[699x607]
Тайный поклонник Эдгара По — загадочная личность, ежегодно посещающая место захоронения Эдгара Аллана По в день его рождения, 19 января, тем самым отдавая дань таланту американского писателя. Несмотря на то, что каждый год толпы людей собираются посмотреть на ритуал, совершаемый тайным поклонником По с одобрения Общества Эдгара По, его редко можно увидеть, а тем более сфотографировать. Тайна его личности так и не была раскрыта.
Странная традиция берёт начало в 1949 году, через сто лет после смерти По, и с тех пор из года в год в день рождения писателя (19-го января) таинственный ритуал повторяется вновь. В этот день ранним утром облачённая во все чёрное фигура, по всей видимости мужчина, с тростью, украшенной серебряным набалдашником, направляется на кладбище Вестминстерской пресвитерианской церкви в Балтиморе, штат Мэриленд. Незнакомец (или, возможно, незнакомка) подходит к могиле По и произносит тост. Перед тем как покинуть могилу, поклонник оставляет у надгробия три красные розы и початую бутылку коньяка «Мартель».[1] Предполагают, что розы символизируют По, его жену Вирджинию и тёщу Марию Клемм — все они похоронены именно здесь. В чём состоит символическое значение оставляемой бутылки с коньяком, остается пока лишь догадываться. Однако судя по записке, оставленной после того, как стало ясно, что ежегодный ритуал проводится новым поклонником, бутылка коньяка — знак уважения к семейной традиции [2]. Многие из оставленных бутылок были позже взяты на хранение Обществом Эдгара По в Балтиморе.
Тайный поклонник всегда надевает чёрное пальто и шляпу; его лицо скрыто шарфом или капюшоном. Как правило, в день совершения таинства собирается несколько репортёров и просто любителей творчества Эдгара По. Обычно из уважения к традиции (и, возможно, нежелания нарушить окутывающую происходящее действо атмосферу таинственности) не предпринимается никаких попыток вмешаться в ход ритуала, совершаемого тайным поклонником.
Эдгар Аллан По был американским писателем, поэтом, редактором и литературным критиком. Хорошо известен своими детективными романами и историями, наводящими ужас. По был одним из ранних американских исполнителей коротких истории и он считается изобретателем фантастического детективного жанра. Эдгар Аллан По родился 19 января 1809 года в Бостоне, США. Его родители, актёры бродячей труппы, умерли, когда Эдгару было всего два года. Мать Эдгара, Элизабет Арнольд По, была англичанкой, отец Эдгара, Дэвид По (1784—-1811),— американцем ирландского происхождения. Мальчика принял и усыновил зажиточный купец из Виргинии Джон Аллан.
Творчество По находилось под влиянием романтизма, уже завершавшего свой путь на Западе. «Мрачная фантастика, постепенно исчезавшая из европейской литературы, вспыхнула ещё раз оригинально и ярко в „страшных рассказах“ По — то был эпилог романтизма» (Фриче). На творчество По оказали сильное влияние английские и немецкие романтики, особенно Гофман (недаром По увлекался немецкой литературой и идеалистической философией); ему родственен зловеще-мрачный оттенок гофмановских фантазий, хотя он и заявил о себе: «Ужас моих рассказов не от Германии, а от души». Слова Гофмана: «Жизнь — безумный кошмар, который преследует нас до тех пор, пока не бросит наконец в объятия смерти» выражают собой основную идею «страшных рассказов» По — идею, которая вместе со своеобразным стилем её выражения родилась уже в первых рассказах По и только углублялась, обрабатывалась с большим мастерством в его дальнейшем художественном творчестве.
Оригинальность стиля По не нашла себе последователей в Америке. В то же время творчество По нашло отражение в поэзии французского символиста Бодлера, который переводит По, знакомит с ним Европу, и отсюда начинается влияние По на литературу декаданса и символизма — на Вилье де Лиль-Адама, Малларме, Метерлинка, Уайльда, Говарда Филлипса Лавкрафта, Эверса и т. п., вплоть до русских символистов.
Французский поэт Шарль Бодлер, натура, родственная По, так описал это положение: «Соединённые Штаты были для По лишь громадной тюрьмой, по которой он лихорадочно метался как существо, рождённое дышать в мире с более чистым воздухом, — громадным варварским загоном, освещаемым газом». А. Дж. Б. Шоу выразился так: «По не жил в Америке, он там умер».
Особенно много внимания По уделяли русские декаденты («Ворон», перевод Д. Мережковского, в «Северном вестнике», 1890, Ї 11; «Баллады и фантазии», «Таинственные рассказы», перевод К. Бальмонта, 1895; «Ворон», перевод В. Брюсова, в «Вопросах жизни», 1905, Ї 2). Особенно популярен был у декадентов размер «Ворона» (Бальмонт, Брюсов, «Алтея» В. Голикова).
В 1895 году К.Бальмонт издает два тома переводов из Э. По
. Израфель
Эдгар По
Перевод
Константина Бальмонта

На Небе есть ангел, прекрасный,
И лютня в груди у него.
Всех духов, певучестью ясной,
Нежней Израфель сладкогласный,
И, чарой охвачены властной,
Созвездья напев свой согласный
Смиряют, чтоб слушать его.

Колеблясь в истоме услады,
Пылает любовью Луна;
В подъятии высшем, она
Внимает из мглы и прохлады.
И быстрые медлят Плеяды;
Чтоб слышать тот гимн в Небесах.
Семь Звезд улетающих рады
Сдержать быстролетный размах.

И шепчут созвездья, внимая,
И сонмы влюбленных в него,
Что песня его огневая
Обязана лютне его.
Поет он, на лютне играя,
И струны живые на ней,
И бьется та песня живая
Среди необычных огней.

Но ангелы дышат в лазури,
Где мысли глубоки у всех;
Полна там воздушных утех
Любовь, возращенная бурей;
И взоры лучистые Гурий
Исполнены той красотой,
Что чувствуем мы за звездой.

Итак, навсегда справедливо
Презренье твое, Израфель
К напевам, лишенным порыва!
Для творчества страсть - колыбель.
Все стройно в тебе и красиво,
Живи, и прими свой венец,
О, лучший, о, мудрый певец!
Восторженность чувств исступленных
Пылающим ритмам под стать.
Под музыку звуков, сплетенных
Из дум Израфеля бессонных,
Под звон этих струн полнозвонных
И звездам отрадно молчать.

Все Небо твое, все блаженство.
Наш мир - мир восторгов и бед,
Расцвет наш есть только расцвет.
И тень твоего совершенства
Для нас ослепительный свет.
Когда Израфелем я был бы,
Когда Израфель был бы мной,
Он песни такой не сложил бы
Безумной - печали земной.
И звуки, смелее, чем эти,
Значительней в звучном завете,
Возникли бы, в пламенном свете,
Над всею небесной страной.

(1901)