ему, возможно, уже приходилось видеть, позвонив врачу и не дозвонившись ему, начал проводить некоторую терапию, приняв на себя роль врача. Его манипуляции увенчались некоторым успехом. В тот раз. Но, не кажется ли вам, что в этом есть нечто, о чем никто не хочет говорить вслух? Никто, кроме матери покойного, которая громко заявила: "Моему сыну никто не попытался помочь. Ему был нужен врач. Не тот, который был в штате устроителей шоу, а тот врач, который был в штате города." Другими словами, что сделал бы всякий здравомыслящий человек, который не захотел бы попасть под ответственность "оставление в опасности", если бы он увидел, что нечто подобное происходит с его знакомыми, сослуживцами или родными? Ответ здесь может быть только один - он позвонил бы в скорую. Что и было проделано в декабре 1995 года, что позволило в той ситуации сохранить жизнь Майклу, установив правильный диагноз и назначив правильную терапию. В тот момент, очевидно, никто не пытался дозвониться личному врачу МДж. Возможно, его тогда у него не было. Ладно. Но если 19 июня никто не смог дозвониться личному врачу МДж, и, кто знает, что с ним с самим стряслось, может быть, он попал в автоаварию и сам загремел на больничную койку, если никто не смог дозвониться до личного врача МДж, и видя те ужасные симптомы, которые описал Кенни Ортега, почему он немедленно не вызвал скорую помощь? О чем и спросила на суде мать покойного. Другими словами, Кенни Ортеге несказанно повезло, что тогда, 19 июня с Майклом не случился инсульт или сердечный приступ. Если бы это произошло, кто был бы в ответе за то, что ситуация была пущена на самотек? Кто был главным во время прохождений репетиций? Я еще раз озвучиваю свой вопрос: кто запретил под страхом санкций действовать, исходя из сложившейся ситуации? Кто запретил обращаться к городским службам, как это принято во всех цивилизованных обществах? Майкл Джексон? В чем пытаются уверить всех устроители концертов из AEG? Окститесь. МАЙКЛ ДЖЕКСОН 19 ИЮНЯ БЫЛ НЕ В СЕБЕ. О чем заверили сразу несколько свидетелей. Он невнятно говорил и воспринимал окружающую его действительность. Каким было его кровяное давление на тот момент? Хотела бы знать лично я. Что это за тайны мадридского двора, которые не должны были покидать его стены? Судебное разбирательство пытается все свести к тому, насколько эффективны были действия организаторов концертов после 19 июня. Все сводится к тому, что Филлипсу докладывали противоречивые сведения. И он сделал выбор в пользу более позитивного исхода.

И вот что я пытаюсь вам сказать. Кенни Ортега плакал не о том, что Ренди Филлипс не сделал ничего из того, о чем он умолял его сделать в своих письмах, посланных ночью 20 июня. Кенни Ортега плакал не потому, что к Майклу не вызвали психотерапевта, как он об этом просил. Кенни Ортега плакал, потому что он не воспользовался той единственной возможностью спасти Майкла, которая предоставилась ему 19 июня, когда он своими глазами увидел нечто, что его самого ужасно напугало. Сама судьба, сам Бог предоставил Кенни Ортеге возможность действовать, исходя из того, что ему подсказывал его инстинкт. Не дозвонившись личному врачу МДж, он должен был вызвать скорую помощь. Врачи, приехавшие на место, осмотрев Майкла и, сведя все симптомы вместе, как сказал доктор Сидни Шнолл, поставили бы правильный диагноз тому состоянию, в котором находился Майкл. Как сказал д-р Шнолл, д-р Мюррей не смог диагностировать проблему Майкла. Он вообще не по той части врач. Как и сказала Кетрин - это был врач для детей Майкла. Когда Гонгавер и Филлипс, наученные их адвокатами, в один голос говорят, что, в конечном итоге, сам МДж нес ответственность за свое здоровье, они вводят общественность в заблуждение. Если бы МДж, на самом деле, мог поступать так, как считал необходимым, тогда никто не стал бы задумываться о том, звонить или не звонить в неотложку 19 июня. Подумайте только, если что-то подобное происходит на службе в стенах учреждения, люди идут и просто набирают номер городской медицинской службы. Они не спрашивают разрешения у кого бы то ни было. Как часто можно увидеть в фильмах: Позвони в 911, и услышать ответ: Уже. Люди - они же не собаки, им не нужно отдавать приказ. Почему Карен не позвонила? Потому что она боялась, что Майкл был под воздействием наркотиков? Так господа хорошие, люди добрые, если ты думаешь, что там возможна передозировка, так беги и звони в 911. Неужели репутация важнее жизни? Нет, Карен не позвонила в скорую помощь, равно, как и Майкл Буш, потому что они были обязаны соблюдать субординацию. Как на военном объекте. Куда не допускаются посторонние, включая врачей из городской больницы. Как сказал Кенни Ортега, Карен пригласила его в комнату Майкла. Другими словами, она доложила старшему по званию сложившуюся обстановку. И этот старший принял на себя ответственность. Прежде всего, позвонил личному врачу. Не дозвонившись - сам начал оказывать первую помощь. По его словам, Майклу стало лучше... Как неоднократно свидетельствовала Карен, начиная с осени 2009 года, ей были даны указания в том, чтобы обо всем докладывать Френку Дилео, что она и делала. А он, в свою очередь, заверял ее в том, что у AEG все под контролем. Да, Карен тоже пожалела о том, что соблюдала субординацию. Она пожалела о том, что посылала все те письма Френку Дилео, на которые даже не удосуживалась ответа. За что ее теперь еще больше ненавидят все те, кто с таким восторгом принимал промоушен и видео This Is It... Ну что ж... Такие люди всегда найдут повод для ненависти. В 2009 году они возненавидели Карен за то, что она была единственной, кто сказал правду об истинном состоянии Майкла во время репетиций. И все, здесь присутствующие являются свидетелями того, как корила себя Карен за свою законопослушность. За то, что она, также как и Кенни Ортега, поверила в порядочность и ответственность производителей тура. Теперь Карен ненавидят за то, что она ничего не сделала для Майкла в то время. Я же говорю, им только дай повод.

Помните, как Кенни Ортега не поверил, что это был настоящий Пол Гонгавер, который сказал ему о том, что МДж не стало? Он как будто обезумел. Почему такая реакция, не на кого непохожая? Как кажется мне, потому что уже тогда Кенни Ортегу мучила мысль о том, правильно ли он поступил, не обратившись к специалистам 19 июня. Учитывая то, что произошло на встрече 20 июня в доме Майкла. Возможно, Кенни Ортега обдумывал после той встречи, как убедить Майкла пройти обследование у кого бы то ни было, кроме д-ра Мюррея? Возможно, он думал, что время еще есть. Возможно, но, когда ему сказали, что Майклу больше ничем помочь нельзя, его сознание отказалось это принять, потому что это очень страшно осознавать, что в какой-то момент ты мог переломить ситуацию, но у тебя не хватило на это духу.

Так я думаю, исходя из поведения и свидетельских показаний Кенни Ортеги 10 июля. И менно поэтому Кенни Ортега принял позицию, во всем схожую с позицией AEG после 25 июня. Как мне кажется, не потому он взялся за режиссирование фильма This Is It, что хотел обогатиться на его дистрибьюции. Конечно, он хотел, чтобы Майкл выглядел в нем в позитивном ключе. Только ли для того, чтобы фильм можно было продавать? Или для того, чтобы успокоить свою совесть? Конечно, можно снять и фильм, и давать бесконечные интервью, давать показания под присягой, уверяя всех в том, что ты сделал все, что мог. Но невозможно убежать от уколов собственной совести, также как невозможно убежать от взгляда глаз Майкла, который пронзил Кенни Ортегу насквозь еще в ранних 60-х и остался с ним на всю его жизнь.

Что же произошло во время допроса адвоката Брайана Пениша? Только то, что он заставил Кенни Ортегу посмотреть в себя, посмотреть в глаза Майкла, которые живы в памяти Кенни Ортеги, живы в сердце Кенни. Брайан Пениш своими вопросами заставил Ортегу посмотреть на того человека в зеркале, о котором он сам говорил во время своего допроса.

And no message could have been any clearer / Ни одно послание не может быть яснее:
If you wanna make the world a better place / Если вы хотите, чтобы мир стал лучше,
Take a look at yourself and then make a change / Посмотрите для начала на себя и изменитесь, эй!

Не случайно Брайан Пениш спрашивал у Кенни Ортеги о том, какие послания были заложены Майклом в его песни. Man In The Mirror, по признанию Кенни Ортеги, является его любимой песней Майкла. Он сам выразил его послание: "Люди должны посмотреть на себя в зеркало, и сделать изменение в себе самом. И это изменит мир вокруг."

И Кенни Ортега это сделал! Да, он доказал, что он не является частью той машины, которая переработала величайшую звезду всех времен.

[361x193]
Гамлет, перестань!
Ты повернул глаза зрачками в душу,
А там повсюду пятна черноты,
И их ничем не смыть!
---------------
I'm asking him to change his ways


Как и все, я тоже люблю чудеса. Но мне мало интересны чудеса механические. Я люблю чудеса преображения. Это часто можно видеть в лучших голливудских фильмах. И это произошло у нас на глазах во время судебного разбирательства KJ vs AEG. Кенни Ортега доказал, что он не бизнесмен, который готов идти по голвам, готов идти на все ради того, чтобы шоу продолжалось. Кенни Ортега доказал, что он художник. Он доказал, что он там был не из-за шоу. Он там был из-за Майкла. Кенни Ортега доказал, что он человек. Это можно буквально проследить по тем изменениям, которые произошли в нем, судя по зарисовкам портрета, которые сделал карандаш художника.

Как самоуверен, холоден и закрыт был Кенни Ортега в начале показаний.

[450x246]
[450x249]

И как изменилось его лицо потом. Man In The Mirror, Make That Change! Мы, наконец-то, увидели глаза Кенни Ортеги. Увидели его боль. Нет, это не были сентиментальные слезы. Цена тех слез Кенни Ортеги, которыми он привел в замешательство всех, кто присутствовал в зале суда, очень высока. Это слезы человека, пережившего то, что называется покаяние. Смысл этого слова означает - повернуться на 180 градусов. Изменить свое мышление. Принять решение. И Кенни Ортега это сделал. Возможно, он смалодушничал в 2009 году, но не сейчас. Удалившись в комнату для жюри, Кенни Ортега пережил, возможно, момент истины.

[450x248]

Возможно, он попросил у Майкла прощения и сил. Возможно, Кенни Ортега думал о том, что когда-нибудь закончится этот допрос. Закончится это судебное разбирательство. Закончатся все шоу на планете. Однажды закончится его жизнь, как закончилась она столь неожиданно и внезапно у Майкла. И тогда Кенни Ортега встретится с глазами Майкла, в которые ему предстоит взглянуть. Воистину, на кону стояла карта "сейчас или никогда". Не удивительно, что он сказал адвокату AEG, что они вряд ли захотят оплатить его судебные издержки после его показаний, хотя они обязаны это сделать, согласно их совместному контракту, но он не пожелал изменить что-либо из того, что рассказал под допросом Брайана Пениша. Единственное, что удалось выжать из Ортеги адвокату AEG, это его согласие в том, что он не думает, что руководители AEG не любили Майкла Джексона какой-то особенной нелюбовью. Да, просто это была суровая любовь.

Нет, я не думаю, что Ренди Филлипс не любил МДж. Просто он хотел получить страховку.

Что сказать в заключение? Только то, что я не знаю, согласитель ли вы с моими замечаниями и выводами. Но я знаю, что я больше никогда не смогу презирать Кенни Ортегу. А я его презирала. С того самого момента, можно сказать, как только я узнала о его существовании. Я презирала Кенни Ортегу особенным презрением. Потому что он не бизнесмен. Не промоутер. Он человек искусства. А кому много дано, с того и спрашиваться будет по совсем другому, по гамбургскому счету, нежели с Ренди Филлипса и AEG.

На мой взгляд, AEG уже проиграла свое дело. Можно не особенно прислушиваться к показаниям таких свидетелей, как гример-визажист. Можно задвинуть черную семью, которая потеряла способность самостоятельно принимать решения во многих позициях. Но нельзя игнорировать слова, которые высказал режиссер шоу, рука об руку сотрудничавший все эти годы с компанией-промоутером. AEG потеряли Кенни Ортегу в качестве их ключевого свидетеля, подобно тому, как в 2005 году Том Снеддон потерял в качестве своего ключевого свидетеля Дебби Роу. И я очень надеюсь на то, что присяжные услышали и увидели его свидетельство.

Да здравствует солнце Кенни Ортега, да скроется тьма сгинет AEG LIVE!

[700x492]

This Is Not It

Sway2008©